Рыжий мрачно покосился на брата. Его вовсе не вдохновляла перспектива, что Клыкастый будет его чему-то учить. Что он узнает что-то настолько лучше него, что будет способен его учить. И всё из-за странных капризов Львиносвета.
– Пусть будет, – буркнул Златоцвет, когда серый предпринял попытку отогнать Галчонок, и сам не мог бы, пожалуй, сказать точно, что заставляет его возражать брату – внезапное сочувствие к чёрной малышке или банальная зависть. – Тебе бы самому понравилось, если бы ты захотел что-то делать, а тебя начали бы загонять в палатку к малышне и этой дуре скандальной.
От рыжего не укрылось, что воительница, с которой они сцепились перед посвящением, тоже укрылась в палатке Лепестка Жасмина. Впрочем, это понятно, ведь туда перевели её котят. И Куница тоже сейчас в целительской. Словом, когда Златоцвет припомнил, что они теперь могут ночевать в палатке учеников, эта мысль его даже порадовала, хотя раньше он как-то даже не подумывал о том, чтобы переезжать от Лепесток Жасмина.
Вода окутала его лапы, приподняла только что откушенный им стебель и утащила прочь. Златоцвет с сердитым недоумением уставился на реку.
Не он один заметил, что с той что-то происходит.
– Эй! – окликнул рыжий дочку Львиносвета, которая работала дальше, чем они с братом, уставившись на внезапно приблизившуюся водяную черту. – Вылезай быстро! Что-то тут не так.
Впрочем, Галчонок и сама, видимо, почувствовала неладное и поспешила выбраться на сушу. По крайней мере, туда, где ещё была суша.
– Ага. Вот щас мы втроём выкопаем новое русло для реки!
Златоцвет не имел привычки сомневаться в своих силах и способностях, но сейчас даже он понимал абсурдность озвученной задачи. Он продолжал всматриваться в границу реки, и на его глазах уровень её подскочил ещё выше. И вот уже лапы всех троих снова полощутся в воде, а колышущиеся волны задевают стену детской, которая – это рыжий помнил твёрдо – поутру была расположена достаточно далеко от реки.
– Проклятье, она продолжает прибывать! – Златоцвет поспешно выскочил из непредсказуемой воды и махнул хвостом Галчонок, чтобы сделала тоже самое. – И, по-моему, она ускоряется.
Как ускорялся, кажется, и дождь, который раньше накрапывал мелкими каплями, а теперь протянул между небом и землёй тонкие струны воды. Пока ещё тонкие – но в любой момент непогода могла разгуляться в полную силу. Правда, рыжий ещё был слишком неопытен в обращении с рекой, чтобы связать эти два явления. Единственное, что он понимал – происходит что-то неправильное. И он понятия не имеет, что с этим делать. И это не добавляло настроения.
– Надо… надо… сказать кому-нибудь, что ли…
Вот только кому? Все, кого Златоцвет считал достойными подобного сообщения или к кому он просто мог обратиться за советом – то есть, предводительница, глашатая, а так же Лепесток Жасмина и Львиносвет – сейчас отсутствовали в лагере, отправившись на этот дурацкий Совет.
Рыжий не знал, что взрослые уже замечали странное поведение реки, ведь он предпочитали шушукаться об этом друг с другом, а то и вовсе промолчать, надеясь посмотреть, что будет дальше. В итоге, смотреть на это «дальше» пришлось котятам, какими, по сути, являлись все трое топчущиеся у подползающей кромки воды, несмотря на ученические звания Златоцвета и Клыкастого.
А вот Златоцвет никогда не стеснялся поднимать шум по поводу и без. Вот и сейчас, так и не придумав ничего лучше, он, несмотря на поздний час, открыл рот и завопил во всё горло, надеясь привлечь внимание хоть кого-нибудь толкового.
– ХЭЙ! ТУТ С РЕКОЙ ЧТО-ТО СТРАННОЕ! Очень странное! – рыжий отодвинулся он вновь поднявшейся воды. – А, ДЕРЬМО, ЯСЛИ! – последнюю фразу он вовсе не собирался провизжать на подобной громкости, оно как-то само вышло, когда малыш увидел, как камышовая палатка качнулась и приподнялась на набежавшей волне. – Клык, там точно никого уже нет?!
Не дожидаясь ответа, он прянул к детской, желая убедиться, что все, даже мышеголовая Куница со своей несносной семейкой, перебрались в безопасное место. Теперь он начал понимать, что приказ Лепестка Жасмина был основан не только на желании защитить детей от дождя – или чем она там ещё отговаривалась.
