--- Приют

Цапля неспешно брела через снегопад. Впрочем, бродить быстро у стремительной некогда кошки Ветра сейчас не получилось бы при всём желании. А даже если бы и получилось – лучше не думать, что после могут сказать прознавшие о подобном целители. Они и так советовали молодой королеве не отходить слишком далеко от приюта. На всякий, как пояснила пёстрая кошечка, случай.
Но что толку было вообще уходить из приюта для важного разговора, если продолжать топтаться у всех на виду и на слуху, пусть даже на свежем воздухе, а не под крышей? И кошка, откровенно наплевав на все советы и предписания целителей, вела своего спутника прочь от их нынешнего многонаселённого дома, пока тот не остался далеко позади.
Наконец серая остановилась и перевела дух. Это было даже в некоторой степени забавно – сейчас ей трудно было дойти до полей, которые лежали не так уж далеко от приюта. А ведь всего луну назад она добралась сюда аж от границы племени, да не прогулочным шагом, а стремительным бегом.
Поля, которые выбрала Цапля целью их маленького путешествия, больше всего напоминали кошке родные земли. По крайней мере тогда, когда не были укрыты снегом. Впрочем, сейчас, когда землю окутывало белое покрывало, сходство только усилило – не было золотого моря пшеницы, столь же чуждого дикой пустоши, как палатки и пещерки населявшим её котам. Просто кошка давно здесь не была.
- Львиносвет, – неуверенно начала Цапля, вспомнив о главной цели затеянной прогулки. – Послушай…
Серая замолкла и вздохнула. Попыталась начать снова.
- Знаешь…
Вот ведь беда. Никогда она не страдала косноязычием, зато теперь язык словно отнимается, не желая сообщать золотистому здоровяку новость дня.

- Только не говори мне, что видела во сне сумрачников, которые предлагали тебе стать их королевой.
Цапля невольно, несмотря на собственное напряжение и волнение, рассмеялась. Всё-таки Львиносвет есть Львиносвет. И даже сейчас, хотя его тревогу заметно не только на лице, но и в голосе, он умел вести себя так, что окружающим сразу становилось легче. Во всяком случае, Цапле стало.
Кошка порывисто прижалась к спутнику, кутаясь в длинную рыжую шерсть. Рядом с Львиносветом возвращалось ощущение какой-то детской защищённости и вера в лучшее, которые в последнее время как-то предпочитали отсиживаться где-то далеко-далеко, глубоко-глубоко... И сидели тихо-тихо, не напоминая о себе, так что в суете нынешних нелёгких будней о них запросто забывалось. Но сейчас ведь вроде бы никаких бед не предвиделось, жизнь согласилась стать более-менее устойчивой. К тому же, она ведь не первая кошка, которой предстоит рожать в эти нелёгкие времена. И котята у неё будут от любимого Львиносвета, так почему же страшно, словно ей предстоит всем объявить, будто она собирается стать матерью детей Звездоцапа?
Королевой, чтобы его барсуки сожрали, Сумрачного Леса.
- Боюсь, в очереди на роль королевы сумрачников я болтаюсь где-то ближе к хвосту, - улыбнулась Цапля, качнув головой. - Так что едва ли ко мне заявятся с подобным предложением.
Сейчас, когда настроение улучшилось, а уверенность в хорошем, тщательно поднимаемая и поддерживаемая старательным самоубеждением, оказалась на достаточном уровне, было самое время сообщить наконец главную новость. И Цапля, уткнувшись носом в густую шерсть на груди Львиносвета, решилась.
- Знаешь, у нас ведь тоже будут котята, - выдохнула она куда-то в рыжий мех и немедленно скосила глаза наверх, на морду кота, проверяя его реакцию.
Услышал? И как?

