Уснул Мышонок быстро. Ещё бы, ведь день у него был сегодня насыщенный, и, как не преминула гордо заметить Колючка, увидеть и сделать они сегодня ухитрились больше, чем многие другие котята. Крепкий сон полосатого на сей раз не тревожили всякие огненные коты и холодные переходы. Во сне Мышонок ловил рыбку, почему-то серую и мохнатую, словно мышь, с куцым заячьим хвостиком, окрашенным в красный, как у настоящего окуня. Рыбка весело металась в небольшой прозрачной лужице, уворачиваясь от лап охотника, но жидкости в водоёме становилось всё меньше и меньше, так что полосатый не сомневался, что сумеет поймать свою добычу. И поймал! Подцепил лапами, метнулся вперёд, ловя пастью. А рыбка внезапно недовольно мяукнула и лягнулась...
Мышонок фыркнул, сердито передёрнул носом, который задела слегка чужая лапа - уворачиваться от оплеух своих сестёр полосатый мог и во сне - и выпустил из пасти пойманный хвост самой старшей из кошечек. Та, так не проснувшись до конца, загребла своё имущество поближе к животу и отвернулась, вновь сонно засопев.
- Ну и ладно, - приглушённо проворчал Мышонок, садясь и зевая. - Нужны мне ваши хвосты.
В приюте уже было довольно светло и шумно. Оглядевшись, полосатый убедился, что снаружи уже вовсю светит солнце, а внутри бодро снуют коты. Родители сопящего выводка тоже были уже на лапах. Отца в приюте видно не было, а Незабудка умывалась неподалёку от гнёздышка, в котором спали её котята, улегшиеся накануне далеко за полночь. Заметив проснувшегося сына, кошка улыбнулась ему и метнулась в сторону кучи с дичью.
Часто моргая и позёвывая, встряхивая головой, словно это могло помочь избавиться от охватывающей сонливости, Мышонок направился к краю подстилки. Пихнув по пути сопящую Колючку и торопливо отпрыгнув в сторону, закономерно ожидая ответного удара, котёнок выкатился из гнёздышка и подскочил лапы.
- Ты сама мне велела тебя будить, - уверенно заявил он, уставившись на сестру и отвернулся, вновь обводя взглядом приют.
Взгляд зацепился за большого серого кота, которого, как объяснил отец, звали Течение. Возле него возились те самые малыши, рождение которых Мышонок с Колючкой недавно наблюдали. Рыжий, громко о чём-то рассказывая, прыгал вокруг лап воителя. Полосатый задумчиво всмотрелся в него. Интересно, все рыжие такие неугомонные? Взять что Колючку, вечно размахивающую лапами, что Торопыжку, не способную долго простоять на одном месте, что этого малыша, голосок которого даже сейчас прекрасно пробивается сквозь гомон взрослых котов. А вот его серые братья выглядят поспокойнее. По крайней мере, не носятся, словно им хвост подожгли. Хотя и у них не обошлось без необычного. Во всяком случае, у одного.
- Глянь, какие у него зубы, - махнул Мышонок сестре, кивнув на пятнистого котёнка, который как раз таранил плечо Течения. - Никогда такого не видел.
Даже у злобного Звездоцапа или страшного Шторма и то клыки из пасти не торчали. Полосатый невольно провёл язычком по собственным зубам, которые последнее время вели себя странно и всё более назойливо, регулярно напоминая о себе непривычным зудом. Интересно, это только у него так или у сестёр тоже?
- Колючка...
Но спросить Мышонок не успел. Перед ним внезапно появилась крупная серая мышь, пойманная, видимо, не так уж давно - дичь была ещё тёплой. Незабудка, обвив лапы хвостом, села рядом с детьми.
- Вам пора уже пробовать настоящее мясо, - улыбнулась кошка, заметив удивлённый взгляд сына. - Сейчас...
И королева занялась освобождением мыши от шкурки и костей. Видимо, пробовать их котятам ещё было не пора.

