Коты-Воители. Игра Судеб.

Объявление

Лучшие игроки:




Подробнее..
Добро пожаловать!
Наш форум существует уже тринадцать лет, основан 3 января 2010 года.

Игра идет на основе книг Эрин Хантер, действие происходит через много лун после приключений канонов, однако племена живут в лесу. Вы можете встретить далеких потомков Великих Предков и далеко не всегда героических...
Мы рады всем!

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » Коты-Воители. Игра Судеб. » Заброшенный хутор » Бывшая усадьба


Бывшая усадьба

Сообщений 81 страница 100 из 106

1

http://s07.radikal.ru/i180/1311/18/9ee65e7ebdb2.jpg

by_ochre1959

Много-много лет назад тут жили хозяева этой усадьбы, который принадлежал весь хутор. Они выстроили себе дом поближе к озеру, буквально на его берегу. Вход расположен видом на озеро и лес за ним, там, где река впадает в озеро. Дом огорожен низеньким заборчиком, обветшавшим от временем, калитка уже давно слетела с петель. Парадная невысокая лестница также кое-где провалилась, прогнив, красивая резьба утратила свой роскошный цвет.
Сбоку есть пристройка: бывшая роскошная конюшня, где остался навоз, вилы, лопаты и так далее.
Усадьба двухэтажная, разделена на несколько комнат. Внутри есть такая роскошь Двуногих, как диван, а также и другие причуды людей. На первым этаже расположена столовая, гостиная, пара комнат - видимо, для гостей. Напротив главного входа широкая деревянная лестница на второй этаж. Там расположены детская и две более большие комнаты - для хозяев.
Окна дома кое-где заколочены, хотя раньше она вся бывала залита светом. Стекла разбиты практически везде, крыша протекла, и постепенно дом превратился в развалину, хотя и продолжает держаться за жизнь. Он наполнен крысами и мышами, а также сюда иногда заглядывают коты.



пост; свернут из-за издержек производства

[Начало игры]
Я брел по этим территориям уже третий день. Миновали третьи сутки, как я ушел из дома. Помню добрые глаза Марии, она чуть не рыдала, провожая меня домой, в племена. Это придавало сил и уверенности. А Александр? Его напутствие было кратко, но сильно. "Я знаю, что ты сможешь сделать все, Холодок. Удачи, сынок". Да, в тот же день я рассказал им как меня звали. Приемные родители тут же назвали меня так. А сам я попытался забыть свое домашнее имя.
Александр был уверен, что я доберусь туда, куда мне нужно. Я сделаю это ради них.
Шагая через лес, я думал о том, что пора бы уже найти место для ночлега, иначе опять придется выкапывать ямку в корнях дерева, что было не слишком то приятно. А если учесть, что на земле он был еще более легкой добычей, нужно искать место получше.
"Может быть переночевать на дереве?"
Взглянув на одно из деревьев, я тут же отбросил эту идею. Что за вздор? Залезть на дерево я еще сумею, но, проспав почти всю жизнь в мягком и теплом домике, тут же упаду с этой ветки. Но если не дерево, то что мне остается? Снова рыть яму в корнях? Пожалуй, да. Но лучше пройду еще чуть-чуть, лишь взгляну что за этим лесочком.
Я тяжело шагал через огромные сугробы, лапы постоянно проваливались, а шерсть на животе покрылась льдом, да и лапы онемели. Как же захотелось домой, там можно попить молочка и лечь спать в теплую корзинку. При воспоминании о молоке, у меня заурчал живот. Только этого не хватало! Охотился я кое-как, поэтому последний раз ел вчера днем. Привыкший к постоянной кормежке желудок упрямо требовал себе еды. Тихо вздохнув, я огляделся. Ничего. Кажется, придется лечь спать на пустой желудок. Как там Мария говорила? Утро вечера мудренее.
Увидев просвет между деревьями, я начал перепрыгивать через сугробы. Да, двигался заметно быстрее, но устал тоже быстрее. Выйдя из леса, я оказался на довольно большой поляне. А прямо на краю поляне стоял огромный дом. Было видно, что люди давно покинули этот дом. Я почти радостно вздохнул. Сегодня не придется ночевать в корнях! Моему счастью не было предела, но потом я понял, что такое чудесное место может быть уже кем-то занято. Надеюсь, что это не так.
Побежал через поляну, перепрыгивая через огромные сугробы. Постепенно приближаясь к дому, я удивлялся насколько тот большой. Недалеко от этого дома стояло еще два здания. Я решил направиться в самое большое здание. Ведь в похожем жили мои люди, а рядом с их домом тоже были небольшие домики, туда они загоняли своих Старших Питомцев (Чудовища же.)
Подойдя ближе, я увидел что передней двери нет, а на ее месте стоят доски. Недолго думая, я полез внутрь. Тут пахло сыростью и стариной. А еще пылью, я ненавижу запах пыли. Пожалуй, в этом доме было даже немного жутковато. Повсюду странные предметы, отбрасывающие жуткие тени. Как бы давно я не покинул родной дом, я все еще помню сказки мамы о злобной Звездоцапе и отважном Огнезвезда. Во время игр я всегда выбирал Огнезвезда и пытался руководить остальными, ну а если эта роль была занята, то становился Крутобоком. Помню, что в нашем племени живет этот кот, он часто общался с мамой.
Снова урчание живота. Я нахмурился и побежал на второй этаж. О чудо! Тут пахло мышами! А еще очень-очень давним запахом кошек. Двух и больше. Кажется, они давно покинули это место и его обжили мышки. Улыбнувшись, я принял охотничью стойку. Медленно пополз вперед, стараясь следовать инстинктам, которые подсказывали, что глупые малютки не должны меня слышать и видеть. Благо, второе в такой темноте было делом нетрудным. А вот первое..
Я сжался и напружинил лапы, готовясь к прыжку. Три, два, один. Проклятая половица! Я вздрогнул, а мышка навострила ушки и повертела головой, но осталась на месте. Кажется, они уже привыкли к этим скрипам и абсолютно не боятся их. Что ж, это мне на лапу. Тихо вздохнув, я снова сосчитал до одного и прыгнул. Ударил лапой, и тут же укусил. Та слабо дернулась и тут же затихла. Кажется, из меня получится отличный охотник!
Поужинав, я стал искать место для ночлега. В соседней комнате нашелся отличный диван, поэтому я улегся на него. Вокруг меня было что-то мягкое. Едва я свернулся клубком, как сразу провалился в сон.

