--- Продолжение игры.

Мышь шустро порскала по проклятому подлеску, спасаясь от Соколенкиных когтей, котенок пытался загнать добычу на открытое место и там запустить в нее зубы, но полевка проскочила буквально между лап и скрылась под корнями большого дерева. Соколенок разочарованно стукнул лапой по земле... и проснулся.
Лапа побаливала, он явно ушиб ее о деревяшку во сне, и котенок по заведенной дурной привычке запихнул ее в рот, легонько закусив, чтобы не выпадала. Вокруг было уже почти привычное столпотворение, коты и котята всех возрастов и размеров разговаривали, спорили, дрались, просто лежали в сторонке или вылизывались... Все как всегда. Соколенок давно свыкся с такой полукочевой жизнью, у него даже было свое, собственнолапно сделанное гнездо неподалеку от мамы, в которое ни один другой кот не ложился, кроме совсем несмышленых котят, бегающих вокруг. Соколенок чувствовал себя среди них почти умудренным опытом старейшиной, разве что не читал поучающих нотаций.
Откровенно говоря, несмотря на толчею и мешанину кошачьих шкур, было скучно. Никого из родителей поблизости не было, отец вообще убежал куда-то по своим важным делам довольно давно. Соколенок даже беспокоился бы, не будь он полностью уверен, что с отцом-то уж ничего не случится. Если он от Когтя спасся, то что ему какие-то там... кто-нибудь, с кем он там встретится.
"Скучно..." - Соколенок подхватил лапой чье-то перо, случайно залетевшее в кошачье логово, и подул на него, отправляя в плавный полет. Когда-то он очень любил играть с перышками, как и все друзья. Это было до того, как они все вместе сбежали от Когтя и его злого племени. Здесь-то перьев почти не было.
"Скорее бы хоть кто-нибудь вернулся!"
Желания иногда исполняются, но Соколенок не мог припомнить, чтобы они исполнялись настолько быстро. Мелькнувшая в светлом проеме входа тень заставила котенка быстро поднять голову, приглядываясь. Взрослые много раз говорили ему, что сейчас надо внимательно присматриваться к любым пришедшим котам, но в этот раз входящие несли только радость.
- Папа! - Соколенок подпрыгнул, взрыв коготками твердую землю на полу, и в десяток-другой скачков оказался подле отца, радостно прижавшись к нему, - Привет! Кто это?
Котенок с любопытством рассматривал незнакомого кота, пришедшего с Грачом. От него пахло... почти как от племени Теней.

- Ты... ты не бойся. Заходи. Мы тут как бы живем, - слегка дрожащим от удивления голосом пригласила я пройти Лазоревку внутрь приюта и посторонилась, пропуская её вперед. Обернув голову, я заметила Рыжего Лиса и удивленно покачала головой, до сих пор недоумевая, какая горькая ирония судьбы заставила бедную ученицу только сейчас отыскать дом, куда мы по счастливой случайности забрели с отрядом от мельницы. О, стоило только вспомнить тот ужасный случай с собаками, которые загнали нас на верхние балки и на наших глазах растерзали котенка и её несчастную, обезумевшую от горя мать!.. Картина этого ужаса до сих пор стояла перед глазами, мешая охотиться еще больше, чем врожденная неприязнь к убийстве дичи, пусть даже и нужной для поддержания жизни в теле.
Но не успела я сдвинуться и с места, чтобы отправиться на ненавистную для меня охоту, на которой волей-неволей приходилось таскать свой зад каждый день, чтобы не быть такой уж страшной обузой для "племени" и "лагеря", в котором этих обуз-голодных неумелых ртов наберется на целое племя. Подсчитывая количество котят, аж страшно становиться, откуда и, главное, как они все успели здесь появиться.
Так вот, не успев сойти с прежнего места, рядом со мной вдруг оказался огромный пламенный кот с одним глазом. Я испуганно прижала уши к затылку и осторожно вздыбила шерсть, пятясь, боясь, что враг сейчас запросто пришибет меня одной лапой, а сердце громко бухало, пугая еще больше. Я не могла поверить своим глазам. Вжавшись в дверной косяк, я обнаружила, что гляжу не просто на огромного и пугающего незнакомца; нет, дело обстояло намного, намного хуже: я глядела на оживший, в буквальном смысле, труп. Передо мной стоял тот, чье имя даже в мыслях я не могла озвучить.
А он вдруг заговорил о слухах. Или о правде. О той правде, что предстала нашим глазам от лица Мартика, от лица Яросвета, от лица Звездного Дыма. Или... просто Дымчатого?.. Как такое могло произойти? Если рыжий кот был жив, почему Звездный Дым стал предводителем? Почему Звездное племя позволило такому произойти? Неужели наши предки не знали, что великий глава Грозового племени где-то находится, и не в состоянии, похожем на смерть или близком к нему, а вполне себе живой и здоровый, может, не целый, но вполне себе боеспособный, который с трудом, оказавшись где-то вдали, прорывался к нам с боем? Значит ли это, что владения наших предков-воителей не столь широки и обширны, как всегда казалось, а имеют свою территорию, свои границы, пересекаясь с духами других котов или даже животных? Значит ли это, что сейчас, находясь вдали от родного леса и даже не близко к Материнскому Истоку, мы не живем под их покровительством и защитой? Значит ли это, что сейчас мы одиноки и совершенно беспанцирны, не ведомые всевидящим оком мертвых, не связанные более всевышними силами, которые действительно связывали четыре племени воителей крепче, чем Воинский Закон?
