Какой-то крупный котенок неизмеримо громко попрощался с отрядом, и Оленек круто развернулся, смотря на выход из сарая. Он успел понять, что и Львиносвет, и Шторм его покинут - коты об этом говорили, - но от того спокойствия не прибавлялось. Это были друзья, помогшие выжить ему и его отцу, и грустно было вот так расставаться - и без пары слов на прощание. Но что-то останавливало мальца от горестных разливаний и махания платочком на пороге. Коты уже ушли далеко. Им наверняка было тяжело расставаться, не за чем ещё раз подвергать их подобному мучению.
- Извините, - сказал он Пеплогривке и шмыгнул к выходу во двор. Улегся напротив и смотрел вслед Львину и Шторму, которые уходили в горизонт с честью и решительностью. В голове юнец прокручивал самые горячие слова, которые только он знал (знал он их не так уж много) и которые мог связать, адресуя их хвостам лесных воителей. Из желания не быть в тягость незнакомой королеве, признанной в одночасье семьей, он не стал подходить уж слишком близко к зияющей дыре на месте стены, оставаясь в отдалении от снежной бури.
Одним ухом котенок прислушивался к речи внутри приюта. Там один из котов объяснял незадачливому малышу, минутой ранее вопившему "До свидания!" о том, кто же соизволил навестить его логово. Речь, в целом, не особо интересная: малыш знал и о племенах, и о Когте (тиран представлялся ему даже не котом, а каким-то полусобачьим-полубарсучьим злобным существом, и даже вид настоящего Звездоцапа не исправил подобного шаблона), и о лесе, и о том, почему за Когтем надо следить и почему он вообще такой плохой. Ручеек не особо стремился распространяться на эти темы и часть была додумана (скурпулезно и до каждой мелочи, до каждого акта деспотизма, отчаяния и преданности), но то, по мнению Оленька, не портило картины, а скорее прибавляло ей шарм.  Распространять свои знания он не желал, не самые то были приятные воспоминания.
Пеплогривка была доброй кошкой. Она встретила сына полка с дружелюбной улыбкой и поманила его за собой. И когда хвосты отряда перестали мелькать в пурге, Оленек послушно засеменил за серой мамашей. Есть вот только он хотел ещё меньше, чем никак. За этот день он решил, что всякий, кто видит дитятко, четко ступает по алгоритму накорми-напои-спать уложи, без малейших отступлений в случае сытости и достатка воды. Нафаршированный совсем недавно мышью, он едва ли хотел похоронить ещё какого обитателя леса в глубинах собственного желудка.
- Спасибо, - как-то даже удивленный полнотой своих манер на этот день, начал котенок, - Я не хочу кушать.
- Меня зовут Оленёк, - представился он, очень довольный своим именем. Наречение в честь чего-то очень большого, с рогами, копытами и силой, очень нравилось котенку. Помимо того он был полон рассказов о том, какие олени умные и справедливые и хотел быть похожим на них. Пусть и до двух метров в холке ему не дожить, остальное было вполне реально, остальным он тешил себя.
К ним подошла ещё одна серая и пятнистая мадам, но все внимание от неё за усы оттащил рыжий котенок, ранее бегавший между лап своей серой мамы. Малышка танцевала игру одного актера, явно впечатленная собственным окружением и раздираемая интересующими котами и невозможностью к ним подойти. Забавное зрелище. Юный исследователь, в бесконечных попытках встать на свои четыре, страстно желал подобраться к кому-то взрослому, но взрослый был далеко, а исследователь не умел ходить. А ещё Торопышка - так звали эту рыжую бурю приюта - подзывала нового его обитателя к себе. Может, Оленёк бы скорее подружился с Капликом, но лавры знакомства у того котенка вероломно отобрала юная дама. Серый не стал особо сопротивляться её позывам и, осмелевший от теплого приема, направился прямо к малютке, неуклюже, но упорно продолжавшей попытки до кого-то добраться.
- Доброй охоты-ы-ы~, -заговорчески прошептал он, нагнувшись перед Торопышкой.