Маленький серо-белый комочек, а уже целая жизнь! Кто бы мог подумать? Сейчас кошечке тепло, уютно, всегда сытно. И все таки маленький бесененок, даже не зная названия эмоции, уже сполна ее прочувствовал. Скуку. В позе эмбриона не очень повеселишься, а потому и приходилось пинаться. Котенок снова пиханул лапой соседа или соседку. Мысль о том, что кому-то больно, ее естественно не посещала. Кто-то ответил ударом на удар. Обычная внутриутробная война, как смешно бы это не звучало. Что бы она делала без братьев и сестер? Неустанно лупила маму? наверное. Но ведь она даже не отвечает, а это скучно. Вдруг все что окружало начало сжиматься, и выталкивать куда-то. Наверное мама решила, что девочка подросла и отвечает на пинки. Неужели нет? Любопытство и страх смешались в одно целое, странное, но сильное чувство.
А все это значило одно - пришло время начинать игру. А игра эта - жизнь.
Если бы происходящее описывал более взрослый кот, то сказал бы, что его как холодной водой окатило. Тут все с точностью, да наоборот - из теплой жидкости, в какое-то "никуда". Ту воду хоть потрогать можно, а тут... Хотя нет, подождите, на чем-то же серый комочек лежит, на чем-то твердом. А наверху - "никуда" это странное. Холодное. Кто его придумал вообще? А затем вообще страшно говорить - что-то шершавое как пройдется по шкурке девочки! Еще так сильно. Куда я попала? Но во всяком случае, здесь будет веселее, это уж точно. Здесь хоть как-то пытаются со мной играться, правда странно. Ну ничего, я всех научу правильным играм, иначе зачем я здесь?
И все-таки холодно, а нет погодите-ка... Что это такое теплое? Маленькая кошечка поползла к источнику (маминому животу) и нашла что-то интересное. Если сосать эту штуку, то появляется вкусная белая жидкость. А тут не так уж и плохо. Тоже кормят. Вот в сторону котенка донесся какой-то звук. Капелюшка? А может это меня так назвали? Или сестренку? Речушка? Вот кто я, интересно? Оба имени красивые, может мне надо выбирать самой? Но я бы выбрала Капелюшку.. Капелюшка! Однако мир услышал лишь громкий писк новорожденной и был рад даже ему.

Взгляд брошенный на Ручейка был полон скептицизма, с чего он вообще взял, что ему дадут право выбора имен? Тем более Громик... имя прямо таки для Грозового кота, Речушка и Малек, пожалуй младшему бы подошло имя повнушительнее, но увы самой Кунице больше ничего в голову не лезло. Впрочем высказаться она не успела - кое-кто еще вломился, в ее хорошо охраняемый уголок покоя. Шерсть потеряла запахи любого из племен, но он все еще казался хорошо знакомым, тот что чуешь и живота своей матери, рядом с собой. И такое не забывается, даже луны спустя. А голос, конечно она не могла не узнать голос.
-Ястребинник!
Брат! Живой! И стоит перед ней, не мираж, не призрак, ни ведение от предков-воителей. На морде его была написана крайняя степень изумления, живо напомнившая ей о Львиносвете. Еще бы, увидеть свою дерзкую упрямую сестру в окружении пяти детенышей. Ту что с детства твердила, что быть королевой - просто глупость. Слова застряли в горле - о том, как же она скучала, и как хотела бы рассказать именно ему о том, что у нее будут котята. Брат должен был понять. Да, будь он рядом вероятно вообще ничего не случилось бы. Несмотря на свой характер, рядом с ним Куница всегда чувствовала себя гораздо увереннее, сильнее. Скучала по его поддержке, защите, пониманию... В конце концов она далеко не все могла рассказать отцу.
