Как я и сперва предполагала, за весь день оруженосец изрядно проголодался, а то, что мы не поймали ничего для племени, как я и думала, отмахнул в сторону, мол "наловим еще!". - Спасибо тебе, Забота. Эх, знал бы он, как приятны мне эти слова. Заурчав, я продолжила поедать рыбу. Попалась очень даже вкусная рыбешка. Голову я изначально выкинула обратно, в реку, так сказать, к истокам. Потом очистила ее от костей, задумчиво облизнув их, перед тем, как отправить их вслед за головой, я услышала нечто заинтересованное: Она ведь до сих пор считает, что я - самый тихий, мирный и послушный из ее котят.
Ха! Хорошая у него мама, раз он в ее глазах самый примерный, что сейчас сидит на чужой территории, весь в грязи и мирно поедает рыбу. Отчего-то я вспомнила свою маму, Осень. Вот у Ручейка мама осталась жива после Пожара, ей наверное, помогли выбраться из разгоравшегося лагеря бесстрашные воины. Если бы я сумела спасти свою мать и отца, заодно всех сестер, жить было бы гораздо проще. От этого я повесила понуро голову, лишь изредка посматривал на уходившее солнце, да пожевывала ставшую вдруг невкусную рыбу.
Из раздумий меня вновь вывел голосок Ручейка: -Я же не сделал ничего хорошего для тебя, Забота...Что же из меня получится? Из-за этой реплики, я стремительно доела рыбешку, выкинула остатки в реку и подскочив, взглянула на ученика. -Ты сделал меня наставницей. Ты бы знал, как я об этом мечтала!..За это я благодарна тебе, Ручеек. Медленно расхаживая у самой кромки обрыва, я то вскакивала на следующий, высокий валун, то спускалась к оруженосцу. Зато я знаю, что из тебя вырастет! Даю слово, что знаю, как тебя назовут, будь ты воином. Поток! Однозначно, тебя будут звать так. Шумный, быстрый, неугомонный. Это про тебя!Все распаляясь, я не замечала, что совсем чуть-чуть и я могу запросто упасть в обрыв. Ты достоин этих Нагретых Камней, этой реки и этого заката. Это твой первый день, я решила сделать все, чтоб ты запомнил его. С этой-то мыслей, я вскочила на высокий валун, но не рассчитала и так же быстро зацарапала когтями по камню..Лапы все так быстро работали и я с последним усилием забросила свое тело на камень. Вздохнув с облегчением, я услышала слова благодарности от своего Пажа - "никудышного" ученика. Это было столь приятно, но я..так устала от того, что чуть не упала с Нагретых Камней, что устало села на камень, и пробурчав что-то вроде "не за что", устало выдохнула.
Ох, лучше бы я не выдыхала! Плоский камень, на котором я сидела, столь быстро понесся вперед, что я растерялась и не успела отпрыгнуть в сторону.
Я и камень неслись в реку. Несколько стремительных секунд, кажущихся мне вечностью, и я..плюхнулась с камней в реку!.. Так получилось, что это оказалось одним из самых глубоких мест. Но этот "ПЛЮХ!" раздавшийся, кажется, над всем лесом, заставил бы сбежаться сюда мимо проходившие патрули. Догадайтесь, что после заката здесь не было проходивших мимо патрулей. Ни патрульных, ни охотничьих. Камень поспешно затонул, но одна из моих лап словно подвернулась, а я от всего этого сумасброда почему-то вспомнила Вьюнка, затем Ручейка, а потом вдохнула, наглоталась воды и стала..тонуть. Хотя, мне это казалось. Я лишь нахлебалась воды, воздуха становилось все меньше. А задняя лапа,  словно застряла рядом с этим массивным камнем. Кое-как отцепившись, я словно первый раз очутилась в воде, гребла наверх неумело. Перед мордой расплывались во все стороны косяк небольшой рыбы, испугавшейся такой активности в воде. Я и не заметила холодной воды. В детстве я обожала плавать в реке, ныряла смело, не боясь. Сейчас у меня тупо был болевой шок..