Куница раздраженно дернула ухом. Они что серьезно? Звездоцап далеко не идиот, а ей уже и без того понятно, что трупом Ручеек планирует сделать именно ее. Самый логический вопрос они разумеется пропустили: "а куда делось тело воительницы?" Который точно задаст их "драгоценный" предводитель. Уж точно любой павший воин должен быть похоронен среди своих соплеменников. Самым сообразительным оказался Шторм, прежде чем вспыльчивая воительница успела вставить свою лепту и указать на серьезные изъяны их плана - включая то, что ее-то мнение как раз забыли спросить, он вынес новое предложение, которое вроде как относилось к ним всем. Если бы не имели ввиду в основном ее. Куница снова дернула ухом. С одной стороны остаться была... соблазнительна, рядом с отцом, но с другой стороны... В племени тоже остались ее близкие, а здесь были Ручеек и его сын, от который наверное следовало держатся подальше, иначе старый друг вцепится в безумную идею своей влюбленности и не отпустит. Честно признать она не верила, что это правда, скорее уж помутнение. Нельзя вот так явится и сказать такое. Она не была уверена в том что Львиносвет прав, уж скорее наоборот, чем дальше она, тем лучше, для них обоих. проще забыть об этих словах и никогда не поднимать тему, когда это забудется. А как можно забыть если они друг у друга под носом ежедневно? Обо всем этом она думала, вполуха слушая слова Шторма, еще один кот со склонностью к высокопарным речам, будто они котята которые не понимают. К сожалению или к счастью Куница никогда не любила пафос - он раздражал.
-Вообще-то там у меня тоже остались близкие, - кончик хвоста скользнул по земле, точнее по полу, землей это нельзя было назвать в привычном для Куницы понимании - слишком гладкий и скользкий, даже лед на реке не бывал таким. - А как же Ястребинник, и Игла, и... - она не закончила, но было понятно, что на уме еще много имен - Искристая, Соловейница, даже Синичка, для которой она оказалась паршивой наставницей.
Она так и не смогла заставить себя полюбить ученицу. Всегда существовала какая-то напряженность, словно на Совете - не сказать не то, не сболтнуть лишнее. Честно говоря Синичке больше подошел бы другой наставник. Это Львиносвет легко отнесся к тому чтобы обучать кота из другого племени. Слишком легко, по правде говоря. Словно забыв, что это ненадолго, не навсегда, а когда племена разделятся их снова будет четыре. Неужели он не хочет это вернуть? Впрочем рыжий здоровяк всегда слишком легко относился к границам, и она была абсолютно уверена, что это еще ему аукнется. Она не могла научить Синичку исконным приемам Речного племени. Она ведь все равно была... чужой. А секреты племени нельзя выдавать чужакам. Возможно ей будет легче, если она останется. Но не слишком эгоистично? Ястребинник тоже будет волноваться, как и она беспокоилась за отца, а теперь ему придется тревожится вдвойне. И за сестру, и за отца. Великое Звездное племя, да когда это закончится? Когда семья снова станет... семьей? Они вовсе не должны ютится в каком-то сарае Двуногих. Она поморщилась, честно говоря она была готова выступить против Когтя хоть сейчас. А котята? Что котята, Говорящая с Космосом вот даже не родила. Хотя признаться Куница в первый раз слышала что глава племени Ветра беременна, пожалуй она была бы в шоке - не старовата ли предводительница для детей? - но сейчас была куча более насущных проблем, чтобы удивляться нелепой прихоти чужой кошки. Хотя... Говорящая с Космосом всегда была немного, того... разве нет?
Впрочем предводительница племени Ветра была не одинока, вот и здесь Пеплогривка тоже обзавелась потомством. Да и возле Волчегривой тоже был котенок. Нет, это просто смешно, Куница прижала уши в негодовании, они что с ума что ли все посходили? Забыли что происходит? У них война! Война в которой нельзя давать Когтю козырей! А они что?.. Не могли подождать, словно завтра конец света, и надо принести в мир еще больше мелких, пищащих спиногрызов! "Да, продолжайте! Пусть Коготь упивается властью!" - рассерженная Куница, поспешила отойти подальше от всего этого "детского сада" и приблизилась к отцу.
-Глупые кошки, - недовольно буркнула она, достаточно громко чтобы Течение ее услышал.