+1

81

Один? Ну вот, опять. Определённо, недавняя драка ничему Клычка так и не научила. Впрочем, Златолап уже привык, что некоторые вещи доходят до брата чрезвычайно долго, а потому не стал, вопреки обыкновению, поднимать очередной возмущённый ор, а лишь сердито оскалился.
Только попро’уй! – рявкнул он и вполовину не так громко, как мог бы. – Опять без меня. Я с ‘обой.
Право слово, Клычок не из тех, кого стоит выпускать из виду. Сегодня вон он оторвался от брата, и что из этого вышло? Его обозвали, он подрался, потому удрал в это полуразрушенное гнездо, где водятся большие страшные мыши, без присмотра взрослых или его, Златолапа, да ещё и Водопадика с собой утащил.
Впрочем, эта тема быстро себя исчерпала, тем более что рядом имелась другая, куда более актуальная, а потому интересная.
Сам ты ослеп.
Златолап подошёл к двери и сел на пороге, честно уставившись перед собой в окружающий пейзаж. Снаружи заметно похолодало, и холод начал постепенно пробираться и в заброшенную постройку, которую не нагревали своим дыханием и теплом тел десятки котов. Поднялся холодный ветер, раскачивая сухие шелестящие стебли трав. Рыжий передёрнул плечами, чувствуя, как холод проникает сквозь тонкую котёночью шерсть, не способную пока защитить своего обладателя от перепадов температур. Впрочем, припомнил Златолап, в тот раз, когда они с Львиносветом гуляли по белому блестящему снегу, было куда холоднее.
Но никакой темноты рыжий всё равно не видел. Разве что небо над головой сменило свой оттенок на гораздо более тёмный, но Златолап смутно подозревал, что Клычок твердит ему не об этом.
По-моему, очень д’же неп’охо, – признался котёнок, осматриваясь. – Вон твоя зел’нь, вокруг растёт. Вон за’осли, из которых мы ‘ришли. А во-о-он там, по-моему, ‘аже крышу дома ви’но. Если полезем на неё, мо’но будет пои’кать сверху это место. А вон там… МЫША!
Определённо мышь, успокоенная спустившейся на землю ночной тьмой и высунувшаяся из зарослей, не ожидала, что один из болтающих неподалёку котят внезапно ринется на неё с дурным воплем. Грызун истошно пискнул и бросился прочь. Златолап, распластавшийся в неумелом прыжке, промахнулся, а, приземлившись, неуклюже кувыркнулся, завалился на бок и в конце концов растянулся в пыли.
За-аткнись, – мрачно буркнул он брату, не дожидаясь насмешек и комментариев к своему «охотничьему подвигу».

0

82

Клычок кивнул, оскалясь, что у него означало добродушную усмешку. Брат был чуть ли не единственным котенком в округе, чье общество клыкастому было по душе, поэтому он даже обрадовался, когда Златолап с такой запальчивой решительностью и не терпящим возражения тоном заявил, что пойдет с ним, куда бы то ни было. Вдвоем все-таки веселей. И, пожалуй, здорово, когда открытием можно с кем-то поделиться. Когда можно гордо выпятит подбородок, ткнуть лапой в какое-то растение или камушек необычной формы и заявить - это я нашел! А еще лучше вдвоем прогнать зверя - опасного и страшного. Клычок и сам бы справился с любыми барсуками там или лисами - нужно только подрасти и потренироваться. Во всяком случае, он в этом был железно уверен. Если что Клычок и хотел, так это возможности избить всех своих врагов исключительно своими силами, чтобы все знали, какой он сильный и свирепый, и считались с ним. Но это ведь не значит, что сражаться бок о бок с братом неинтересно и уныло! Наоборот. Злат не такой послушный рохля как Водопадик.
Злат тем временем послушно отправился к выходу и уставился на темный мир круглыми глазами. Но смотрел он туда не так, как смотрят в лицо неизвестному, изменившемуся при жидком свете луны. Нет, брат пялился на лес точно так же, как и днем. И явно не чувствовал ни капли благоговения или трепета перед той загадочностью и мраком, в котором может спрятаться все, что угодно.
А при слове "мышь" Клычок мигом забыл про странное поведение Злата и рывком повернулся. Но, увы, увидел лишь пушистый зад братишки, кинувшегося за добычей, а затем услыхал мышиный писк, удар о пол, загляделся на красивый кувырок Злата и, уже давясь от хохота, понаблюдал за тем, как горе-охотник растянулся на полу.
- Тебя надо было назвать Пыльнолапом! - еле выговорил - смех мешал - Клычок. Он уже катался по полу.
– За-аткнись, - огрызнулся Златолап. Клычок фыркнул и прикрыл нос лапой, все еще глядя на брата солнечными смеющимися глазами.
- Ну ладно, ладно, - кое-как проговорил Клык. Он подошел к Злату и дружески ткнулся носом в его взъерошенный бок - почти что извинение с его стороны. - Я голодный, - мяукнул он и глянул на выход. Затем посмотрел на Злата - пойдем домой? Животик Клычка, полностью поддерживая своего хозяина, забурчал так, словно Клычок был не котенком, а медвежонком. Очень голодным медвежонком.

0

83

Недовольно сопя и предупреждающе поглядывая на брата, чтобы не вздумал расслабиться и начать сыпать новыми насмешками, рыжий сгрёб лапы в кучу и встал. Отряхнулся, провёл язычком по бокам, очищая золотистую шкурку от пыли и мусора, и сел, приняв независимый вид, а-ля «ничего не случилось, так и было задумано, понятно?». Впрочем, стоило Клычку дружески уткнуться носом ему в бок, как Златолап успокоился и расслабился.
Эпизод с неудачной охотой остался позади – во всяком случае, на время. И всё же рыжий сделал зарубку в памяти, что стоит попросить кого-нибудь из старших поучить его правильно охотиться. Пока что обе попытки котёнка оказались не из лучших – что в тот день, когда он выслеживал неведомую лань, а нашёл дружелюбного горностая, что сегодня, с мышью.
Я голодный, – внезапно признался Клычок под аккомпонемент своего желудка.
Желудок Златолапа согласно откликнулся им обоим. В конце концов, день сегодня был весьма насыщенным, а перекусить котятам не удалось.
Я тоже, - вздохнул рыжий. – П'йдём домой?
Точной дороги назад Златолап не знал, но крыша приюта всё ещё возвышалась над полем, служа хорошим ориентиром. Достаточно было повернуться к ней носом и двигаться в выбранном направлении. Что котёнок и сделал.
Нам туда.
Возглавив небольшую процессию из братьев, рыжий двинулся вперёд, раздвигая носом траву и выбирая удобную дорогу.