Львиносвет отстранился. Серая кошка тихо вздохнула и вскинула голову, вглядываясь в Речного с некоторой тревогой, и в то же время с пониманием. Выглядел рыжий... ошарашенно. Наверное, она и сама смотрелась не лучше, когда поняла окончательность и недвусмысленность своего положения. Радует ещё, что тогда удалось обойтись без истерики. Хотя несколько мгновений, помнится, Цапле хотелось метаться по приюту, орать и биться головой о стену. В итоге всё закончилось окаменевшим взглядом и парой выражений покрепче, в которых главная вина была возложена... на кого бы вы думали?.. правильно, на Звездоцапа, который, негодяй нехороший, вынуждал кошку рожать не в родном лесу и уютных яслях, а среди толпы чужеплеменных котов, вдали от дома. В конце концов, против котят как таковых Цапля ничего не имела, да и её чувства к Львиносвету были вполне искренни.
А золотистый тем временем потихоньку начал отходить.
- Да, - терпеливо кивнула Ветряная. - Ты станешь папой.
Ладно, это пожалуй даже более лучшее развитие событий, чем то, что она представляла. Хотя представлялось разное, как плохое, так и хорошее. Похоже, что Львиносвет скорее рад новости, чем наоборот. От горя так не скачут. Цапля рассмеялась и встряхнула головой, смахивая осыпающийся на серую шерсть колючий снежок. И смолкла, заметив, как переменилось внезапно настроение друга.
"Что ещё случилось?"
- Ну, - кошка даже немного растерялась от заданного вопроса - его она как-то не ожидала. - Не так уж давно... несколько дней назад. Львиносвет, - Цапля подошла ближе к притихшему возлюбленному и села рядом, вновь прижимаясь к золотистому боку, - что-то случилось? Ты... слегка странно себя ведёшь.
Или может это нормальное поведение для котов после таких известий? Великого опыта у кошки не было, а спросить не у кого. Не к Говорящей с Космосом ведь лезть с такими вопросами. После такого как бы не пришлось откачивать активно переживающую за племя предводительницу. А заодно и Львиносвета, которого немедленно бы обвинили во всех грехах. И Звездопада до кучи - недосмотрел ведь за своим соплеменником.

Цапля вздохнула. Её, честно говоря, тоже малость напрягала ответственность, которая должна была лечь на её плечи с рождением котят - или уже легка, если верить заверениям целителей, развернувших перед молодой матерью обширный список рекомендаций. И всё-таки с ней это было как-то иначе. Цапля опасалась, но не боялась и не впадала в глубокие сомнения. Всё ведь бывает в первый раз. А Львиносвет...
- Здоровяк, - Цапля заглянула в глаза понурившегося кота. Надо было давно это обговорить. - Ледолап был уже не котёнком, он должен был понять наши слова об опасности. А если он пренебрёг ими - то это было его решение, а не наша вина.
Конечно, серая кошка тоже переживала и расстраивалась из-за чёрного оруженосца, к которому успела немного привязаться. И она ни в коей мере не хотела сваливать ответственность за случившегося только на Ледолапа. Но, в конце концов, у каждого есть свои недостатки. И ученик Львиносвета не отличался высокой послушностью и осторожностью. А взваливать всю вину на свою спину, страдая и теряясь из-за этого, тоже не дело.
- Ты сможешь, я уверена, - серая кошка слабо улыбнулась и лизнула любимого в пушистую рыжую щёку. - В конце концов, мы не первая пара, которым предстоит завести своих первых детёнышей, - Цапля хмыкнула и весело фыркнула. - Далеко не первая, я бы сказала. И тебе не придётся следить за ними в одиночку. Я ведь тоже буду присматривать за ними и воспитывать их. Вдвоём мы уж как-нибудь углядим за собственными котятами, что скажешь? - Цапля улыбнулась, внимательно всматриваясь в своего спутника и надеясь, что ей удалось хоть немного убедить и подбодрить его.