А огненный кот обратился к Рыжему Лису и кинул на меня какой-то странный взгляд. Я растерянно отвела глаза, выискивая любую другую точку в приюте, только лишь бы не глядеть на кота, который до сих пор казался чем-то нереальным и до которого было страшно дотронуться, чтобы поверить в его реальность, и наткнулась взглядом на напрягшегося Яросвета. Я с тревогой разглядела его, раненого и обессиленного, который нуждался в уходе и заботе. Но его, кажется, тоже выбило из колеи неожиданное появление звезды Грозового племени.
И тут нас потянули наружу. Где уже смеркалось, пахло свежестью и новым снегом. Мы отошли не так далеко, расселись плотным кругом, выставив в центр, на всеобщее обозрение, двух пламенных котов. И один из них продолжил говорить - причем уже совершенно непонятно о чем, к чему. Он затронул свою историю, а я лишь нервно поводила ушами, ожидая подвоха. Наверное, все это плохая шутка. Или чудной сон. Такого просто не может быть. Редкий кот выживает, сорвавшись вниз на несколько сот футов; редкий кот не лежит внизу, пронзенный смертельно острыми для быстро падающего тела каменными шипами, простыми уступами, даже ровной поверхностью. Редкому коту удается и упасть в воду, а, если такое случилось, не разбиться в лепешку от соприкосновения с вдруг ставшей упругой и жесткой жидкость, не потерять сознание и не утонуть, не разбиться уже под толщей воды, напоровшись на подводные препятствия. И тем более страшный кот, который всегда внушал мне больше ужаса, чем каких-либо других чувств, - Шторм, - который вдруг признался, что ничего не помнит, казался мне сейчас во сто крат ужаснее, чем когда-либо, с изуродованной мордой, более теперь похожий на того кота, который не будет помещаться в теплом уюте ясель.
И слова Яросвета лились потоком, прерываемым лишь тем, чтобы забрать отовсюду побольше воздуха и продолжить свой рассказ. Он начал издалека, медленно тянул свою эпопею к какому-то концу, а я поняла, что испуганно прижалась к земле, во все глаза глядя на огненных котов, который вели себя совершенно неправильно. Я неосознанно искала бок Рыжего Лиса, чтобы он поддержал меня и уверил, что не мне одной мерещится тот странный и чудаковатый бред, который наполнил реальность; чтобы рыжий кот, как делал на протяжении последних лун, с необычной лаской прижался боком к моему боку и без слов даровал бы свои спокойствие и уверенность.
Мне так этого не хватало, когда вдруг пламенный кот стал городить несусветную чушь. Хвост мелко подрагивал, а я в ужасе и шоке глядела на Яросвета. Мне не могла представиться эта картина; наоборот, я вдруг погрузилась в воспоминания, переживая миг нахождения Щепки. Вспомнилось, как Яросвет принес её в племя, как всегда интересовался о своем найденыше. И как мне было страшно глядеть ему в глаза, когда я забирала у него Щепку. Тогда пламенный был чем-то неожиданным и неизведанным: прожив пару лун в Грозовом племени, он до сих пор казался его чужеродным элементов, внезапно прижившимся отростком, который все равно никогда не станет своим. И вот потом вдруг умер тот-кого-нельзя-называть. И Яросвет стал глашатаем Звездного Дыма. Но триумф не длился долго: Кровавый Совет, после которого - изгнание. И удивительно счастливая для меня жизнь, наполненная присутствием Рыжего Лиса, неожиданными картинами его приключения. Ах, ведь я знала, наверное, историю рыжего лучше, чем он сам!.. И с самого детства каждый раз ждала его, лелеяла надежду, что когда-нибудь тот, кто мил сердцу моему, найдет дорогу обратно и блудный сын возвратится в лагерь. Так было всегда. И я всегда верила в это, без тени малейшего сомнения.
Тишина была оглушительно. Я услышала имя звезды моей жизни и слегка повела глазами в его сторону, боясь произнести хоть один звук. Первым голос подал Травоус. И эстафету принял одноглазый кот, заполняя существующие ныне пропуски. А я даже не думала о том, что теперь, я пыталась просто понять, что сейчас произошло.
Яросвет каялся в том, что убил Алозвезда. Но ведь он его не убил, верно? Каялся в том, что связался с Когтем. Да, я видела нашего глашатая только последнюю луну, когда к нам присоединились те, кого выгнали из нового племени. До этого долгое время я не видела храброго рыжего кота, который, тем не менее, сумел как-то внушить мне доверие, плотно прикрытое пеленой недоверия Рыжего Лиса. Для меня его мнение было, конечно, важнее, но робкий голос решимости пробивался сквозь эту завесу и креп, пытаясь подать мне сигнал, что в этот миг и в этот час мне самой предстоит решить, достоин ли Яросвет ясель или нет.