--- Приют

Отредактировано Златолап (20-07-2015 08:07:20)

0

84

============) приют

0

85

АукцЫон – Падал
    Они догоняют. Чувствую, буквально дышат мне в загривок. Нельзя тормозить. Не тормозить, слышишь? Бежать дальше. Бежать быстрее. Хватать ртом воздух, которого отчаянно не хватает. Пусть горят лёгкие, пусть. Это не страшно. Это даже совсем не больно. Если они догонят, то...
    ...то что?
    Я не чувствую лап. Не чувствую землю под ними. Она холодная? Она твёрдая?.. Нет. Белое... Снег? Снег - не асфальт, он не может - не должен! - быть твёрдым. Я точно это знаю. Это то немногое, что мне известно наверняка. Клочок информации в беспросветной тьме каких-то вязких образов в моей голове.
    Они не отстали? А может мне?..
    Нет...
    ...нельзя тормозить! Дальше, быстрее, беги, ну же, ОНИ ДОГОНЯЮТ, ТЫ ЧТО НЕ СЛЫШИШЬ?!
    По полям. Болотам. Через леса. По асфальту, мимо Чудищ и домов Двуногих. Топот их лап преследует меня, сколько я себя помню. Когда же это началось? Мне кажется, так было не всегда... мне кажется - или действительно было? Когда я пытаюсь вспомнить, то натыкаюсь на глухую стену. Я пытаюсь пробить её, но это так больно, что я сдаюсь. Всегда сдаюсь очень быстро. Я не хочу, чтобы было больно.
    Лапы разбиты в кровь, а?
    Оставляют следы, по которым они меня преследуют? Получается, я бегу впустую? Получается, мне не сбежать от них? Никогда? Тогда зачем вообще?..
    Падаю.
    Под снегом не видно ям, ничего удивительного. Холодно. И нет сил подняться. И нет желания. Или и того, и другого. Почему сдаваться так сложно? Почему я начинаю барахтаться в снегу вместо того, чтобы позволить им нагнать себя? Это давно пора закончить. У меня нет сил. И желания...
    ...я выбираюсь из сугроба. Кручу головой. Белое поле. Чистое. Где они, мои преследователи? Затаились, как обычно. Что ж. Значит, ещё поиграем. Повоюем. Побегаем. Не впервой. Снова отступили, словно не хотят прекращать свою охоту.
    Сколько раз уже так было?
    Ничего. Я бегаю быстро. Я достаточно вынослива, чтобы продолжать бороться за своё прекрасное ничто. Побегаем. Повоюем. Подумаешь.
    Хромаю. Пробираюсь через сугробы долго, но настойчиво. Живот сводит от голода. Пытаюсь не задаваться вопросом, зачем я иду. Куда я иду. Иду. Просто продолжаю, потому что... Потому что. Этого достаточно. Хватит думать, Кора. Отпусти мысли. Включатся инстинкты. И ты не умрёшь. Снова. Ты ведь так любишь эту игру со Смертью, а?
    Впереди виднеется дом Двуногих. Старый? Не важно. Я прокладываю путь через сугробы. Белое чистое поле... Образы, я вижу какие-то образы, опять - хватит, пожалуйста! Как же болит голова... И холодно.
    Забираюсь в дом через какую-то щель. Падаю. Лапы кровоточат, а, Кора? Ничего. Это пройдёт. Всё проходит. Помнишь? Сон лечит все болезни. Отпусти мысли. И включатся инстинкты.

+1

86

← неизвестность

Охота началась спонтанно.
Так вдруг выскакивает из-под лап добыча — и ты тянешься за ней не потому, что голоден, но потому, что она глупа.
Непокорный не торопился. Если метель до сих пор ее не сожрала, значит, не доберется никто другой.
Кроме него.
Чужой истерикой он дышал — и надышаться не мог. Таких ярких всполохов он, занятый детьми, давно не замечал.
Ветер заметал следы и стирал запахи, но Непокорный шел, словно слушал, откуда раздавался смех чужих демонов.

Красное смешалось с белым. В чужом воспаленном мозгу, должно быть, красного вокруг было больше.
Непокорный был единственным, кто преследовал. Выдуманных химер он хотел узнать лично.
Угадать панику было нетрудно. Хаотичность передвижений и игнорирование боли.
Цепи стертых следов становились неестественными. Хромота.
В чистом поле чужую фигуру видно лучше. Он пошел напрямик к дому Двуногих.

Непокорный обошел стороной и скользнул вовнутрь с другой стороны.
Дом хранил молчание. Грызуны прятались, успев запастись провизией.
Блеснула пыль в воздухе.
Непокорный поднял голову и произнес громко:
Какая мышь беспокоит хозяина дома?
Он не скрывался. Шагнул вглубь дома, вдоль старых и слабых стен.
Он не искал. Она сама найдется.
Покажется или ему найти ее по крови?
Запах был слышен. Он был слишком чуток к таким вещам.
К частому стуку сердца — тоже.
Что ему сделать с ней?
Непокорный остановился.
Свернуть шею или залечить раны?
Уголки губ едва дрогнули в усмешке.

+1

87

.   Закрываю глаза. Вдох. Выдох. Можно расслабиться. Я точно знаю, можно. Они не придут, не тронут. Мои преследователи любят эту игру не меньше меня, не хотят просто обрывать мою жизнь. Значит, мне ничто не угрожает. Значит, я могу...
    - Какая мышь беспокоит хозяина дома?
    Что?..
    Замираю. Не дышу. Не шевелюсь. Сердце, кажется, только колотится. Загнанный зверь в клетке. Тише, пожалуйста. Я точно знаю, что-то не так. Всё не так. Мои преследователи никогда не разговаривают со мной. Мои преследователи ещё никогда не подбирались так близко, когда я была не в силах убежать. Мне страшно. Трясёт. Понимаю отчётливо. Это не они. Это что-то другое. Это кто-то другой. И я ловлю себя на мысли, что не хочу знать, кто.
    - Свернуть шею или залечить раны?
    Мне вдруг становится смешно. Хохочу в голос, кашляю, снова смеюсь. Смысл скрываться? Кровь выдаёт. Сердце выдаёт. Мне не спрятаться. Не сбежать. Не сегодня. Может, пора кончать, правда?
    - Нет, нет, нет...
    И снова хохот. Мне смешно, эй, Кора, смешно же?
    - Ты не из них, нет, нет, не-е-ет... Притворяешься, подражаешь - очень слабо. Они никогда не разговаривают, не говорят, неужели не понимаешь? Ты не знаешь правил игры, ха-ха-ха, не зна-а-а-ешь, куда же ты лезешь?
    Простите, мои дорогие преследователи. Мы хорошо поиграли, да? Простите. Это был наш последний забег. Вам это нравилось, как и мне? Бросьте, мы все жили этой игрой. Я же знаю.
    Смеюсь. В голос. Не чувствую тела, но ползу. Дальше от голоса. Не спасёт, мой новый не-преследователь догонит. Знаю точно, знаю наверняка. Нос утыкается в стену. Слышу шаги позади. Совсем близко, совсем рядом. Такого не было давно. Я слишком давно ни с кем не контактировала. И не слышала ничьих шагов вблизи. Даже мои преследователи не подбирались настолько близко.
    Вдруг понимаю, что не хочу просто умирать. Хочу видеть того, кто отнимет мою жизнь. Нахожу в себе силы приподняться и перевернуться. Спина упирается в стену. Холодно. Но это не страшно, а? И даже совсем не больно. И, может, умирать тоже будет не больно. Нет. Умирать ТОЧНО будет не больно, Кора, ты просто расслабься. Попробуй. Сдаваться сложно, говоришь? Так преодолей эту сложность.
    Различаю в полутьме дома силуэт. Приближается, медленно. Сверкает глазом, скалится. Нахожу в себе силы осклабиться в ответ.
    - Не знаешь правил, а?.. Ничего. Бывает, да-да, я тоже не сразу поняла, они же не объясняют, они просто делают, учить надо... самостоятельно. Ничего, ничего. Может и правда пора было закончить. Давно тянется, всем надоело. Это всегда был... как там?.. вопрос времени, а?