Это из-за них возвращение домой откладывается на долгие луны. Она со вздохом взглянула вслед удаляющимся Шторму и Львиносвету, ей и не требовалось просить, чтобы они что-то передали брату. Он поймет, наверное...

Офф: тааак, что-то я надолго вылетел из игры, сорри за мелко-бредо-пост.

Град прикрыл жёлто-зелёные глаза. Пришедшие коты - их соплеменники - были теми, кого он так жаждал увидеть и теми, кого он ждал, но, в то же время, меньше всего он хотел бы видеть детей Течения. Речные воители, оставшиеся в лесу под диктатурой Звездоцапа, Град знал, были несчастны. Но ещё хуже сейчас было их отцу - и его другу, который в слепой надежде а то, что Львиносвет и Куница пришли сюда, чтобы пополнить ряды повстанцев, был обречён испытать разочарование.
Град сидел рядом с Течением, внимательно слушая слова Шторма. Проигнорировав просьбу глашатая осмотреть Ручейка, который, очевидно, не нуждался в лечении и выглядел неплохо, хотя казался щуплым, кот навострил уши. Шторм принёс много новостей, и далеко, очень далеко не все они были хорошими. Град с удовольствием услышал какие-то новости о соплеменниках, но слова о деяниях Звездоцапа вызвали в груди глухое, утробное ворчание. С каждым днём Град всё сильнее ненавидел этого кота, ненавидел за презрение к Звёздному Племени, за алчность до власти, за жестокость. А теперь ещё и за то, что пройдёт всего лишь пара месяцев - ничтожная пара месяцев - и снова будут боль, страдания, скорбь, которые непременно принесёт с собой война. Кто-то лишиьтся друзей, родных, любимых в бойне, а всё из-за того, что некий кот возомнил себя способным править огромным племенем, и считал, что не понесёт за это наказания.
Град вздохнул. Он в любом случае никогда не останется в стороне. Многое он бы отдал за то, чтобы собственноручно перегрызть горло предателю.
Через некоторое время пришлось прощаться. Шторм и Львиносвет покинули приют, оставив, однако, здесь Куницу, которая, видимо, ещё не могла понять, что здесь она действительно нужнее, чем где бы то ни было ещё. в ней нуждался Течение, в её помощи нуждались все повстанцы. Сезон Голых Деревьев, что уж тут говорить, каждый коготь на счету. Град, хмыкнув на Куницыно "глупые кошки" - мол, ты просто сама не знаешь, каково это - иметь детей - отошёл в сторону, к Пеплогривке и лежащей рядом с нею Предвестнице Зари. Добродушной улыбкой поприветствовав пятнистую кошку, Град поглядел на малышей: те уже вовсю изучали окружающий мир, глазки их были открыты. Рядом с молодой матерью сидели Оленёк и Травоус,  и оба с почти одинаковым восторгом изучали одну лишь маленькую Торопыжку. Это невероятно позабавило Града - увидеть одно и то же выражение на морде взрослого кота и мордочке маленького котёнка было очень интересно.
Впрочем, Град пришёл сюда не для того. Поручение Течения всё равно нужно было выполнить, да и долг целителя велел расспросить малыша о самочувствии. Наклонившись над Оленьком точно так же, как тот наклонился над Торопыжкой, он негромко проговорил низким голосом:
- Как прогулка по лесу, охотник? Ничего не болит теперь?

Неожиданно в поле зрения Торопыжки появилась широкая бело-рыжая морда. Малышка замерла, вглядываясь в зеленые Травоусовские глаза. Воитель казался ей могучим гигантом, застилающим все кругом. Могучим и... очень пушистым. Торопыжка перевела взгляд на его усы и ей тотчас же захотелось попробовать их на зубок.
- Мяу, - серьезно сказала она, поняв только часть слов Травоуса. Главное для нее было в другом - тон воителя был мягок, не агрессивен. А что это означает? Правильно, зеленый свет!
Торопыжка уверенно проползла вперед и наморщила носик. Запах от Травоуса исходил приятный, почти такой же был у матери. Откуда Торопыжке было знать, что это коты из разных племен, которым положено драться между собой?
Оп!
