===================) из нейтральных земель
Он снова крался меж высоких, прямых сосен и елей, от которых приятно пахло смолой и корой. Разнообразие после открытых пространств полей и пустошей, где разве что зазевавшуюся птичку поймаешь. Енотик поднял морду и вдохнул чистого, уже начавшего пропитываться морозом воздуха. С момента падения Тигриного племени он все был неподалеку. Он называл себя бродягой, вольным котом, однако что-то в его душе постоянно заставляло возвращаться к местам, где он вырос, сделал первые шаги. Встретил Крылатку. Его шаг стал тверде и крепче, Енотик забыл ненадолго о подкрадывании и выслеживании, и вспомнил свою подружку. Подружкой она была ему недолго - он встречал ее несколько раз на землях Тигриного племени, она казалась ему милой и доброй. Он даже предлагал ей уйти вместе из Тигриного племени, когда она начала жаловаться на жестокость своей наставницы Кровавой... Серьезно, кому в здравом уме придет дать такое имя кошке? Енотик помнил, что она и впрямь казалась кровожадной и злющей. Брррр!
Где-то теперь она? Не Кровавая, а Крылатка... Что с ней сталось после Тигриного племени? А вдруг она погибла в битве?
А остальные?
Енотик остановиля возле колючего кустарника - кажется, это был боярышник, и рассеянно обнюхал его ветку. Не стоило, может быть, приходить сюда - столько болезненных воспоминаний. Он ушел из племени после того, как власть забрал в свои лапы Звездоцап, но не спешил возвращаться после того, как его родные вернулись на свои земли. Он не присоединился и к остальным в том приюте, не сражался на стороне лесных котов.
Он привык за эти луны к своей разгульной жизни и, когда узнал, что племена вернулись, увидел и почуял метки на старых границах, растерялся. Что ему делать? Его никогда не манило величие воителей, он не стремился стать лучшим и сильным. Но в то же время племя Теней было ему домом. Было... а потом исчезла мать, завертелась вся эта круговерть. И он так и не вернулся. Зато ошивался поблизости, крадя чужую дичь и стремясь быть в курсе всех новостей. Вот и сейчас он пришел за дичь - вон она, он ее чует уже. Енотик оторвался от ветки и встрепенулся, подернул ушами и усами.
Дятел копошился возле сосны. Енотик подогнул лапы, вытянул хвост и шагнул несколько раз по направлению к добыче. Долгое подкрадывание было не в особенностях охоты его племени, так обычно охотились Грозовые. Поэтому Енотик прыгнул почти сразу, но не рассчитал прыжок - дятел с криком поднялся с земли, а незадачливый кот удариля передними лапами.
Над головой прошелестели птичьи крылья, и Енотик хмыкнул, куснув лапу. Неудача-то какая... Аж стыдно. Хорошо еще, что никто не видит.