офф

напоминаю, речь у персонажа бойкая, путанная, поэтому то, что на печати кажется членораздельными фразами, на деле является труднопонимаемым бредом.

+1

88

Дом дышал сыростью, затхлостью, одиночеством. Здесь никого давно не было.
Он слышал добычу, пусть распуганную, но отвыкшую от присутствия хищников.
Стены впитали в себя холод и пыль. Ветер что-то ему говорил, царапаясь об осколки стекол.
Заглушал все крик. Кричала душа. Она устала, подумал Непокорный, но покоя она не найдет.

Чужой смех был визгом, хрипом, агонией. Просьбой, в конце концов.
Просьба в шумном дыхании и неприкрытой спине, выборе не укрытия, но могилы.
Непокорный слабо дернул ухом. Едва ли он притворялся вообще.
Взгляд заскользил по стенам. Чуточку, но чужих демонов он узнал лучше.
Чужая речь была рваной и неразборчивой.
Старые души разбирали по кусочкам отголоски, растаскивали по темным углам.
Непокорный оставил себе только последний, пробуя на вкус. Истерика отдавала чем-то кислым.

Он ступил дальше, за вновь обнаруженной фигурой.
В полумраке кости просвечивались сквозь кожу плавно, не так резко. Это было красиво.
Глаза показались иссушенными болотами. Вся гниль наружу. Все трупы.
В нем просыпался голод. Желание устроить жатву давно уснуло — и сейчас проснулось.
Непокорный остановился.

Давно ты бежишь от них?
Чужие слова были мало понятной вереницей, шустрой и хаотичной.
Непокорный смотрел, безучастный, спокойный.
И каковы правила?
Если она не выплюнет, так много смеясь, легкие, по поводу остального переживать не стоило.
Раны он мог исцелить. Или разодрать еще больше.
Непокорный чуть склонил голову и замер.
Приговор душа вынесет себе сама.

+1

89

.   - Давно ты бежишь от них?
    Хохочу - мне весело. Давно ли? Думаешь, я считала? Думаешь, знаю? Помню? Бегу. Бегу, остальное не так уж и важно. Зачем ему это знать, а, Кора? Чтобы посмеяться над нами? Чтобы пожалеть нас? Чтобы получить причину убить нас? Пусть, подумаешь... Я готова.
    - И каковы правила?
    Я захлёбываюсь собственным хохотом; кашляю надрывно, хрипло. Не ожидала, что он что-то спросит. Не думала, что заговорит. Потому что это может значить всё, что угодно. Потому что это может значить, что он сохранит мне жизнь. А надо ли оно мне?
    - Тебе правда интересно?
    Говорить трудно, в горле першит. Но я говорю, спрашиваю. Мне тоже интересно - раньше не спрашивали. Никто. Я видела немногих, и я всегда сбегала. Всегда раньше хватало сил, чтобы скрыться.
    Так как давно я бегу?
    Мне нечего ответить тебе, Кора. Прошло слишком много... Я знаю, бегу давно. Давно - вполне исчерпывающий ответ, а?
    - Никто раньше не хотел спрашивать, никто не хотел знать!.. Они не могли знать - как? - ведь я всегда была быстрее. Правила, да... Правила! Не останавливаться! Не догонять - так, чтобы совсем. Потому что тогда погоня прекратится. Не прекращать погоню! Правила просты, правила выполняются. Они выполняют, я выполняю.
    Мотаю головой, киваю головой, трясу головой. Ощущаю что-то давно забытое... Интерес? Счастье? Ожидание?
    - А он... Он зачем спрашивает? Неужели знать хочет? Вступить в игру? Они позвали его тоже - разве это возможно... нет, вряд ли, мы всегда вели эту игру сами, без посторонних... Тогда зачем?..
    Смотреть на свою возможную смерть не получается. Подумаешь...

+1

90

Безумие таково, что разум, чтобы его выдерживать, придумывает систему.
Система включает в себя правила, ограничения и аксиому, что смерть — конец и облегчение.
Безумцы смеются, встречая смерть, потому что она им не враг, а подруга.
Душа достойна сожаления, потому что охота должна была начаться не так давно.
Значит, до этого была нормальная — в глазах общества — жизнь.
Воспоминания, должно быть, были искажены.
Не безумием, но разумом. Иначе бы груз стал невыносимым.

Да.
Непокорный не лгал. Он вдыхал запах болезни, и болезнь была ему интересна.
Была интересна душа, заблудшая и отчаявшаяся.
Единственный глаз чуть прищурился.
Непокорный почувствовал трещину и собирался надавить на нее, чтобы выпустить гной.

Послушай!
Он подался вперед резко, порывисто, нависая над ней, вжавшейся в пол.
Остановился и весь затих, и тишина обрушилась, оглушительная.
Не слышишь?
Голос стал тише, взгляд не отрывался от чужих глаз.
Непокорный приоткрыл пасть и вдохнул глубже сумасшедший комок эмоций.
Не слышишь их?
В доме стало слишком тихо, будто стены тоже прислушивались.
По-прежнему царила тишина.
Зачем хозяин спрашивает?
Он сделал шаг, оказываясь слишком близко, источая власть.
Непокорный чувствовал, что вот он, этот момент, какой бывает, прежде чем совершаешь прыжок.