Эти взгляды. Недоуменные, растерянные, почти разочарованные - снова всплыли в памяти. Беспокойный шумок внизу, под балками. Обида сдавила легкие тисками. Это нечестно в конце концов! Она не просила этого! И она не хочет этого, не так, если ей придется из-за этого лишится всех своих друзей! Сейчас это казалось чересчур очевидным... отец, ее лучший друг, брат. Непонимание густой, душной волной повисшее в воздухе, от которого хотелось броситься прочь, убежать как когда-то. Но спрятаться было негде и нельзя, а ей уже надоело пытаться это все объяснить, да как это можно объяснить? Она самолично вновь оттянула возвращение обратно, домой. Ненавидела это место которое совсем не похоже на их лагерь, ее по-прежнему раздражало изобилие чужаков, в окружении которых она находилось. Так не должно быть. Они - четыре племени, от которых как будто ничего не осталось. И слова отца о том, что они вернутся, его обещание, вовсе не казались обнадеживающими. Как они могут победить сидя здесь? Теперь она не может никому помочь.
Зато Ястребинник уже нашел взглядом Ручейка, и в золотистых глазах сверкнул гнев - а она была почти благодарна ему за эту реакцию. Не слепую, глупую радость. Что он не видел их парой, семьей или чем-то там еще, что думали другие. Все были слишком заняты, чтобы взглянуть глубже, все логично - котята - радость, счастье, любовь, барсук ее побери. И этот стандартной схеме все мысленно следовали, что безумно раздражало. Кроме, брата разве что. Который не стал долго размышлять и бросился прямо на незадачливого молодого отца, на мгновение Куница всерьез подумала, что Ястребинник просто порвет его над подстилки для старейшин. Но очевидно он сумел сдержатся, оказавшись лишь нос к носу, но голос его звенел от гнева. Не выдержав она вскочила, котята сладко спящие или же мирно сосущие молоко моментально оказались в одной куче, свалившись со своих уютных местечек.
-О нет-нет-нет! - в два коротких прыжка она оказалась у брата, пожалуй это даже свидетельствовало кто ей ближе. - Если кто его и убьет, так это я! А за честь можешь меня благодарить, - короткий самодовольный фырк. - Не он же их рожал.
Брату нужно было столько всего рассказать! Но тут, как обычно некстати вмешался Течение. Заявив что никаких разборок рядом с малышами, во-первых, а во-вторых, попросту отозвав Ястребинника! От возмущения Куница гневно прижала уши - ей хотелось заспорить, как котенку, которого не выпускают из детской. Ну что за дела! Ей опять диктуют что она должна делать. Великое Звездное племя, если еще хоть кто-нибудь посмеет мяукнуть о том, что она должна, а чего нет - первый же полетит отсюда. Разъяренная кошка отправилась обратно на свое место. И это теперь ее жизнь? Она что все время должна лежать? Котята представляли собой кучу малу, и гнев слегка поостыл, надо бы их как-то... уложить, однако брать их в зубы, как любая нормальная королева Куница побаивалась, прежде она таскала так лишь дичь, а малыши определено отличались от любой полевки - живые и громкие. Особенно малышка названная Капелюшечкой, голос той уже при первой писке говорил как бы за всех. Она коснулась лапой шерстки малышей, чуть подтолкнула того, кто оказался на вершине "горы"... нет, так ничего не выйдет. Ухватить за шиворот котенка, размером чуть больше полевки оказалась не самым простым делом, стараясь при этом держать его как можно более аккуратно, но так чтобы тот не свалился. В конце концов ей удалось разобрать кучу, и уложить их всех рядком, и наконец-то лечь, и самой. Да, она еще со всеми обязательно поговорит. И обязательно сообщит отцу, что думает по поводу его любви встревать куда не следует. И с Ястребинником конечно, она ему все расскажет, все что тут было без него. Она попыталась бросить на Ручейка очередной хмурый взгляд, но это не удалось из-за чудовищного зевка. Даже кошке с ее темпераментом иногда нужен сон. Хорошая мысль, жаль только лечь поудобнее теперь проблема, а хотя итак сойдет... ночь была долгой, бессонной... Хорошо что она притащила эти мягкие перышки... Глаза сами закрылись и она уснула.

Чем он занимался все это время? Он даже забыл о своих обязанностях целителя на какой-то промежуток, если честно. Он, как и все, помогал обжиться, выбирался на охоту...Но вот огромное количество родов Черта просто подкосило. Он...ну, не мог он чисто физически на все это смотреть...столько раз. Поэтому роды принимали другие целители.
