Она даже не дрогнула, когда кошка бросила в нее что-то про молодняк. Остролистая, безусловно, была старше ее, но энергичней и горячей Шиповницы в племени разве что котята. Кошка не выдавала своего раздражения, наблюдая за попытками приближенной вывести ее из себя, продолжая сверлить ее своим ледяным взглядом. Сложно оставаться спокойной, когда на самом деле тебя глубоко ранит каждое ее слово, но у черно-белой еще с ученичества затупились чувства, позволяя ей лишь переживать все внутри. Она уже не помнила, когда в последний раз искренне смеялась или плакала. Все эти чувства возродили в памяти образ Вереска, ее наставника, и больно кольнули в сердце, отчего она резко дернулась. Вереск был ей словно отец. В ее памяти еще были живы воспоминания о том, как ее родные отвернулись от нее, желая воспитать могучую воительницу, а Вереск утешил ее. Он говорил с ней наравне, пообещав заботиться о ней до скончания дней и всеми силами позже отвлекал ее от несчастья, завалив тренировками. Любой оруженосец не был бы рад последнему, но только не Шип. Она была безумно благодарна ему за это. "Выкусите, родители. Посмотрите теперь, где я и где вы."
-  Девочки, вы потом подерётесь, - вывел ее из раздумий насмешливый голос Жала. Шиповница только сейчас осознала, что пропустила все слова обидчицы мимо ушей и одарив ее взглядом, полным презрения, встала чуть поодаль Мор. Внимательно осматривая каждый кустик с ее стороны, кошка параллельно слушала разговор вожака и его тетушки. Презрительно скривившись, она вдруг зацепилась взглядом за куст и заметила шевеление в нем. Конечно, до момента с собаками она не дослушала и бесшумно зашагала к кусту. Протиснувшись сквозь тонкие ветки, кошка замерла. В ноздри ударил резкий запах и в ту же секунду окровавленная морда собаки уставилась на нее. Шиповница почувствовала, как каждый волосок на ее шерсти мгновенно встал дыбом, уши прижались к голове, лапы напряглись, а хвост воинственно топорщился кверху. Ее зеленые, обычно холодные и узкие глаза расширились и затуманились от страха. Оскалив клыки, она поняла, что это сейчас не поможет и пулей вылетела из кустов, краем глаза заметив, что собака встает.

– Проклятые твари, – недовольно процедил сквозь зубы Жало.
Он был согласен с Мор. И в том, что им «повезло» наткнуться на собачье логово, и в том, что сейчас стоит от него как можно быстрее убраться. Наличие псов на потенциально полезной территории не радовало, и полосатый более чем предпочёл бы от них избавиться, но такие дела делаются не с наскока и не патрулём в пять воителей, какими бы опытными и умелыми они не были.
Главарь уже собирался дать команду «Отходим», но тут кому-то из его спутников приспичило опровергнуть мнение полосатого о своём опыте и умении.
– Шип, твою ж мать! – сердито рыкнул Жало в полный голос, когда чёрно-белая кошка вылетела из кустов, а следом за ней поднялась массивная собачья фигура.
Больше можно было не таиться, не понижать голос и не прятаться.
Полосатый быстро соскочил с ограды, краем глаза отмечая ещё двух псин, появившихся из темноты строения.
– К лесу! – рявкнул он. – Врассыпную, но далеко не расходимся!
Последние команды главарь отдавал уже на бегу, устремляясь туда, где зубчатой стеной возвышались деревья, стараясь при этом выбрать направление, которое не приведёт врага к лагерю.

Галчонок какое-то время бежала, миновав достаточно не маленькое расстояние, но изрядно запыхавшись, малышка перешла на бодрый шаг. Ее, наверное, уже спохватились, а значит останавливаться или пытаться охотиться - не стоит. Хотя эти земли ей были не знакомы, вдруг они знакомы любимому папочке? Тут уже не пахло котами. Тут вообще особо ни чем знакомым не пахло. Лес заметно поредел, уступая место аккуратным полям и достаточно широким тропинкам. Неизвестно сколько времени она так блуждала по неизведанным территориям, то и дело, озираясь на каждый шорох или шум. Ей постоянно мерещилась погоня. Но погони не было.