Правила, душа, правила!
Он объяснял ей, словно малому котенку, до которого еще не дошло очевидное.
Не останавливаться? Так ты сказала?
Он жадно ловил проблеск понимания, как хищник, предвкушающий кровь, предвкушал это чувство.
Трещина должна стать надломом, и он разрушит эту систему.
Что же ты остановилась?
Снова шаг, и он уже вплотную, чувствуя кровь, будущий гной ран, грязь и усталость уставшего тела.
Он взглянул на нее с торжеством, абсолютно серьезным.
Что же они не догнали?
Скрипнули где-то прогнившие половицы.
Правила нарушены, а что же они? Скребутся у входа и боятся зайти!
Зашептал, разом оживший, загоревшийся идеей не меньше, как горела душа погоней.
Вот почему я спрашиваю. Потому что я здесь хозяин, и игра будет вестись моя.

Резко успокоившись, выпрямился и взглянул сверху вниз.
Там, снаружи, они будут ждать тебя.
Тон вновь не изменял прежнему, спокойному и выдержанному.
Здесь они тебе не угроза.
Кончики губ слабо дрогнули.
По крайней мере, они.

+1

91

.   Он прав.
    И в то же время не совсем.
    Назойливая мысль маячит где-то на грани сознания, но я упорно гоню её прочь. В правилах нашей погони есть какое-то несоответствие. Я пересказала ему их только что, и снова напоролась на это крохотное «что-то не вяжется», и снова легко проглотила это и приняла на веру.
    Мысли путаются, наслаиваются одна на другую, мешают сосредоточиться. И так - на протяжении послед... Давно. Просто давно.
    - Они не... не боятся, то есть, думаю, не боятся, не могут, не должны, просто... Не догонять, не останавливаться. Не прерывать круг. Я бегу - они догоняют, так должно быть, разве не?..
    Не знаю. Чертовщина какая-то, а, Кора? И что-то мне начинает надоедать этот разговор. Кто он, этот одноглазый незнакомый кот, первый из тех, с кем я заговорила спустя бесконечность тишины? Друг или враг? Почему интересовался правилами? Если бы он был одним преследователей, он бы знал...
   Значит, он не из них?
    - Понятно! Всё понятно, всё так просто, а я и не догадалась сразу! Твой дом - твои правила. Они не хотят играть в твои игры, они остались - там, там, где мы играем в нашу. Говоришь, хозяин. Говоришь, твой дом. Говоришь, тебя бояться надо...
    И снова становится смешно. И легко вдруг тоже. Теперь всё становится на свои места, всё объясняется. Правила игры запрещают преследователям меня убивать, а мне - останавливаться. Но сейчас, в этом доме, я нарушаю правила, потому что здесь действуют другие правила. Другая игра.
    - Так что же ты, а? - хриплю отсмеявшись, отхаркавшись. - Что за игру ты ведёшь? Какую роль мне в ней предлагаешь?

+1

92

Он мысленно вцепился в произнесенное «думаю», как вгрызается в кость собака.
Душа, разумеется, не разрушит систему сразу, но ему и не нужно это сейчас.
Непокорному нужно было надавить — и он надавил.
Дать толчок — и он его дал.
Трещина стала надломом, надлом даст новые трещины, впадины, в конечном счете, пустоты.
Чего-то будет не хватать, что-то — противоречить.
Там, где душа будет замечать — и осознавать, нужно будет латать самому.

Непокорный знал, что ему нужно направить. И он направлял.
Элементарно было бы переломать лапы и не выпускать, но это не то, что ему было нужно.
Тело будет тут, агонизировать и стонать. Душа ускользнет наружу.
Это совсем не то.

Не хотят играть в мою, но не могут навязать свою.
Чужой разум, больной и измученный, был мягкой глиной в его лапах.
Он, спокойный и терпеливый, лепил то, что ему было нужно.

Что же он такое?

Нечто.
Что из этого наполняет другое: имя или существование?
Определило ли его имя тем, чем он станет — определил ли он своими поступками верность имени?
Деструктивное начало было в нем заложено. Имя, означающее бунт, лишь его подчеркнуло.
У души тоже было имя, помнит она его или нет.
Решишь сама. В этих стенах у тебя есть право выбора.
В новой системе, только что выстроенной в ее голове, Непокорный дал ей свободу.
Небольшой островок, где почва твердая, и она может стать крепко, обдумать.

Он оглянулся. В стенах не могло расти ничего полезного, зато было вдоволь паутины.
Раны следовало промыть, но для этого нужно было либо принести снег, либо вывести душу на улицу.
Ни того, ни другого Непокорный не мог себе сейчас позволить.
Он отвлекся на пару минут, собирая паутину. Вернулся, ступая ближе, склонился и вдохнул запахи глубже.
Усы едва касались редкой серой шерсти. Непокорный ненадолго прикрыл глаз, затем скосил взгляд на душу.
Подползи ближе к свету. Мне нужно тебя осмотреть.

+1

93

.   - Нечто... - невольно вторю я голосу, который продолжает со мной говорить.
    Коту, который не спешит убивать. И, кажется, даже хочет помочь.
    В чём его резон, Кора?
    Я не знаю. Это загадка, которую я не могу разрешить. Вопрос, на который мне ответить нечего. Я давно живу по принципу «молчи и беги». Не думай. Не расслабляйся. Дышать не забывай только, да перебирать лапами. Я слишком долго бежала, не думая толком ни о чем кроме того, что должна убежать. Думать теперь становится даже больно. Что-то назойливое жужжит в голове. Муха в жару. Комар. Шмель. Убирайся из моей головы, слышишь?!
    - Мне нужно тебя осмотреть.
    Я подползаю к свету даже раньше, чем успеваю осознать, что творю. Тело двигается само. Неужели настолько доверяет?.. Но эта его игра... Его слова. Его действия. Вопрос о том, почему он оставил мне жизнь, застревает  в горле комом. Я уже даже не смеюсь - не смешно. Непонятно. Непривычно. Странно. Не по себе. Но не смешно.
    - Н-не понимаю, - произношу я с трудом, сглатывая вязкую слюну. - Кто же ты такой? И что творишь?.. Все правила - они! мы! мы так долго выстраивали их! - теперь что же, получается, можно просто не выполнять?! Бред. Это брееед! Я заснула. Снова на ходу, барсук с ним, уже бывало... Когда очнусь - всё это окажется фантазией. Так не бывает. Не. Бывает. Нет.
    Трясу головой. Знаю, это не помогает, но жест кажется мне необходимым. У кота странный взгляд. Я не умею - или разлучилась? - читать по глазам. Я не понимаю. Я путаюсь, но послушно не шевелюсь, пока меня осматривают.
    - Кора.
    Не знаю, зачем представляюсь. Не знаю, понятен ли ему смысл сказанного. Думать больно. Жужжит всё так же настойчиво.

