- Но, похоже, всё прошло удачно. Ведь так?
Он кивнул было, но в следующую секунду дернул усами, словно хотел что-то сказать, но передумал. Ему не очень хотелось рассказывать про Травоуса и Снежную. У него было странное чувство - если сейчас он начнет разглагольствовать о том, что с ними все в порядке и прочее, то они непременно попадут в беду. Но отряд сильно поредел, этого не скроешь...
- Почти, - нехотя проговорил Львиносвет, проследив за взглядом Цапли, который был устремлен на вернувшихся охотников. - Нам пришлось разделиться, чтобы исследовать побольше мест. Рокот - тот черный кот - раньше был одиночкой, так что он неплохо знает город, поэтому нам было проще. Но... мы разделились на три отряда. Травоус и Снежная к назначенному времени не пришли, так что Рокот отправился на их поиски. Но не стоит переживать, - поспешно добавил он. - Мы условились не отходить далеко, а случись с ними беда, мы бы непременно услышали.
Они бы послали в небо племенной клич, возвещающий об опасности. И почему он не подумал об этом раньше?  На душе у Львиносвета разом полегчало, и тревога, шипом засевшая у него внутри после того, как им пришлось оставить соплеменников, разом растаяла.
- Скоро можно будет выпускать тебя на кролика. Или стоит пару раз повторить тренировку, для закрепления навыка?
Львиносвет усмехнулся краем рта и выпрямился во весь свой рост, распушив хвост. Улыбнуться его заставило воспоминание, как он ловил злосчастного голубя и как был рад тому, что птица попалась ему в когти. Честное слово, как оруженосец, который в первый раз в жизни сам поймал что-то живое! Не задушил полудохлую мышь, которую королевы принесли поиграться или не схватил водяную крысу, которую наставник специально погнал на тебя, совсем молодого и зеленого, и следил за тем, чтобы добыча не вильнула резко в сторону.
Пожалуй, Цапле лучше не знать, какой из него охотник на птиц.
- Там были кролики, - весело сообщил он. - Хвоя одного поймала. - он кивнул на добычу. - Где она его взяла - ума не приложу! Может, Двуногие их выращивают? Я слышал, такое может быть. - он с легким сомнением покосился на длинноухого зверька. Затем перевел искрящийся взгляд на Цаплю. Неподалеку Течение возился с котятами и Костром, Звездопад знакомился с детьми - слышался звонкий и очень уж громкий голосок Глухаренка. И это не считая остальных обитателей приюта, разговоры которых слились в один шум. Львиносвет лукаво улыбнулся.
- Не хочешь выбраться куда-нибудь, где потише? - наклонившись к уху Цапли, шепнул он. После такого тяжелого дня ему вдруг очень захотелось побыть с ней наедине. Вдали ото всех. Куда бы им отправиться? Может быть, к мельнице? Не так уж и далеко, а благодаря свежевыпавшему снегу снаружи светлее, чем обычно.

Златолап заколебался. Он по-прежнему не понимал половину слов, которые тараторил тёмный, до сих пор не знал, как его зовут - вопрос рыжего тот благополучно проигнорировал, - крайне отрицательно относился к его манере общаться. Но подкупающее предложение посмотреть некие поля было... весьма подкупающим. Возможно, Златолап сменил бы гнев на милость - хотя бы на то время, что потребовалось для прогулки, а там, вполне вероятно, неугомонный чужак и смог бы ещё чем завоевать сердце - хотя бы какой-то его уголок - рыжего котёнка. Но жизнь рассудила по своему.
Бесцеремонный незнакомец со своими соблазнительными идеями, загадочное облако света, за которым крылся некий большой и неизведанный мир, в котором хранилось так много незнакомых детёнышу слов, обиды и искушения мигом вылетели из рыжей головки, когда крупные голубые глаза зацепились за нависшую над котятами фигуру.
- Пап! - радостно вскрикнул Златолап и неуклюже заскакал к отцу, оступаясь то на одну, то на другую лапу буквально на каждом шагу.