Ее носик дотронулся до носа Травоуса, и Торопыжка остановилась, с интересом обнюхивая его морду. Происходящее нравилось ей все больше и больше. Краем глаза она заметила, что Глухаренок тоже начал активные действия, трепля хвост огненно-рыжего кота. Ну и ладно, у нее есть свой рыжий кот, с которым она может делать все, что угодно! Торопыжка обошла голову кота, проникаясь одной идеей. Раз брат завладел хвостом, она должна завладеть спиной! К слову сказать, она даже встала на дрожащие лапы, чтобы выглядеть более представительно. Правда, она, сделав первый шаг в своей жизни, тут же плюхнулась на пол, чуть не ударившись носом. Но Торопыжка не собиралась сдаваться. Травоус не выказывал неудовольствия и сопротивления, и вообще кажется был не против того, чтобы возле него крутилась рыжий котенок с неуемной энергией, которому все нужно попробовать на зубок.
Торопыжка решила, что пора брать новые высоты.
- Мяу! - весело пискнула она, пытаясь вскарабкаться на Травоусову спину. Оттуда она будет видеть все и вся! Плохо только, что лапки скользят... Шерсть какая-то неправильная, скользкая! Ну ничего, она все одолеет. Прижав ушки к затылку, воинственно задрав хвостик и надувшись, Торопыжка снова вцепилась в Травоусову шерсть и уже почти залезла (правда-правда!), как вдруг раздался другой голос. С писком Торопыжка кувырком полетела вниз и, замотав головкой и снова усевшись на пятую точку, с возмущением посмотрела на Ручейка. Ну чего он мешает! Но тот, кажется, обращался к Травоусу, а не к ней. И с ним был Оленек. Торопыжка на всякий случай показала ему язык и мгновенно шмыгнула поближе к Травоусу, прижимаясь к нему всем тельцем. Через секунду, не выдержав, она вытянула шею и с интересом уставилась на новоприбывших.
И знаете ли вы, что сегодня к вам присоединились трое самых настоящих воителей?
Она покрутила головой, отыскивая воителей. Не все слова Ручейка были ей знакомы, но кое-что, кажется, оказалось понятным. И слово "воитель" она понимала на подсознательным уровне, инстинктами, заговорившими в ней сотнями поколений предков. Воитель - это что-то очень хорошее, очень достойный кот. Он сильный и храбрый.
Этот благородный воитель прошёл такие снега, каких вы сами ещё не видели. Сквозь снежную метель, наперекор злому ветру, он добрался до этого места, чтобы в своих славных подвигах присоединиться к вам.
Торопыжка на всякий случай заглянула за Оленька, проверяя, нет ли там Воителя. Затем с явным сомнением покосилась на котенка - ну не тянул он на воителя! Совсем. Ручеек тем временем наклонился к Травоусу поближе. Торопыжка мигом забыла про Оленька. Нужно действовать, пока Травоус отвлекся! А то вдруг он не захочет, чтобы по нему разгуливали котята. К тому же, Торопыжке очень хотелось добраться до ушей. Она кое-чему научилась из пары неудачных попыток и, пока Травоус был коварно отвлечен Ручейком, смогла-таки вскарабкаться коту на спину.
- Мяу! - гордо пискнула она, пытаясь удержаться. Затем поглядела прямо в серую морду кота, который назвал Оленька бравым воителем.
- Та... то... - да уж, слова выговаривать сложнее, чем издавать нечленораздельное мяукание. - Толопышка! - весело выпалила она, мало заботясь о правильности произношения. Но тут ее неокрепшие лапки подкосились, и малышка растянулась на спине Травоуса. Заболтала лапками. А что? Весьма неплохо!

Они ушли. Теперь о пришедших напоминал запах и странники, оставшиеся с ними. Среди них была и его, Течения, дочь. Рад ли он? Или теперь переживает больше за остальных, разделив переживание, выделяемое на дочь ранее, на четверых?
Предвестница стала помогать Пеплогривке, и Течение незаметно выдохнул. Котята Звездопада ожили и отправились исследовать мир: черный Глухаренок напал на Объятого Пламенем, а Торопыжка занялась Травоусом. Под животом остался сопеть только Бурелап. Спокойный серый малыш.