+1

94

Душа внимает. Не понимает, сбитая с толку, но слушает.
Так было до, так будет после: слушайся и безоговорочно доверяй.
Свет проявил все уродство болезни. Когда болеет душа, болеет и тело.
Непокорный осмотрел вскользь клочки шерсти — выпадает, — провел взглядом по ребрам.
Плохо питается. Недостаточно пьет воду. Истощена физическими нагрузками.

Можно просто не выполнять.
Повторил за ней негромко, просто. Чем очевиднее сделать тон, тем острее будет посыл.
Царапины в основном мелкие, полученные по неосторожности.
Подвернутая недавно лапа. Исполосованная когтями грудь.
Когда очнешься, все будет так же.
Он вновь ощутил порыв переломать лапы. Показать наглядно, что это не сон.
Деструктивное желание, было поднявшееся, за мгновение улеглось.

Непокорный сел рядом. Ему нечем было обработать раны, и он не мог уйти за травами.
Он подумал о уже бывшем убежище, где было немного запасов. Стоило туда заглянуть.
Он склонился и начал вылизывать царапины на спине и боку. Ребра под ним вздымались и опускались.
Непокорный услышал имя, но лишь продолжил очищать раны.
Близость означала угрозу.
Душа должна была понимать, с какой легкостью он мог сейчас впиться ей в глотку.

Паутина ложилась на раны, защищая от грязи и возможной инфекции. Подвернутая лапа была тоже обмотана.
Откуда шрамы на груди?
Он задал этот вопрос, заканчивая возиться с паутиной. Те ранения, давно зажившие, были старее прочих.
Возможно, они были еще до охоты. Шуршание где-то снизу отвлекло его: добыча здесь была вправду шумная.

+1

95

.   Я опускаю лапы.
    Я расписываюсь в собственным бессилии.
    Я больше ничего не понимаю.
    Нечто говорит со мной, Нечто зализывает мои царапины, Нечто накладывает на раны паутины. Молча. Я пытаюсь осознать всё, что происходит со мной здесь и сейчас, и понимаю, что не могу. У меня нет рационального объяснения происходящего, нет вообще никакого.
    - Старые, - неосознанно бормочу я в ответ на вопрос о ранах груди. - Старые, да, очень. Или не очень. Старые. Враги... Они подрали, до того, как началась охота. Началась... После этого. После них.
    Я поглядываю на кота, который меня лечит, и не понимаю, как себя вести. Он мне не враг, я так думаю. Но почему я так решила? Я не могу дать отчёта своим мыслям, действиям и поступкам.
   Ты просто безумно устала, а? Может, ну его? Расслабься. Дай течению тебя подхватить, и может оно не потянет тебя на дно...
   Мысль кажется здравой, и вот это как раз странно. Но я не могу отрицать, что у меня нет сил даже на то, чтобы держать глаза открытыми. Всё же, сегодняшняя охота затянулась. Я бы давно уже валялась без сил в сугробе. Возможно, этой ночью они сё-таки догнали бы меня, и...
   - А... Я...
   ...не знаю, что хотела сказать.
   Не знаю, что вообще можно сказать. И нужно ли?
   Глаза закрываются сами собой. Мне даже наплевать на голод. Пожалуй, у меня нет сил, чтобы жевать, не говоря уже об охоте.
   Завтра я проснусь, и всё произошедшее окажется сном.
   Я уверена. И с этой мыслью заснуть получается легко.

0

96

Непокорный вскользь вспомнил о Ленне.
Он нашего его избитым до полусмерти — и вылечил.
Утраченную память Непокорный Ленну не вернул, но дал новую цель в жизни.
Такой же мягкий материал, пусть изуродованный, как и эта душа.
Все могло быть так же. Или произойти совсем по-иному.
Душа могла спровоцировать драку. Или быть вынужденной защищаться.
Запахи не могут ему ничего рассказать. Кости воют о боли, усталости и страхе, но не более.
Значит, придется работать с тем, что есть.

Душа уснула, когда он закончил. Непокорный поднялся.
Абсолютно беззащитная, изможденная, больная. Сжав челюсти на горле, он мог закончить ее страдания.
Непокорный не хотел этого, а потому отвернулся.

Он провел в заброшенном доме еще немного: поймал мышь и бросил ее неподалеку от спящей.
С истощением необходимо было бороться.
А добыча здесь вправду была легкой жертвой.
Непокорный в последний раз посмотрел на тощее тело, развернулся и вышел, щурясь от слепящего снега.
Сезон Голых Деревьев затянулся.
Метель уже улеглась, и ничего не мешало его дороге.
Чужие демоны лязгали зубами, обступив его, но он и ухом не повел.

> неизвестность

0

97

--> Большие водопады

Ох.

Мятнолистая ненавидела Двуногих - в основном за то, как они обращались с природой, внутри которой жили и которую разрушали самим свои существованием - но и за их жестокость, коварство и ни с чем не сравнимую вонь. Даже спустя луны запах Двуногих оставался мимолетным флером на этих землях. Сморщившись, табби шагнула из леса на заросшую дикими травами поляну и оглядела полуразрушенный дом. "Даже нормальных кошачьих нор не могут себе построить. Вырубают деревья, чтобы сложить из них свои неказистые постройки, которые потом годами гниют и уродуют лес," - еще раз ощутив превосходство и практичность кошачьего народа по сравнению с лысыми людишками, Мятнолистая заставила себя думать о деле. Несмотря на ее стойкую неприязнь к рукотворным творениям людей, она не могла не заметить, что по какой-то неизвестной ей причине множество целебных трав предпочитали расти около их кривеньких домишек. Даже сейчас, среди жухлой травы, в нос ударили запахи кровохлебки и ромашки.

- Кажется, тут нам точно повезет, - весело хмыкнула воительница, обращаясь к Тлеющей. - Ну, чему тебя учили? Покажи мне, как ты орудуешь своим носом, - подначивая малявку, Мятнолистая и сама не забывала смотреть в оба и усиленно нюхать. И вот, пожалуйста - прекрасно сохранившийся пучок кровохлебки с багровыми цветками-лапками. Довольная своими поисками, Мятнолистая раскопала землю вокруг травы и одним быстрым движением аккуратно выдернула из почвы весь пучок.