Течение вернулся из того самого загадочного мира после долгой разлуки - когда тебе всего несколько дней от роду, даже часы выглядят длинным и растянутым сроком - и детёнышу хотелось пообщаться с отцом, узнать, что тот видел, рассказать, что случилось здесь. Серая шкура кота несла на себе множество незнакомых запахов, которые Златолап чувствовал даже с расстояния. Не все из них казались приятными, но они были новыми - и это перекрывало всё.
- Пап, а де ты был? Пап, а эт' что? Пап...
Течение положил перед мамой... нечто, не особо похоже на дичь, которую отец носил до сих пор, и повернулся к детям.
Златолап резко остановился, едва не опрокинувшись вперёд. Отец заговорил с надоедливым чужаком. Рыжий сам не заметил, как оскорблённо распушился. Почему? Почему его папа говорит сперва с каким-то посторонним задавакой, которого вообще никто сюда не звал? Тот факт, что незнакомец не спешил Течению отвечать уже не играл никакой роли, рыжий его едва ли заметил.
- ПА-АП! - возмущённо возопил котёнок, не зная как ещё выразить переполнявшее его негодование.
Несколько физиономий недоуменно-рассерженно повернулись к их компании. Голосок у детёныша был громкий, в чём имели честь убедиться обитатели приюта, и креп с каждым днём, и вопли Златолапа, не так давно напоминавшие мышиный писк и слышимые разве что близ ошивающимся, теперь могли привлечь к себе внимание и дальних.
Впрочем рыжему, говоря откровенно, было плевать и на ближних, и на дальних. Он желал сейчас внимания только одного кота, к которому и обращён был негодующий крик, и теперь намеревался получить это внимание любой ценой.

Не сказать, что жизнь в заброшенном приюте была прекрасной, но одно радовало меня: здесь были котята. Даже не думала, что, подчиняясь приказу Звездного Дыма, отправившего меня в "изгнание" еще в первый раз, я окажусь в приюте не то что с незнакомыми котами, а с кучей королев и котят, которые точно специально собрались все здесь, чтобы мне не было так одиноко и страшно. Ведь ни брата, ни сестры - они остались в Тигрином племени, а Рыжий Лис... Я боялась заговорить с ним. И котят моих нет. Казалось, я была одна.
Но вот родила одна Речная королева, за ней - другая и, кажется, механизм был запущен. Каплик и Листик, Глухаренок, Торопыжка и Бурелап, а теперь вот новая Речная тройня - Златолап, Клычок и Водопадик. Да и пришедшие из Леса принесли с собой целую кучу котят: Счастливчик, Ежонок, Колючка, Мышонок... Казалось, весь мой мир превратился в огромную детскую и, как бы это не было неправильно - особенно на взгляд остальных - я никогда ещё не чувствовала себя еще более счастливой.
Да и за месяцы в изгнании мы с Рыжим Лисом, оказывается, как-то сблизились. Я не знала, как такое возможно, но каждое его слово, обращенное ко мне, было бальзамом на душу, и каждый миг, проведенный рядом с ним, упрощал жизнь в значительной степени. Я знала, что это изгнание было плохим, судьбоносным, но... вот именно. Оно было судьбоносным. В частности - для моей собственной ветки судьбы.
Я все еще страшно смущалась, когда Рыжий Лис обращался ко мне, но с каждым днем все смелей и смелей разговаривала с ним, иногда даже первая начинала разговор. И сейчас, когда я лежала рядом с ним, еле заметно касаясь его бока и прислушиваясь к дыханию сердца жизни моего, я сама счастливо благоухала и бездумно улыбалась, думая о том, как мало надо для счастья. Взгляд бессмысленно скользил по фигурам котят, которые развлекались с оруженосцем из племени Теней, и уши еле заметно дергались на громкие звуки, раздаваемые со стороны семьи Звездопада. Я была в своем мире. Я своей стихии.
Рыжий Лис что-то промурлыкал себе под нос и потянулся. Я застыла по привычке, но затем заставила себя расслабиться и низко промурчала в ответ:
- Нет, конечно, - и неловко застыла, когда рыжий кот лизнул меня в щеку. Я смущенно повела хвостом и повернулась к нему, чувствуя себя неуклюжей и слишком большой.
- Но.. я так плохо охочусь, - прохрипела я, чувствуя, как перехватывает дыхание от его внимания и его ласковых прозвищ.

