------> Утоптанная поляна.

Слишком легко и слишком беззаботно Дио топал вслед за отрядом. Пропустить дам вперёд в принципе было ему свойственно, а уж Грозолиста удержать в арьергарде в принципе было невозможно — вот абиссинец и прикрывал тылы, своей едва ли не танцующей походной путая следы от возможных преследователей. Всё-таки в лесу они не одни, кроме бандитов разбойничать любят и всякие другие животные, посему стоило от них уберечься. Так что Дионис, пусть и не сильно с энтузиазмом, но взвалил на себя эту непомерную ношу, попутно совершенно нагло и беззастенчиво рассматривая девчонок. Ну а что? Он молод, полон сил и энергии, откровенно красив — почему бы не полюбоваться? И что, что одна дочь Жала, а вторая недотрога какую стоит поискать?
Артист многое умеет, Артист далеко пойдёт.
Топкая почва, припорошённая снегом, пазла сыростью даже сейчас. Было холодновато, и кот, распушившись, старался не тратить тепло зря, в том числе и на болтовню. Поэтому когда заговорили младшие, он лишь лениво моргнул, расплываясь в улыбочке. Да, метки, да, племенные, да, болота. И потому же он охотно согласился на охоту, попутно лишь скосив взгляд на Шиповницу.
— Сами поохотимся или заберём готовое? — поинтересовался Дио, осматриваясь и прислушиваясь. Он, откровенно говоря, не был в курсе особенностей лесной жизни, а потому куда больше доверял кошке, которая имела куда больше опыта. Дионис был хорошим бойцом и охотником, мог легко использовать окружение себе в пользу, но сперва для жтого требовал указаний и чётко очерченных требований — тогда можно снять с себя ответственность за итог, но развязать себе же лапы для исполнения. Охота вглуби Речного племени? Прелестно, только скажите, насколько нагло себя можно вести, и Дио наловит еды. Ну, при определённой доле удачи, конечно.
— У них тут есть что-нибудь кrупное, Шиповница? — негромко обратился он к кошке, — Или мелочью пеrебьёмся?
Картавить Дио начинал совершенно произвольно без какой-либо на то причины, кто бы что ни думал. Хотя это и можно было использовать впоследствии для более... личных целей. Но не сейчас, сейчас желудок важнее сердца.

Предложение Шиповницы ей нравилось. На болотах, так близко от границы, Мальва чувствовала себя неудобно, словно вор, прокравшийся ночью в чужой дом. Хотя именно так оно и было. Однако кошечка быстро себя одернула, вернув мысли в истинно-бандитское русло. Ничего! Речные коты слыли самыми жирными во всем лесу. От этих рыболюбов пара мышей не убудет. Тем более, когда её гвардеец знала эти земли и точно могла сказать, где будет добрая охота. Патрульные здесь уже прошли - значит, вернуться нескоро. Хорошенько все взвесив, Мальва пропустила Шиповницу вперед:
- Веди, - спокойно сказала она, отходя чуть в сторону.
Грозолист тем временем продолжал состязаться в остроумии с самим собой, на что Мальва как всегда не стала обращать внимания. Кошка придерживалась простой тактики: не поощряй - и он отстанет. Хотя, зная приставучесть и неуемную энергию родственничка, которая почему-то в особенности затрагивала именно её, Мальва предполагала, что придерживаться такой линии поведения ей придется долго.
- Давайте заметем по дороге свои следы. А ты, Грозолист, можешь ещё нырнуть в сугроб. Желательно с головой. Чтобы весь запах точно выветрился. Или раскопай землю и вымажись в заиндевелом иле. Диониса тоже заодно снегом припороши. А то чего он больше всех выделяется?
Неприкрытой язвительности в её голосе могло хватить на то, чтобы отравить половину отряда. Смерив Грозолоиста и Диониса выразительным взглядом - бывшему цирковому тоже досталось на орехи, - Мальва быстро закидала снегом свои старые следы и пошла за Шиповницей.
-----> Березняк