Интересно, будет ли у него когда-нибудь снова потомство? На этот раз - с другой кошкой, Предвестницей Зари. А как к этому отнесется Куница? будет ли она рада братьям и сестрам?
Точно вызванная к жизни этой мыслью, возле него очутилась дочь, неприязненно поглядывающая на радующихся жизни котят и соплеменников. К ним присоединился и Ручеек с Оленьком, а Град занялся кудрявым малышом. Течение, встретив его взгляд, ответно кивнул и вяло привалился к стене. Это неожиданное появление из дома всколыхнуло его и высосало все жизненные соки: он чувствовал себя пустой оболочкой, еле держащейся на лапах.
Но придется взяться за ум. Зима, холодное время года, не самое лучшее время для охоты и нормальной жизни кота-воителя. Теперь им придется все силы прикладывать для того, чтобы выжить на неизвестной более известной земле.
- Так, - серый глашатай прокашлялся и повысил голос. - Завтра с утра все на охоту. Днем - тренировка. Вечером - охота. Не важно, в каких отрядах вы будете состоять, с кем пойдете охотиться, главное нам - принести добычу, чтобы прокормить королев и старейшин. Ну и себя, разумеется. Когда солнце будет больше всего греть и высоко на небосводе, собираемся здесь и выдвигаемся в лес за озеро Жизни - там проведем общую укрепляющую тренировку. А теперь давайте собираться ко сну, мы пережили много и, несомненно, день принес множество удивительных явлений.
Серый кот поманил хвостом дочь в сторонку и, отойдя, крепко прижался к ней боком, вдыхая родной её запах.
- Ты не права, Куница. Дети - наши цветы, наши бесценные сокровища. Когда наступит время, ты и сама это поймешь, - он осторожно лизнул её в ухо. - Помочь сделать гнездышко?

Стриж чуть удивленно посмотрел на Крыло, которая предлагала ему подойти.
Действительно, почему бы и нет. Почему бы и не подойти, и... Спросить, как дела? Что новенького? Как жизнь, как дети, как племя? Кот чуть хмыкнул и бросил:
-Почему бы тебе самой не поинтересоваться жизнью соплеменников? Немного поболтать о пустяках, а?
Ответ в обоих случаях был одинаковый. Так зачем снова спрашивать? Как будто она не знает точно, как он ответит. В конце концов это было именно то, что их с самого начала объединило.
Так зачем изменять самому себе и изображать вселенское радушие?
Пока Крыло нервно теребила хвостом землю, Стриж, мельком наблюдая за ее метаниями, все еще неторопливо думал. Сейчас больше всего его интересовал вопрос того, когда же восстание разгорится достаточно сильно. Тот крупный грозовой кот, что сопровождал Львиносвета, выглядел полностью готовым к любым действиям. Но все ли настроены так решительно? А Куница, что с легкостью согласилась остаться? К чему готова она? И все ли там так мечутся? Если да, то Коготь задушит восстание еще на корню. К тому же, если хотя бы у двух-трех кошек внутри самого Тигриного племени будет потомство, то он сможет шантажировать их всех. Исход очевиден.
Ни одно из племен не бросит на произвол судьбы свою королеву. Интересно, насколько они там все уже сроднились? Насколько привязались друг к другу? Невозможно столько играть. Многие из Речных уже привязались к добродушному Травоусу. И как котятам объяснять, что теперь нельзя будет дружить с другими котами?
Но предугадать что-то было все еще очень сложно.
Стриж снова посмотрел на нервную Крыло, что бросила недоеденную рыбу и насторожено поглядывала на всех окружающих. Понятно, значит, пора уводить ее отсюда, иначе грядет буря, которая непонятно во что выльется.
Кот посмотрел на небо, задумчиво оценивая, сколько светлого времени у них осталось. Хороший отдых после последней охоты и легкая дрема помогла ему восстановить силы. Кошка тоже не выглядела усталой.
Значит, можно сходить на ночную прогу... Прошу прощения, охоту. Да, конечно, охоту.
В свое время Стриж, еще будучи оруженосцем, убалтывал своего наставника на поход по землям одиночек. Ему здесь всегда нравилось - просторы, воздух, новое. Все вокруг - новое.