Клычок стоял и делал вид, что просто ждет своего не в меру медлительного братца, но на самом деле он искоса поглядывал на Костра, стараясь понять, что еще можно ждать от этого наглеца. Обиды Клычок запоминал надолго, пренебрежение - и того дольше. Но Костер вдруг круто переменился, будто его молния в башку ударила. Клычок недоверчиво глядел на ярко-рыжего оруженосца. Что у него на уме?
-Я покажу вам поля. Только если вы будете слушать и не уходить от меня. Я даже покажу вам мышь, если получится.
Ого! А вот это любопытное предложение! Клычок взглянул на Костра уже с большим интересом. Конечно, подчиняться он этому переростку не собирался и планировал удрать при первой возможности (с надеждой, что у Костра будут серьезные неприятности), но посмотреть на поля хотел. Но, увы, судьба решила за него - появился еще один кот, большой, теплый и пушистый. Он заслонил собой и Костра, и манящее пятно уже сумеречного света, обозначающее загадочный внешний мир. Всего на одно секунду - но Клычок уже понял, что попытки выбраться наружу сегодня успехом не увенчаются. С хмурым и донельзя разочарованным видом он плюхнулся на хвостик, всем видом выражая то, как сильно его обидели. Ну почему папе нужно было возвращаться именно сейчас?! Не мог что ли, задержаться на пару часиков? А потом прийти и дать по ушам Костру - о да, Клычок бы с удовольствием на это поглядел, но ябедой он не был и открыто жаловаться не собирался. Лишь глянул сумрачно на оруженосца большущими и сердитыми глазами цвета полуденного солнца. А вот Златолап шумно и бурно радовался появлению отца.
- Бестолочь, если бы он  не плишел, мы бы уже были там, - стараясь говорить басом, промяукал Клычок. Брат не обратил на него ни малейшего внимания, и Клычок с возмущением собрался было обмусолить его ухо (сильно кусаться он еще не умел), как вдруг раздался глубокий бас Течения. И обращался папа вовсе не к ним!
Вижу, уже познакомился с молодыми, верно?
Право же, в этот момент Клычок с готовностью присоединился к голосящему брату. Пусть голос у него не такой оглушительный, но вместе с Златолапом они умудрились заполнить сердитыми детскими голосками все пространство приюта до самой крыши. Костер был мигом забыт, и все внимание досталось отцу.
- ЭЙ! Я здесь! - возвестил Клычок, с размаху врезаясь головой в лапу Течения. - Млямл...
В голове раздался медный звон, а перед глазами все поплыло. Кажется, он слишком сильно ударился... Пошатаясь на пухлых детских лапках, Клычок не оставлял упорных попыток сфокусировать взгляд на Течении, дабы проверить, как он отреагировал на его храбрый выпад.

Отредактировано Клычок (06-12-2014 20:22:28)

from Озеро Жизни into Заброшенный приют для животных.

Худые кошачьи лапы, покрытые распушившейся на холоде серой шерстью, ступали по свежевыпавшему снегу, оставляя на нём стройную вереницу следов. Фигурка, выраставшая по мере приближения к дому, не шаталась на ветру, но и особой упитанностью не могла похвастаться - вставшие дыбом шерстинки не смогли создать эффект мехового шарика. Но, в общем-то, это было вполне очевидно - как-никак сезон Голых Деревьев, да и времена сейчас тяжёлые..
Полуночная гостья была из тех, кто не раз прокручивает в мыслях эпизоды собственной жизни, переосмысливая их, стараясь понять, почему всё случилось именно так, а не иначе, или занимаясь поиском ошибок. В голове нашей героини не раз проносились тени событий ужасной ночи Совета, известного под определением Кровавый. Но сейчас её размышления были посвящены дням, едва успевшим уйти в прошлое.
В последнее время Ирония в основном только тем и занималась, что наблюдала издалека за обитателями той самой постройки, куда и лежал сейчас её путь. Не подходила, не заговаривала с ними, но, подобно тени, следовала то за одним, то за другим, держась, однако, на таком расстоянии, что заметить её было весьма трудно. Да и потом, кого может заинтересовать маленькая серая кошка, в одиночку рыскающая по окрестностям Озера Жизни?