Он услышал топот лап раньше, чем увидел черный силуэт, стремительно бросившийся на него и сбивший с лап. Енотик шмякнулся подбородком о землю - о нет, только не бедный подбородок, он и так настрадался! Он успел подумать о том, какой он дурак - позволил на себя напасть средь бела дня, когда кругом светло и ясно, а еще когда воздух не провонял ничем плохим и отвратительным, и запахи можно легко различать. Ладно, теперь что ворчать! Енотик прижал уши и напрягся, готовясь вырваться из чужой хватки и припустить отсюда, едва только появится шанс. Он шумно вздохнул, а в голову полезли непрошенные мысли - интересно, а кому он попался? И узнает ли его кто из соплеменников?
Во всем лесу, вероятно, больше не было котов со сломанной, искореженной челюстью. Ну да ладно, даже если узнают, все равно вряд ли обрадуются, учитывая, что он бесцеремонно охотился на их земле и бросил племя в нужный момент. Отвратительно все вышло, а он-то какой дурень, что попался так глупо, так... Он сделал рывок и перекувырнулся на спину, чтобы увидеть физиономию того, кто его сбил и встретиться с ним лицом к лицу. И шмякнуть его по роже.
И изумленно вытянул искривленную морду - на него смотрели незрячие глаза отца. Та же покрытая шрамами шкура, те же помятые усы. Тот же запах. Енотик пару секунд поморгал, а в его душе вдруг медленно, неторопливо начал зарождаться ненужный, нелепый смех. Он даже перестал вырываться. Вот так встреча! Воистину судьба бывает игрива! Это последний кот, которого он ожидал увидеть и которого хотел увидеть. Его морду еще сильнее искривила усмешка - Енотик снова напрягся, готовясь мощным рывком   оттолкнуться от груди слепого кота, как вдруг Титомир сам отступил. И на его морде проступило то же самое изумление. Узнал!
Енотик поднялся с земли и стряхнул грязь с шубы. Его усы трепетали на ветру. Он переступил с лапы на лапу, поглядывая в сторону любимого папаши, а затем хмыкнул. Только хмык получился каким-то жалким.
- А... Папа. Вот это... встреча. Ты вот поначалу ошибся, никакое я не Звездное племя. Я просто... я.
Помнится, они толком никогда не ладили. Титомир предпочитал Змеелапа - тот был умнее, хитрее, проворнее и сильнее. Иными словами, первенцом. А Енотик... был просто ленивым оруженосцем. И сейчас, встретившись после стольких лун, он сомневался, что папа бросится к нему с объятиями и сам начнет потчевать мышкой. И смотрел он на него, признаться, со странной смесью осторожности, бравады и страха. Быть изгнанным соплеменником - дело одно. А когда тебя собственный отец когтями погонит - другое. Было непривычно видеть его физиономию снова, вдыхать его запах. Енотик переступил с лапы на лапу, не сводя с отца взгляда. Из всех котов на свете родные были последними, которым он хотел бы так попасться.

Отец не спешил выпускать когти, а стоял поодаль, молча разглядывая - вернее, обнюхивая сына. Енотик тоже молчал, лишь нервно водил хвостом туда-сюда. Он был растерян и сбит с толку, и, всегда такой разговорчивый и болтливый, не знал, что сказать. Что вообще принято в таких случаях говорить отцу, воителю племени, когда ты сам из племени этого ушел?
Титомир первым нарушил молчание. Енотик встрепенулся и замялся. Конечно же, это первый вопрос, на который он мог рассчитывать и к которому должен готовиться.
- Вернуться? Ну я... хех... - его голос сбивался, в нем то и дело прорывались смешки, но отнюдь не веселые, а скорее порожденные смущением и неловкостью. - Я... ну не совсем. Я просто тут... гуляю. Вспоминаю, как в детстве все было. Я ведь ушел после того, как Ярозвезда убили, а потом бродил один. Вот и... Так и брожу.
Привык, наверное. Енотик не хотел идти на поклон к соплеменникам, особенно после того, что сам совершил. Вернее, не совершил, не защитил, не сражался. Он не мог сейчас высказать вслух обуревавших его сомнений и противоречий, не мог объясниться.
Его немного удивила сбивчивость в отцовском голосе, когда тот упомянул, что знает о бродяжьей жизни сынка.
- Значит, Крылатка сказала? Или ее мать? Хотя неважно... Я просто с ними встречался. Крылатка мне рассказывала, что да как. - он сел на землю, забарабанил по ней хвостом. Было бы легче включить свою насмешливость и беспечность, но при виде не злящегося, а искренне растерянного и удивленного, как он сам, отца, такое желание пропадало. Пусть они никогда не были близки, Титомир все же был ему отцом, и Енотик не мог делать вид, будто родственные связи для него ничего не значат и будто бы к нему он ничего не испытывает. Иначе откуда это смущение и сковывающая голос неловкость?
- А как там остальные? Змеелап и Весенняя. Змеелап, поди, уже бравым воителем стал, совсем как ты, - он усмехнулся, радуясь, что отец не может увидеть его взгляда, в котором не было и следа усмешки.
Неужто он и впрямь по ним скучал? А раньше думал, что не скучал... Но тогда почему, когда он произнес вслух эти имена, в груди что-то сжалось? И почему ему так хотелось бы увидеть на морде отца облегченную улыбку и радость от встречи?