Кошечка миновала большое поле и зашла в заросли пахучего шиповника. Трижды чертыхнувшись, пока продиралась сквозь шипы, ее взгляд уперся в большую, знакомую постройку. Кажется, здесь она родилась, и здесь жили племена во время войны. Но точно воспроизвести картину ей не удалось. Это ли то место? Или просто очень похожее? В любом случае, здесь, наверное, можно укрыться и передохнуть. Забраться на самый верх и перевести дыхание. Но для начала, неплохо было бы перекусить. Галчонок по-хозяйски пролезла в щель в заборе и огляделась. До чуткого носика донесся запах. Запах чего-то съестного, кажется. Пока что, определять, кому принадлежат те или иные ароматы, котенка не умела. Она лишь аккуратно, пригнувшись к земле, поползла к предполагаемой добычи, как учила ее Лисолапая. Это оказалась мышь. Худощавая, мелкая, но все-таки мышь. Малышка подползла ближе и неумеюче, по-детски неуклюже, прыгнула.
Послышался лай. Доселе, с собаками Галчонок не сталкивалась. Слышала о них, но не представляла даже примерно, как они выглядят. Поэтому, котенка лишь с интересом обернулась, когда мышь скрылась из виду где-то между щелей дома. Недовольно хмыкнув, голубоглазка, все также неуклюже, забралась на забор, но не увидела ничего, слышен был только удаляющийся лай. Дочь Львиносвета похолодела от ужаса. Неужели такие... штуки водятся на нейтральных землях? Но тут же немного приободрилась, подумав, что будет круто, если она научится с ними сражаться и побеждать. Малышка с сожалением посмотрела в то место, куда убежал ее потенциальный обед. Но, попытка не пытка. Она снова спрыгнула с забора, на этот раз с другой стороны и не спеша пошла охотиться. Но попытка снова не увенчалась успехом и еще одна мышь (коих тут было на удивление не мало), скрылась из виду. Да, а самостоятельная жизнь казалась куда проще, когда на сытый желудок уходишь из лагеря.  Галчонок опустила ушки и грустно, с урчащим животом, запрыгнула обратно на забор, несколько раз лизнув лапку.

Мастиф заворчал и кинулся на крупного полосатого кота, который, в свою очередь, ломанулся к сараю. В глазах пса мелькнула злоба - он прекрасно понимал, что, несмотря на быстроту и мощность, в проворстве они котам нещадно проигрывали. Ему удалось задеть разбудившую его кошку, но та вскарабкалась на дерево - типичная кошачья тактика! Мастиф, не выдержав, облокотился передними лапами на ствол и воззрился на тварюгут тяжелым взглядом, будто запоминая каждую шерстинку на ее шкуре.
Я тебя достану. Я вас всех достану.
Сейчас, окутанный яростью, он был уверен, что хоть до конца дня готов преследовать кошек. Его двое приятелей прыгнули за остальными котами, но крупный рыжий с белым пес сердито тряс головой - одна побежала в лес. Разделяться? Он неуверенно поглядел на вожака, он оскалил зубы, и крупный рыжий помчался за кошкой. Одно они знали - пусть коты быстрее и проворнее, в гонке на долгую дистанцию преимущество у них, у псов. И еще он чуял эту кошку очень хорошо.
Мастиф обошел дерево, не сводя глаз с кошки. Второй пес тем временем двинулся к сараю, пролез в дыру и забрался внутрь. Это была крупная самка, с висячими обгрызенными ушами и взглядом истинной охотницы. Она решила проверить, не забрались ли сюда еще коты, пока те трое их отвлекали.
Но, скосив глаза, увидела черную блоху - котеночьего детеныша.
Еще вторженцы?! Задние лапы немедленно оттолкнулись для броска.
