Сапфира сосредоточилась на пути. Она шла, иногда останавливаясь, прикрывая глаза, прислушиваясь к сердцу и продолжая дорогу. Она ориентировалась всего лишь на свои чувства, на свою интуицию. И в то же время знала, что идёт не к дому. Странное чувство.
Кошка даже на какое-то время забыла о своём спутнике, идущем рядом, но, спохватившись, задала ему интересовавший её вопрос. Необычное имя, странный акцент и особенности поведения. Он явно не из этих мест. Кот улыбнулся, посмотрев на Сапфиру, выдержал небольшую паузу и сказал:
- Я из Испании. Думаю, ты раньше не слышала об этом месте? - Сапфира отрицательно покачала головой и с интересом посмотрела на собеседника. "Испания?... Что она из себя представляет?" Интерес разгорался в её душе всё сильнее, ведь как раз места, земли, красоты мира интересовали её больше всего. А ведь интерес посещал довольно редко её душу флегматика.
- Испания... Это очень далекая от этих мест земля. Там никогда не бывает такой погоды, - Чичарито сморщился. Синие глаза кошки сверкнули в ночной темноте. Интерес вспыхнул. Погода важна для неё. Она очень сильно от неё зависит, что часто раздражало её в последнее время.
- Там всегда тепло и светит солнце, - Сапфира приглушённо ахнула и зажмурилась. Всегда солнце, её любимое солнце, которое ласкает, словно любящие руки добрых людей, которое золотит шерсть, поднимает настроение, прогревает её крепкий и здоровый организм. Да ведь это её мечта! Никакой депрессии, никаких дождей, никакой тошноты, пустых взглядов, только солнце. Кто знает, насколько изменилась бы эта кошка, окажись она в солнечной Испании. Она с лёгкой завистью посмотрела на кота. тот продолжал рассказывать.
- А какая там еда! Мммм, - кот невольно облизнулся. Еда? Что может быть вкуснее молока? Воды из родника? Тёплой мышки? Впрочем, кошка понимала, что наверняка мирская еда не ограничивается только этим. - Ты пробовала когда-нибудь рыбу? Так вот, в Испании эту еду тоже из воды достают. Точнее, из моря. Ее люди называют "морепродукты". Креветки, мидии... я их целыми дням был готов есть.
Чичарито замолчал, наверное, возвращая сердцу дорогие воспоминания. Сапфира, перестав смотреть на кота, задумавшись, устремила взгляд вперёд. Рыба... Что ж, её Сапфира любила. Наполовину Речная кошка, как никак, конечно, если верить тому сну. Но почему-то ей казалось, что эти креветки и мидии не совсем такие, как та рыба, какую она ела. Сначала кошку одолело желание побывать в этих солнечных землях, попробовать эти яства. Потом его заменила горечь от того, что эта мечта неосуществима. Сапфира снова посмотрела на Чичарито, и снова в её взгляде появилась зависть. Счастливый же он кот!
- Прости, я не могу во всех красках рассказать тебе, как это вкусно... - Сапфира понимающе кивнула. В её взгляде появилась небольшая печаль, но кошка отогнала её. - Но знаешь... Я сделаю все, чтобы найти для тебя этой еды. Ты обязана ее попробовать.
Кот говорил с необычным акцентом. Это делало его речь ещё экзотичнее и интереснее. Улыбнувшись, Сапфира благодарно посмотрела на кота. Ей захотелось прижаться ненадолго к его боку и улыбнуться широко, искренне. Но этого не позволял её флегматизм, её замкнутость.
- А какие там кошки, мамма миа! - Сапфира ухмыльнулась. В этих землях ещё и кошки особенные? Чем же она так отличаются от здешних? Чичарито окинул её взглядом с ног до головы.
- Но таких как ты я все равно не видел... - ласково промурлыкал кот. Сапфира смущённо ухмыльнулась. В ней-то что особенного? Кошка как кошка. Ещё и неумеха. И пока ещё ничто в этой жизни. Кошка незаметно сблизила расстояние между ними и пошла совсем рядом с котом. Он оказался тем одним из немногих, кто сумел так быстро завоевать её расположение, да ещё и дружескую симпатию. Она уже не чувствовала себя рядом с ним как с незнакомцем. И поняла, что если она всё-таки доберётся до дома, ей жаль будет с ним расставаться.