Интересно, а она была у лесных ручьев?
Стриж поднялся на лапы, потягиваясь, и с хитрецой взглянул на нее исподлобья. Сократить расстояние до уха непривычно нервничающей Крыло - доли секунды.
-Если не боишься отправиться ночью в лес со страшным серым волком, то идем.
Дальше он и не оборачивался. Знал прекрасно, что пойдет вместе с ним. Интерес, вызов, новые места? Да как она могла отказаться! Стриж едва удержался от того, чтобы с урчанием не бросится вперед, на перегонки.
Но постарался сохранить спокойную походку и не проницателен выражение морды.
Пора играть.

>>> лесные ручьи

Отредактировано Стриж (10-02-2014 17:53:45)

Серый кот не спешил отвечать, а Травоус, кажется, был вовсе не против, чтобы по его спине разгуливали котята. Торопыжку это более чем устраивало. Она поначалу едва ли вслушивалась в смысл слов воителя, улавливая только тон - дружелюбный, ободряющий. Торопыжке нужно было не свалиться со спины, вот она и была вцело поглощена этим занятием. Но, когда она, наконец, добилась своего и с самым важным, царственным видом, на какой только был способен месячный котенок, принялась оглядывать все кругом с высоты своего нового роста.
- Глянь! - она позвала брата, который, к ее вящему удовольствию, теперь оказался намного ниже ее самой. Как все-таки здорово разъезжать на кошачьей спине! Но тут Травоус покачнулся, пошевелился, и Торопыжка, мигом сделавшись котенком и перестав воображать себя королевой мира, взвизгнула и едва не скатилась с воительской спины.
Хорошее имя, а? Очень ей подходит. Я ей уже об этом говорил. Да, малышка?
Ласковый голос Травоуса немного успокоил Торопыжку, и она просекла, что он вовсе не хочет, чтобы она свалилась.
- Угу, - мяукнула она, обхватывая могучую шею воителя своими короткими пока еще лапками да искоса глядя на Травоусово ухо, которое вдруг стало для Торопыжки на редкость привлекательным. Приподнявшись и осторожно выпрямившись, Торопыжка, хитро щуря глаза, тяпнула Травоуса. Конечно, это было не больно для него, но Торопыжка, увлекаясь в искусстве жевания, сделала одно неосторожное движение...
И полетела вниз с громкими визгами. Очухавшись, она поняла, что оказалась прямиком между передними лапами Травоуса. Глянув на него невинными детскими глазенками, она смущенно наморщила носик и перекувырнулась на спину. Пихнула (почти случайно!) кота задними лапками.
И тут в ее поле зрения попал выход из сарая. Голубые глаза Торопыжки вспыхнули ярчайшим пламенем. Играть с Травоусом было интересно, но... Не в обычаях Торопыжки было спрашивать. Она попросту выбралась из объятий Травоуса, шмякнувшись при этом на пол, но тут же вскочила, задрала трубой короткий котеночий хвостик и уставилась на дыру, откуда тянуло сквозняком и манящей, неизвестной белизной. Эх, вот бы сигануть туда! Но без Травоуса было бы скучно. Она обернулась на старшего друга, нисколько не сомневаясь в том, что он не откажет.
- Пошли наружу! - пискнула Торопыжка, едва не подпрыгивая на месте от возбуждения. Перевела взгляд на Оленька, затем - на Глухаренка. И на Бурелапа, но тут же скривилась - братец сопел возле материнского бока. Ну и пусть! Он так всю жизнь проспит...

Там холодно, мокро и вообще полный бррр.
- Холодно? - навострила ушки Торопыжка. - Как это?
Холодно - это зверь такой? Ему мигом захотелось с ним познакомиться. Он хороший, как Травоус?
- Пошли к нему! - стояла на своем Торопыжка, и никакая сила на свете не могла бы ее переубедить. Она так устала от этих стен, она так хотела оказаться на месте тех, кто каждый день ныряет в просвет между щелями и оказывается Снаружи. Что это такое - таинственное снаружи? На носике Торопыжки появились крохотные морщинки - она нахмурилась, стараясь понять.