Не один рассвет встретила Ирония на берегах этого озера, и не один закат печальными глазами проводила в его воды. Дни складывались в недели, луна росла и убывала, а бывшая Грозовая всё отчётливее понимала, что в заброшенном приюте (слухи - вещь, однако, страшная. Но полезная. Страшно полезная) живут свои - в каком-то смысле этого слова. И, походив пару дней вокруг да около, Иро всё же решилась нанести "соседям" визит вежливости. Правда, почему это решение навестило её головушку в столь поздний час - кошка пока ещё не поняла.
- Иро, ну, куда тебя несёт? - возмущался внутренний голос. - Они же наверняка спят, а ты их разбудишь. Оно тебе надо?
- А я снаружи посижу. Подожду, когда проснутся. Обещаю лапой в бок никого не тыкать, - посмеивалась Ирония, стараясь угомонить свои страхи. Кошка просто понимала, что к утру её решимость исчезнет без следа. Хорошо бы, ей всё же удалось сейчас поговорить хоть с кем-то из обитателей постройки. А то ведь сбежит без оглядки, едва забрезжит утра свет.
- Тьфу! - внутренний голос, похоже, смирился с упёртостью и притих. Ну и пожалуйста, ну и пусть, меньше подмывает вернуться. Меньше, меньше, а не больше! Ох.. Но вот, она уже пересекла линию забора. - Отступаем?
- Ага, щас!
Она устремила взгляд в пустые проёмы окон, сейчас пугавшие своей чернотой. Днём это здание выглядело совсем по-другому: светлое, сияющее в солнечных лучах, оно манило к себе, предлагая блаженный покой и уют. В свете же луны дом казался тёмной громадой, нависшей над кошкой. По коже пробежал мерзкий холодок, но Ирония не отступила. Поёжившись, она пошла дальше и вскоре очутилась у порога. Кошка остановилась у входа, прислушалась.. Ей показалось, что из глубины дома доносятся кошачьи голоса, но переступить порог она всё же не решилась. Кошачий силуэт, освещённый луной, замер в дверном проёме.

- Предлагаешь проделать всю работу по выковыриванию этого мусора даме?
- Почему ты так плохо обо мне думаешь? Я, между прочим, пытался быть галантным и вежливым, - проворчал с мнимой возмущенностью Львиносвет, теснясь на перекладине, чтобы дать Цапле побольше места. Та уже легко взбиралась наверх - ее шагов было почти не слышно, только доски чуточку поскрипывали. А под лапами Львиносвета они скрежетали, отчего золотистый прижимал уши к голове и мысленно молился - только не вздумайте развалиться! Сооружение вдруг показалось ему хлипким и ненадежным. Зачем они вообще сюда пошли? Лучше бы отыскали уютную ложбинку в лесу. Но на десятой перекладине Львиносвет заметно успокоился и повеселел. Цапля уже вытащила затычку для дыры, преграждавшей путь на чердак. Едва ступив на заиндевелый пол, молодой кот понял, почему изгнанники так поступили - здесь так же холодно, как снаружи. Пол был усеян снежными пятнами - в крыше всюду были прорехи, сквозь которые проникал ветер и снег. После уютного тепла Приюта Львиносвет невольно поежился. Но, распушившись, почувствовал себя намного лучше.
- Этот как двойная палатка, - проговорил он, задрав голову и разглядывая крышу. Цапля тем временем искала путь наружу, и Львиносвет, вдоволь налюбовавшись крышей и виднеющимися сквозь прорехи в ней кусочками звездного неба, в несколько огромных прыжков оказался возле подруги. Внезапно снизу раздались такие оглушительные вопли, что Львиносвет едва не подскочил к самой крыше. Золотистый всерьез испугался, что своим топотом он разбудил кого-то ОЧЕНЬ громкого и недовольного. Но, прислушавшись, он понял, что кричат котята. Целая орава котят в одном месте - свихнуться можно! Неужто в приюте всегда так шумно? С ума сойти!
- Как бы к нам сейчас не ломанулась толпа желающих побыть в тишине.