Правда, потом Чертополох подходил к Предвестнице Зари по напущению какого-то другого целителя, и интересовался ее здоровьем.
На самом деле, Черт не думал, что окажется так непривычно делить должность лекаря с кем-нибудь, кроме Нежнолистой. Наставница всегда поддерживала Черта, а он любил ее, не смотря на характер и порой странную форму поддержки. Здесь же он старался не трогать раненого, если до этого им занимался кто-то другой.
Но сейчас, поймав в фокус зашедших в приют Травоуса и Снежную, воинов Грозового и Речного, Чертополох сразу заметил их внешний вид. Потом была какая-то пауза, и кним присоединился Звездопад. Немного диалога, и вот вожак Речных оглядывается за чьим-то взглядом. Уж не за его ли?
В любом случае, Черт обязан был узнать, в чем дело. Подхватив немного паутины и ромашки, светлый кот зашагал через приют к разговаривающим. Он подошел как раз вовремя. Звездопад закончил говорить, и Черт, положив свои свертки на землю, поинтересовался:
-Могу я помочь? Вы выглядите ужасно. Что-то болит, чтобы прямо серьезно?
А сам бегает глазами, безуспешно стараясь найти под длинной шерстью воителей какие-то травмы.

Делай вид, будто у тебя все в порядке. Ты удивишься, когда поймёшь, насколько это эффективный метод. После того, как сумеешь обмануть себя, тебе вообще всё на свете будет по плечу.
Макс Фрай

А Лягуша вспоминала свою последнюю вылазку на свою территорию, посреди ночи, когда от того, как все это закончится, зависела безопасность спавших в заброшенном приюте. Никто не пронюхал, что она была насквозь пробита ветром. Да и надо бы добавить, что в последнее время, для нее этот родной ветер становился роднее котов или вереска, как будто бы она была готова вместе с ним нестись над племенами, вступить в ряды звездных котов и встретиться там с отцом и, быть может, с ушедшей когда-то матерью. Она вдохнула поглубже, потому что воспоминания о прогулке в начале Голых Деревьев взбудоражили ее и не потому, что там она нашла врага, с которым они резонировали, а потому, что ветер позаботился о ее безопасности, как если бы этим ветром был ее отец.
Кошка как в тумане помнила последние луны, но во снах непременно стали возникать какие-то картины, как будто бы не из этой жизни: то она бежала во сне, да так быстро, что раз проснулась от того, что кому-то врезала по спине, умудрившись дотянуться из своего уголка. Как будто бы память нехотя выдает несколько картинок — бессмысленных — но ярких, а потом снова от нее ни звука. Что могла сказать белоснежная кошка, которая когда-то была предводительницей племени Ветра? А то, что, вероятно, кто-то свыше позаботился о том, чтобы ее не хватил шок от всего произошедшего. Надо сказать, что после возвращения Лягуша находила новые шрамы на теле, которые были прикрыты длинной и пушистой шерстью. Она их осматривала, принюхивалась, но так и не могла вспомнить, откуда они были. А порой несколько дней подряд ей снились клацающие челюсти, огромные и с металлическим блеском, а потом вода, в которой ее как будто бы топили, но не до конца. Вместе со всем этим в голове всплывали разные неизвестные доселе слова, которые как будто бы липкими лапами вплетались в шерсть, заставляя погружаться в то, что отчаянно нужно было забыть. Кому нужно было? А всем, тем паче.
Лягуша вспоминала то, что было, когда она вернулась в лагерь, ее приняли, безо всяких колебаний и оговорок, но она до сих пор помнила, что шерсть ее еще несколько лун сохраняла частицы страха и незнакомого запаха. То был запах «научной лаборатории», но и слова эти и образ были стерты из памяти. Только сейчас, спустя столько времени, отголоски вновь потребовали своей чаши. Свербящие картинки изнутри бились в мозгу, им нужно было проложить путь на поверхность, но для чего?..