- Знаешь... это далеко не все, что я могу рассказать о своей прошлой жизни... Надеюсь, это не последняя наша встреча, сеньора. Я бы хотел поведать тебе больше, чем могу сейчас... Но также я бы послушал и о тебе, сеньора, - от последних слов уши кошки опустились. Как бы этот кот ей не нравился, она не хотела рассказывать ему о себе. Ведь она ничего не знает и не умеет. Не была в особенных местах, ничего не видела, хотя так об этом мечтала. Да, она чуть не распрощалась с жизнью в лавке мясника и осталась без пальца, но жива благодаря из неоткуда появившемуся одиночке и столь же быстро исчезнувшему. Но об этом ей было более всего стыдно рассказывать. Она бросила мимолётный взгляд на кота. Ему, кажется, хотелось ещё многое рассказать ей, раскрыться,поделиться своими воспоминаниями, своим счастьем. Он, доверял ей. И Сапфира вопреки своей натуре готова была его выслушать.
- Кстати... Друзья коротко зовут меня Чича. А некоторые и вовсе Горошком. Так имя мое переводится на ваш лад, - Сапфира улыбнулась. "Горошек. Чичарито означает всего лишь Горошек. Забавно." Улыбнулась. Улыбка в пасмурный день! Это победа. Но оказалось, что её улыбка стала предвестником рассвета. Кошка посмотрела вдаль. Где-то на горизонте поднималось солнце. В глазах кошки заблестела радость. Как давно она не видела солнце! Неужели хоть ненадолго ей удастся отдохнуть от надоедливой унылой меланхолии и заняться делом? Лес просыпался. Солнечные лучи прогоняли мрак и тьму этой ночи и окрашивали землю в недобрый кроваво-красный цвет... Во всяком случае, так вдруг показалось кошке.
- Чича, - кошка радостно улыбнулась и, не выдержав, прижалась боком к коту. Его шерсть оказалась удивительно мягкой, тёплой и приятной. Победа для Чичарито. Такое удавалось только Абрикосу. После нескольких мгновений кошка чуть отстранилась и задумчиво улыбнулась.
Нечуткие, испорченные домашней жизнью уши услышали шум падающей воды гораздо позже, чем уши кота-одиночки. Сапфира, встрепенувшись и насторожив уши, посмотрела вперёд. Кажется, это шумел водопад. Шум воды с каждым шагом становился громче. Через какое-то время в нос коту и кошке ударил запах крови, а кошке показалось, что к этому неприятному запаху примешивается ещё что-то, очень знакомое…
Вот вдали показалось чьё-то тело, лежащее на снегу. Всё в крови. Переглянувшись с Чичарито, Сапфира ускорила шаг  ещё больше и теперь почти бежала. Этот кот был рыжий. Сердце тревожно дрогнуло. Рядом с раненым стоял кот поменьше, но такой же рыжий, как тот, что лежал без сознания. Подойдя ближе, Сапфира прищурилась, и вдруг раскрыла глаза, в них появился страх, кошка вскрикнула:
- Абрикос!! – Не чувствуя лап, она подбежала к раненому коту и в немом отчаянии посмотрела на него. Он был весь, весь в крови, его благородная рыжая морда искривилась в отчаянии и боли. В воздухе витал запах кого-то ещё, но это уже было не важно. Сапфира ткнулась носом в щёку кота. Тот не шевельнулся.
- Нет… - сердце отчаянно забилось, синие глаза заблестели отчаянием и страхом. Кошка глубоко вдохнула и выдохнула, пытаясь успокоиться. Она знала, что в таких ситуациях нельзя поддаваться панике. Но полностью выполнить цель не удавалось. Хоть Сапфира об этом и не задумывалась, самым большим страхом для неё было потерять Абрикоса.
Кошка резко развернулась ко второму рыжему коту. Тот смотрел на неё теми же голубыми глазами, что у его отца. Это был её сын.
- Гелиос, ты знаешь, что случилось? – пролепетала кошка, смотря сыну в глаза. Тот отрицательно покачал головой. Сапфира, резко повернув голову, в страхе посмотрела на раненого. "Так… Срочно… Календула… Красный клевер… Домой…" Нужно было срочно доставить его на их территорию, в их жилище, там Сапфира всегда хранила небольшой запас трав. Словно чувствовала, что когда-нибудь они понадобятся.
Странно, но кошка, встретив своих родных, свою семью, которые были словно частичкой её дома, к которому она так отчаянно пыталась найти путь, даже не подумала о том, что теперь сможет добраться до дома. Новая проблема, в два раза серьёзнее старой, полностью закрыла её собой.
Осторожно подошёл Чичарито. Сапфира, резко обернулась к нему. Кот не успел вымолвить ни слова. В синих глазах кошки появился холодок. Присутствие мало знакомого кота в такой ситуации её не радовало.