----Ручей(
Мрак бежал, как можно быстрее к главной поляне, но, не так свернув, оказался у нагретых камней. Кот сам себя мысленно чуть не убил. Мрак сильно устал и от потери сил свалился с лап. Кот начал глубоко дышать. Тут в камнях он заметил кошку и какого-то ученика. «Что сегодня за день-то? Что, сегодня праздник чужаков на территории Грозового племени? На чёрт такие праздники!» Целитель принюхался, пытаюсь понять из какого чужаки племени.
-Речное!- Вырвалось у кота.- Что вы тут делаете? Уходите отсюда пока не поздно! Воины недалеко, и предводитель тоже.- Последние слова целитель произносил тихо.- Хотя они и дерутся с барсуком.-
Тут целитель разгневанно посмотрел на чужаков. Принюхавшись кот, понял, что это все коты. Всего лишь два. И, слава богу, целитель из этих запахов не вспомнил свой любимый. Но на всякий случай он начал осматриваться. Он боялся, что тут есть Пихта, а если она тут, то они могут договориться и напасть на целителя Грозового племени. Кот вырос в племени Теней, и с детства учился драться. Атака двоих ему не страшна. А вот атака троих, и если один из них родился в Сумрачном племени.
-Я же надеюсь с вами нет серой воительнице Речного племени, которая родилась в Сумрачном?-

Вода была немилосердна по отношению к маленькому ученику Речного племени. Её ледяные потоки вмиг намочили короткую шерсть котенка и заставили его тело содрогнуться от холода.
Вода швыряла его, словно былинку, из стороны в сторону, даже и не думая пощадить кота племени, превозносящего реку в божественные чины. Голубые глаза Ручейка были полны боли и страха, его дыхание было спертым и прерывистым. Вода даже не давала сделать ему нормальный глоток воздуха.
Почему же именно река решила предать юного ученика, который совсем недавно восхвалял её, гордился ею?
Шерсть Заботы исчезла из виду, а Ручеек уже потерял всякую надежду настичь рыжую кошку. Его лапы ослабели, грести стало трудно. Вода пыталась утянуть серого котенка на самое дно. Он уже не мог ей сопротивляться. Казалось, таким он живой и запомнится в последний раз Звездному племени, равнодушно наблюдающему с небосвода - мокрый, с огромными глазами полными страха и разинутой пастью, пытающейся вдохнуть больше воздуха, чем воды.
Ручеек кашлял, все его горло горело от боли, глаза застилала какая-то непонятная пелена.
И вот, когда уже как ему показалось прошла целая вечность, ученик решил, что не может больше бороться, что нужно сдаться, чьи-то сильные зубы схватили его за шиворот и потянули из воды.
Резко и порывисто он вдыхал воздух, но не мог вдохнуть полной грудью. Наконец Забота вытащила его на берег. Ручеек повалился на траву мокрой, холодной, безвольной тушкой. Его дыхание потихоньку нормализовалось, и котик открыл глаза. Рядом была Забота. Он просто не мог смотреть ей в глаза. Жгучий стыд переполнил его. Кто еще мог так стыдиться собственных провалов, как Ручеек? Это его неуравновешенность - сколь бурна радость, столь бурно и огорчение. Сквозь грусть и разочарование, сквозь стыд и обиду на самого себя, ученик поднял глаза на наставницу и выдавил из себя слабую, виноватую улыбку. Чуть подрагивающие лапы подняли тельце с травы. Все еще улыбаясь, он неровным, срывающимся голосом сказал:
- Прости, Забота. Это я виноват. Не с-стоило м-мне бросаться в в-воду...
Его голос задрожал, но Ручеек нашел в себе силы не делать выражение морды огорченным, чтобы не печалить еще сильнее рыжую кошку, столь много давшую ему за один день.