На морде Титомира по-прежнему не отражалось гнева или бешенства - он лишь говорил отрывисто и резко, будто выталкивал из себя слова. Енотик переминался с лапы на лапу, беспрестанно шевеля усами. В голове вертелось множество фраз, дышаших бравадой и беспечностью, но, увидев вновь родного отца и заслышав о Весенней и Змеелапе, в нем будто что-то защемило.
- О, выходит, они стали воителями? Ну, это понятно, им уже не по году давно... Да и мне тоже, - отозвался он.
Титомир вдруг шагнул вперед, и Енотик на долю секунды подумал, что терпение отца пришло к концу. Но черный кот все еще не выпускал когтей, а лишь задал короткие, но такие тяжелые, будто булыжники, вопросы.
- Нравится? - переспросил Енотик и осознал вдруг, что ни разу не задумывался о том, нравится ли ему нынешняя жизнь. Нет, ему нравилось бродить по лесам и полям, чувствовать себя самому себе хозяином, не подчиняться правилам. Но вместе с тем он никогда не думал, что станет одиночкой. Нет, его путь был ясен - из оруженосца в воители, пусть не в самого великого и славного, но все-таки в кота племени. И, когда он в детстве размышлял о том, что будет дальше, то видел себя непременно воителем. И, коль уж вспоминать, об этом, Енотика чуть-чуть раздражал Змеелап с его совершенством, с его умом и силой. То, как им гордился отец и выделял его.
Ему не хотелось быть вторым после собственного брата. И, несмотря на внешнее презрение к славе, несмотря на лень и пренебрежение к урокам, на которых он часто не старался, он все равно втайне хотел, чтобы на него смотрели так же, как на Змеелапа. Хотя бы изредка. И чтобы отец уважал его. И он хотел заслужить имя воина.
Но никто не мог знать, что Звездоцап приберет власть к лапам. Енотик не пожелал оставаться в его племени, а потому и ушел, и не думал, признаться, что лесные коты когда-нибудь вернут свои земли, и перед ним встанет вопрос - возвращаться или нет? Когда узнал о том, что у него появился шанс вернуться к прежней жизни, то это выбило его из ставшей привычной колеи. Одно дело - когда не можешь вернуться. А другое - когда можешь, но... Не уверен, что тебя примут. Не уверен, что тебя там ждут и ты там вообще нужен. И нужно ли ему племя? Эти вопросы не выходили у него из головы. А еще вспоминались брат с сестрой, отец, шли непрошенные мысли - а как они там, выжили ли... Поэтому он и кружил вокруг, не решаясь ступить под строгие очи соплеменников и отбиваться от их вопросов. Проще было, чтобы все оставалось как есть.
Нынешняя жизнь была ему не в тягость, но все-таки, встретив отца и бродив до этого вокруг соснового бора и по прочим землям, он немного подумал о том, что это скучновато. Иногда тоскливо быть одному. Но в племени ведь столько правил и обязанностей. Ему самому это нужно? Енотик повел хвостом - в племени подчиняться нужно предводителю и строгим законам. А тут он сам себе закон и вожак. И все-таки... Все-таки что-то его глодало.
- Я не знаю, - вырвалось у него прежде, чем он успел себя остановить. И тут же шагнул к отцу и поспешно заговорил:
- Дело в том, что я уже привык немного.... Да и что мне делать?.. Как будто я могу взять и... Хотя стой! Что это мы все обо мне да обо мне, а, папаша? Лучше расскажи, как там у вас дела. Какие новые имена у Змеелапа и Весенней? Змеезуб? Злобозуб? Хитрозуб? Хитрозмей! Ха, это бы ему подошло! А Весенняя? Солнечный Лучик? Она всегда была такой веселой и милой... А ты сам как? Кто у вас глашатай и предводитель? Я помню, там был Иней, взрослый кошак и вояка.