Вроде бы, Львиносвет начал немного успокаиваться. Похоже, даже если Цапле не удалось его переубедить, то по крайней мере рыжий переключился на другие вопросы и перестал грызть себя. Всё-таки, это не самая полезная привычка - зацикливаться на единственной ошибке совершённой в прошлом и постоянно к ней возвращаться.
- Наверное, это нормально, - Цапля потёрлась носом о рыжее плечо Речного. - Я тоже волнуюсь.
Не каждый день ведь кошкам приходится становиться мамами и морально готовить к этому своих друзей, излишне переживающих из-за перспективы стать папами. Но всё теперь в порядке: Львиносвет помог успокоиться ей, она помогла успокоиться своему возлюбленному. Глядишь, и растить котят вдвоём и впрямь окажется не такой уж страшной задачей, как выглядит сейчас. В такие моменты кажется, что вместе они и впрямь могут преодолеть любую беду.
- Слушай, может, пойдем под крышу?
Цапля задумчиво подняла взгляд. Львиносвет, в общем-то, был прав. Не годилось ей слишком долго разгуливать по холоду и снегу, но возвращаться в переполненный приют кошке пока не хотелось. Там и без них хватает шуму, суеты и переполоху. Ветряная кошка привыкла к обществу, но последнее время это общество было каким-то слишком уж большим и активным.
- Только не в приют, - высказала всё-таки своё пожелание Цапля и улыбнулась. - Я немного устала от него. Давай заглянем в какое-нибудь другое гнездо. Двуногие их понастроили немало.
Кошка обвела взглядом окрестности. Построек двуногих поблизости и впрямь хватало. Приют, где поселились изгнанники, сарай, где нашли временное убежище повстанцы, усадьба, в которую покинувшие её Речные коты ходить не советовали. И выделяющаяся своими очертаниями и широким крестом причудливых крыльев мельница.
- Давай туда, - предложила кошка, когда её взгляд остановился на последнем объекте, виднеющемся вдали. - На мельнице я не бывала, а выглядит она необычно.
В конце концов, даже беременным воительницам никто не запрещает удовлетворять своё любопытство, тем более если это пойдёт на пользу и позволит отогреться и возможно даже поймать что-нибудь перекусить - а в постройках двуногих любили селиться мыши. И Цапля неспешно двинулась в сторону мельницы.

--- Мельница

Оленёк сел, почувствовав пятой точкой, что на дворе уже не май месяц.
Но вставать ему не хотелось. Он и сел по очень важной причине - шоковой терапии, которую сейчас проводил Ручеек. Так что вставать было рано.
Ему пришлось хорошо подумать и с трудом догнать, что такое маленькие братья и сестры, с чем их едят и почему их лучше не есть. Он словно бы на миг забыл, что это такое и зачем это придумали. Когда осознание дошло до маленького мозга, Оленька поразила новая буря. Так что если б он не сидел, то уже лежал бы.
Раз есть маленькие братья и сестры, то есть и мама. Легко догадаться, что единственной мамой могла быть эта неприятная Куница, и примириться с этим фактом Оленьку стоило куда больших усилий, чем с фактом наличия маленьких сиблингов. В его личном хит-параде существ, не знающих никакого сладу, справедливости и терпения рыжая кошка торжественно стояла на первом месте, обогнав в своих злоключениях даже клятого-переклятого Звездоцапа, которого все ненавидели почем свет стоит.
Раз есть маленькие братья и сестры, то Ручейку надо будет больше времени проводить с ними. Котенок мог бы возразить, что и ему выпадает мало, либо сказать ещё чего, но был, к счастью, достаточно умен и достаточно справедлив, чтобы понимать, что за внимание бороться не стоит, и что Ручеек с ним как-нибудь и сам распорядится.
Не находя слов, малыш слушал и следующие реплики отца. И факт того, что ему теперь, вероятно, придется охотиться ради каких-то маленьких комочков, придется нянчиться с этими вроде совсем незнакомыми, чужими в его глазах, даже не полностью братьями, чуть ли не потряс юнца. Ему эти будущие котята были совсем левыми, непонятными, он не мог понять, почему их теперь наверняка придется, как и Куницу, называть семьей: и рыжая кошка, и большинство котят приюта для него были такими же далекими, как луна и Звездные предки. Это казалось неестественным. Какие котята, какая семья?! Этот пучок забот, казалось, сломит котенка - и скорее не собственным весом, а моральными терзаниями.
А как учиться искусству охоты и боя - загадка не меньшая. Неужели теперь необходимо будет искать кота, готового стать наставником? Наставником, которые бывали в племенах и обучали юных, с которыми приходили новые имена. Ведь если быть честными, то Оленек охотится так, что скорее полевка его поймает, чем он её выследит. Это смущало.
Ручеек вывел сына из размышлений толчком. Опомнившись и проморгавшись, малец рысцой двинулся за отцом, посматривая на луну и думая, что же за чертовщина его ждет дальше и как на неё реагировать.
>>>куда-то