Вот сейчас Дио впору было обидеться, если он вообще так умел. Его, Диониса, Артиста, красавца всея леса и не только, самого очаровательного и привлекательного... Дразнили! Мало того, что мелкие недвусмысленно намекали на купание в снегу, так ещё и Шиповница решила, что использовать котовью маленькую слабость сейчас очень кстати. Задрав морду кверху, а хвост подняв трубой, циркач гордо продефелировал мимо старшей кошки к внушительнейшей груде снега. Будто бы примеряясь к ней, кот прокомментировал:
— Как будто это плохо — быть рыжим! У нас вообще говорили, что у рыжих нет души — это типа ваших сказок про духов, да? — мяукнул он, таки решив не купаться в снегу. Во-первых, холодно, во-вторых, всё равно на таком горячем котике всё растает за считаные мгновения. Оставив лишь свой одиночный след с глубокими рытвинами когтей, рядовой покачал головой от неудовлетворения: мелкая пища требовала много сил и давала мало энергии. Зато любая охота разогревала, а, значит, можно было не бояться примёрзнуть прямо к земле.
— Мой живот не картавит, он банально хочет есть! — почти с вызовом бросил кот вдогонку уходящей Шиповнице. На деле абиссинец никогда не обижался на то, что некоторые уж слишком часто указывали ему на сей небольшой брак, но, что поделать, исправить его кот был не в состоянии. Да и надо ли, если первостепенная задача — нагадить окружающим да набить желудок? Обойдёмся и без этого.
Кот, сфокусировав вновь зрение на группе, вновь пристроился последним, оглядывая замёрзшие болота. Младшие своими попытками в язвительность его откровенно веселили, и он охотно им уступал. Правда, выполнять приказ-предложение не спешил — от него веяло куда большей игрой, чем реальной пользой.

-----> Березняк.

Догнать наставницу оказалось не таким простым делом, как казалось на первый взгляд. Хоть Речка и была натренированна, и бег с препятствиями теперь не приносил ей неудобств или адской боли в лапах, но Мурена неслась впереди, словно фурия, словно смерч, сносящий всё, на своем пути.  Казалось, у этой кошки выросли крылья, выкормленные злостью и ненавистью, выточенные из стали ледяного гнева...
Серая облегченно вздохнула, когда воительница замедлилась, а затем и вовсе остановилась. Это давало кошечке возможность хоть на немного приблизиться к своей цели. Мышцы работали на максимуме, а лапы отбивали ритм, что, вместе с перезвоном ранних птиц, звуками спящего леса и шуршанием зверьков в траве, создавало неповторимую музыку, звучание которой заполняло воздух. Но у Речки не было времени наслаждаться прелестями родной и любимой земли, как она это делала всегда, ведь сейчас перед её глазами стояла только одна цель - Мурена. Даже остановившаяся, она казалась такой далекой и недоступной.
Выпрыгнув из темноты, ученица приземлилась лапами прямо на болотистую землю, и те сразу же обрели темных коричневатых оттенков. Вязкая и липкая, земля под лапами издавала чавканье от каждого сделанного шага, а серые лапки скользили.
- Там, это,... - дыхание было восстановить не так уж и просто после бега, которому сам Гермес мог бы позавидовать, - Острозвездая по... слала еще двоих воителей...
Не способная сказать больше ни слова, Речка замолчала, пытаясь выровнять прерывистое дыхание.
Наставница предупредила об опасности, которая исходит от топей и сказала держаться травы и кочек. Кивнув, Речка медленно, но верно шагала за Муреной след в след. Не хотелось попасть в смертельные объятья этого болота. Гиблые болота. Именно так называлось это место и в названии очень точно подмечена опасность, исходящая отсюда. Нет, здесь не было никаких опасных зверей, лис и барсуков, тут не водились призраки и прочие мистические существа. Смерть таилась в самих болотах, способных утащить свою жертву на дно и все воспоминания о ней уйдут вместе с утопающим. Он заберет всё с собой в могилу. Могилу на дне болота, где его телу предстоит гнить до скончания века и еще дольше. Болота способны хранить тайны своих жертв вечно и затягивать в убийственный танец всё новых и новых...
Слух, зрение и нюх оруженосец использовала очень усердно. До боли в глазах, до тошноты вглядывалась она в неизменные пейзажи. Ни намека на то, что здесь могли быть чужаки. Но ученица не собиралась сдаваться, а поэтому снова вернулась к своему занятию.