- Шмотри, - прошамкала кошка, укладывая неподалеку свой "улов" и стряхивая там же неподалеку ранее собранную паутину. - Хороша, а? Старайся не срывать, а выкапывать вместе с корнем - так трава дольше останется живой и свежей. Если не получается раскопать - то ничего не поделаешь, дергай как есть. Предлагаю все сложить вот сюда, рядом с этим симпатичным камушком, а потом разделим пополам и унесем все вместе, - выдав племяннице все необходимые на ее взгляд инструкции, Мятнолистая прошлась еще дальше. Больше с такими сочными пучками трав ей не везло, но кучка одиночных стебельков, выкопанных воительницей, неуклонно росла. Главное - не перестараться и не взять больше, чем они смогут унести.

- Ты пока покопайся еще немного тут, а я погляжу, что можно вытащить изнутри. В углах должно быть много паутины, это точно. Жди здесь, - наказала Тлеющей Мятнолистая, осторожно пробираясь к лестнице усадьбы. Внезапно шерсть на ее загривке стала дыбом.

- Мелкая, тише! Тут явно кто-то есть, - шикнула воительница, припадая к земле. Ветер услужливо донес до нее кошачий запах - смутно знакомый, будто родной, но и одновременно какой-то чужой, нагоняющий гнев и страх. Прищурившись и выпустив когти, табби напряглась, готовая к прыжку.

+1 горсть кровохлебки

кубики бросила Маковка, выпало 81

Отредактировано Мятнолистая (12-05-2021 17:50:28)

0

98

=============) со сборища
После расставания с Омутом Репейка немного помрачнел. Сын провел у него не так уж много времени, но все равно, когда черно-белый смотрел на свое убежище, ему казалось, что там стало как-то пусто. Он знал, что Омут рано или поздно вернется в племя (Репейка очень удивился и обрадовался, когда его угрюмый "детеныш" вообще выразил желание поучаствовать в Сборище - как-никак, это праздник бродяг и одиночек, но ни на секунду не обманывал себя - Омут с ним не останется), но все-таки что-то царапало сердце. После того, как он узнал, что Медоцветная не только забеременела, но и родила котят, стала изгоем и была вынуждена покинуть родные края, в то время как их дети росли неприкаянными, одинокими, окруженными злыми взрослыми, Репейка не знал привычного старым дням покоя. Ему хотелось хоть как-то хоть что-то исправить - ради детей, ради Медоцветной и ради самого себя. Омут потеплел к нему, Репейка это ясно видел. Но знакомить с братьями и сестрой явно не желал. Особенно с тем, кого назвали в честь него, Репейки - при этой мысли у него сжималось сердце. Его сын, черно-белый кот, носящий его имя, причинил такую боль своей семье! Омут был весьма скуп на детали, но общую суть Репейка уловил, помнил о том, что творил Звездоцап, на чьей стороне сражался один из сыновей и к каким трагическим последствиям это привело.

Но зато была Астра. Встречи с ней стали для Репейки так же важны и желанны, как воздух. Рядом с ней боль от осознания прошлых ошибок и горечь раскаяния немного отступали - черно-белый видел наступающий рассвет, не омраченный прошлым. Ни один из них еще не высказался вслух о своих чувствах, но растущее желание быть рядом с Астрой, оберегать ее, делить с ней дичь и подолгу беседовать о всякой всячине Репейка сознавал. Это заставляло его улыбаться почти так же, как луну назад, до того, как он все узнал.

Этим утром он выбрался наружу пораньше, чтобы поглядеть на рассвет - в это время года они могут быть удивительно красивы - и поймать завтрак. Репейка не торопился, накануне он плотно поужинал, а потому мог позволить себе неспешно пройтись по орошенной росой траве в сторону старой усадьбы. Там всегда резвилась куча мышей. Но, когда Репейка подошел к старому дому поближе, то сразу учуял два незнакомых запаха. Речные коты! Он оторопел и замер. Омут - была первая мысль. Но, позвольте, Омут здесь? Зачем? К тому же, нет, это не запах его сына. Ветер подул в сторону Репейки, который открыл пасть, чтобы его хорошенько распробовать. Ему показалось или запах как минимум одного из этих котов (судя по всему, это были кошки) немного похож на запах сына?

Он принял решение. Выпрямив уши и опустив хвост, Репейка открыто вышел вперед. Он увидел двух кошек - одна взрослая, воительница, которая наверняка почуяла его издалека и приготовилась отражать возможное нападение. Вторая - совсем юная, ученица. Он остановился в паре хвостов от незнакомок, всем видом показывая миролюбие и дружелюбие. Ноздри щекотал запах Омута. Неужели... неужели Звездное племя помнит о нем, о Репейке и дарует ему встречу с теми, с кем он так мечтал встретиться? Но нельзя терять голову. Нужно спокойно, разумно все выяснить. Но, ежели первая его догадка неверна, как объяснить, что в глазах обеих кошек он видит узнавание, как будто они уже видели его - совсем как Омут, спутавший отца с таким же крупным и черно-белым братом?

- Здравствуйте, - тихо сказал Репейка. - Прошу вас, я здесь один. Меня зовут... Теплоокий. Я не причиню вам вреда. Не смог бы, даже если бы захотел, - он с легкой полуулыбкой кивнул на обнаженные когти лесных кошек. Что-то удержало его от того, чтобы сразу называть свое истинное имя. - По запаху я чую, что вы Речные коты, верно?

+1

99

Болшие водопады —->

Тлеющая с интересом разглядывала причудливые и такие огромные жилища двуногих, размеры которых будоражили воображение. Как жилище может быть таким большим и зачем? Сколько же этих существ там могло поместиться, ведь чтобы свернуться клубочком и поспать много места не нужно.. Юная ученица задумчиво повела носом, привыкая к запаху. Она никогда не видела двуногих вблизи. Как-то во время охоты Тихий Омут приказал ей припасть к земле и замереть, а потом позволил издали тихонечко посмотреть, как странное, высотой с юную березку, существо пытается поймать из их реки рыбу. Возмущению кошки не было предела, но предпринимать что-либо дядющка настрого запретил и поведал ей ряд поучительных историй о том, насколько опасными бывают эти существа. На этом знакомство с двуногими было окончено, но теперь, наслышанная об их заброшенных владениях и гонимая жаждой приключений, Тлеющая с двойным удовольствием и интересом пробиралась всё ближе к странной постройке.

- К чему им такой большой лагерь? Тут же все наши племена поместились бы, неужели они живут такими огромными стаями?

Кошка встала на задние лапы и оперлась на покосившуюся изгородь, принюхиваясь - отдаленный запах двуногих еще остался на ее поверхности.

- Ну, чему тебя учили? Покажи мне, как ты орудуешь своим носом.