Он опешил и замолчал. Отец подошел поближе, и выражение его морды по-прежнему не было яростным, наоборот, в нем проступили какие-то... ласковые черты? Енотик захлопал глазами, когда он обрубил его трескотню парой фраз.
- В-вернуться? - его голос сбился, а сам молодой кот невольно отступил на один шаг. - Ты... предлагаешь мне вернуться?
Вот так сразу? Без всяких нотаций, без ворчаний? Енотик передернул плечами, оглянулся, точно стоявшие вокруг деревья могли помочь ему отыскать верный ответ. Он не ожидал, что отец скажет такое - не сейчас, не сразу. Впрочем, Титомир никогда не отличатся многословием, наоборот, рубил сразу, с плеча. И вообще Енотик не предполагал, что отец захочет, чтобы он возвращался и сам предложит.
И почему он парой фраз царапнул самый корень проблемы, отбросив ненужные предисловия? Вот так просто - если хочешь, возвращайся.
- Все не так просто, - отозвался Енотик наконец, и его голос был куда сумрачнее. - Во-первых, я не уверен, что меня примут. А во-вторых - и, наверное, поважнее - я не уверен, что мне там есть место.
Он уже представлял соплеменников, глазеющих на него то с осуждением, то с пониманием, а то и с жалостливым пониманием. Представлял сестру и брата, спящих в палатке воителей, в то время как он сам отправится в палатку оруженосцев, как много лун назад. Рядом с ними он будет выглядеть жалко. Рядом с теми, кто сражался за свое племя в страшных битвах - очевидно же, что Весенняя сражалась на стороне лесных котов, иначе бы не осталась в племени, а Змеелап с самого начала отверг Звездоцапа. Выходит, они оба герои.
- Да и как ты себе это представляешь? - его морда еще сильнее искривилась в усмешке. - "Здравствуйте, я ваш новый оруженосец?" Ха! Только представь себе - великовозрастный оруженосец, брат славных героев, сражавшихся за свое племя и гордо делящих обед рядом с воителями!

Отредактировано Енотик (08-01-2017 18:58:25)