"Если Травоус не пойдет, я сама!" - решила она, с возмущением подумав о том, что воитель может отказаться. Она, смешно задрав хвостик, вроде бы ринулась к выходу - ну, как ринулась, скорее засеменила - но Травоус оказался проворнее. Когда он появился прямо перед ней, громадный и лохматый, не ожидающая такого подвоха Торопыжка плюхнулас задом на дощатый пол сарая и уставилась на кота широко распахнутыми глазами. Но он вовсе не думал ее ругать, просто высунул нос наружу. Торопыжка вскочила на лапки и, притаившись за широкой лапой кота, тоже подумывала о том, чтобы выглянуть. Ее покалывало от волнения. Мама все еще спала, Глухаренок был занят с хвостом Объятого пламенем... Ура, она будет первой из котят, кто выйдет наружу! Она энергично потерлась головой о шерсть Травоуса и тихонько заурчала. Ну пожалуйста, пожалуйста!
- Скоро будет светло.
- Правда? - Торопыжка шмыгнула вперед, точно змейка, намереваясь узнать, что же такое "солнце". Она оказалась наполовину снаружи, когда ее лапы и нос лизнуло холодом, а в глаза ударил яркий свет. Возмущенно пискнув, она отпрянула назад, к теплой шерсти Травоуса и поскорее зарылась в ней.
- Холодно! - пожаловалась она, поняв, что же это за таинственный "зверь" и попутно уминая лапками с крохотным коготками шкуру воителя. Ее энтузиазма на время заметно поубавилось.

Глядя вслед уходящим котам,  я лишь тихо вздохнул, понимая, что увидимся мы теперь не скоро. Они принесли с собой не самые хорошие известия. Это, безусловно, огорчало. Значит, Коготь не отступился от своего. Значит, ни у кого не хватило мужества встать ему наперекор. И никто не смог его остановить. Хотя, на что я рассчитывал? Мы и сами сидели тут без дела, прячась от всех опасностей, в то время как Звездоцап устроил настоящий хаос в нашем лесу. Сидели. И продолжаем сидеть дальше.
Зажмурившись от тупой боли при воспоминаниях обо всем, что пришлось пережить и о том, что пережить только предстоит, я поднялся с места и уже было направился к выходу, как вдруг почувствовал какое-то... покусывание? Я обернулся и, все еще встревоженный и угнетенный рассуждениями о будущем, внимательно посмотрел на свой хвост и сам не заметил, как улыбка расползлась по лицу. Маленький Глухаренок, который каким-то чудом уже успел открыть глаза (хотя мне всегда казалось, что это должно происходить позднее), беспощадно мусолил кончик моего хвоста и, казалось, не замечал ничего вокруг. Ухмыльнувшись, я медленно потянул хвост из пасти котенка, чем тот, похоже, остался весьма недоволен.
Тем временем Травоус и Торопыжка тоже не унывали, приступив к исследованиям приюта. До моих ушей даже долетело пару слов, если только, конечно, слух еще не изменяет. Да уж. Растут не по дням, а по часам. Хм. Стало быть, Глухаренку тоже уже пора говорить?
Я перевел взгляд на черного, думая, с чего можно было бы молчать, но в голову ничего путного так и не пришло. Ну не сюсюкаться же с ним? Так или иначе, я боялся выглядеть глупо, а посему решил пока не говорить ничего. Со временем научится. Все нормально. Наверное.
Решив, что пора прекращать издевательства над собой, я наконец выдернул хвост и, изогнув его крючком, поднес поближе к себе, дабы полюбоваться на труды творений Глухаренка. Из пасти вырвался непроизвольный вздох. Переведя взгляд на котенка, я сделал наигранно серьезное лицо, кивнув на мокрый кончик.
- Ну и как мне это называть? Видал, во что превратился мой хвост?
Продолжая серьезно смотреть на малыша, я пытался сдерживать улыбку, которая была готова вот-вот сорваться с уст. Кинув взор на окружающих, я еле заметно усмехнулся и снова переключился на проказника.