Он оглянулся на реку и тут же со страхом отвернулся. Постаравшись придать морде как можно более добродушное выражение, котик продолжил:
- Думаю, мы все-таки не сможем наловить рыбы для королев.
В его голове мелькнула шальная мысль: А ведь завтра соревнования! И я должен посмотреть на то, как будет драться Львинолап!
Но тут же Ручеек мысленно перебил себя. Нет уж, никаких мне завтра соревнований. Я буду тренироваться охоте, драке, следопытству, да чему угодно, но только не пойду на соревнования. Мне там места нет.
Серый котенок крепко сжал зубы. Ночь уже накрыла лес темным покрывалом, так что в охоте смысла не было. Самим бы не простудиться.
- Знаешь, я думаю, что лучше бы нам наловить рыбы завтра, сегодня уже поздновато, - сказал Ручеек. Ему снова стало стыдно. На этот раз - перед племенем, которым он пренебрег.
Но не давая печали завладеть собой, серый ученик сглотнул скопившийся в горле комок горечи и с той же виноватой улыбкой сказал:
- Забота! А давай наперегонки до лагеря, а? Кто последний - тот мышиный хвост!
Он резко сорвался с места и бросился к лесу. Позволил фальшивой радости, которую он поддерживал только для своей наставницы сойти с морды.
Ах, как же я мог быть таким глупым? Как?
Каким-то невероятным образом Ручеек все-таки добежал до лагеря и не заблудился. Ему было холодно и невероятно тоскливо, такому одинокому в жестоком мире обид и огорчений. Но в душе его горела и искорка тепла за Заботу, которая наверняка была уверена в том, что её ученик совсем не переживает по поводу случившегося. Он желал рыжей кошке только счастья и это счастье глубоко в сердце согревало его сожженную стыдом волю.
---------> Территория Речного племени ---> Лагерь ---> Палатка учеников.

Отредактировано Ручеек (19-07-2012 12:14:50)

Я делаю плавные мягкие шаги по сухой земле, покрытой пылью и мелкими осколками камней.  Солнечный свет не проникал сюда, его было видно лишь на самих камнях, что лежали передо мной. Некоторые из них были гладкими, а другие, словно скалы, угловатые, с выступами или кривыми линиями. В своем подсознании я пытаюсь остановить время для самой себя, замедлить его. Именно поэтому свои шаги я делаю тихо и медленно, абсолютно бесшумно, чувствуя частицы земли каждой клеткой своего тела.
Но внезапно тишина исчезает, и ее место занимает шум речной воды, которая неумолимо шла вперед. Время вернулось в свое прежнее "скоростное" русло. Мои силы кончились.
Энергия бурлила во мне, словно еще один исток, исток горной воды. Я быстрой трусцой приближаюсь непосредственно к Нагретым Камням. По мере своего приближения, я замедляла бег. Делала его все более плавным, пока первый камень не оказался на моем пути. Время бега окончено.
Я взбираюсь на камни, один за другим они оказываются позади меня. И когда я достигаю своей цели и забираюсь на самый высокий из всех, я сразу останавливаюсь, словно никогда и не двигалась. Опираясь на все четыре лапы, я тяну голову к небу и закрываю глаза, затем медленно вдыхаю такой знакомый запах родных земель. Я повторяю эти вдохи снова и снова, пока не вспоминаю, зачем я сюда пришла. Но запах не давал мне покоя. Он вихрем проносился по всему моему телу, постоянно напоминая о себе, как будто старое воспоминание и прошлой жизни. О жизни, полной свободы выбора. Но ее больше нет. Она стерта с лица этой земли. И вернется ли эта свобода, не знал никто, именно потому, что свобода свободна. Парадокс.
В ушах зашумела кровь, и я прихожу в себя после некого сна. Я широко раскрываю глаза, и вижу под собой лишь воду. Камни, вода, папоротники, и лес по обеим сторонам от меня. Сзади, спереди. Он всюду. Бежать некуда. Теперь этим лесом правит кровь, и если ждать, она может поглотить тебя.