- Можешь идти, - неожиданно резко сказала кошка. В тот же миг удивилась своей резкости и пожалела о сказанном. Отвернулась и прошла несколько шагов вперёд. Потом обернулась и посмотрела на Чичарито. В её глазах была боль. Она надеялась, что он поймёт, что она не хотела его обидеть.
Сапфира отвернулась и вздохнула. Надо действовать. Она повернула голову в сторону Гелиоса. Сын… Её любимый сын. Единственный из её детей, который не был одержим мечтой жить в племенах, единственный, кто почти полностью разделял её взгляды на жизнь. Кошка подошла к сыну ближе.
- Помоги мне поднять его. Мы должны донести его до дома. Причём чем быстрее, тем лучше, - кошка опустила голову и на секунду задумалась. – Неси как можно аккуратнее, иначе кровь может потечь сильнее.
Сапфира подошла к Абрикосу и, зажмурившись, нагнулась и прижалась щекой к окровавленной щеке кота.
- Кто же мог это сделать… Но кто бы это ни был… - прошептала она так, что никто не мог этого услышать. Быстрая, горячая слеза скатилась по её щеке. Выпрямившись, кошка бережно взяла кота за загривок и, взглядом дав Гелиосу понять, чтобы он помог ей, подняла Абрикоса. Мать и сын понесли своего раненого кормильца домой. Сапфира хотела обернуться, посмотреть на Чичарито, или всё объяснить ему, может даже извиниться, но времени было слишком мало. Каждая секунда могла стать для раненого кота последней.
Молодой кот и кошка понесли Абрикоса. Они шли по следам раненого. Вроде как можно и порадоваться – она теперь точно будет дома… Но эта проблема уже давно отошла на второй план. Все мысли были только о новой.
Через какое-то время Сапфире всё же удалось извернуться и посмотреть назад. Знакомого одиночки уже и след простыл. Сердце мучительно сжалось. Скорее всего, она больше никогда не встретит этого обаятельного испанца. Может быть, он был на неё в обиде, может, он разочаровался в ней. Да, впервые её волновали чувства мало знакомого кота.
Кошка посмотрела на идущего рядом рыжего кота. Гелиос ответил ей мрачным взглядом. Сапфира поняла, о чём он думает. Её взгляд помрачнел. Она чуть заметно кивнула. Да. Они обязательно отомстят тому, кто это сделал. Вместе. Кто бы это ни был.

----------------->родовое поместье

Я немного задержусь. В лапу что-то попало.- соврал Гелиос.
Да, конечно не очень хорошая идея оставлять мать одну с отцом. Ей нужна была его помощь. Но он знал еще кое-что. Он обязан отомстить. О он это сделает. Любым способом.
Проводим мать долгим взглядом голубых глаз, Гелиос сел на землю, обвив лапы длинным рыжим хвостом. Голубые глаза горели мрачной решимостью. Эти племенные коты помешались на своих границах и законах. Да о каких законах можно говорить, когда они готовы на убийство? Разве это не страшно? Разве это можно назвать доблестью? Гелиос презрительно скривился. Вдруг он услышал стук кошачьих лап по земле и чьи-то голоса. Кот был уверен- это тот, кто ему нужен. Но зачем он вернулся? Чтобы исправить непоправимое, или удостовериться в смерти невинного? Гелиос медленно повернулся к гостям. Ему было все равно на какой он территории находиться. Стараясь вести себя спокойно он оглядел пришедших.
Первым на его глаза попался котик примерно его возраста. Он был взволнован сильнее остальных. Гелиос был меньше его, но это не поколебало его решимости в правильности его действий.
Ты... кто?
Гелиос скривился в усмешке.
Я сын того, кого здесь чуть не убили.- сквозь зубы процедил котик.
Ему не было страшно. Он не задумывался о том, что они натренированны и намного крупнее его. Что их больше. Да какая разница? Он пришел сюда чтобы отомстить. Он это сделает. В голубых глазах полыхнул яростный огонь. Он еле сдерживался. Но нужно было понять, кто же из них убийца. И его взгляд снова упал на заговорившего с ним. Догадка вихрем пронеслась у него в голове, но он отказывался в нее верить. Нет, ведь он такой же как Гелиос. Он не мог так поступить. Это противоречит всему. отец рассказывал, что в племенах живут доблестные воины. Воины а не убийцы. Выходит он ошибался.
Кто это сделал?- тихо спросил он, стараясь сохранить хоть каплю самообладания.