Куница лишь прижала уши и отвернулась, явно давая понять что абсолютно незаинтересованна в компании Ручейка, его сына и всей этой свары котят вместе взятых. Честно говоря малыши уже начали ее несколько утомлять, то ли дело дома, в родном лагере, когда  - от них было много шума и возни королевы находятся в детской среди камышей. Здесь было слишком тесно и душно. Десятки котов под одной крышей, все вместе, ученики и наставники, королевы и старейшины, да здесь у кого хочешь голова закружится! Великое Звездное племя! Последнее время ей хотелось всего лишь банально - одиночества, хватило и прошлого лагеря - все четыре племени на одной полянке. Так и здесь не лучше. Да и неправильно это, сколько еще им скитаться как изгнанникам без возможности вернутся домой? Даже те кто приняли решение остаться с Звездоцапом, также были лишены дома, да и разве могло сравниться скопище чужаков с уютом собственного лагеря на островке у ручья. К этому невозможно привыкнуть.
Отец молча прижал ее к себе, словно несмышленого котенка. Последний раз такое было когда она еще будучи трехлунной малышкой не удержалась на лапках и скатилась с холма, пребольно стукнувшись носом. После этого пришлось целый день сидеть в палатке целителей, Течение тогда сердился, но волновался больше. Это уже потом Лилия задала ей взбучку, что во времена детства было настолько привычно, что она едва ли обращала на это внимание. Если подумать, когда вообще отец ее ругал или выговаривал ей что-то? Она расстроенно уткнулась носом в серую шерсть. Что будет с Львиносветом когда он вернется? А Ястребинник, как он отнесется к тому, что его сестра ушла? И не попадет ли ее друзьям за это? Самозваный предводитель уж точно не обрадуется. Это так глупо! Куница раздраженно прижала уши к голове, великое Звездное племя, зачем она это делает? Ведь не из-за Ручейка же? Нет? Она осторожно покосилась на серую шерсть старого друга, невольно понимая, что совершенно не знает как себя с ним вести. Отчасти она понимала, что рано или поздно им придется поговорить об этом... О том, что он сказал. Но лучше позже. А лучше никогда. Может было бы лучше если бы она тоже ушла, так почему она осталась? Логика давала сбой и определится в собственный чувствах было куда сложнее, чем когда-либо. Ведь первопричиной ее раздражения была даже не злость. И она не могла сказать, что чувствует, во всяком случае сейчас.
-Ага, цветы жизни, на могилах родителей, - хмуро отозвалась она, сердито взглянув на отца, неужели он не понимает, что из-за них они не могут вернуться? Почему им приспичило рожать именно сейчас? Неужели они не видят что посходит? Не время и не место для котят! - Что-то не помню, чтобы Сладкошипа обрадовалась моему рождению, она просто отдала меня! - Куница понимала, что ее несет по кочкам, но не могла остановится и продолжала говорить, выплескивая давнюю, все не утихающую обиду. - Она просто отдала меня, она могла рассказать раньше! - в конце концов ничего удивительного не было в том, что королевы порой выкармливали чужих котят.
Глупейшая ситуация вообще. Она опустила голову, снова невольно покосившись на Ручейка. Конечно она может думать, что угодно, но глядя на него сейчас, нельзя не признать что он был хорошим отцом для своего сына. Таким же как Течение был для нее. Она запросто могла его представить в окружении котят, играющего с малышами, готового всегда защищать их и свою подругу. Куница отвернулась, тень никогда не виданной ей кошки продолжала преследовать их. На какой-то миг ей померещилась, стоящая подле него незнакомка. Ее облик в сознании воительницы расплывался, менялся с каждой секундой, неизменно было лишь понимание того, что этот котенок ее сын, и что Ручеек... любил ее. Мысль об этом вонзилась в нее словно колючка. И даже если бы она когда-либо согласилась, незримая тень всегда будет рядом с ними и никогда не оставит в покое. Она всегда будет терзаться сомнениями. Пожалуй стоит забыть о его словах прямо сейчас, и надеяться, что и он забудет. Но это оказалась куда больнее, чем она думала.
-Я хочу домой, - она расстроенно уткнулась отцу в шерсть, чуть не плача. - Я хочу чтобы все было по-прежнему, - она понимала, что это звучит по-детски, но ничего не могла поделать.

Отредактировано Куница (06-03-2014 12:09:10)