- Заделаем дыры, - пробурчал Львиносвет. Вид у него был все еще немного ошарашенный. - И завалим камнями. Все-таки котята такие шумные...
Он еле слышно хмыкнул и последовал за Цаплей. Она первая выскочила из окошка и очутилась на еще одной перекладине, вполне способной выдержать кошачий вес. Львиносвет перелез через окошко с куда меньшим изяществом и застыл на перекладине, распушив хвост и выпустив когти. Как им теперь перебраться на крышу? Перекладина выходила за пределы стен - с ее конца могло получиться отличное место для того, чтобы запрыгнуть повыше. Львиносвет подобрался, оценил расстояние и оттолкнулся задними лапам. Едва коснувшись крыши, он немедля выпустил когти, чтобы не заскользить. Часть поверхности была покрыта тончайшей коркой льда.
- Эй, Цапля, давай сюда! - крикнул Львиносвет, выпрямляясь. Верхушки ближайших деревьев вдруг перестали быть далекими, луна и звезды засияли ярче и мощнее. Львиносвет промчался к другому краю крыши и глянул вниз, на расстилавшуюся впереди долину, кое-где покрытую молодыми низкорослыми деревьями. Она то круто уходила вниз, то ровно тянулась вперед. Снег сверкал под лунными лучами. Было очень тихо. И спокойно.
- Если птицы видят мир такими глазами, то я был бы не против, чтобы у меня отросли крылья, - негромко проговорил Львиносвет, садясь на свой хвост.

Всё шло хорошо, но Колючке вздумалось вмешаться в его объяснения со своими поправками. Мышонок перестал возбуждённо скакать и начал сердито сопеть, насупившись. Он уже давно смирился с тем фактом, что сестра явно крепче и сильнее его, научился терпеть - или, скорее, уворачиваться от оплеух, которые её лапы раздавали довольно быстро - но с какой это стати Колючка вздумала соваться в ту область, куда её никто не звал и которую Мышонок привык занимать единолично и безраздельно.
Это он здесь самый умный и всё знает!
- Он не при этом перестаёт быть снегом, - тоном "для самых маленьких" пояснил полосатый свои рассуждения, стараясь сделать так, чтобы это не выглядело, будто он оправдывается. - Значит, снег исчезает, и появляется вода. Я просто не успел договорить. Ты меня перебила!
Важность важностью, но отодвинуться от сестры и приготовиться уклоняться от очередной вероятной плюхи Мышонок не забыл. Всё же у Колючки был свой собственный способ ведения дискуссий и подачи аргументов.
К предложению посмотреть на кролика сестры полосатый отнёсся без особого энтузиазма. Что он на него, раньше не насмотрелся? Да и вообще, к теме прошедшей охоты Мышонок начал потихоньку охладевать. Все, кто надо, уже узнали про их успехи, всё было обсуждено и рассказано, и теперь полосатый оказался меж двух желаний. Поискать что-нибудь новенькое или завалиться спать. Организм уже начал подавать недвусмысленные сигналы, что второе - весьма умная мысль, но вокруг никто пока не отправлялся на ночлег, и Мышонок считал ниже своего достоинства заговаривать об этом первым. Вот ещё - в очередной раз выставлять себя слабаком.
Мужественно почти подавив зевок, котёнок покосился в сторону дверного проёма. Там, снаружи, уже стемнело, хотя и не так, как летом - искрились бока выпавших сугробов, разбавляя черноту ночи своей белизной. Мышонок моргнул и встрепенулся, быстро пихнул в бок Колючку.
- Пошли туда сходим, - зашептал он, указывая взглядом на двери, за которыми царила ночь. - Посмотрим.
Убегать от приюта Мышонок не собирался - на сегодня он уже достаточно нагулялся. Ему просто хотелось взглянуть на окружающий мир ночью. Разве плохо, если они выйдут и немного посмотрят? Тем более что родители как раз отвлеклись от своих отпрысков, кто на взрослые дела, кто на двух других детей, тоже нуждающихся в присмотре.