Гелиос учился сам. охотиться его научил отец. Некоторым боевым приемам тоже он, некоторым местные бродяги и одиночки. Некоторые он придумал сам. Конечно же ему не сравниться с воителями. Его единственное преимущество- скорость. Он действительно был очень ловким и быстрым, но хватит ли этого чтобы победить сильных воинов? Наверное нет. Но он не сдастся. Ни за что.

- Я немного задержусь. В лапу что-то попало, - неумело соврал Гелиос. Сапфира вздохнула и проницательно посмотрела на сына. Скорее всего, тот просто хотел отомстить. Прямо сейчас, не ждать. И она тоже хочет. Но если и она будет мстить, то потеряет того, за кого они оба хотят отомстить. Она должна заняться Абрикосом, срочно вылечить его раны. Но как же она одна донесёт его до дома? Кажется, придётся остаться здесь и лечить тем, чем придётся.
Кошка опустила Абрикоса на землю.
- Хочешь ждать тех, кто это сделал? Думаешь, они вернутся? - логика. Зачем возвращаться к убитому? Или раненому. Незачем. Разве что исправить свою ошибку, попросить прощения, помочь? Но разве мог совершить это тот, кто способен извиниться? - Хорошо. Если кто-то придёт, не подпускай никого к Абрикосу, что бы они не говорили. Я буду с ним.
Сердце тревожно ёкнуло. А если их действительно несколько, если они вернутся? Если они чуть не убили Абрикоса, то что же они сделают с гораздо менее опытным Гелиосом? Кошка сглотнула и посмотрела на сына. В его голубых глазах горела мрачная решимость. Она знала, его не переубедить.
Молча взяв Абрикоса за загривок, Сапфира медленно и аккуратно понесла его, пытаясь как-то высмотреть место понадёжнее, где можно было бы укрыться. Заметив вдалеке раскидистый заснеженный куст Сапфира, вздрогнув от холода, пошла к нему, пытаясь краем глаза осмотреть и оценить раны на рыжей шкуре кота. И сердце снова сжалось. Она никогда не видела благородного, мирного, опытного Абрикоса таким израненным, окровавленным, жалким. Да, тот, кто это сделал, обязан понести наказание.
Вот кошка добралась до выбранного укрытия и аккуратно положила Абрикоса рядом с собой. Оглядела куст и вздохнула. Чтобы под ним можно было находиться, нужно было очистить пространство под ним от снега. Кошка наклонилась к раненому коту, нежно лизнула его щёку и стала расчищать место от снега, активно отбрасывая его лапами, но не попадая на рыжего кота.
Наконец, закончив, кошка отошла, отдышалась, отряхнулась от снега и осмотрела результат своих трудов. И ухмыльнулась. Получилось отличное укрытие. Под кустом получилось небольшое уютное углубление, а раскидистые ветви, пригнутые к земле снегом, скроют котов от чужих глаз. Сапфира обернулась и нежно посмотрела на Абрикоса. Когда-то он спас ей жизнь. Теперь её очередь. Она сделает всё для этого.
Кошка подошла к раненому коту и осмотрела его раны. Да, тот, или те, кто ранил его, делали это яростно, с остервенением. Эти твари должны теперь почувствовать ту же боль, что чувствовал Абрикос, с прибавленной к ней болью его семьи. "А ведь другие наши дети, Адель, Сарэн, Нуар даже не знают того, что случилось. Интересно, они хоть изредка вспоминают нас?" - мелькнула мысль в её голове. Вздохнув, кошка бережно взяло Абрикоса за загривок, подняла и аккуратно затащила под куст. Там кошка уложила кота на снег и оглядела его. Как можно было так изуродовать такое красивое тело, благородную морду?
Сапфира выглянула из-под ветвей куста и заметила, что к укрытию тянулось длинная кровавая дорожка. Кошка не хотела, чтобы те, кто придут, знали, где они. Выйдя, она знала забрасывать снегом кровавые следы.
Когда кровь была более-менее скрыта, кошка вернулась к Абрикосу. Она села рядом с ним. А если он мёртв? Слеза готова была скатиться с щеки, но кошка крепко зажмурилась. Если она не хочет, чтобы это было так, она должна действовать. Кошка легла рядом с раненым котом и стала аккуратно и нежно вылизывать его раны, его рыжую шерсть. Во рту теперь стоял ужасный вкус крови. Кошка не любила его, не любила запах, вид крови, но сейчас это было не важно.
Во всех этих местах, здесь, у водопада витал запах котов, смешанный с запахом рыбы. Как рассказывал Абрикос, так пахнут Речные коты. Что он ещё про них говорил? То, что они сильны и горды, но не настолько, как племя Теней. Речное племя можно было скорее назвать положительным. Значит, Абрикос ошибся в своих представлениях о племенах? А Сапфира никогда и не верила в то, что лесные коты могут быть адекватными.