Я оборачиваюсь. Совсем рядом он, Соболь. Наверняка я задержала его. Плохо. Нужно браться за дело, пока не стемнело, иначе в лагере так и не появиться свежая еда. Нам нужны эти воины, и чью бы сторону они не принимали. А если я хочу оставить большинство из них живыми, им нужно есть. Кто знает этого Звездоцапа, в любой момент может объявить голодовку для всех. Тогда спасение можно будет отыскать только здесь, да и то.. кто знает.
Впрочем, пора опомниться. Эти земли напоминают мне о доме, о единственном родном для меня месте, но это больше не мое убежище. Оно принадлежит только одному коту во всем лесу. И сейчас я не способна это изменить. Наверное, пора смириться с бессилием. Бороться бесполезно. Он слишком силен.
В наполненном свежестью воздухе я улавливаю тонкий аромат. Запах щедро одаряет желанием впиться зубами в мягкую плоть, почувствовать адреналин и теплую кровь, которая в миг прокатиться через все тело.
А ведь это всего лишь полевка.
Я легко спускаюсь по камням к берегу реки. В этом месте течение ослабевает, и шума почти не слышно. То, что нужно, чтобы сосредоточиться. Я чувствую, как под моей кожей плавно перекатываются мышцы, дают ощущение полной физической свободы. В моих глазах сверкает огонь злобы, то самое пламя, способное разрушать изнутри. Кхм. Чистый бред надеяться на адреналин. Если дело касается убийства дичи, как в данном случае, глаза не помогут. Здесь нужны когти.
Изо всех сил подтягивая живот, я очень тихо затаиваюсь за ближайшим камнем. Моя шерсть не такая светлая, как эти "скалы", и потому мне нужно быть особенно аккуратной. Когда я взглядом нахожу достаточно крупного зверька среди серой пыли и сухой земли вперемешку с опавшими листьями и "обрывками" папоротника, я фокусируюсь и замираю, еле дыша. Ничто не должно выдать меня. Ни тихий звук дыхания, ни кончик хвоста, ни слабое движение. Все это - определенный звук для мыши, и она способна уловить его так быстро, как ты не сможешь ее догнать.
Еще несколько секунд мышь продолжает беззаботно грызть семя, но вскоре очень подозрительно затихает. Видимо, запах она уже учуяла. Сейчас самое время напасть. Но.. что-то удерживает меня, и я понимаю, что не могу сделать ни рывка, ни шага. Что за чертовщина?! Я груба с самой собой. Я пытаюсь вырваться, но время словно опять остановилось. В чем дело??
Из оцепенения меня выводит отчаянный крик, доносившийся совсем близко. Кто это? Я ищу глазами обладателя голоса, но никого не вижу. Только сейчас до меня доходит, что кричала я. Теперь я понимаю, что упустила мышь. Глаза суетливо ищут цель, и находят ее уже почти в лесу. Немедля, мои лапы резко отталкиваются от земли и со скоростью ветра несут меня вперед. Я бегу так быстро, как не бежала еще никогда. Подушечки лап не чувствуют не боли, ни страха, ни даже усталости. Неумолимая жажда победы вновь проснулась где-то внутри, и я уже не могу остановить бег. Через несколько секунд я понимаю, что максимально приблизилась к добыче, но полевка так и норовит сбежать в нору. До нее осталось около пяти мышиных хвостов. Что делать? Только пускать в ход когти.
Я делаю маневр и преграждаю путь несносному зверьку. Мышь "оглушена" таким поворотом событий и понимает, что теперь она слишком уязвима. Ее крохотные глаза бегают по ближайшим деревьям, корням и углублениям в земле. Она загнана в угол. Она не знает, как ей спастись. Я могу дать ей уйти, и она останется в живых по моей воле, потому что сейчас только я могу решить ее судьбу - такова доля охотника. Я отпущу ее, и она останется жива, зато умрет пара-тройка котов из-за недостатка дичи. Ценой чей-то жизни я дарую жизнь другим, и эта цепь непрерывна. Мы убиваем кого-то, чтобы жил кто-то другой, но этому "другому" жить, возможно, гораздо труднее.