==========) приют
Алозвезд оказался прав - Шторм действительно был недалеко от приюта. Запах его становился все сильнее и сильнее. То был резкий запах с примесями снега, ветра и... усталости? Плешивой шерсти? Алозвезд мотнул головой, отгоняя дурные предположения. Неужто после его мнимой гибели Шторм отрекся от Грозового племени и вновь пустился бродяжничать?
"Да быть такого не может," - клацнул зубами Алозвезд. Перед ним замелькали живые картинки воспоминаний - вот Шторм, подтянутый и верный, стоит перед ним и клянется защищать Грозовое племя, во что бы то ни стало. В его глазах - честность и правда. Нет, он не мог предать свое племя. Просто не мог. Алозвезд пошевелил могучим загривком, стряхивая надоедливый снег с шерсти, который таял и морозил шкуру. Пробираться сквозь пшеничные поля оказалось делом неприятным. Лапы утопали в рыхлом снегу, да еще над головой бесконечное белесое пространство. При взгляде на небо Алозвезда невольно дергало - он привык к крыше над головой в виде ветвей деревьев и пышных, густых кустарников. Привык к тому, что надежно скрыт от глаз хищных птиц и нежелательных зверей, вроде барсуков и лис. А здесь, на белом поле его шерсть сверкает ярко-рыжим пятном и делает его легкой добычей. Алозвезд поморщился и ускорил шаг. Его единственный глаз уже различил вдали знакомую фигуру.
- Шторм! - почти со злостью (еще бы, он устал как собака, да еще друг ведет себя и выглядит необычайно странно) окликнул воителя Алозвезд. - Что, черт тебя дери, ты здесь делаешь совсем один?!
Он осекся и резко остановился, разглядев Шторма получше. Некогда могучий и свирепый воитель выглядел... как бродяга. Потрепанным, со всколоченной шерстью и впалыми боками. Так выглядят те, кому в последнее время очень не везет со свежей дичью.
- Шторм? - он обошел друга и уставился на его морду. На его пустую глазницу, уже понемногу зарастающую жесткой шерстью. Невольно Алозвезд поднял усы, вспоминая, как сам лишился глаза в жестокой схватке с молодым волком.
- Шторм? - на этот раз в его голосе прозвучала натянутая, как тетива лука тревога. - Что ты... делаешь тут?

Творилось что-то очень странное. У этого кота была внешность Шторма, голос Шторма, даже запах Шторма - и в то же время это был не Шторм. Полосатый вояка так себя не ведет. Не смотрит затравленно, словно в любую секунду ожидает крепкого удара когтистой лапы. Алозвезд во все глаза смотрел на старого друга и видел в его глазах такое неподдельное непонимание, за которым ясно угадывался страх, что становилось жарко посреди ледяного Сезона Голых Деревьев.
Алозвезд был настолько ошеломлен, что поначалу даже не нашелся, что ответить на бормотание Шторма. Может быть, он спутал своего друга с этим незнакомым, напуганным одноглазым котом? Жгучая тоска по дому и друзьям взяла свое, и предводитель бросился навстречу первому же попавшемуся одиночке, которые хоть как-то напоминают близких. Алозвезд тряхнул поцарапанным ухом - если так, то ему всерьез придется задуматься о степени своей нормальности. И срочно обратиться к Чертополоху. Но... как же так? Алозвезд приблизился к полосатому коту еще на пару шагов, едва не тыкаясь в него усами. Кто-то из них здесь явно не в своем уме... В душе медным, тяжелым колоколом забила тревога.
И все-таки это был Шторм. Алозвезд узнал бы его из тысячи полосатых одиночек, шатающихся по окрестным землям. В конце концов, как можно не узнать старого друга, с которым прошел и огонь и воду? Только вот легче не становилось. Наоборот.
- Я вас не понимаю. Меня зовут Рваное Ухо, я просто проходил мимо, я не хочу зла вашим... э-э... вашему...
Алозвезд устало вздохнул и потер лапой лоб. Его охватывало не то раздражение, не то странная горечь. Все напрочь перевернулось с лап на голову. Звездоцап захватил лес. Грозовые коты ютятся в Приюте, как бродяги. Вдобавок еще друг вообразил себя каким-то Рваным Ухом.
- Это шутка? - осведомился Алозвезд, отрывая лапу от морды и вновь глядя на Шторма - Нет, серьезно, ты ведь шутишь, верно? Я шатался по городу незнамо сколько лун, меня едва не сгрызла псина, я узнаю, что мои соплеменники были изгнаны из родного леса Звездоцапом, а теперь еще мой друг ведет себя так, словно он совсем другой кот. Серьезно? Нет, что, СЕРЬЕЗНО?!!!
Алозвезд не так уж часто терял терпение. А если терял...
- Что происходит?! - взревел Алозвезд низким, раскатистым басом. - Какое еще к Звездоцаповым костям Рваное Ухо?! Ты - мой соплеменник, моя правая лапа, мой лучший друг, воитель Грозового племени! Ты дрался с Когтем за Грозовое племя! Я просил тебя приглядеть за племенем в мое отсутствие! Забыл?! Ты ВСЕ забыл?
Янтарный глаз кота потемнел от отчаяния, а усы обвисли.