... Как же просто, когда мир делится на ясельный и безясельный. Легко можно вычислить таких котов. Шторм вот всегда был слишком большим и слишком неуместным в таком святом - для меня - месте, как и тот-кого-нельзя-называть, который соединял границу двух этих миров, сращивал, как и положено предводителю. Молчаливый Звездный Дым идеально вписывался в мир ясель, как и Рыжий Лис, а вот Штормовая была из него выписана однозначно. Травоус попадал в первую категорию, и Пестролистая тоже, и Землеройка, а вот Яросвет... Что мне делать с ним? Куда я могу мысленно его прописать, чтобы понять, как же мне его судить - как сказал одноглазый восставший из мертвых. Он уже успел уйти далеко, не давая мне времени оправиться и ускакать вслед за быстро текущими мыслями воителей. Он был "за" Яросвета, а я перевела полный недоумения взгляд на рыжего, рассматривая его теперь глазами королевы.
Удивительная это игра: попытаться вскрыть нынешнюю оболочку взрослого, состоявшегося кота и попытаться увидеть его таким, каким он был в детстве. Но мне несколько помог его рассказ, в который я все же старательно вникала еще даже тогда, когда не предполагала, к чему все клонится. Теперь я медленно снимала с него шерсть и кожу, но видела там не кости и разорванные собачьими зубами органы, а маленького малыша с пушистой пламенной шерсткой. Вот ему двенадцать лун: уже достаточно суровый, привыкший к жизни в городе кот, который пытается стать тем, что из него лепят, как и всякий оруженосец, готовящийся сдать свое последнее испытание, прежде чем принести клятву верности племени. Вот Яросвет маленький Пламя, готовящийся получить свою "-лап" к имени; но не такой он котенок, как положено в племени при должной ласке, уходе и заботе. Но вот перед моими глазами малыш, у которого еще редкая, совершенно не пушистая шерсть; у которого еще голубые глаза, как и у всех котят, у которого доброе выражение морды - не озлобленное, не угрюмое, не то лицо, которое обычно бывает у бродяг, одиночек и городских котов. Этот котенок радуется жизни, этот котенок видит мир пока только с хорошей стороны и еще не понимает, что такое провалы, что такое зависть, что такое черная, всепоглощающая ярость, жажда мщения, что такое искренняя ненависть. Этот малыш не ловит бабочек для анатомического препарирования, этот малыш ловит бабочек, чтобы вблизи восхититься их необычной красотой: павлиньими глазами или переливающимися цветами. Это малыш, который родился в племени, у которого есть любящая мать, не чающая в нем души, и королевы, огрызающиеся изредка на него за излишнюю активность, но между тем любящие его практически той же любовью, что и собственная мать.
Этого малыша можно простить. Этого малыша можно принять. Этот малыш может остаться по мою сторону палатки, обживая ясли вместе с той половиной племени, которой я "позволяю".
Я делаю робкий шажок вперед, неуверенно распрямляю спину и смущенно мяукаю своим хриплым, низким басом:
- Ал... Ал-лозве-езд, - протяжно, заикаясь и неуверенно протягиваю я это знакомое мне с детства имя и вдруг вспоминаю, как он посвящал меня в ученики, а затем - в воители. Как я клялась защищать племя до последнего вздоха, а сама удалилась в детскую, которую я непременно буду защищать, как и обещала. До последнего вздоха.
- Однажды Яросвет принес котенка... в племя, - начинаю издалека, раз уж сегодня такая традиция. Мне кажется неожиданно важным вспомнить этот подвиг, который сдвинул чашу весов "за" в сторону пламенного, спасшего своего ученика, Мартика. А Мартик был для меня котенком, практически родным сыном, за спасение которого еще один камушек перекинулся на чашу весов "за". - Её звали Щепка, её бросила мать, и Яросвет нашел её в лесу... на границе, - я старательно перевожу дыхание, все равно сжимаясь от того, что сейчас все меня слушают и все на меня смотрят. Мне страшно, что я так неожиданно решилась вставить и свои пять копеек в это дело. - Котята... Они... Воинский Закон просит нас не оставлять в беде котят, матерей и стариков, верно? - я пытаюсь вспомнить Воинский Закон, но его заповеди напрочь вылетают из головы от страха. Мне страшно, что сейчас за это меня прогонят из племени, посчитав недостойной, и я скороговоркой палю дальше:
- Так поступил любой бы воин, но Яросвет только стал частью племени, а уже запомнил Воинский Закон и нашел в своем сердце сострадание к котенку, который замерзал в лесу один-одинешенек, - я заканчиваю; голос уже перестал быть хриплым от редкого его использования и поднялся на пару тонов повыше, став, в принципе, самым обычным голосом самой обычной кошки. Но хвост выдает мое волнение, отчаянно вертясь туда-сюда. - И Яросвет не оставил малышку одну. Я выкормила её, а он помогал присматривать за ней. И... Звездный Дым потом отослал нас патрулем из леса. Щепка заболела и мы не смогли ей помочь, - я огорченно дернула хвостом, вспоминая, как малышка умирала у меня на лапах, а Пестролистая была не в силах ничего сделать. - Мы потеряли многих воителей как на Кровавом Совете, так и в изгнании. Одну из наших королев вместе с котенком растерзали собаки, - я вздрогнула и снова испуганно прижала уши к затылку, вспомнив, сколько крови осталось на мельнице после визита гончих. И сколько окровавленного меха валялось вокруг. - Я жила здесь и не видела Яросвета долгие луны. Но... кажется, я могу сказать... ты же не умер, и Мартик, и Щепка была жива благодаря ему, - шепчу в испуге себе под нос; сердце задыхается от слишком частого ритма. Мне стыдно и страшно. Наверное, я слишком быстро простила и я иду против Рыжего Лиса, но я же вижу внутри пламенного кота доброго котенка, с которым плохо обращались в детстве...