У меня остается самый последний, крохотный шанс закончить это гиблое дело. Я отчаянно тяну правую лапу к полевке, растопырив когти как можно шире. Затем подключаю вторую лапу и таким образом создаю некую клетку для жертвы. Задние лапы не теряют времени и молниеносно отталкиваются от земли, я подаюсь вперед и раскрываю пасть, издавая победоносный "мяв". Все это время мышь отчаянно бьется о мои лапы и пытается выбраться, но я лишь крепче сжимаю когти и налетаю на зверька, делая резкий укус в шею. Мышь даже не дергается. Наверное, она смирилась. Это был ее последний день, и я не удивлюсь, если бы она умерла быстрее, чем я бы ее укусила. От разрыва сердца.
Не теряя ни минуты, я несусь вместе с мышью к камням, изображая из себя гордую победительницу, но в внутри чувствуя полное опустошение и горечь. Странные чувства. Особенно тогда, когда они смешиваются в единое целое.
- Улов хорош, - стараюсь быть веселой, хоть и сама всегда отрицала любую фальшь. Гхм.
- А у тебя что? Лично я бы сейчас хотела поймать птицу. Давно их не ловила. - на самом деле, сейчас я бы предпочла одинокий вечер в палатке. В тишине и спокойствии. Хотя, компания Соболя меня скорее радовала, чем напрягала. Лишь бы он не подумал иначе.

Отредактировано Горчица (01-04-2014 23:53:04)

- У меня только одна рыба, - ответил Соболь на мой вопрос и разочарованно кивнул в сторону мелкой рыбы. Она выглядела худощавой, но в такое время, как сейчас, любая еда будет кстати.
Затем кот лениво пошевелил ушами и предложил:
- Можно попробовать… Пошли к высоким соснам? Там всегда можно найти воробьёв и голубей. - я была не против, а потому легко согласилась:
- К Высоким соснам? Конечно... Идем, - я замешкалась, переводя взгляд со своей мышки на его рыбу, и так несколько раз подряд. Их нужно как можно быстрее закопать, не тащить же их к Высоким Соснам. Я подскакиваю к дичи, пойманной Соболем и налету подхватываю свою полевку. Дальше я могу положиться только на свои глаза. Взглядом я пробегаюсь по ближайшим деревьям и кустам, где можно было зарыть пойманных. Я останавливаюсь на облетевшем кусте ежевики неподалеку, и жестом хвоста говорю Соболю, что догоню его. Со всех ног несусь к кусту, опускаю мышь и рыбешку наземь, и начинаю энергично работать лапами. Под когти забивается немного черствая, и, в то же время, сырая земля. Я не обращаю на это внимание и продолжаю копать, изо всех сил, стараясь сделать это как можно быстрее.
Наступил вечер. Солнце медленно катилось за горизонт, огромным оранжевым диском. Низкие облака плыли вдаль, на момент окрашиваясь в оранжевые, желтые, красные и розовые цвета, во все оттенки. А потом становились такими же, как и все - бледно-белыми, почти прозрачными. И плыли дальше. Через всю землю, дальше нашего леса, дальше города двуногих.. Так далеко, как мы и не подозреваем.
Когда я закончила закапывать дичь, я облегченно вздохнула и посмотрела на небо. Скоро стемнеет, а Соболь, наверное, уже добрался до Высоких Сосен. Отсюда недалеко. Но меня волновал отнюдь не путь к Соснам, а время. Пора уже возвращаться в лагерь, но стоит ли.. Меня терзают сомнения, и я понимаю, что даже если хочу вернуться, придется догнать Соболя и предупредить его. Вряд ли мой крик дойдет до него, мы уже слишком далеко друг от друга. Я начинаю неуверенно идти по его запаху. Со временем я углубляюсь все дальше и дальше в чащу леса, и когда Нагретые Камни остаются далеко позади, я останавливаюсь, чтобы еще раз принюхаться. Проклятье! Ветер переменился. Повеяло холодом, и я увидела маленькие снежинки, падающие с неба. Видимо, до Сезона Молодых Листьев еще слишком далеко.