Тем временем рыже-белый чертыхался про себя - кошачий след вел в никуда... Куда делась эта проклятая кошка?

Галчонок сидела на заборе, когда увидела очень странное, большое существо, от которого смердело за версту. Это существо без проблем достанет ее, если она останется здесь. Острое чувство страха, сводящее живот. Малышка спрыгнула с забора в надежде, что где-то можно укрыться. Пролезть в щель, из которой собаке не удастся ее достать.  Переждать. Но, увы, как только ее лапы коснулись влажной земли, она оказалась в западне. Псина приближалась, и Галчонок ничего не оставалось делать, как бежать, куда глаза глядят. Дочь Львиносвета не оглядывалась. Если она погибнет сейчас, значит, на то воля Звездного племени, наказавшее негодницу за побег. Наказавшего довольно жестоко.
Они сами наделили ее даром, приносящим несчастья. И не спрашивали нужно ли ей это. Пускай, Лепесток Жасмина сказала, что это можно научиться контролировать, однако, на это может уйти ни мало времени и никто, даже ее отец, не исключал, что она может накликать беду на племя.
Зверь приближался, превосходя котенка в скорости. Малышка уже почти смерилась с предстоящей гибелью и мысленно даже попрощалась со всеми. Она почувствовала горячее дыхание на своей спине и, собрав последние силы, оттолкнулась лапками от земли, нацелившись на небольшую бочку, что стояла перед ней. Однако острые зубы все-таки прошлись по черной шкурке. Тело содрогнулось от боли и, спасительный прыжок не удался. Однако удар значительно смягчился. Галчонок рухнула на землю, ударившись головой, от чего сознание помутилось. Она почувствовала чужие зубы на своем загривке, как ее поднимают с земли и куда-то тащат. Смерть ли это? Один из звездных предков спустился с небес, и теперь провожает ее к млечному пути, дабы занять место среди давно ушедших воителей? Она потеряла сознание на несколько секунд. Боль все еще пронзала ее тельце, но на смертельную агонию это не тянуло. Дочь Львиносвета почувствовала, что опустилась на что-то твердое. Пахло деревом и пылью, почти как... Приют? Она приоткрыла глаза. Перед ней сидел не Звездный предок, а вполне себе земная кошка. Растрепанная, огромная, но все-таки кошка. Которая спасла ее. В глазах Галчонок снова потемнело. Шершавый язык прошелся по черной спинке, вылизывая рану.
Сознание понемногу возвращалось, однако голова все еще кружилась. Малышка, сделав усилие, открыла глаза и сфокусировала взгляд на незнакомке, насколько это было возможно.
- Я не паренек, - первое, что сказала кошечка моргнув, - Я Галчонок. - она сглотнула подступающий к горлу ком, - Я в порядке. Сейчас, полежу чуть-чуть. - крошка приподняла голову, - Спасибо.

Кошка удивленно вильнула хвостом, вглядываясь в небольшую черную мордашку. Котята на ее взгляд были все примерно одинаковые, без выраженного полового диморфизма. Пасть с крупным длинным шрамом растянулась в жутковатой улыбке, не без блеска острых, цвета слоновой кости, зубов. Мор не любила юнцов, они не вызывали у нее ни капли умиления, даже к своей беременности она некогда отнеслась негативно, как впрочем и ко всем знакомы кошкам, носящим плод в пузе. Единственными исключениями были сестра, да.. Оцелотка. Усмехнувшись собственным предпочтениям, разбойница села и еще раз обнюхала девчонку.
- Точно девка.  - Галчонок произнесла "спасибо" и у Мор нервно дернулась больная щека. - Да не за что. Не подоспей я так удачно,  эти твари разорвали бы тебя даже не задумываясь. Меня зовут Мор. Ты точно в порядке?