Снаружи, издалека послышались чужие голоса. Потом голос Гелиоса. "Они пришли." Кошке так и хотелось пойти туда, встать рядом с сыном и посмотреть в глаза тем, кто пришёл. Но она сдерживала себя. "Гелиос, не пускай их сюда." Кошка напряглась, готовая ринуться на помощь сыну, едва услышит крик.

Отредактировано Сапфира (10-02-2013 21:00:24)

Мать конечно же не ушла. Она не могла бросить его. Да и понятно было что он врет. Теперь отступать было некуда. Конечно же он не отдаст в лапы этих воинов своего отца. Они и сами его вылечат. Только сначала нужно отучить их убивать. Гелиос оглядел патруль из котов. Кажется так их отец называл. Коты были из Речного племени. от них пахло рыбой, а Абрикос говорил, что они живут рядом с рекой и поэтому от них так пахнет.
Кто с ним пошел? Приведи и мы вылечим твоего отца. Наша целительница сможет это сделать.
Гелиос стараясь совладать с собой и сохранить спокойное выражение на морде ответил. Слова оказались едкими как яд. Котик ядовито усмехнулся.
А как я могу вам доверять? Если вы способны на убийство, то кто знает на что вы способны еще. быть может вы всего лишь хотите добить его. В любом случае, мы и сами отлично справимся. Мы сможем вылечить его. - ответил он.
Конечно же смогут. Ни за что он не отдаст своего отца в лапы этих негодяев.. Остается только понять- кто убийца. Он уже догадывался. Но быть этого не может. Ведь это должен быть взрослый кот. И каким же кровожадным нужно было быть... Да нет. Не может быть.
Это я сделал.- глухо сказал котик его возраста. Оруженосец. Да-да так они называются...
Гелиос не смог скрыть своего удивления. С минуту он стоял молча. невозможно. Гелиос прикрыл глаза. Он собирался увидеть здесь матерого кота, со страшным огоньком в глазах. А что он увидел? Подростка? Они ведь с ним погодки! Но Гелиос не хотел представлять себя таким же как он. Такого не будет. Не должно быть.
Я знаю. Я знаю все, что ты хочешь сказать и сделать. И я понимаю тебя. Я знаю, что значит терять родных и близких. Твой отец нуждается в помощи целителя. Мы... мы сделаем все, чтобы он поднялся на лапы. Тебе не нужно верить мне - я знаю, что ты не поверишь,- Я ведь не воин. Я никто.
Да никто. - мысленно согласился с ним Гелиос. Он все еще молчал. Он будет действовать, как только тот закончит.
А они воины. Я прошу тебя довериться им.И не позволить своему отцу умереть. И еще... копить ненависть нельзя. Я слышу ее в тебе.
Гелиос подошел к оруженосцу близко. Так близко, что и тот другой спокойно могли дотронуться друг до друга носами. Почувствовать сбивчивое дыхание друг друга, услышать стук собственных сердец. Гелиос не чувствовал себя слабее. Наоборот. У него было преимущество.
Я не убийца. Я не похож на тебя. Я не буду драться с тобой. Ты итак проиграл. - презрительно сплюнул котик и повернулся к котам спиной. Он не боялся, что на него нападут. Может и зря.
Мы уходим. Я не верю вам. Своего отца я вам не отдам. - кот обернулся и сверкнул голубыми глазами.
Отец всегда говорил мне, что в племенах живут отважные коты, которые не будут убивать просто так. У которых есть совесть и доблесть. И не важно сколько им лун, где они родились. Они коты долга и чести. Видимо он ошибался. Потому что настоящие воители, так бы не поступили. А если так поступают настоящие воители, то я очень рад, что родился одиночкой.- проговорил Гелиос и ринулся прочь от этого места.
Он подошел к матери, поджидавшей его неподалеку.
Идем домой. Заодно может и травы найдем. А эти пусть остаются там. На своей территории. Путь остаются...