Я. Это было крайне неожиданно. Сорока назначила меня своим глашатаем еще тогда, когда мы были в лесу. Тайно, чтобы Коготь не узнал. — как будто бы молотом каждое слово отбило ритм в ушах и выдернуло Лягушу из смерча воспоминаний. Горделивые нотки и распушенная грудка, сразу было видно, что кот был этим решением доволен. И белоснежная кошка в такт мыслям кота пошевелила усами, выдавливая из себя улыбку и делая это крайне незаметно. Она умела скрывать истину в глубине души. И сейчас она нарочито довольным голосом сказала:
-Это прекрасно, Вихрь, просто прекрасно. Ты кот с головой, слава звездам, а поэтому, я считаю, что лучшего глашатого она и выбрать не могла. — голос почти снизился до урчания, но тут была искренность того, что она действительно считала, что Вихрь был способен стать головой для беспокойной ее подруги, она-то понимала, насколько необдуманными и легкомысленными могут быть решения, но надеялась, что Сорока, получив новую должность, стала чуть более рациональной.
И тут новое что-то оттолкнулось от шерсти пепельного глашатого. Он помнил то время. Как молнией пораженная стояла кошка и глядела в глубину этих ярких и живых глаз, она видела то, что лежало на ее душе тоже, но чтобы сейчас все это ворошить, она не могла, потому что не чувствовала себя той Лягушей, которая..достойна любви? Она чувствовала вину, которая корнями вплеталась в лапы, не давая двинуться с места, оставаясь в этом вечном сумраке, когда надежда только на то, что кто-нибудь придет и перегрызет эти ветвистые оковы, вытолкнет на свет и потреплет хорошенько, доказывая, что бывает и такое. Что она не виновата в этом.
Она любила его душой.
До сих пор, как раньше, как когда-то в прошлой жизни, до ухода.
Но.
Вихрь подошел ближе и сел рядом, его мягкая шерсть и небольшая неуверенность прикоснулись к ней. Но сейчас, когда она себя не могла найти, ей казалось, что это слишком близко. И, быть может, не время? Она по инерции распушила шерсть, но скорее от непривычке, от удивления, а ее глаза стали огромными. Почему-то заболели старые шрамы, заныли, как если бы раскрылись. И внутри сердце начало биться о твердые ребра. Но что-то препятствовало и боролось внутри, как двое котов-одиночек: отчаянно и до последнего вздоха.
Это была любовь, поселившаяся в сердце и что-то еще, принесенное извне, оттуда, откуда не осталось воспоминаний.
Кошка быстро пригладила шерсть, ее реакция была мгновенна, и она тут же ее подавила в себе, а из груди исторглось само собой низкое урчание. Но первое, что она почувствовала, притупив приступ, - это страх. Страх того, что же все-таки произошло сейчас и почему? Она ведь чувствовала, что душа отчаянно тянется к прошлому и не забывает того, что было. Она должна была задохнуться от радости, что Вихрь остался ей верен, что дождался, что, в конце концов, не смотря на свою природу делает шаги, но никак не пугаться этого.
Он хотел прогуляться, Лягуша хотела задохнуться от счастья и страха, - какие противоречивые чувства, не правда ли?
-Д-да, пожалуй, останемся тут, тут сквозняком прохладный ветер.
Заикнувшись, проговорила кошка, и вдохнула очередной порыв, который пронесся с улицы: он пах домом и свободой, пах тем, что пока оставалось под когтями Звездоцапа, пока что. Но каждый кот копил силы именно для того, чтобы оспорить его власть и вернуться на свою родную территорию.
А Лягуша еще и внутри боролась с чем-то непонятным и страшным, с чем-то, что похоже на смолу, но не снаружи, а в душе. Она не понимала, откуда та струится, но с каждым днем ее становилось больше, а во снах стало небезопасно, как для разума, так и для тела. Начинали ныть шрамы, полученные не в боях, но где-то еще. А вот где еще — это придется разузнать все еще молодому пытливому разуму, который хоть и находился не в своей тарелке, оставался таким же живым.