Кошка села и, подняв лапу, провела языком по месту недавно полученных заноз. Кровь начинала спекаться, а налипшая пыль только подкрепила эффект. Задев кусочек торчащей кожи на подушечке, правая лапа банды зашипела и сплюнула кровавую слюну. Нужно было что-то решать с этой черной малышкой, да поскорее. Пестрая бандитка потерла лапой не прикрытый повязкой глаз. Еще раз бросив взгляд на худенький бочок, Мор поняла, что рана, нанесенная псом, все еще на месте и никуда не исчезла. Если сейчас же не помочь крохе и не уложить в спокойное место, можно получить крайне плохие последствия.
Вскочив на лапы, кошка, морщась, быстрым шагом подошла к окну и выглянула. Собак видно не было, видимо твари выбрали себе добычу поближе. Обернувшись к Галчонок, разбойница поинтересовалась:
- Как только тебя занесло сюда? Ты племенная что ли? Где мамка твоя?
Вдруг послышался глухой звук со стороны лестницы. Мор напряглась, тут же бросаясь в ту сторону. Тут на этаж ввалился полосатый огромный кот. Разбойница даже не сразу смогла признать его - широкая морда была вся в крови, на шее зияла здоровенная рана, а плечо безобразно распухло. Он едва двигался и совершенно не понятно было, как он смог забраться в сарай. Видимо какие-то инстинкты привели Жало вслед за родной теткой.
Кот что-то мяукнул, сквозь кровь, заливающую пасть и свалился. Не раздумывая, Мор тут же сунула лобастую голову под его передние лапы, вслушиваясь в стук внутри грудной клетки. Слишком свежи еще были воспоминания о том, как погиб второй племянник и кровь водопадом грохотала в ушах кошки. Но через этот чудовищный звук пробился стук сильного сердца. Мор прикрыла глаза, выдохнув все свои переживания в грудь племянника. Вытащив голову, она обратилась к новой знакомой.
- Слышишь, птица. Я в твое племя к родителям тебя не поведу. - Кошка повернула окровавленную морду к черной малышке. - Либо ты остаешься здесь и умираешь от потери крови или находишь в себе силы и своими лапами идешь со мной туда, где я обработаю твои раны. Но одна я вас двоих не донесу.
Мрамор подлезла под племянника и, напрягая все свои силы, взвалила крупного котяру на плечи. Подошла к лестнице и, набрав полную грудь воздуха, осторожно поползла вниз. Она искренне надеялась, что они смогут уйти подобру-поздорову, а псов тем временем отвлекут другие разбойники.

Она свирепо лаяла на наглую кошку, осмелившуюся взгромоздиться подальше от нее, на дерево. В этом все коты - сначала гадят, потом трусливо убегают! У крупной суки клыки чесались схватить нахалку за загривок и сжать посильнее, до хруста костей. Ее товарищи убежали в лес, она слышала их лай, но кругом еще все провоняло котами, они где-то здесь. Внезапно кошка на ветке зашевелилась - собака приоткрыла пасть, взглянула в ее горящие злобные глаза, полыхающие желтым огнем, оценила, как сильно она царапала ветку и заключила, что бдительности ослаблять нельзя. Собачьи клыки крепки, зато кошачьи когти на редкость остры и неприятны, оставляют глубокие царапины.
Кошка прыгнула - собака, напружинив лапы и обратившись к охотничьим инстинктам, доверилась себе и сумела увернуться и избежать того, чтобы враг оказался на загривке. Ее когти лишь слегка чиркнули собачий мех. Охотница проворно обернулась, чтобы цапнуть кошку, которая тоже была настороже - поддаваясь осторожности, собака прянула назад, чтобы выискать место для удара. Или кошка просто убежит? Ар! Внезапно из леса послышался громкий вой. Это же вожак! Чего он хочет, почему зовет? Собака досадливо дернула ухом и припустила в лес, по дороге злобно рявкнув на кошку и попытавшись ухватить ее за бока - она знала прекрасно, что в скорости уступает и не успеет быстро прикончить вертлявую дьяволицу. Разумом понимала, что коты толком им неопасны, и настаивать на их уничтожении и ослушиваться вожака глупо. Собака не была обделена умом, посему выбрала подавить злость и потопать к мастифу.