- Яросвет - неплохой глашатай, - наконец выношу свой вердикт и моментально юркаю на место, глазами прилипнув к земле.

Мне оставалось только слушать своих соплеменников. Я вспоминал те времена, когда ещё сам Суп учил меня, зеленого юнца, ходить по заборам. Мы, бродяги, одинаково хорошо умеем ходить и по тонкому краю доски, и по кромке льда, и по зыбкой границе между понятиями "плохой" и "хороший".
В конце концов, именно это зачастую спасает или губит нас.
Вперед вышла Песнь Леса, и это показалось мне странным. Я не думал, что кошечка захочет высказываться за или против меня. Впрочем, я оценил её храбрость.
А упоминание о Щепке заставило меня опустить взгляд. До сих пор помню её так, словно она жива. Вроде бы такая бойкая, такая нахальная - из нее вышла бы прекрасная воительница. А всё из-за тех глупцов, которые бросили её в одиночестве. Эх, если бы она только сказала мне, где живет, кто её хозяева... я отнес бы Щепку в настоящий дом, а не в целительскую палатку, где она и умерла в суровые морозы.
Я устало поднял взгляд на Песнь Леса. Зря, зря она сказала про Щепку. Я вновь почувствовал себя виноватым.
Последнее слово, все же, осталось за Алозвездом. Я решительно поднялся со своего места и посмотрел на племя.
- Значит, с этим делом все решили, - подытожил негромко, уверенно. - Если у кого-то будут ко мне вопросы, отвечу уже в личном порядке.
Повернувшись к предводителю, я обратился уже к нему.
- Ты уже что-то решил насчет битвы с Когтем, Алозвезд? У нас есть какой-то план дальнейших действий?
Я прекрасно понимал, что Алозвезд уже успел пообщаться кое с кем из приюта, соответственно, какие-то планы у него быть должны.
А сейчас - замечательный момент для того, чтобы перед племенем объявить о том, что Алозвезд не сдался и продолжит борьбу с Когтем. Так сказать, внушить Грозовым веру в то, что они ещё отвоюют свои земли обратно. Собственно, это и было основной моей целью - вернуть племени Алозвезда, чтобы он поднял их боевой дух и повел в бой. И теперь я стараюсь всячески тому поспособствовать.

Воители приходили, уходили; оруженосцы бесцеремонно громко разговаривали, а котята носились. В таком рое я спал с особо чутким, навостренным ухом и все равно, надо же, проспал то, как мен покинул теплый бок воительницы. Мое пробуждение было не легким. Голова раскалывалась. Видать, я снова погрузился в царство Морфея и видел десятый сон, как постепенно мое тело начало холодеть и я замерз. Зажмурившись, а затем открыв глаза, я оглянулся. Песнь Леса ушла от меня к куче с дичью, но не стала оттуда ничего брать, замерев около нее. Неужели эта маленькая воительница все еще следует Воинскому своду законов?
  Наше убежище пустовало на воителей, но было полно котятами. Я словно снова очутился в яслях нашего племени. Место, не так любимое мной, но обожаемое Песенкой. Среди одних котят и королев различных мастей и даже из разных племен (хотя, чисто теоретически, эти котята были рождены уже в так называемом балагане-Едином племени). Котята периодически пробегали около меня в хвосте от моих собственных усов, и как же я раньше не проснулся в этом окружающем меня фрик-шоу?
Недовольно пошевелив ушами, я уже хотел отправиться за Песенкой, которая, как я и предполагал, решила сама сходить за дичью, чтобы не чувствовать себя повесой. И только размяв позвоночник и встав, я остановился и присел. В проход вошли воины: Травоус, Рокот и..погодите-ка, я еще сплю,да? Яросвет? Зрачки мои сузились и  я начал дышать учащенно. Этот кот был нашим соплеменником. И да, он стал нам очень нужен. Но я все ще верил, что в потере племенем, да какой там племенем, я, я потерял Алозвезда, был виноват он.
И снова мои мысли и взгляд перебили котята. Ух, и как к ним привыкнуть! Шалопаи этакие! Ну, хоть думал это я уже не с той раздраженностью, как раньше.
Спустя пару минут в проходе снова замелькала шерсть. Шторм. А вот его я уже давно не видел..и стоп. Барсучье дерьмо, слишком много мы сегодня находим. Но это было именно то, что я так давно хотел найти. Мой названый отец.