- Игла обрадуется племянничкам и внукам, отец.
Течение взмахнул хвостом и поглядел на сына. Как он догадался, что у него братья? Впрочем, когда Клычок завопил под самым ухом "Паап", вероятно, не сложно было сложить два плюс два.
- Доброе утро, Клычок, - Течение похлопал кончиком хвоста сына по голове.
- С Львиносветом? Вот и отлично, познакомился со своим страшим братом. А это еще один ваш старший брат, Ястребинник, - представил сына серый кот и погладил Златолапа по голове хвостом. - Ястребинник, это Златолап. Вот этот серый боец - Клычок. А с Предвестницей сейчас, я полагаю, остался Водопадик. Так что у тебя трое братьев, - он замурлыкал и приосанился.
- А что сказал Львиносвет? - Течение озадачено дернул ухом, глядя на сына, который рассказывал про горностая. - Показал тебе, как воители состязаются с хищниками, верно?
Вопросы градом сыпались со всех сторон. В них можно было потонуть.
- Нет. Драться никто никогда не будет, - Течение выразительно посмотрел на Ястребинника, который убеждал Клычка в том, что и правда драки не назревало. Хотя внутри серый подозревал, что его своенравные старшие дети еще устроят неплохую потасовку друг с другом. Куница, как видно, уже порывалась оторвать уши своему новоиспеченному супругу.
- О чем ты хотел поговорить?
- Живо к целителю, Ястребинник, что я сказал! Все разговоры потом, - Течение шутливо стукнул хвостом по боку воителя и обернулся к сыновьям.
- Мама еще не рассказывала вам про ваших тёть?

Сон был какой-то мутный, с участие тяжёлой дороги, чуть прохладного липкого снега, огромных кроликов и красивого-красивого огромного озера. К сожалению, связь между всеми этими вещами рыжая кошечка запомнила очень смутно, а если говорить точнее - то не запомнила совсем. Пребывая уже на гране сна и яви, Колючка сонно заворочалась, подумав уже было уснуть опять, но тут в её сонный и добрый мирок ворвался Мышонок. Мирок тут же был разрушен, и из сонной и доброй Колючка вдруг резко стала сонной и злой. Уже поднимая лапу, чтобы дать подзатыльник любимому братцу, она услышала:
- Ты сама мне велела тебя будить, - но лапа всё равно, аки карающий меч возмездия, опустилась. К сожалению, Мышонок, давно уже приноровившийся к заскокам своей сестры, сумел уйти из-под удара. Тяжело вздохнув, кошечка встала и потянулась, и тут же, мстительно улыбнувшись, распихала сестёр. Эдакая маленькая месть.
Колючка осмотрелась, подойдя поближе к брату. В приюте было темно, шумно и довольно много новых котов. Интересно, с ними со всеми можно познакомиться? - задумалась вдруг кошечка. - Или с какими-то говорить не стоит? А, главное, чтобы не были, как Грач, а так всё нормально.
Кивнув своим мыслям и уставившись на небольших котят, рождение которых произошло чуть ли на их с Мышонком глазах, Колючка моргнула, поняв, что брат начал обращаться к ней:
- Глянь, какие у него зубы. Никогда такого не видел.
Рыжая всмотрелась и действительно обнаружила, что у одного котёнка ну очень странные зубы.
- Ух ты!.. - проговорила она в ответ, возбуждённо сверкнув глазами. - Слушай, а давай подойдём? Поговорим, поспрашиваем, откуда у него такие зубищи! - кошка чуть ли не пританцовывала на месте, кидая любопытные взгляды на незнакомого котика.
Услышав, что Мышонок снова обращается к ней, Колючка удивлённо подняла глаза:
- А? Что?..
Ответить Колючка не успела, так как рядом с ними села Незабудка, тут же принявшись очищать мышь, которую принесла с собой, от шкурки и костей.
- Вам пора уже пробовать настоящее мясо. Сейчас...