Но поскольку я потерла след Соболя, мне пришлось полагаться на собственные знания. Я без труда отыскиваю короткий путь к Высоким Соснам, и уже через несколько минут оказываюсь на месте. К тому времени на небо уже взошла луна и в лесу окончательно стемнело, а здесь, где растут могучие Сосны, не проникал почти никакой свет, хоть лес и не был таким густым, как предыдущий. В какой-то момент я вновь чувствую рядом запах Соболя, и уже с уверенностью направляюсь по запаху. Нужно догнать его, как можно скорее.

Направление: к Высоким Соснам [бывшие земли Грозовых котов] ------>>

===) колючая рощица (граница с тенями)
Волчья Лапка еще пару мгновений выжидающе посмотрела на Коготка,  но тот явно не горел желанием продолжать разговор. Может, обдумывал то, что она ему сказала, а может попросту не заинтересовался. Ну да ладно, не сидеть же подле него и глядеть выжидающим взглядом! Так она только глупее будет выглядеть, особенно если выяснится, что Коготок действительно потерял интерес. И Волчья Лапка повела хвостом, направившись дальше. Границы она запоминала походя, но очень трудно было привыкнуть к тому, что теперь она живет на такой маленькой территории. Земли Тигриного племени не знали границ - так она считала в детстве. Обширные поля, луга, леса и река - все принадлежало им. А теперь ей приходилось довольствоваться лишь смешанным лесом.
Впереди блеснула река, и, выйдя из-за деревьев, Волчья Лапка узрела знаменитые Нагретые Камни. Мышелов обожал эти булыжники, говорил, что на верхушке особенно удобно греться. Она подошла к камню и, покуда Травоус вещал о том, что она, в общем-то, и так знала, потерлась щекой о теплую, шершавую поверхность камня. Из горла вырвалось легкое, едва слышимое урчание, и Волчья Лапка зажмурилась от удовольствия, потягиваясь и так, и эдак, выгибая спину и мотая хвостом.
"И у меня прекрасный окрас для ловли местных мышей," - с улыбкой подумала Волчья Лапка, услыхав Травоуса и наслаждаясь теплом камней.
А потом Травоус заговорил про рыбалку, и Волчья Лапка сразу насторожила уши. В Тигрином племени учеников учили охотиться и на рыб, и на кроликов, и на лесную дичь. Она сразу поняла, что слова наставника относились непосредственно к ней, ведь она единственная, кто обладал кое-какими познаниями в области рыбалки.
- Как коты, проживающие на другой стороне реки, могут запретить нам заниматься рыбной ловлей, покуда мы находимся на нашей стороне границы? - поинтересовалась она с легким оттенком неудовольствия. Не то чтобы ловить рыбу ей нравилось, она больше предпочитала гоняться за кроликами, но ограничения на охоту понемногу действовали на нервы. Что уж теперь, и котам Ветра нельзя ловить мышей или белок, потому что, видите ли, их ловят преимущественно Грозовые?! Что за глупые правила.

----> Колючая рощица
Патруль Грозовых котов вновь пустился в путь. Травоус задавал направление, шагая впереди всех, поэтому Крапивка, пристроившийся за воителем, не беспокоился об избранной им дороге и вертел головой из стороны в сторону, впитывая в себя новые запахи и звуки, недоступные ему прежде. Изредка он бросал беглый взгляд на пушистый хвост их предводителя, стараясь не сильно запыхаться от скорого шага. Коты покинули Колючую рощицу, так напугавшую котенка своим мрачным, враждебным видом ощетинившихся во все стороны колючек на ветвях ежевики, и неприятно пахнущую Гремящую тропу, что нескончаемо радовало Крапивку. Патруль вновь вернулся под сень деревьев. Сосредоточившись на скором темпе, который ему приходилось поддерживать, чтобы не плестись в хвосте патруля, и на своем учащенном дыхании, котенок полностью посвятил свое внимание тропинке среди густого лесного подлеска, перестав прислушиваться к разговору оруженосцев позади него.