----родовое поместье---

Лета смывала его воспоминания. Он уже потерял события последних секунд, минут, дней; потерял свое детство, ученичество; потерял свои походы; потерял лицо Горацио, потерял момент его смерти; потерял лица лесных котов и фактически утерял лица детей и Сапфиры…
Он даже не отчаялся. Он просто погрузился в молчаливую безнадежность. Ибо никто его не услышит. Никто ему не сможет помочь. Никто не даст ему третий по счету шанс жить в мире, к которому он не приспособлен…
Кто-то зовет его. Рыжая душа уже не имеет сил даже просто повернуть голову и поглядеть на говорящего. Её бессмысленный взгляд прикован к рыжему голубоглазому молодому коту, который склонился над чьими-то останками и с тоской зовет безгласный труп. Бедняга. Он совсем не понимает что ли, что это уже никак не поможет, что это уже ничего, совершенно ничего не изменит – или только притворяется? Неужели его чувства настолько сильны, что могут вызвать к жизни мертвеца?
Нет, невозможно. Просто эти земные, живущие коты настолько смешны и милы в своем неведении. Они знают о магии имени, но не знают, как применять её правильно, что стоит вкладывать в слова. Да и при этом не всякого можно оживить таким образом. Тут нужна гораздо более сильная, гораздо более могущественная поддержка, лишь она может даровать жизнь – или всё-таки окончательно забрать душу на темную сторону смерти.
Лодка. Лодка медленно плывет по темному течению. Душа перегибается через край и вглядывается в темную бездну. Опускает руку, пытаясь дотянуться до воды, но кто-то резко дергает его за плечо – и душа не понимает, что же всё-таки это такое, по чему они плывут – по реке или же бескрайней пустоте.
Лодочник – костлявый скелет, загребающий хвостом как веслом. В лапе он держит эту отломанные кости и медленно погружает в темноту. С каждым еле слышимым всплеском белые обнаженные кости появляются у борта, а затем снова исчезают из поля зрения.
«Абрикос!!»
Душа вздрагивает и выпрямляется. Широко раскрывает глаза и оглядывается. Нет ни берега, нет ни воды, нет никого, кроме двоих – лодочника и души. Смерти, которая переправляет заблудшую душу на нужную сторону царства тьмы.
Но его звали. Она, душа, понимает, что звали её. Но зачем, почему? Это уже бессмысленно. Что они хотели сделать, что доказать, зачем вернуть обратно в мир живых, где ей – ему – не место? Они не понимают. Он нашел успокоение, он обрел покой, его больше ничего не тревожит и боль.. боль больше не мучит. Нет воспоминаний – нет боли. Нет тела – нет боли. Нет боли – нет ничего. Это… благостное состояние. Зачем же портить мгновения блаженства? Вдруг это последнее, что остается ему в этом темном царстве?
Душа прикрывает глаза и вновь нависает над темным нечто, разглядывая это. Кажется, оттуда глядят какие-то лица, вроде бы даже и знакомые, но душа не узнает их и не понимает, почему они с таким отчаянием смотрят на него, почему так постоянно шепчут что-то. Даже не что-то, а вполне себе понятное слово. «Абрикос». Чего им хочется? Его?? Но лодочник ясно показал, что нельзя нырять туда, нельзя. Это может..
Он же ничего не сказал. Он.. он боялся, что потеряет душу. Что зря переправляет её на другой берег. Что душа больше не будет бесконечна.
Она слабо улыбается и успевает скользнуть за борт раньше, чем лодочник ловит её. Она летит, падает вниз; дыхание прерывается, легкие скоро разрываются от недостатка воздуха, но воды всё нет и нет, нет и конца этой бездне, и душа тихо молится, прося, чтобы это поскорей кончилось.
Лодочник всё-таки был прав. Не стоило поддаваться мертвецам, увязшим в этой темной густоте.
Она летит. Все вниз и вниз. Но силы приливаются. И возвращается боль. И..
И свет.
Свет ударяет по еле раскрытым глазам, и Абрикос понимает, что вернулся туда, куда, вроде бы, ему уже ход заказан. Но раны и слабость в теле не позволяют ему долго любоваться солнцем, а напряженные голоса – или не напряженные? – упорно взывают к нему и просят сделать хоть движение, доказать, что он жив. Легкие разрываются, он делает неглубокие частые вздохи, пытаясь привести себя в порядок, но больше не подает никаких признаков жизни. И в конце концов просто закрывает глаза и возвращается во мрак.
Его тело стукается обо что-то. Тело ощущает боль, он ощущает боль. Так и надо. Так и положено живым. Значит, Зной пришел. Значит, он жив. Это не видение. Это не сон. Это не то, что ждет душу в конце бездны.
Он снова открывает глаза долгое время спустя. Узкие щелочки оттенка уставшего неба. Два глазных яблока медленно вращаются, зрачок настолько же медленно ползет вслед за ними. Смаргивает что-то. Все слипшееся, неприятное – не только вокруг глаз. Просто всё. Что произошло? Где он искупался?