- Ну наконец-то! Ура, мы будем есть мясо! - довольно подпрыгнула на месте Колючка и первая попробовала мышатину, отпихнув брата и скосив взгляд на сестёр. Прожевала, облизнулась, задумчиво уставилась куда-то вдаль и, наконец, сделала вывод: - Вкусно. Хотя мой кролик, я уверена, был бы в несколько раз вкуснее! Ну, или рыба Мышонка, - Колючка махнула лапой в сторону брата.
Подождав, пока и сёстры откусят по кусочку, и пока умилённая Незабудка попытается пригладить всклоченную после сна шерсть рыжей бестии (Колючка успешно отбивалась от матери, бегая кругами), Колючка, наконец, смогла шепнуть брату:
- Ну что, пойдём, познакомимся с другими котятами?

Кто бы рассказал им всем, насколько сильно сам Чертополох надеялся, что там ничего серьезного?
Кот наклонился над указанной Травоусом лапой. Та покоилась под каким-то невероятным углом, странно выступая.
-Это не перелом, - он бы тогда не смог ходить. - Это вывих. Приятного будет мало.
Он мог бы посоветовать не распугать котят, но вовремя захлопнул пасть. Что передала ему Нежнолистая о вывихах? Достаточно, чтобы сделать это в одиночку и при этом правильно.
Чертополох не любил вправлять конечности, лечить переломы и прочее. Он не боялся сделать что-нибудь не так. Ему просто не нравился сам факт вот такого вот кота в племени. Он знал их чувства, и поэтому старался выходить как можно скорее.
Впрочем, правильно вправленный вывих плеча может позволить встать на лапы сразу же, если сильно не напрягаться.
Сама процедура не заняла много времени.
Чертополох посмотрел на Травоуса. Улыбнулся краешком морды, зная, что ему сейчас немного не до радостных эмоций, но выражала улыбка целителя лишь одно - ты молодец. На самом деле, некоторых окутывает ужасный страх, паника, однажды кто-то даже впал в истерику. Но этот нет, держится.
Побольше бы таких котов. Чертополох продолжил:
-После возвращения сразу же спать и чтобы я тебя не видел на лапах. Если будет нужно, приди ко мне.
Один вопрос - за чем он мог прийти? За маком? Так он и сам прекрасно заснет. Разве что за обезболивающим, но едва ли Черт унес его с собой из лагеря Ветра.

- Вывих, - повторил Травоус вслед за целителем, осмотревшим его пострадавшую лапу.
Особого понимания в голосе кота не было. Диагноз трёхцветному мало что сказал - как и положено молодому воителю, он не особо разбирался в целительских премудростях. Все знания Грозового на эту тему ограничивались перечнем и внешним видом растений, которые "ни в коем случае, ни под каким предлогом, ни в каких условиях НЕЛЬЗЯ ЖРАТЬ, понятно тебе, Траволап?" Нельзя, впрочем, сказать, что Травоус в бытность свою учеником был таким уж непонятливым. Просто чересчур деятельным, любопытным и разговорчивым, а потому упорный наставник привык повторять все важные истины по нескольку раз и как можно более грозным и громким тоном, чтобы наверняка донести свою мысль.
"Ой-х ты ж ёлки колючие!"
Хорошо, что Чертополох успел предупредить о неприятности предстоящей процедуры. И даже, как оказалось, приступил к её выполнению, пока трёхцветный витал в собственных воспоминаниях. Всё-таки, недосып - страшная сила, особенно если ты и в бодро-выспавшемся состоянии не страдает крайней сосредоточенностью и быстротой мысли.
Впрочем, сейчас-то Травоус, хвала Звёздным Предкам, успел закусить собственный пушистый хвост, и вместо того, чтобы орать на весь приют дурным голосом, распугивая котят и королев, глухо мычал что-то в густую шерсть. Судя по ошалевшему взгляду светло-зелёных глаз - не менее дурным голосом, просто окружающим этого не было слышно. Впрочем, боль довольно быстро проходило, и воитель потихоньку возвращался во вменяемое состояние.