Растерянность, завладевшая им на Главной поляне, когда Коготок не удостоил котенка и словом, превратилась у Гремящей тропы в неудовольствие и грозила перевалить за отметку "обида", чего Крапивка не желал бы: все-таки Коготок был ему хорошим другом. Теперь же, в пылу быстрого шага, переходящего порой на скомканную рысь, котенок как будто забыл обо всех треволнениях, терзавших его. "В конце концов, это ничего не значит. Мы все здесь для того, чтобы найти мою маму и остальных пропавших котов... Нужно сделать дело, а поговорить мы и потом успеем," - подумал Крапивка, перебираясь через особо толстый корень огромного дерева.
Коты шли не слишком долго, и вскоре перед ними ясно обозначился выход из леса, залитый солнечным светом. Внезапно чуткий слух Крапивки уловил тихий шелест и журчание, не слышимое ранее из-за шороха травы под лапами идущих. Почти сразу же с этим открытием в нос котенку ударил приятный запах воды. "Что здесь?" - мысленно воскликнул Крапивка. Он несколько секунд колебался, отыскивая в своих маленьких пушистых лапках силы для обгона Травоуса, но, даже найдя их, котенок не решился предпринять эту авантюру. "Во-первых, я устану еще больше. В жизни я еще не ходил так много! Во-вторых, я не знаю, что нас там ждет. Не хочу рисковать. Да и старшие," - Крапивка бросил кроткий взгляд на широкий хвост и мощные лапы Травоуса. "Старшие мой энтузиазм не оценят..."
Котенок шел, вновь погрузившись в любимые размышления. Они так увлекли его, что когда патруль вышел из леса на небольшую полянку, он и не заметил перемены местности. Идущий впереди Травоус вдруг куда-то исчез, отчего Крапивке пришлось поднять глаза от земли, отыскивая его. Яркое солнце, бившее, казалось, отовсюду, ослепило котенка. Он зажмурился и зашипел от неожиданности, вмиг возвращаясь с небес на землю. Крапивка потряс головой и приоткрыл один глаз. Грозовой патруль находился на берегу стремительно несущейся речушки, берега которой были сплошь усеяны галькой и валунами. Полностью привыкнув к свету дня, котенок широко открыл оба глаза и выпрямился. Прямо перед ним возвышались огромные бурые камни, на одном из которых и сидел "пропавший" Травоус.
‒ Это Нагретые Камни, - заговорил Травоус, продолжая просвещать юных котов. ‒ Сами видите, здесь наша территория соприкасается с рекой...
Крапивка при упоминании о реке вспомнил было о дерущей горло жажде и нерешительно двинулся по большим камням к блестящей на солнце реке.
‒ В чем дело, Крапивка? - остановленный на полпути к живительный влаге обращением взрослого кота, котенок замер, собираясь вслух изложить свое желание, но Травоус словно читал его мысли. ‒ Хочешь пить? Подожди, я сейчас помогу тебе.
Трехцветный воитель спрыгнул с валуна. Крапивка, как бы не зная, что ему делать, дернул хвостом, но совладав с собой быстро засеменил к воде. Впереди лежало множество камней, и чем ближе к реке, тем темнее они были от набегавших волн. Но кроме того, они были еще и очень скользкими, в чем котенок не преминул удостовериться на собственном опыте. Помощь старшего кота оказалась очень кстати. Достигнув кромки воды, Крапивка опустил голову и стал жадно лакать холодную воду, в пол уха слушая продолжаемый Травоусом рассказ обо всех нюансах охоты и рыбалки в этом месте.