Шарниры в глазах застывают. Взгляд медленно фокусируется. Очень медленно. Потому что ему видится Сапфира. Подруга, которая…
- Умер, - едва слышно шепчет он. Единственная слезинка копится в уголке глаза и устало скатывается по щеке, прокладывая ещё одну мокрую дорожку, даже, кажется, очищая щеку от чего-то, чем она была до этого покрыта.
Он просто бредит. Вот вам и конец бездны. Он умер, и Сапфира, как плод его мыслей, вернулась к нему.
Он вспоминает бездну. Лодочника, который правил своим хвостом. Белые кости мелькают, равномерно появляясь и скрываясь. Лодочник с пустыми глазницами, но глаза его горят адским пламенем, а отполированные кости яро блестят. И безгласная, безглазая душа, которая опирает на борт и всматривается в милые лица. И чей-то голос, влекущий её.
«Всё было напрасно, - думает он, - всё. Но раз это уже моя бездна, я могу все исправить. Переделать на ещё один раз. У меня бесчисленное количество попыток, у меня неограниченные возможности. Только все как-то слишком реально. Если бы только знать, как убрать эту боль…»
Ещё вспышка. Кажется, до этого он закрывал глаза, замедлял дыхание и уходил в глубину себя самого, но теперь смотрит затуманенными небесными глазами на милую маску, склонившуюся над ним.
- Сапфира… прости.
«Я утянул её сюда. Если бы не мои воспоминания, она осталась бы жива!»
На губах корочка крови. Он слизывает эти соленые кристаллы, сглатывает, наслаждаясь тягучими капельками жидкости. Он бы не отказался выпить настоящей воды, но раз уж попал в бездну, то и приходится… довольствоваться малым.

Львинолап вздрогнул, словно Гелиос выпустил когти и принялся методично наносить удар за ударом. Раз! - и янтарные глаза темнеют, мышцы лица вздрагивают от невидимой и несуществующей боли. Два! - и он еще ниже опускает голову, не зная, что ответить и отчетливо понимая, что сын никогда в жизни не подпустит его к отцу.
И это правильно. Разве сам Львинолап, встретясь лицом к лицу с возможными убийцами матери - если они были бы - повел бы себя иначе и поверил?
"Ты прав," - с тоской подумал Львинолап. "Я проиграл в тот самый момент, когда впервые провел когтями по шкуре рыжего кота."
Всю тираду золотистый оруженосец простоял молча, вроде бы невозмутимо. Только прежний запал куда-то исчез, шкура словно поблекла. В какое-то мгновение Львинолап подумал, что он сможет уговорить Гелиоса, сможет подобрать верные слова.
Как он смел надеяться на то, что одиночка захочет вообще слушать того, кто едва не убил его отца? Львинолап в растерянности царапает когтями мокрый камень, хвост его подергивается. Он поворачивается и смотрит вслед Гелиосу, приоткрыв рот, словно собираясь что-то сказать. Усы напряженно шевелятся.
- Стой же ты! Иначе...
Но было поздно. Гелиос, выпалив очередную фразу, крепкой иглой засевшей в Львинолаповской шкуре, развернулся и помчался прочь. Ученик глубоко вздохнул и прижал уши к затылку.
- Иначе ты тоже можешь стать его убийцей, - пробормотал Львинолап. Он снова оглядывается, словно холодные камни могут помочь ему. Неожиданно над ухом раздается голос Течения, от которого Львинолап отшатывается.
Ну конечно. Выбор. Пойти за одиночками или вернуться в племя и сказать себе, что ты сделал все, что было в силах. Львинолап неопределенно качает головой и вдруг начинает ходить взад-вперед по камням, словно умирающий лев, который не желает умирать на месте от старости и предпочитает представлять жаркую схватку, в которой он умирает. Умирает героем.
- Я не знаю... Он не будет слушать. Он прав. Прав во всем. Ладно... Мы можем пойти следом, но что это даст? Они не подпустят нас к нему. Можно применить силу. В конце концов, нас больше.
"...а еще можно сделать вид, что вы меня вышвырнули из племени за это, чтобы этот маленький одиночка снова поверил в отвагу и благородство лесных воинов. А может, и впрямь вышвырнуть."
Львинолап остановился и помотал косматой мордой, поросшей спутавшимся мехом.
- Может быть, если вы пойдете без меня, у вас будет шанс, - он резко вскинул голову и посмотрел пылающим взглядом на соплеменников. - Но я не хочу прятаться от этого! - выкрикнул он.