Енотик повел ушами - отец правду говорил о том, что в Сезон Голых Деревьев станет сложнее. Он и сейчас чувствовал в воздухе холод, а добыча теперь стала больше отсиживаться в норах, чем рыскать в кустах и зарослях. Когда наступят морозы и повалят снегопады, одиночки, скорее всего, станут злее, а дичь будет отсиживаться в зимних логовах. Енотик голодать не горел желанием, а потому с чисто разумной точки зрения вернуться в племя было лучшим решением избежать пустого брюха. С другой стороны, живут же как-то одиночки, приспособились! Может быть, и он сможет...
Он задумчиво пошевелил усами, но не сказал ни слова. Только снова осмотрелся, вглядываясь в сосновый бор, территорию племени Теней и их охотничьи угодья. Не придут ли другие коты, менее расположенные к беседе с бросившим их оруженосцем?.. Впрочем, глупые предосторожности - отец наверняка почует и услышит их куда раньше, чем Енотик. В чем-чем, а в чувствах Титомира он не сомневался и на секунду.
Отец продолжал говорить, и на этот раз, заслышав про "докажи", он не сдержался и фыркнул. Вот оно что, вот что было главным камнем, главным препятствием. Придется ведь что-то доказывать остальным, отвоевывать право есть еду и лечиться у целителя, спать в теплой палатке и рассчитывать на помощь в бою. Енотик не питал иллюзий насчет своего места - он понимал, что товарищи никогда не примут его с первой же минуты. Значит, придется доказывать, хочет он того или нет.
Беда в том, что Енотик терпеть не мог что-то доказывать другим. Какое ему дело до чужого мнения? Вот если это мнение отцовское и касается его с братом... Когда Титомир отдавал предпочтение Змеелапу, это кололо шкуру. Но лезть вперед и что-то доказывать отцу, прыгать перед ним точно ручная киска перед своим Двуногим Енотик считал ниже себя. А еще он думал, что все равно не получится. Но сейчас все это в прошлом.
Енотик обвил хвостом лапы и усмехнулся, представив себе тренировки со своим папашей. Он и в лучшие-то времена не отличался добрым нравом, а теперь, коли нужно сделать из сына славного бойца, то не помешало бы заранее запастись травами, а еще лучше поставить целителя на пост возле тренировочного оврага. Чтобы не бегал туда-сюда зря.
Он повел плечами, словно ему стало зябко.
- Я не знаю, - ответил он. - Не помню, как на меня смотрели, когда я сломал челюсть. Но не помню, чтобы горел желанием доказывать кому-то, что я не слабак. Я уже выжил в лесу, когда мне было всего восемь лун. Ну да ладно, дерьмо с ним, - он поднялся на лапы и вперил серьезный взгляд в морду отца.
- Ты мне вот что скажи, пап. - он сам шагнул по направлению к отцу и выпрямился. Кое-что еще жгло ему сердце и не давало покоя. - Вот ты в племени. Змеелап и Весенняя в племени - бравые воители, боевые товарищи и гордость и бла-бла-бла. Зачем ты хочешь, чтобы я вернулся? И почему ты так уверен, что меня примут? Потому что много полегло в битве,  и, как говорится, паршивый кусок в холода лучше, чем совсем ничего? - наверное, впервые за время разговора голос Енотика звучал так серьезно и твердо. Он хотел знать, что у отца на уме. Близки особо они никогда не были, так почему же сейчас отец расписывает ему прелести племенной жизни и явно жаждет, чтобы он вернулся?  Титомир, которого он помнил, не был всепрощающим.
Он чего-то от него хочет. И, кажется, трехцветный мог предположить, что. Хочет, чтобы Енотик стал сыном, которым он, Титомир, сможет гордиться, а не стыдливо отводить голову, когда кто-то о нем спросит. Хочет, чтобы его дочь и сыновья стояли за племя, а он мог бы гордиться тем, что в его семье нет предателей и крыс, что благодаря ему в племени Теней появились славные и бравые коты, и его наследие не омрачает ничья дурная кровь. Словом, вряд ли он думает о самом Енотике. Нет, он свою совесть хочет успокоить и остаться для самого себя отцом трех прекрасных воителей племени, а не двух воителей и одного предателя. Быть отцом предателя, наверное, непросто.
Но Енотик почти его не винил. Сам он не был прекрасным сыном.

Близок? Чуткое ухо Енотика зацепилось за это слово и не отпускало до конца разговора. На морде трехцветного расцвела скупая улыбочка - пусть, может, он преувеличивает, но Титомир, можно считать, сказал, что они близкие коты. И что он дорог ему, несмотря на то, что натворил. Эх, если бы еще отец почаще позволял себе простые чувства выражать!
Если в начале разговора мысль о возвращении представлялась колючей и неприступной, то сейчас она казалась гладенькой, все более и более привлекательной. В лагере у него будет еда и подстилка, и травы за просто так. А еще те, кто считают его своим - брат и сестра, и отец. Как ни крути, на ничейных землях он ни с кем не подружился настолько, чтобы рассчитывать в тяжелые времена, вместе весело болтать, делить дичь и смотреть на звезды. В своем вынужденном изгнании он понял, что присутствие рядом близких котов делает жизнь куда богаче и краше. И внезапное появление папаши лишь разбередило и оживило эту мысль, от которой он отмахивался, точно от комарика. Назойливого, кровожадного комарика.
Енотик покачал хвостом, размышляя и вперив взгляд в исполосованную рубцами морду отца. Интересно, а сколько еще котов племени Теней осталось в живых - из тех, кто жил и охотился на территориях соснового бора, когда сам Енотик был сосунком?
"Может статься, это наилучший выбор," - подумалось ему все отчетливее и тверже. В конце концов, что он теряет? Всего лишь бесконечные блуждания по чужим территориям и толику свободы. Енотик скривился - свободу свою он любил. Но это не значит, что в племени он будет связанным по четырем лапам. Если прижмут - найдет выход! Как всегда.
Енотик шагнул к папаше и громко - нарочито громко - вздохнул. В его глазах сверкали и переливались озорные искорки-чертенята.
- Эх, а я-то думал, ты скажешь, как меня любишь и жизни вообще без меня не представляешь, и что нас столкнула сама судьба, - сокрушенно покачал головой он, но его голос был лукав и весел. - Не удивлюсь, если окажется, что ты и есть сам предводитель племени Теней! А что? С чего бы еще ты так уверенно говоришь, что примешь меня?
Енотик говорил лишь наполовину шутя. Вдруг и впрямь отец стал вожаком? Это было бы здорово.
- Ну да ладно, папаша. Попробуем. Я вернусь. И получу свое воинское имя. Ходить в оруженосцах до седых шерстинок уж точно не собираюсь! Но если меня только вздумают назвать Сломанной Челюстью!.. Только вот еще что...  Очень важная вещь. Скажи мне... - он вытянул шею, чтобы добраться до отцовского уха.
- Змеелапа назвали Змеиным Хвостиком аль нет? Или Ужиком?