Определенно есть что-то пугающее в тех, кто привык хранить ледяное спокойствие и не любит выходить из себя. Потому что черт знает, какие урагары и пожары творятся в таких душах. Это как вулкан -  дремлющий, старый вулкан. Обычно он выпускает разве что клубы черного дыма, но если его хорошенько раскочерагить, взорвется раскаленной лавой, грозящей сжечь дотла все, что только можно.
Помутнение рассудка Шторма - или потеря памяти, называйте как хотите - стало последней каплей. Низко рыча, предводитель Грозового племени заходил взад-вперед, хлеща себя хвостом по мускулистым, испещренным шрамами бокам. Он еле сдерживался, чтобы не залепить Шторму хорошую оплеуху. Иногда такое средство помогает прийти в себя. Отчего не попробовать?!
- Какое Грозовое племя? Какой еще Коготь? Это хоть кот?
- Нет, ты сражался вот с этим! - рявкнул Алозвезд, рывком поднимая лапу и, выпустив устрашающие когти, помахал ими перед ошарашенной мордой Шторма. - Сложно было, да? Конечно, это кот, дуралей. Ты ж сам назвал себя Рваным Ухом, так почему же коту не назвать себя Когтем?
Он замотал головой в раздражении. Помятые, искривленные усы воинственно топорщились в разные стороны, мускулы бугрились под потрепанной шкурой. В таком запале Алозвезд не был, даже когда сражался с собакой. Кажется, он так не выходил из себя с тех самых пор, как носил воительское имя... Ему хотелось схватить Шторма за загривок, потрясти, как кролика, чтобы вытрясти из него эту дурь. Для Алозвезда Шторм всегда был кем-то вроде скалы - надежной, твердой и непоколебимой. Именно таким воителям, как Шторм, Алозвезд бы легко доверил не только свою жизнь, но и жизни своих родных и близких. И видеть старого друга в таком состоянии, видеть, как самая твердая опора Грозового племени рушится на глазах было не просто больно. Это как невидимые когти, терзающие брюхо Алозвезда и не дающие ему покоя.
Он потерял Лунницу, потерял своих детей, Пепелинку - всех старые друзья канули в лету. Почти все. И вот теперь Шторм стоит перед ним и хлопает глазами, словно чудище какое увидел.
- Я... ну да, наверное, много чего забыл. Честное слово, я помню как пришел в себя у реки, луны полторы назад, без глаза, а дальше ни-ни. Даже имени не помню, Рваным Ухом я сам себя назвал. - заговорил Шторм. Или уже Рваное Ухо? Алозвезд косо глянул на старого вояку. Его сбивчивые слова многое прояснили. Скорее всего, Шторм был серьезно ранен во время битвы против Когтя и потерял память, затем бродяжничал. Это объясняет и недоуменные морды соплеменников, когда Алозвезд упомянул его имя - в племени наверняка считали  Шторма мертвым.
- Не Одним Глазом же было зваться. Ты тоже что-то забыл? Как тебя зовут?
- Я-то ничего не забыл, - проворчал Алозвезд. - А меня ты должен помнить. Я - Алозвезд. Предводитель твоего племени. И последний приказ, который я тебе отдал, заключался в том, что ты должен защищать Грозовое племя. Помнишь? - он вздохнул. - Ты говоришь, что ничего не помнишь. А вот я знаю, кем ты был до потери памяти. Твое имя - Шторм. И ты воитель Грозового племени. И память ты потерял во время битвы за свое племя. Ты всегда славился своей недоверчивостью... И, Звездоцап все подери, был прав. Насчет Яросвета. Почти прав... - он качнул лобастой головой. Не время рассказывать про племянника, совсем не время.
- Ты хоть что-нибудь помнишь до падения в реку, дружище? - настойчиво спросил Алозвезд.