Дяди играют в войну, тети играют в любовь, дети играют в жизнь им игра будоражит кровь. И каждый по-своему прав, и каждый сам себе не дурак, и каждый ловит свой кайф, а Мурена ждала начала игры в гончих собак. Ее горящие глаза словно два болотных огонька мелькали между жесткими стеблями осоки, пугающе гармонично сочетаясь с царящей атмосферой застоя.
Каждая клеточка могучего тела требовала возмездия.
Она хотела войны.
Да, Мурена клинический воин, она с самого детства смертельно больна своей работой и буквально помешана на восстановлении "справедливости", в кавычках, потому что справедливость у каждого своя, а у черно-белой так и вообще - сугубо субъективная. Ведь воительница как хорошо выдрессированный пёс, взявший след. Во время охоты она забывает про честь, усталость и время суток. От поисков ее отвлек тонкий голосок ученицы.
Подкрепление?
Мурена медленно повернула голову. Да, действительно Плавник и Выдра, шумно продирались сквозь болотные заросли, обильно разбрызгивая застоявшуюся жижу. Невольные участники патруля с их понурыми мордами были уместны в отряде Мурены, словно шлюхи в церкви. Чего стоили их полные скуки и раздражения морды. Воительница оскалила клыки, не будут работать по-хорошему - заставит. У нее не было времени на детские капризы соплеменников.
- Острозвездая просила не затягивать с поисками, - тихо сообщила Выдра, поежившись под тяжелым взором старшей воительницы.
- Я приму это к сведению, - сухо бросила Мурена, отмахнувшись от кошечки, как от назойливой мухи, - вы двое возьмете на себя южную часть, через сутки…
- Это был приказ, - резко бросил Плавник, но тут же осекся, вспомнив кто находиться во главе их отряда, - если точнее…
Шаг, еще один. Послышался шум потревоженных зарослей болот. Мурена возникла рядом с соплеменниками стремительнее молнии. А после вспышки света всегда следует раскат грома. С момента битвы Семи племен Мурена изо всех сил старалась создать себе образ нормальной и уравновешенной воительницы, а потому со стороны казалась вполне спокойной, флегматичной и даже в какой-то степени холодной. Довести ее до «точки кипения» и сорвать эту маску довольно непросто: на внешние раздражители Мурена практически не реагирует, ничему не удивляется, не гневается и, соответственно, особо бурно не радуется, стараясь пропускать все случившиеся события через призму восприятия строго блюстителя закона.
- Не смей так со мной разговаривать, обнаглевший щенок! – рявкнула воительница, нависая над несчастным Плавником, казалось, что еще чуть-чуть и она вцепиться ему в шею, но этого не произошло, - пойдете с нами, ограничение по времени нам серьезно помешает.
Мурена не умела жить "чуть-чуть", не умела ничего "в меру", так, будто в какой-то момент у нее отказали тормоза: если сражаться, то до смерти, если падать, то вдребезги... если видишь цель - сдохни, но доберись до нее. Так что всем, кто находиться под ее началом, придется смириться с упорностью черно-белой фурии.
- Все за мной, - голосом робота отчеканила кошка, направляясь дальше.
Сколько они блуждали по топям? Час, а может уже целую вечность? Коты смертельно устали, болото как будто вытягивало из патрульных все жизненные соки, через зловонные испарения, через рой назойливого гнуса, через липкую, зеленоватую почву… Мурена перевела взор на свою ученицу. Она отлично справлялась, но там, где черно-белая могла брести по брюхо окунувшись в воду, серой кошечке приходилось передвигаться прыжками, чуть ли не по шею утопая в топком месиве. Пару раз Мурене даже приходилось за загривок выдергивать свою подопечную из коварных лап болота. Однако, малышка ни разу не пожаловалась в отличии от Выдры, которая то и дело шумно вздыхала, прозрачно намекая, что поиски пора бы уже свернуть. Однако, отряд было решено разделить, дабы окутать сетями поиска как можно более обширную территорию.
Рассвет окрасил водную гладь в красный. И даже не так – в алый, словно пролитая кровь. Завораживающее зрелище.