  Алозвезд? Я умер али я все это время был прав? Звезды, да восхвалитесь вы вовек! Как он проходит мимо толпы котят, пришедших воителей. А я всего лишь сижу не в силах шевельнуть даже кончиком хвоста. Да уж, видел бы я свое выражение на морде. И вот сейчас Алозвезд подошел настолько близко, что я услышал его урчанье и невольно начал урчать в ответ.
Я рад, что ты жив. Это прозвучало из моих уст или я сейчас и вправду услышал этот родной голос?
Я безмерно рад, Алозвезд, - сказал я в ответ и наклонил голову в знак глубокого уважения к этому рыжему исполину, великому коту и просто своему бессменному предводителю. И вот, он снова уходит от меня. И к кому же? К Яросвету? Что между ними? Рой мыслей в голове лишь усиливал головную боль, но я сдержался и остался на месте, проглотив свои горькие слова в адрес Яросвета. И когда Алозвезд отозвал все наше оставшееся племя взмахом хвоста, я без лишних слов молча присел рядом с остальными.
Кто знал, что сегодня мы все наконец-то узнаем ту самую историю, что творилось на протяжении нескольких лет в жизни Яросвета, Пожара и Алозвезда. История была долгой, в подробностях, и я слушал ее, не прерываясь и с каждым предложением, все больше и больше осознавая всю ее соль. Когда история подошла к концу, Яросвет произнес, возможно, то самое, что я давно хотел услышать: И Рыжий Лис не верил. Спасибо вам за это. Но я промолчал, уставившись на шерсть Песни. И даже когда Алозвезд попросил нас самих принять решение об этом самом Яросвете , я снова промолчал. Пойти против него в открытую уже не поднималась ни лапа, ни язык. Пока отсутствовал Алозвезд, Яросвет показал себя отличным глашатаем, хоть и притворялся и врал всем. Вперед выступил и Небесный, и Песнь Леса, которую я слушал внимательно. Но я не мог сказать своего слова и лишь когда Шторм напомнил о предстоящем возможном сражении с Когтем, я молча согласился, сопроводив это кивком головы.
Посмотрев на Алозвезда, я понял лишь одну вещь. Он простил Яросвета. Он принял его.Он принимал и Дымчатого. А это значит, что и я наконец-то решаюсь простить и забыть преступление, совершенное Яросветом. Мне надо было это все обмозговать, а в этом нелегком делемне всегда помогал такой теплый и милый сердцу бок Песенки, к которому я, собственно, и устремился.

Алозвезд говорил - Шторм стоял и слушал. Все как должно быть, предводитель говорит - племя подчиняется приказам... Если бы были приказы, Шторм бы даже подчинился.
"Подготовиться?"
Только сейчас полосатый кот начал понимать, во что ввязался. Может, когда-то он и был, по словам друга, прекрасным воином и даже жестоким убийцей и мучителем котят, но сейчас... Сейчас, по здравому размышлению, Шторм мог только поднять лапу и двинуть ей соперника по морде. Вряд ли этого должно было хватить против мертвецов, которые всю свою загробную жизнь учились драться.
"Как мне готовиться, если я ни белки зубастой не помню?"
Откуда взялась в мыслях зубастая белка, Шторм тем более не знал, но вела она там себя совершенно по-хозяйски, давая полосатому воителю понять, что воитель из него, мягко говоря, так себе. Да и не только из него. Он поднял голову, окинув взглядом теперь уже родное племя, и попытался представить себе его в смертельной битве. Получилось... плохо. Очень плохо.
Молодые коты, как тот трехцветный, "Травоус", вряд ли матерые бойцы. Яросвет, сколько Шторм понял предводителя, городской бродяга. Совсем как он. Выглядит сурово, но с трудом стоит на лапах. Кто еще? Та кошка, вещавшая про глашатая-спасителя котят.
"Даже не смешно."
И это пестрое воинство Алозвезд собрался вести в такой бой? А если подумать, кто против? Коготь со своими воинами - Шторм не знал, как выглядит Когтевское войско, но гарантированно мог представить, чем оно сейчас занимается. Ищет их и готовится к драке. И какой-то Сумрачный лес, способный извергнуть из себя волну из многих поколений предателей, перебежчиков и убийц.
"Совсем не смешно. Нас банально задавят числом."
Алозвезд тем временем говорил что-то про то, что Коготь и его коты недоедают в лесу мышей. Преимущество... Да, обвоеваться какое преимущество.
"Стой. Я что, боюсь?"
Нет, страха - по крайней мере, за свою драную шкуру, Шторм не чувствовал, и это было почти удивительно. Это чувство больше напоминало жалость и досаду. Полосатый кот искренне не хотел, чтобы этот Травоус, этот Небесный, эта Песнь Леса, этот чересчур гордый Яросвет наконец - попросту сдохли. Даже под кучей вражеских тел, а в храбрости Грозовых воителей сомневаться не приходилось.
Какой-то внутренний голос настойчиво твердил: "Прорвемся. Достаточно просто идти и убивать этих гадов до тех пор, пока они не закончатся," - но Шторм постарался запихнуть этот голос подальше. Не время сейчас.