Куница с любопытством наблюдала за тем, как Львиносвет карабкается наверх, в другой момент она бы подколола приятеля снизу, что еще чуть-чуть и балка проломится под его немаленьким весом. К слову, невзирая на наступивший сезон Голых деревьев, рыжий здоровяк совершенно не потерял форму. И да-да, конечно, это просто мех... Воительница тихонько хихикнула, но все-таки ничего не сказала, по-правде говоря забота свалившаяся ей на голову не оставляла времени ни на что, в том числе и дружеские насмешки, и шутливые сражения не всерьез. Пожалуй, она предпочитала просто не думать об этом, жить словно ничего не изменилось. Но теперь уже становилось ясно - эта проблема никак не разрешится сама собой. Хоть Звездное воинство призывай на помощь! И она не могла бежать к отцу, как с любой другой проблемой. Слишком много пришлось бы объяснить, да еще и неизвестно, чем это кончится, хорошо хоть он пока ничего не заметил, пожалуй не только потому что Течение увяз в заботах о племени, о ее недавно родившихся братьях, но и просто потому что едва ли мог представить, что его дочь и сама ждет котят. По правде говоря Куница и сама с трудом в это верила.
А вот Ручеек судя по всему знал, но обсуждать последствия того что она сама окрестила "временным помрачением", воительница не хотела. Если бы не последствия, она бы вообще предпочла это из головы выкинуть. Ну какие дети! Она же сама еще почти котенок! Что ей с ними делать-то? Шесть лун быть запертой в детской, среди королев, это итак было бы невыносимо если бы детская вообще была. Так нет, многочисленные котята - просто бум какой-то - вечно путаются под лапами, старшие воины уже привыкли ступать осторожно, чтобы не задавить ненароком какого-нибудь особо смелого безобразника, возомнившего что все здесь - его игровая площадка. Стоит признать пушистые комочки меха никогда не вызывали в ней каких-то особых чувств, возможно сказывалось детство проведенное в компании Львиносвета и брата или же то, что она не слишком в принципе любила соваться в детскую. Так или иначе котята привлекали ее уже после посвящения - вот ученика она хотела, учить рыбачить, сражаться.. но это все так и было просто мечтой, она не могла учить Синичку, просто потому что это было неправильно, она так и не смогла заставить себя считать эту кошечку хотя бы соплеменницей, даже зная что в этом нет ее вины. Во всем виноват Коготь, а теперь она даже не сможет сражаться с ним и его мерзкой бандой падальщиков! Она выпустила и втянула когти подавляя гнев, всю ее жизнь, сколько она себе помнит ее пытались огородить от настоящих сражений, отец, Ручеек тоже... кажется они получили что хотели теперь.
Собственно у нее хватало времени на обдумывание вариантов, если бы она хотела их обдумывать. Но в конце концов понимание того, что от этого не убежишь и не свалишь решение на кого-то еще. Хотя соблазн был велик. В конце концов вокруг полно королев, которым можно доверить эту обузу, та же Предвестница ей бы точно не отказала... и жить дальше как ни в чем не бывало, сражаться наконец, вернуть свое племя и дом, воспитать ученика. Все как она хотела, вычеркнув непредвиденные обстоятельства из жизни и памяти. Можно было бы, конечно... если бы она с удивлением не поймала себя на мысли, что ведет себя точно также как Сладкозвездная в своем здоровом эгоизме. Да великое Звездное племя, очевидно это передалось в их семье по наследству. А потом, когда ее дети все узнают, они тоже будут обвинять ее в том, что она гадина бросившая их? Эта мысль страшила больше внезапного их рождения... в конце концов она всегда хотела быть лучше своей непутевой мамаши. И больше решений не осталось.
С трудом примирившись с фактом нового положения и подавляя внутренний протест, который был вызван страхом куда больше чем злостью, она таки принялась за обустройство более комфортного гнездышка. Сама она вполне могла спать даже на голом полу, будучи довольно неприхотливой, но подстилку устроила повыше и подальше от шумных воинов четырех племен, в уютной ниже меж балок. Любимый наблюдательный пост, с которого она узнала о сердечной привязанности отца, даже сейчас это воспоминание смешило ее. Радовало что отец все-таки не согнал ее оттуда, ей не слишком нравилось быть среди чужаков до сих пор. Но теперь ей пришлось провести в своей уютной нише ревизию, притащить свежий мох, вместо старого на котором ей вполне нормально спалось, но вряд ли понравилось бы котятам, прибавить птичьих перьев и сена, выудить свои "сокровища", которые она бережно хранила там же - пара ракушек, круглые шарики двуногих, которые ей нравилось гонять, еще пара незначительных мелочей, все пришлось убрать подальше, потому что выкинуть все это "добро" просто лапа не поднималась. Но в целом стало куда чище, все равно никто на свете не заставит ее остаться внизу с другими королевами. Она там просто с ума сойдет.