"Хм, рыбалка... Это интересно." Утолив жажду, котенок вернулся к остальным котам, сопровождаемый Травоусом. Сев на один из сухих, теплых камней, нагретых солнцем, он принялся умывать мордочку, слушая и вникая в разговор старших. А послушать было что...
‒ Как коты, проживающие на другой стороне реки, могут запретить нам заниматься рыбной ловлей, покуда мы находимся на нашей стороне границы? - с неудовольствием заметила Волчья Лапка. Крапивка нахмурился, перестав умываться. "Действительно, как такое возможно?!" Он бросил короткий взгляд на серую ученицу, разделяя ее негодование.
– Запретить? Да никак, в общем-то, не могут, - отвечал наставник серой кошки. – Просто им это не понравится. Я имею в виду, что не надо специально торчать на виду у их патрулей и демонстративно рыбачить. Речные всегда как-то… очень собственнически относились к реке. На нагретых камнях всегда надо быть внимательными, потому что Речные коты постоянно претендуют на это место. И периодически у нас случаются стычки из-за него. Поэтому если вы учуете здесь посторонний запах или заметите что-нибудь подозрительное, надо… ну… сразу же кому-нибудь сообщить.
Крапивка сидел не шевелясь, обдумывая сказанное котом. Эта была ценная информация, которая, он был уверен, понадобится, когда он сам станет учеником.
Тем временем, Травоус, в последний раз осмотрев Нагретые Камни, решил выдвигаться снова. Крапивка медлил. Был ли он готов к очередному переходу? Пошевелив передними лапами, котенок решил отбросить всякие сомнения и до самого конца оставаться в рядах патруля. "Я напросился в этот поход, значит, я должен его выдержать!" - решил котенок и поднялся с нагретого местечка.
– Прямой границы с племенем Ветра у нас нет. Нас разделяет четверик, поэтому та зона самая безопасная с точки зрения всяких пограничных споров. Так что сейчас отправимся к внешней границе наших земель, - на ходу поясняя, Травоус повел котов дальше.
----> Высокие сосны

Нагретые Камни<--- Песчаный овраг

Синегрив добрался до Нагретых Камней довольно скоро, так как шел ускоренным темпом, чуть ли не бежал. Наконец, впереди показались валуны, и Грозовой воитель замедлил шаг. Медленно подойдя к одному камушку поменьше, кот принялся его обнюхивать. Запахи, запахи… Пахло мышами.
Охотиться, конечно же, он не собирался – так, пришлось к слову, при разговоре. Но Синегрив собирался поплавать и взаправду. Хоть он и был Грозовым воителям, плавал он довольно хорошо и любил это занятие. Но, такая возможность появлялась нечасто.
Вскочив на валун побольше, серебристо-синий воитель пристально вгляделся в противоположный берег, словно кого-то ожидал увидеть.
Но берег был абсолютно пуст. Видимо, патруль Речных котов еще не отправился, а может быть и уже ушел, если они тоже любили встать пораньше. Но об этом Синегрив не знал.
Сверкающая водичка приветливо журчала между маленьких камушков, словно призывая Синегрива. Поддавшись этому зову, кот начал медленно спускаться к воде. Затем, он тронул её лапкой. Вода была ледяная!
«НИЧТО НЕ ПОМЕШАЕТ МНЕ СЕГОДНЯ ИСКУПАТЬСЯ»
Дрожа от холода, воитель медленно наступил в воду сначала одной лапкой, затем другой, а после быстро зашел в водную рябь. Здесь вода доходила ему до боков, чуть выше брюшка. Терпеливо дождавшись, пока холод перестанет ощущаться, и останутся лишь только стони крохотных иголочек, покалывающих тело, Синегрив оттолкнулся задними лапами и принялся лениво перебирать передними в воде, медленно двигаясь вдоль берега.

Отредактировано Синегрив (29-06-2017 19:58:20)