- А пока вернемся в приют, - Алозвезд кивнул в сторону постройки Двуногих. Коты начали расходиться, а Шторм коснулся плеча друга хвостом.
- Подожди.
Шторм молчал до тех пор, пока пространство вокруг них не очистилось от котов и Грозовое племя не ушло обсуждать новости, и только тогда заговорил. Незачем было смущать молодежь такими разговорами...
- Алозвезд, у тебя... действительно есть план? - сколько сам Шторм не прикидывал, не пытался найти способ одолеть врага наличными силами, он видел только один исход, - Не пойми неправильно, я не трушу, но наш враг - мертвецы. Мы будем сражаться как львы, тигры или кто там еще был, но... Ты уверен, что у нас есть надежда на победу?
Разговор был неприятный, и Шторм прижал остатки ушей к голове, показывая, насколько ему неловко задавать подобные вопросы.

Соколенок удивленно навострил уши, посматривая на большого кота, которого отец привел с собой и представил. Звезда Сибири, так, кажется? Какое... странное имя, он до сих пор не слышал про котов с такими именами. Интересно, что оно вообще значит, какое-нибудь место? Или животное. Но спрашивать об этом прямо было невежливо, Соколенок это отлично усвоил. Поэтому решил пока подождать с такими вопросами, зато один другой просто просился на язык.
- Предводи-итель? - котенок вытянулся в струнку, глядя удивленными глазами-блюдцами на незнакомца, - А я думал, ты теперь будешь предводителем...
Звезда Сибири выглядел обтрепанно, совсем не так, как сытые и упитанные лесные коты. Интересно, где он был? Как будто бродяжничал где-нибудь, совсем как они бродяжили бы, не найдя такой замечательный новый дом, где полно мышей.
"Ах да, точно! Мыши! Ему, наверное, надо поесть. Мама говорила, старейшин надо кормить в первую очередь, а он выглядит как старейшина... Наверное."
- Па-ап, - шепотом протянул Соколенок, подмурлыкивая отцу из-под его лапы, - Может, нам надо его покормить?
Все-таки хорошо, когда отец возвращается. На самом деле, Соколенок редко говорил с Грачом дольше пяти минут, того вечно дергали какие-нибудь Очень Важные Дела, но каждый раз, когда черный кот усталым вваливался в лагерь, или вот в Приют, Соколенок с огромной радостью прыгал вокруг, забывая про товарищей по играм. Отчасти потому, что чувствовал, что отцу нужна хоть какая-то поддержка. Вот и сейчас Грач примолк, будто задумался, но прижавшийся к его лапе Соколенок понял, что что-то не так, и, высунувшись, заглянул отцу в глаза.
- Пап, а к нам еще какие-то коты приходили... А потом все Грозовые собрались и куда-то ушли, - наябедничал Соколенок. Грач много раз говорил, что дела других племен касаться его не должны, но надо же было чем-то отвлечь его от явно невеселых мыслей, - Интересно, куда? Ты не знаешь?
- Соколенок, а где наша мама? - котенок выбрался из отцовских объятий и, привстав на задние лапы, тоже оглядел Приют. Зарницы нигде не было, значит...
- Мама на охоте, наверное. Я ее нигде не вижу.

- Я? - отец выглядел удивленно. Соколенок моргнул и, подняв голову, ответил Грачу серьезным взглядом. Ну конечно, а кто же еще? Отец заботился о племени все это время, он позволил им уйти из лагеря от Звездоцапа, вступив с ним в бой, он был везде, сколачивая из разбитых, растерянных котов новое Сумрачное племя. Конечно, он должен быть предводителем по его скромному котячьему разумению... И тут ни при чем то, что Грач его отец!
- Ну да, - кивнул Соколенок, - А кто же еще?
Этот Звезда Сибири выглядел осунувшимся, усталым,... старым котом. Неужели он будет ими всеми теперь руководить? Соколенок с любопытством еще раз оглядел новопришедшего предводителя. Не то чтобы тот едва стоял на лапах, но отец явно держался солиднее, хоть и едва сдерживал мурлыканье. Котенок ответил отцу тем же, крепко прижавшись лбом к лапе - выше не доставал.
- Они там, за Приютом. Еще бы Алозвезд увел свое племя куда-то в ночь!
Алозвезд? Значит, так зовут того рыжего кота, который собрал Грозовых и увел их... за приют. Неужели поговорить? Соколенок подпрыгнул от воодушевления подслушать, о чем там так тайно шепчутся их соседи по Приюту, но через мгновение увял. Невежливо это, да и папа вряд ли позволил бы так вредничать. А потом они наверняка уже разойдутся...
- А Алозвезд - это такой большой рыжий кот? С одним глазом? Там два кота пришло, и они оба ушли... за приют. И еще с собой Яросвета взяли, - Соколенок знал каждого кота в Приюте по имени и гордо распушил хвост от осознания этого, - Хотя он сильно пораненый был.
Странно, но Грач, когда узнал, что мама на охоте, не выглядел недовольным. Наверное, для прочих котов он всегда выглядел таким, но Соколенок-то умел различать то, как чувствует себя отец. Что такое, что он... так? Неужели родители поссорились?