Но главное испытание еще только предстояло. И нет - не роды. Разговор с отцом. Лучше пожалуй если это не станет для него сюрпризом... слишком неожиданным по крайней мере. Спустившись вниз она обнаружила отца окруженного ватагой пищащей малышни, в лице ее братьев. И не ей одной требовалось его срочное внимание. Вот Клычок например уже со всей силы стукнулся головой об отцовскую лапу, что выглядело также налети младший на стену.
-Паааап, - не долго думая Куница присоединила свой голос, к вопящей во всю силу маленьких легких ораве, но у нее-то хоть голос погромче. -Паааап! Ну отвлекись, это важно!

Когда Грач приоткрыл глаза, снаружи уже стемнело. Черный воитель поднял взъерошенную ото сна голову, с хрустом в позвоночнике потянулся и зевнул. Раздались детские надрывные вопли - такие громкие, будто орали прямо в ухо. Грач с хмурой раздраженностью уставился на двух котят, наскакивающих на Течение. Вскоре там появилась и Куница, у которой голосовые связки, судя по всему, были ничуть не слабее, чем у мелких спиногрызов.
- Чего вы все так разорались, ночь на дворе, - недружелюбно буркнул он, приглаживая всколоченную темную шерсть и стряхивая с хвоста ломкие соломинки. Зарница со Счастливчиком уже должны были вернуться. Эти мысли мигом отвлекли от неприятного побуждения. Грач поднялся на лапы и цепким взглядом оглядел Приют. Он надеялся, что Зарница, как мать, сможет хоть как-то повлияеть на этого мелкого засранца. Грач сына любил больше жизни, но, тем не менее, с каждым днем Счастливчик все больше провоцировал его не на участливые разговоры, а на крепкие затрещины. Последнее, что ему хотелось бы - это воспитать вторую Иволгу, которая в итоге слоняется где-то по чужим землям.
Итак, где же Счастливчик? Зарницу Грач нашел почти сразу же - ее светленькая шерстка отлично выделялась в темноте. Грач тенью проскользнул к подруге и мимоходом лизнул ее в темя. И тут же заметил, в каком она подавленном состоянии. Несколько секунд он молча смотрел на расстроенную морду Зарницу, чувствуя, как в груди поднимается глухое, гневное отчаяние. Этот негодник умудрился довести родную мать до слез!
- Вижу, из твоего разговора ничего не вышло, - хмуро подытожил Грач. Чтобы смягчить резкость своих слов, он со всей мягкостью, на которую был способен, прижался щекой к шее Зарницы и осторожно потерся о ее шерсть. - Где он? - в глухом тоне кота появились гневные нотки. - Счастливчик! - рыкнул он в темноту приюта. Никто не отозвался, нигде не блеснули знакомые хитрые глаза. Куда подевался этот спиногрыз? Грач был уверен, что после случившегося он не посмеет снова сбежать. Поэтому он мешкал. Но, в конце концов, чтобы просто успокоиться, пригнулся к земле и принюхался. Когда он учуял свежий запах сына, ведущий прочь от приюта, его синие глаза вспыхнули бешеными, колючими искрами.
- Меня достало бегать за ним по всем лесам! - прорычал Грач. И круто обернулся к подруге.
- Я найду его, - пообещал он. - Найду и верну домой. И пусть этот маленький гаденыш только попробует сбежать снова!
Великие Звездные предки, ведь ночью для котенка в разы опаснее быть в одиночестве, чем днем. Совы, лисы, ястребы - вот неполный список опасностей. Грач ринулся по следу сына, стараясь унять клокочущий гнев в груди и сосредоточиться на запахе.
=========) гремящая тропа