Волчье Сердце про себя чертыхнулся, понимая, как не вовремя они сюда пришли. По крайней мере, Енотик отправился сюда не один, а потому воитель мог помочь ему справиться с горностаями: какие бы он раны получил, столкнись с сразу двумя противниками? Волчьему Сердцу теперь придется одолеть взрослую особь, которая вряд ли просто так отступит, учитывая, что ее потомству угрожает опасность.

Он не успел увернуться, когда та бросилась на него и вцепилась в лапу. Болезненное шипение вырвалось сквозь стиснутые зубы, когда острые клыки вонзились в кожу, добираясь до мышц; Волчье Сердце дернул лапой, вырываясь из хватки маленьких, но сильных челюстей, чувствуя, как болезненно пульсирует место укуса. Краем глаза он видел крапчатый силуэт Енотика, но у воителя не было времени приглядеться и оценить, как проходит бой у него.

Избавившись от горностая, Волчье Сердце отскочил в сторону и было наступил на пострадавшую лапу, но поморщился от боли и чуть приподнял ее, чтобы не переносить на нее весь вес. Это было не самое удачное начало боя, но у него не было времени сосредотачивать внимание на полученных ранах: оттолкнувшись задними лапами от земли, он прыгнул, намереваясь наскочить на горностая и прижать того к земле, вонзив когти в бока и схватив зубами за загривок.

Горностай зашипел, когда увидел в последнюю секунду, что трехцветный отскочил. Видно, у него второе дыхание открылось - и двигался иначе, и смотрел по-другому, с задором. Горностай сощурился - близость матери давала ему сил и убеждала, что победа все равно останется за ними. Тем более, что мать, которая была крупнее и опытнее, все-таки ранила взрослого кота. А у него кот помельче, неужели не справиться!
Трехцветный бросился вперед шипящим комком меха, и горностай, попытавшись увернуться, в какую-то секунду понял, что не сможет. Крепкие челюсти сжали ему загривок, и спустя мгновение горностая замотали в в воздухе. От боли и головокружения у него перехватило дыхания, но все-таки, собрав остатки сил, он выставил лапы, чтобы ударить ими о мохнатую грудь кота и раскрыл пасть, чтобы извернуться всем своим гибким, белоснежным телом и вцепиться в предплечье.

Второй горностай торжествующе фыркнул, почувствовав на губах вкус кошачьей крови. Черно-белый теперь чуточку прихрамывал - почти незаметно, но для проворного, быстрого горностая это было видно. Правда, мать не знала, как это повлияет на движения черно-белого, лишь надеялась, что это его задержит. Увы. Черно-белый метнулся вперед так быстро, что горностай едва успел увернуться, взрыв когтями снег и бешено махнув хвостом, чтобы сохранить равновесие, отпрыгнула, взрыв когтями снег. Кошачье тело было так близко - и мать, развернувшись и раскрыв наподобие сына пасть, прыгнула, целясь в бок.