- Пап, а что?...
Договорить Соколенок не успел, отец лапой загреб его и оттянул прочь от скопления котов из всех трех, кроме Грозового, племен, приветствующих Звезду Сибири. "Все-таки, почему его так зовут?"
- Пообещай мне кое-что, - серьезно заговорил Грач, и Соколенок насторожился, подняв торчком уши и округлив глаза. Взрослые редко так говорят, последний раз такой тон котенок слышал от отца перед тем, как они сбежали от Когтя, - Пообещай, что ты никуда без спросу не уйдешь.
"Что?" Котенок задергал хвостом от любопытства и тревоги. Он не собирался никуда уходить, ни без спроса, ни со спросом, у них и тут есть где поиграть и побегать. Соколенок, несмотря на робость, вырос в лагере Когтя, пережил бегство и попытки прижиться на новом месте, привык сам делать себе гнездо и, если не охотиться самостоятельно, то хотя бы не просить есть лишний раз, когда сами взрослые возвращались, пошатываясь на лапах и без добычи. У него давно не возникало котячьего желания сбежать подальше. И самое главное - Грач никогда раньше даже не спрашивал про это.
- Па-ап, - робко протянул Соколенок, уже хвостом чувствуя, что что-то не так, - Пап, что случилось?

Глупо, конечно. Даже если Соколенок десять раз что-то пообещает, это вовсе не будет означать, что он надежно защищен от всяких глупых и безрассудных мыслей, которые стаей стервятников гоняются за молодежью. Грач прекрасно помнил Ледолапа, отправившегося воевать с орлами и заплатившего за это высокую, непомерную цену.
И все-таки иногда даже простые слова могут успокоить разбушевавшиеся чувства. Грач редко играл с Соколенком да и вообще со вторым выводком. Слишком много всего обрушилось - забота о племени, которое потеряло и предводителя, и глашатая, странное пророчество, потеря двух детенышей, после которой он всерьез обеспокоился за Зарницу, планирование восстания, поражение... Ироничный выверт судьбы, но с Вороном и Иволгой он проводил больше времени из-за покалеченной лапы. А когда снова смог полноценно выполнять воинские обязанности, то в некотором смысле отдалился от своих детей. А сейчас, когда еще один сын оказался оторван от родных, Грач как никогда остро ощутил привязанность и любовь к этим пушистам спиногрызам. Он не может защитить их от всех напастей, но они сами, по крайней мере, могут не шагать намеренно в пасть беде!
"Я не могу тенью следовать за ними, не могу быть рядом каждую секунду их жизни. Я так и не смог втолковать Счастливчику, что нельзя убегать, что рано или поздно это плохо кончится..."
Вновь заныли когти, заныли сбитые лапы...
- Пап, что случилось?
Грач вздохнул и посмотрел в серьезную мордашку Соколенка. Он уже не маленький котенок, каким был на момент гибели Забияки и Рысинки... Наверняка он уже давно позабыл, что вместе с ним у материнского живота ползали еще два малыша.
- Счастливчик... он... - Грач никогда не был хорош в подобных разговорах. Вот когда нужно было поскандалить да порычать - тут из него слова так и сыпались. А сейчас он выглядел непривычно притихшим.   Рассказать о том, что случилось значило вскрыть затянувшуюся было рану. Потому что, как Грач себя ни успокаивал, было больно. Радость от возвращения Звезды Сибиря оборачивалась горечью от потери сына.  Первое изумление и первая радость, притуплявшие случившиеся со Счастливчиком прошли.
"Все равно придется сказать. Еще ведь Зарница не знает... О боги, ну почему я вообще отворачивался от Счастливчика!"
- Твой брат ушел без спросу и наткнутся на Двуногих, малыш. Они, видно, решили, кто он потерялся и забрали с собой. - глухо проговорил Грач. - Уехали на своем Чудище.
"А я нашел его слишком поздно..."

В конечном итоге решение или приговор вынес все-таки Алозвезд. Яросвет остается в племени, все будет по-прежнему. Когда эти слова были сказаны, Небесный почувствовал облегчение - он не решался признаться даже самому себе, но возвращение Алозвезда и принесенная им правда выбивала у светло-серого кота землю из-под лап. Даже не само предательство, или что там это было, со стороны Яросвета, а то, что дружное и сплоченное племя могло бы снова распасться. Хватило ему и одного раза, когда пришлось уйти из родного дома.
Коты Грозового племени расходились, оживленно переговариваясь и споря. Да уж, пересудов племени хватит на луну. Небесный не стал присоединяться к какой-нибудь компании - трепать языком не особенно хотелось, что вообще-то бывало редко. Наверное, на извечной его разговорчивости сказалось долгое путешествие в одиночестве. Сейчас голубоглазый воитель-бродячий кот-с-ученическим-именем - он давно не считал себя оруженосцем - собирался отправиться в соседний амбар и добыть что-нибудь племени к завтраку. Все равно заснуть вряд ли получилось бы, как тут ни старайся.