- К-хх-г-тьфу, - первым делом высказался он, выплёвывая обслюнявленный хвост. Хорошо, всё-таки, иметь длинную шерсть. - Спасибо, - Травоус на пробу пошевелил лапой. - Вроде нормально.
Конечно, до совершенно здорового состояния конечности явно ещё далеко, но теперь на неё, по крайней мере, можно нормально опираться. Ещё раз благодарно, хоть и несколько вымученно, а так же полусонно, улыбнувшись целителю, кот наспех подхватил какую-то тощую мышку из скромной кучи с дичью, прикончил её в пару укусов и вновь встал перед Чертополохом.
- Пойдём, - пушистый хвост дёрнулся в сторону дверей. - Тут далеко, - трёхцветный невольно вздохнул, - так что лучше не задерживаться.
И уж конечно после возвращения он уляжется отсыпаться. С этим советом целителя воитель спорить не собирался. Как тут поспоришь, если организм и до ухода-то не прочь завалиться соснуть часиков десять. Вот только сейчас не до того. И Травоус, мужественно игнорируя призывы собственного тела, двинулся к выходу. До города путь и впрямь неблизкий.

--- Шелвуд, окрестности

Братом? Это в каком смысле братом? Златолап даже остановился ненадолго, растеряно моргая глазами. Что, Львиносвет тоже его брат, как Клычок с Водопадиком? Или, скорее уж, как Куница, с ней пушистый кот как-то ближе по размеру и возрасту. Впрочем, обдумав сообщённую ему новость, рыжий решил, что оно и неплохо. Львиносвет ему понравился. Он не отвлекал внимание отца всякими "племянниками". И не вёл себя как представленный только что Ястребинник, который вроде и смотрел на снующих под лапами котят, но мыслями, похоже, находился далеко.
- При'ет, - осторожно мяукнул Златолап, разглядывая очередного родича.
Нет, откуда они берутся только? Возникают вокруг, как грибы после дождя.
- Я не знаю, он не 'казал, когда снова п'идёт, - объяснил рыжий новому брату, когда тот попросил показать горностая, и вновь переключился на Течение. - А зач'м с ним со... сост'за'ся? - на сей раз Златолап озадаченно дёрнул ухом, становясь на миг похожим на отца. Если бы тот был рыжим и всего луною от роду. - Горно'тай х'роший. Он со мной п'говорил и помог до'ти к дому.
Похоже, они с Течение сейчас в чём-то недопонимали друг друга. Оно и понятно, ведь рыжему пришлось впервые сталкиваться с другими зверями, и он понятия не имел, кто из них опасен, а кто нет. А горностай даже для котёнка выглядел довольно небольшим. И вёл себя получше некоторых.
Рядом ругался Клычок. Златолап досадливо поморщил мордочку и скорчил братцу недовольную рожицу.
- А ч'го ты так до'го спишь?!
Почему не разбудил, почему не разбудил?.. Вроде ж был какой-то резон, только разве рыжий его сейчас припомнит?
- Они шипели длур на длуга и все такое.
Рыжий подхваченным у кого-то из старших жестом демонстративно закатил глаза. На различные обзывательства брата он давно уже привык реагировать минимально. Иначе бы, пожалуй, им пришлось круглые сутки ходить, зло вцепившись друг другу в уши. Что поделать, если нрав у Клычка такой скандальный.
- А ты о'ёшь всё время. Нам те'ерь тоже драс-ся по'тоянно?
Может, на сей раз кто-нибудь из детей Течения, не названных, так родных, затеял бы всё-таки потасовку, но глашатай выбрал удобный момент, чтобы влезть в спор братьев. Златолап моргнул и отвлёкся на новый вопрос отца.
- Тёть? - переспросил он. И Клычка это слово заинтересовало. - Или племя'иков? - дополнил версию брата рыжий, заинтересованно глядя на отца.
Кстати, надо будет, наверное, сходить к Кунице, посмотреть, что же там за племянники-то такие. Но сперва послушать про тёть. Это что, и впрямь очередные родственники? Златолап последнее время ими обрастал, аки белка зимней шерстью. И даже безо всяких с его стороны усилий.