Как странно, вода даже пахнет кровью… стоп. Мне не кажется!
Мысль, проскочившая в изнуренном разуме, мгновенно разожгла пламя азарта. Черно-белое тело локомотивом помелось вперёд, улавливая чутким носом тревожный запах чужой раны. А он что забыл на нашей земле? Результат поисков был… неудовлетворительным. Черный одиночка точно не являлся тем загадочным преступником или всё-таки… кошка чуть склонила голову на бок. Привычная к виду ран, она наспех оценила, рухнувшего дезертира. Как он посмел явиться?
Черно-белая готова была продолжить поиски. Ей нет дело до полудохлого одиночки. Он - не Речной. Он не достоин сострадания. А знаете, что страшнее всего для любого кота? Это вот такая вот тягуче медленная, одинокая смерть. Настоящий кошмар. О, да, тот самый кошмар, который преследует долгие месяцы. Ты чувствуешь запах своей крови, смешанный с запахом ледяного безразличия того, кого ты считал соплеменником.
Я не прощаю ошибок.
- Я... все объясню. Помоги. Мне... мне нужно к Остр... Остр... к Хвое, - тихий голос долетел до ушей Мурены как раз в тот момент, когда она развернулась к черному коту спиной.
Смятение. Вот что почувствовала суровая, словно дыхание зимы, кошка. Она ожидала чего угодно: проклятий, угроз, слез, мольбу отвести его к целителю… Но услышала это.
- Зачем тебе видить предводительницу? – полный мрачной решимости взгляд Вьюнка, словно хлесткая пощёчина, сбил с воительницы спесь, - не отвечай…
Мурена быстрым шагом подошла к лежащему на земле коту для того, чтобы лучше осмотреть его раны.
- Лисий помет, - побурчала она, осознав насколько все плохо, - только не засыпай, не смей вырубиться, слышишь? 
Чьи-то умелые когти разорвали черную шкуру, будто желая ворваться глубже, туда, где бьется свободолюбивое сердце. Нападавшие были неумолимы. Как звери. Да, они и были зверьем, рвущим на куски и пожирающими плоть. Зачем? Кому мог так насолить одиночка? И вместо того, чтобы спокойно зализывать свои раны у себя дома, Вьюнок раненым вороном прилетел на территорию Реки. Пазл в голове сложился. Вероятно, те, кто охотились на территории племен и те, кто напал на черного кота были одним и тем же лицом. Алый ручек медленно разбавлял местную жижу.
Кап-кап.
- Речка, Плавник, Выдра, живо сюда! - громкий крик Мурены, спугнул стайку уток, - а ты не забывай дышать… куда? Лежать!
Порой эта молодежь выказывает неимоверное рвение к знакомству с Предками. Первой на место прибыла Речка. Серая ученица давно стала бурой, но живой блеск в глазах не померк даже после тяжелых поисков. И вот она увидела Вьюна, как и прибывшие на мгновение позже Выдра и Плавник.
- Святые предки, - охнула Выдра, бросаясь на помощь своему бывшему товарищу, - что здесь… - она в ужасе посмотрела на Мурену, - ты?...
Плавник, про себя закончив мысль соплеменницы, ощетинил шерсть на загривке. А Мурена лишь презрительно фыркнула.
- Нет, это не я, - но могла бы быть, - Вьюну срочно нужно в лагерь.
- А как же поиски? – осторожно поинтересовался Плавник, осторожно обнюхивая одиночку.
- Мы возвращаемся.
Кошка посмотрела на ученицу. Интересно, а она так же подумала, что это я решила выплеснуть на одиночку свой гнев? Надо будет у нее спросить.
- Ты пойдешь вперед, найди Паучка и Острозвездую, - быстро отчеканила наставница, устало, разминая плечи, - расскажи им о Вьюнке и что у него есть для них новости.
- Какие новости? - поинтересовалась Выдра, отрываясь от промывания ран одиночки.
- Не твое дело.
Как только серо-бурая шерсть ученицы скрылась в тумане, воительница подошла к лежащему на земле коту. Его слабое дыхание неприятно пощекотало лапы огромной кошки. Мурена тяжело вздохнула, идти он не сможет. Придется тащить.
- Помогите мне.
Коты аккуратно подняли соплеменника над землей, и как можно скорее направились обратно в лагерь.
-------> Лагерь Речного Племени.

Отредактировано Мурена (25-06-2018 08:48:25)