- Аааа, - имя бывшего ученика Титомира не произвело особенного впечатления на Енотика. Черного кота он знал не очень хорошо, он ни разу не был с ним одном патруле, они не заговаривали друг с другом, не сталкивались. Грач был для него всего лишь еще одним котом из племени Теней - не больше, и не меньше, он его уважал ровно так, как любого другого кота племени Теней. А еще Грач был таким же же колючим и взъерошенным с виду, и недружелюбным, как кое-кто, кого Енотик знал.
- А он похож ведь на тебя, - с широкой улыбкой сообщил он отцу и хлопнул того по спине хвостом. - Ну точно, сразу видно, что ты его учил! Видать, передал ему львиную долю своей серьезности?
Это в отместку за то, что отец его в плечо боднул.
- Змеезуб и Весна? - морда Енотика вытянулась. - Ну ладно, Змеезуб еще куда ни шло, но Весна! Если их посвящал Созвездие Грача, то у него плохо с фантазией. Я не хочу остаться простым глупым Енотом...
Внезапно задул ветер прямо поверх головы Енотика, и тот, зафырчав, отряхнулся. Весна! Надо же такое придумать! Луны тренировок, мечтаний, и что в итоге? Что за простое, неинтересное имя придется носить его сестре!
А отец тем временем уже деловито обсуждал... чего бы вы подумали? Работу! Енотик мысленно застонал. Ну конечно же! Он должен был догадаться, что папаша непременно впряжет его в тяжелую, рутинную работу! Впрочем, сейчас трехцветный не то чтобы возражал, просто часть его хотела как можно быстрее прийти в лагерь и уладить все вопросы. Но, может, отец прав - если он притащит неплохую добычу, то размышлять о том, принять его или нет вожак будет быстрее?
- Ладно, ладно, - проворчал он. - Болтовня! Ты это так называешь? Мы не виделись столько лун! Эх, отец, язык тебе дан не только для того, чтобы шкуру вылизывать. И вообще... мне не нравится, каким тоном ты это говоришь. - он болтал и шевелил ушами, и принюхивался.
- Кстати, оттуда чем-то несет, - он махнул лапой в сторону покрытого густым мхом клочка земли, из которого поднималась молодая сосенка. - По-моему, это что-то съедобное.
Он раскрыл пасть.
- Бурундук. Займешься или мне самому? - он приглушил голос. Выпрямился, уже отчетливее слыша возню полосатого зверька. Затем многозначительно махнул хвостом перед носом отца.
- Точно сам, - шепнул он ему на ухо и скользнул вперед. Двигался он осторожно и тихо и, будучи от природы проворным и гибким, как змея, сумел подобраться к бурундуку близко. Енотик прищурил горящие зеленью глаза. Напружинив задние лапы, он прыгнул и приземлился точно на спину зверька. Бурундук издал пронзительный, чистый вопль, от которого у самого Енотика уши чуть в трубочку не свернулись, и он, опомнившись от удачи - попал ведь! - поскорее вцепился тому в шею. Бурундук затих, но вот его вопли прокатились по всему лесу, и наверняка вся добыча неподалеку будет начеку. Енотик кашлянул и потер лапой нос.
- Ну... как-то так, - вздохнул он. Зря он замешкался на долю секунды! И вообще нужно было метить в шею, а не в спину. Енотик привык, что он  охотится во всем лесу, а потому ему было все равно, пищит добыча или нет, он всегда мог уйти в другое место - в его распоряжении были и поля, и луга, и камыши возле реки. Но теперь тот факт, что он позволил бурундуку пискнуть и распугать дичь в округе означал, что в этой части соснового бора пока что нельзя будет поохотиться толком. А них кроме соснового бора-то ничего больше нет! Оставалось надеяться, что в другой части леса им повезет больше!