- Небесный, - кот пряданул ушами и повернул голову к предводителю. Что Алозвезду от него потребовалось? Когда он упал с ущелья и исчез, Небесный еще действительно был простым оруженосцем, оставшимся без наставника, и сейчас был даже слегка удивлен, что Алозвезд помнит его имя. Нет, все-таки скитания накладывают свой отпечаток на кошачье сознание, - Хотя погоди, ты ведь уже должен был стать воителем и сменить имя, верно? Насколько я помню, ты заканчивал подготовку, когда я оказался в городе.
- Нет, - быстро ответил он. На самом деле, тогда творилась такая катавасия, что всем было... просто не до него. Оруженосец, оставшийся без учителя - сперва ему хотели найти нового наставника, чтобы закончить подготовку, потом... Потом настала ночь Кровавого Совета, и Небесный вместе с другими котами, не захотевшими даже пробовать жить под властью предателей и убийц, покинул Грозовое племя со старым именем. За прошедшие луны он давно свыкся с ним, перестал чувствовать себя оруженосцем - некоторые воители ведь были младше него, - Меня не успели посвятить до того, как... все это началось, - голубоглазый кот улыбнулся, - А потом у нас не было предводителя, так что так и хожу.

городская свалка<<<
Уже подходя к этому старому сооружению Двуногих, можно было задохнуться от такого необычно родного, лесного запаха переплетающихся разных племен. Грач взмахом хвоста предложил мне зайти, но я пропустил его и на секунду задержался у входа с поднятой лапой. Вот то, что должно было когда-нибудь случиться. Возможно, этого бы и не случилось, ведь на все воля Предков, но ведь это произошло - я нашел свой дом. Как непривычно это осознавать тому, кто родился у двуногих, от одомашненного кота и возомнившему, что его истинный дом - лес, родной дом его матери. И вот я вновь отказываюсь от Двуногих в пользу сплоченного коллектива, непоколебимой верности, бескорыстной дружбы, любви, преодолевающей преграды. Я снова дома, в племени. Неважно, какое оно сейчас. Войдя, мен тут же окружили, сжали изумленные взгляды. Грач представил меня, хотя я не видел необходимости. Неужели меня не забыли? Неужели меня можно забыть? Я боялся именно этого. Племя не признает меня своим. Ведь как я объясню им, почему я ушел. С какой целью я совершил такой опрометчивый поступок.
Но вот посреди меня мои соплеменники, те немногие, о ком говорил Грач. Некоторые пробираются поближе, словно не верят, что это реально я.
Я ужасно по вам соскучился, друзья,- зычно, все с тем же баритоном проговорил я своим соплеменникам. Сейчас я не был предводителем. Да что уж там,я перестал себя считать им еще с тех пор, как ушел. Не может бродяга быть полноправным предводителем.
Рядом с Грачом сидел смышленый малый, который оказался его сынишкой Соколенком, что для меня было приятным удивлением. Племя жило, крепчало. В этом приюте было много котят, молодых котов в возрасте, пригодном для ученичества. В воздухе витал запах молодости. Одним этим уже можно было сломить Когтя. За нами - будущее. У нас - оруженосцы. Поначалу мне не хотелось вмешиваться в разговор между отцом и сыном, все-таки Грач должен был поговорить о потере его брата. Счастливчик..Хм, надеюсь, среди Двуногих тебе будет комфортно и счастливо жить. Ты должен оправдать свое имя
-Он ведь постарается вернуться сюда, к нам? Правда?
Эти слова от сына Грача, будущего оруженосца нашего племени прозвучали глухо и я уже видел себя в его возрасте. Уже тогда я определил для себя, что выберу не сытную жизнь домашнего котика, а пойду за мамой в племя. К тем трудностям, печалям и радостям. К жизни, которая обещала быть увлекательной. И ведь действительно, я прожил интересную жизнь. Встрепенувшись и постаравшись пригладить шерсть в порядок, я ответил Соколенку, не дожидаясь ответа Грача.
-Если Счастливчик выберет эту жизнь, как выбрал когда-то и я, он обязательно вернется, я обещаю тебе, дружище. С этими словами я тепло посмотрел на Грача. Ему сейчас нужна поддержка. Терять родных - нелегкая ступень для итак нелегкой жизни.
Возможно, я еще и не внушал такого доверия этому котенку, но я слышал его слова. Он далеко пойдет. Я уже поверил в него, как когда-то поверил в его отца. Так где же эта самая Зарница, о которой мне говорили? Обернувшись и расправив плечи, я оглядел Приют. Входящий Алозвезд со Штормом, одним из его близких друзей, заставили обратить на себя внимание и кивнуть в знак приветствия. Представляю, как Грозовое обрадовалось встрече с Алым.
Также здесь присутствовали воители Ветра. Неизменный Вихрь и..Лягуша. Она же уходила? Такая же, как и ты, глупец. Будет удивительно, если и у нее не было веских причин это сделать. Им я тоже послал дружественный кивок.
Наконец моя жизнь вернется в русло. Я устал. Устал быть вялым, дезинформированным тюфяком. Возможно, мне следует навестить Лунный Камень, чтобы узнать, в какой должности остаться теперь.