На один-единственный миг уцелевший глаз полосатого кота полыхнул знакомой яростью. И этот серый, невзрачный бродяга, оскалившийся и прижавшийся брюхом к снегу в это мгновение стал прежним Штормом. Во взгляде Алозвезда блеснула искренняя радость, но слова, которые произнес старый друг, ошеломили его.
- Мало тебе одного, пришел и второй глаз выхватить? Алозвезд... Стой. Стой-стой-стой.
- Глаза? О чем ты? - Алозвезд от изумления даже отступил. Шторм тем временем замотал головой, словно это движение могло помочь ему привести в порядок потерявшиеся воспоминания. Алозвезд, застыв ледяным изваянием, следил за каждым дерганием старого друга. Он ждал. Терпеливо и молча, хотя внутри все натянулось от странного предчувствия.
- Или это не ты? Был у реки... Или над рекой? Я не помню.
- Я не мог быть у реки, - тихо сказал Алозвезд. - Тогда... тогда я был уже в городе.
Шторм снова затряс головой, и Алозвезд, не удержавшись, шагнул к нему, чтобы... удержать? Помочь? Но как помочь, он не знал. Оставалось лишь ждать и надеяться, что полосатый кот сможет собрать вместе разрозненные крохи воспоминаний.
Эта битва. Эта проклятая битва, развязанная Звездоцапом. Она превратила Шторма в забытого всеми бродягу, она искалечила его племя. Алозвезд еле слышно зарычал - то был низкий, горловой звук, от которого поднималась шерсть. В эту минуту он ненавидел Звездоцапа всеми фибрами души. А еще больше - Яросвета, из-за которого оказался вдали от племени в тяжелую пору. Он должен был сражаться наравне со своими соплеменниками. Шторм, наконец, заговорил - и слова его были подобны ледяной воде, окатившей Алозвезда с головы до пят.
- Падения? Да, это... похоже на правду. Прости, почти ничего. Помню, наверное, имена - Алозвезд, Клык. И название - Сумрачный Лес, кстати, где это? Может быть я... или мы с кем-то дрались, но я не помню с кем, помню только рыжего, врага. Я даже подумал, что ты - это опять он, хе-хе.
Алозвезд сел. Он ослышался? Клык. Имя, которое он старался забыть всю свою жизнь. Как и кота, которому оно принадлежало. Отца, омрачившего прошлое предводителя Грозового племени.
Алозвезд знал, что разочаровал Клыка. А Янтарь - нет. Янтарь с охотой внимал урокам о жестокости и беспощадности. А маленький Рыжик предпочитал мирные, спокойные игры в детстве. Его брат же постоянно кусал, царапал и задирал своих товарищей. Неудивительно, что отец предпочел его. Клык взирал на младшего сына с холодным разочарованием и презрительным любопытством. Он будто надеялся, что однажды Рыжика загрызет лиса или барсук, чтобы тот не позорил его одним своим существованием. И он терпеть не мог, когда Рыжик находился рядом. Всегда шипел, всегда прогонял... Иногда даже от хорошего куска дичи, чтобы лучшее непременно досталось Янтарю. Поэтому Рыжик старался держаться подальше от своего отца еще с детства - благо, когда он обрел наставника, это стало намного проще. Под чутким руководством опытного воителя он тренировался и обрел уверенность в себе. А соперничество со Штормом закалило его и сделало еще сильнее. А однажды Клык восстал против своего предводителя и был убит в схватке. А его старший сын изгнан из племени за пособничество. Второй сын остался, ибо был невиновен. Но не все племя было в этом уверено... Алозвезд ударил лапой по снегу. Какая же ирония судьбы в том, что они с отцом так похожи внешне!
- Клык, Клык... - пробормотал он. - Да, ты прав, это был не я. Всего лишь мой отец. Хах, ничего удивительного в том, что он отправился в Сумрачный лес. Туда ему и дорога.
- Пусть так. Но я все еще ничего не помню. Что теперь?
- Я думаю, нам нужно возвращаться в лагерь, - отозвался Алозвезд и поморщился. - Вернее, в приют. Ты ведь пойдешь со мной? Тебе точно нужна помощь. И еда. - добавил он, скользнув взглядом по тощей фигуре Шторма. А по дороге можно попробовать осветить его память. Только с чего бы начать?..