Тон отца сменился на недовольный. Енотик помахал хвостом и громко вздохнул, чтобы Титомир слышал, как сильно переживает из-за того, что позволил бурундуку пискнуть. Енотик и в самом деле чувствовал себя неуклюжим лосем, но очень скоро переживать перестал, а вздохнул для того, чтобы Титомир не стал его костерить на чем свет стоит. Не в его правилах было долго корить себя за неудачу, а уж тем более выслушивать чужое недовольство. Лес большой! И добыча вернется.
- Ладно, ладно, пойдем, - пожал он плечами. От Титомира разило недовольством - видно, к нему возвратилось привычное скверное настроение. Енотик хмыкнул - таким видеть отца было даже отчасти приятно, ибо он был таким, как всегда. И не чувствуешь больше перед ним неловкости и.... виноватости, когда он говорит с тобой резко и ворчливо. Не то что раньше, пару минут назад, когда в голосе Титомира отчетливо слышалась привязанность и любовь к нему, к Енотику, и желание, чтобы он вернулся. Это и выбивало из колеи, смахивало насмешливость и даже вытаскивало более-менее искренние чувства и слова.
- И куда мы пойдем? Хотя знаешь, я бы шел поближе к лагерю, - он задумчиво пошевелил усами, пристраиваясь рядом с отцом. - Тебя-то точно туда пустят, а вот меня... Не факт. А то я волнуюсь.
Через несколько шагов он вспомнил про бурундука, ругнулся и схватил добычу. И остаток пути пришлось проделать молча.
===============) ельник

------------------> Главная поляна Теней

Крачке нравился лес родного племени. Густой, немного темноватый, с огромными, до самого синего неба соснами, которые так вкусно пахли смолой - он казался ей местом сказочно-древним и самую малость опасным. Любая прогулка с братьями по знакомым протоптанным тропикам тут же превращалась в веселое приключение, а  стоило свернуть с дороги, как тебя тут же поджидало что-то новое и неизведанное.

С Енотом же лес был... другим. Крачка не могла толком объяснить свои ощущения, но ей было странно и до стыдного непривычно путаться в собственных лапах и спотыкаться о шишки по дороге на первую тренировку с новым наставникам. А обычно громкий гомон братьев или родителей вдруг сменился долгой звенящей тишиной, которую вдруг нарушил бодрый и слегка беззаботный голос Енота - он рассказывал про место их тренировки, а заодно и про то, как целитель лечил его сломанную челюсть. Крачка слушала очень внимательно, и на этом моменте вдруг захотела спросить, как же наставник получил такое страшное увечье, но вовремя сдержалась. Не хватало лишний раз напоминать Еноту про его раны. И хотя сама ученица не видела в его морде ничего уродливого или отталкивающего, подобные вопросы могут обидеть.

Поэтому ей оставалось лишь кивать, а затем, слегка стушевавшись от неожиданного предложения, побежать вслед за наставником. А догнать его было не так-то и просто! Крачке пришлось здорово разогнаться. 
Свежий пахучий воздух наполнил нос множеством любимых лесных запахов, а внутри вдруг стало легко-легко. Казалось, еще немного, и кошечка взлетит - так легко она бежала.

Невольно развеселившись, она радостно улыбнулась Еноту. Зажатость и страх отступили перед ее природным, еще котячьим азартом и любознательностью.

- С чего начнем? - ни капельки не запыхавшись, с готовностью спросила Крачка.

Отредактировано Крачка (22-02-2020 15:46:07)