- Ну уж явно не трав вынюхивать, - фыркнула, скривив нос.

Тлеющая долго не могла найти ничего путевого, а быстро справившаяся Мятнолистая радости не прибавила. Кошка еще раз фыркнула себе под нос, обнюхав очередной непохожий ни на что искомое куст.
Задумчиво осмотрев окружающую территорию и не приметив никаких потенциальных угроз, она запрыгнула на деревянный столбик покосившейся ограды. Отсюда открывался красивый вид, и было очень легко разглядеть растущие с разных сторон кустики.

- Нашла!

Мурлыкнула тётушке, спрыгнула с забора и радостно подошла к кусту ромашки, который и вблизи оказался ничем иным, как ромашкой. Подкопав корни, ученицы потянула куст на себя, окончательно вытаскивая его из земли.

- Ромашка тоже есть.

Тлеющая смерила старшую кошку взглядом, в котором явно читалось намерение идти вместе с воительницей в жилище двуногих и удивление, что вообще можно было предположить другой исход.

- Тетушка, я удивлена насколько плохо ты меня знаешь. Чтобы я отказалась от посещения новых увлекательных локаций? Да ни в жизнь.

Следующая фраза заставила черношкурую припасть к земле, выпустить когти и внимательно оглядеться. Впрочем, незнакомца искать не было необходимости - он сам вышел на свет. Лапы кошки приросли к земле, перед глазами пронеслись воспоминания из детства...

Чёрно-белая шкура, медовые глаза... вокруг столько крови и жесткости, но тут лучик света, спасение для матери, самая заветная мечта для ребенка... Только вот детские мечты разбились о скалы реальности, когда отец, незнакомый, но такой любимый и родной, одним движением обращает маму в хладный труп и ломает маленькому котенку жизнь...

По телу пробежала дрожь, глаза полыхнули ненавистью. Резким выпадом, не скрывая своих намерений, Тлеющая прыгает на кота, стараясь его завалить и проходится когтями по врагу. Отчаянно, не прекращая, не слыша никого и не замечая ничего происходящего вокруг, она не останавливается ни на секунду. Как долго она этого ждала. Тлеющая жила мечтой об этой минуте, жила мечтой об этой встрече, мечтой о расправе. Кошка знала, что если появится возможность - она воспользуется ей, чтобы убить своего отца.

+1

100

Мятнолистая ощерилась: не будь здесь чужака, она бы с гордой моськой наблюдала, как Тлеющая выискивает чутким носом травы, но ситуация обострилась, и воительнице было не до сантиментов. Она подобралась поближе к племяннице, чтобы в случае опасности закрыть её своим телом или атаковать первой, но тут незнакомец открыто вышел, и Мятнолистая замерла.

"Что? Не может быть! Это не он! Или...?" - мысли в её голове смешались, но воительница не позволила эмоциям взять верх. Перед ней открылся черно-белый янтарноглазый кот. Не может быть, чтобы изгнанник-брат появился вот так нагло! Да табби из него бы всю дурь выбила, напоследок подарив парочку новых шрамов. Сцены из детства, когда Репейник катал её на спине и в шутку боролся с ней, мешали объективно воспринимать информацию, а запах, подозрительно родной и знакомый, сбивал с толку. Только удержавшись неимоверным усилием воли, Мятнолистая поняла, что перед ней не Репейка, а кто-то другой, смутно знакомый - но определенно не пятнистый предатель, который растоптал сердца своей семьи.

- Прошу вас, я здесь один. Меня зовут... Теплоокий. Я не причиню вам вреда. Не смог бы, даже если бы захотел, - тихо и спокойно произнес незнакомец, и Мятнолистая пригладила встопорщившуюся на загривке шерсть, хоть хвост её продолжал нервно подрагивать, а уши и не думали опускаться. Она все еще была готова к драке, хоть и слегка остудила горячую голову.

- Теплоокий? - будто смакуя новое имя, хрипло мяукнула Мятнолистая, не сводя зеленых глаз с незнакомца. В нем было что-то... Родное, что ли? Она была уверена, что не видела этого кота раньше, но теперь, при близком рассмотрении, её уверенность уже не была столь непоколебимой. Она открыла было рот, чтобы подтвердить, что да, они речные коты, и хотела холодно осведомиться, что бродяге нужно, как вдруг Тлеющая, эта бедовая малявка, вскочила, и, минуя Мятнолистую, бросилась на кота.

- Тлеющая, нет! Стоп! - крикнула трехцветная, бросаясь к племяннице. В бою силы этих двух были неравны: хоть Тлеющая и была хорошо обучена, старшая воительница очень сомневалась, что она сумеет нанести урон крепкому черно-белому коту. Поэтому необходимо было вмешаться. Мятнолистая сократила расстояние между собой и бродягой, мягко, но настойчиво, как котенка, оттаскивая разъяренную племянницу от Теплоокого. С габаритами Мятнолистой это было не слишком трудно, несмотря на отчаянные попытки кошки выбраться из хватки тетушки. - Это не он. Не тот, кому ты мечтаешь вскрыть глотку. Поверь, будь бы этот кот Репейником, мы бы не стояли тут и не беседовали.

Она взглянула Тлеющей в глаза, молчаливо призывая к благоразумию. Хоть сама воительница не являла собой образец сдержанности и мудрости, она надеялась, что племяшка воспримет её позыв так, как нужно, и сумеет успокоиться, хотя это было ой как непросто.

- Но кто ты? И почему кажешься мне таким знакомым? И какого черта ты так сильно похож на моего брата-предателя Репейника? И пахнет от тебя как-то... Странно, - Мятнолистая перевела взгляд на Теплоокого и присмотрелась. В её голове уже мерцала настойчивая догадка, но она отмахнулась от неё, как от назойливой мухи. - Не держи на Тлеющую зла. Репейник её отец, и он повинен в смерти её матери, он бросил свое племя и свою семью, нанес нам страшный удар. Её можно понять. Но я требую объясниться. Я не могу прогнать тебя с этой территории, но если я увижу хоть коготь, высунувшийся из твоей лапы, я не буду столь снисходительна, чтобы спустить это на тормозах. Я буду защищать её, - она быстро кивнула на палевую ученицу; глаза табби отчаянно и опасно блеснули, - И себя до последнего.

Возможно не стоило столько болтать, открывая перед незнакомцем шрамы своей души. Но Мятнолистая редко могла остановиться вовремя - сегодня она уже один раз сдержала себя, и чудо могло не повториться.

Отредактировано Мятнолистая (08-08-2021 23:44:29)

+1


Вы здесь » Коты-Воители. Игра Судеб. » Заброшенный хутор » Бывшая усадьба