Золотистый ученик внезапно сорвался с места и принялся метаться взад и вперед по камням, омытым кровью и водой. Ледяная корочка еле заметно сковывала неживую природу; кое-где сколотый лед лежал небольшими горками, состоящими из маленьких льдинок; кое-где он просто пошел трещинками. Ещё чуть-чуть – и он сломается.
Серый воитель напрягся. Он внимательно, не отрываясь следил за учеником, ждал его решения. Конечно, в их отряде есть ещё и Пеплогривка с Хладнолапом, однако выбор должны сделать не они, а Львинолап.
Течение прикрыл глаза и попытался себе представить, что сейчас происходит в душе ученика. Он вспомнил мертвое тело Крутобока, чья шерсть колыхалась в холодной воде ручья; вспомнил немое отчаяние, воцарившееся над поляной; вспомнил бездонные почерневшие глаза Вихря, его еле видимое движение губ, еле слышное шептание; вспомнил, какая опустошенность одолела его самого, как он вылавливал умершего и тащил к берегу, как взвалил на себя Листопада, как тащил до лагеря, как надеялся, чтобы тот был жив, чтобы дышал и не покинул его, как Крутобок… Но это были родные, близкие ему коты, а одиночка…
Кот дернул ухом, отгоняя прочь от себя неприятные воспоминания. На душе остался неприятный осадок, который так просто оттуда не смахнешь.
Не принял. Выбор, решение так и повисли в воздухе между четырьмя котами. Течение коротко переглянулся с Пеплогривкой и увидел в её глазах невысказанный вслух вопрос. Принюхался. Запахи ещё настолько свежие, да и следы крови могут вывести их к уходящим одиночкам. И, скорее всего, но и не могли далеко уйти с раненым. А даже если и ушли, то все равно четверо крепких, здоровых, не обремененных тяжелым безжизненным телом котов быстро их догонят. Так что можно и попытаться.
- Принюхайся, Львинолап. Прислушайся к себе. Что говорит тебе сердце? Что тебе надо сделать, что ты хочешь сделать? То и ответ тебе.
Оглянулся на Пеплогривку и склонил кончики ушей в сторону ученика, мол, если побежит, то и ты за ним. Выйдите вдвоем к одиночкам, отдадите травы, полечите или скажете что-нибудь и вернетесь обратно. А мы с Хладнолапом подождем вас тут.

Течение оглянулся на нее и молча приказал если что бежать следом за Львинолапом. К счастью этого не потребовалось. Котик высказал свои планы, схватил нужные травы и куда-то побежал. Тут Пеплогривка была полностью за него спокойна.
-Течение, - сказала она, глядя на удаляющуюся золотую фигурку,-Пора возвращаться. Мы отдали им нужные травы, большего мы им не должны. Если откажутся и от трав, то они просто глупцы.
Львинолап вернулся слишком быстро. Неужто он решил не относить травы?.. Но как бы то ни было, ученик был подозрительно веселым. Пепельная кошка нахмурилась и глянула на Течение. Смотри, мол, с Львинолапом что-то не то.
- Хэээй, привет! - с нарочитой улыбкой поприветствовал Львинолап Пеплогривку и Течение, вылезая из зарослей. - А я все отнес. Все отлично, да! Вы не возражаете, если я прогуляюсь?
Его голос звучал вроде бы весело, но слышались легкие нотки грусти.
- Ну тогда я потопал! - не дав времени котам что-то сказать, он нарочито бодро потопал в сторону реки.
Воительница взглянула на Хладнолапа, который остался сидеть на своем месте, тревожно глядя вслед брату. Может быть отправить его следом? Уже было понятно, что он весьма надежный котик и не даст натворить Львиноапу новых бед.
-Если хочешь, то иди следом. Ему нужно поговорить с кем-то, - ее слова были как легкий ветерок.
Глаза Хладнолапа вспыхнули, он осторожно встал и направился следом за братцем.
Поежившись, Пеплогривка широко зевнула, показав Течению весь свой рот.
-А мы с тобой, полагаю, отправляемся домой?
Нужна была лишь его команда. Делать им здесь больше нечего. И можно было бы сказать, что их патруль не принес ощутимой пользы. Разве что травы перевели. Не было гарантии, что одиночки воспользуются ими. Но ведь они были правы и не правы одновременно. А вообще, не хотелось рассуждать об этом. Она слишком устала от всех смертей и переживаний. Она не спала с того момента, как узнала о смерти Крутобока. А это около нескольких дней, который она как-то решила не считать.
Да, определенно пора поспать.

Львинолап подобрал травы, которые принесла Пеплогривка, и отправился догонять ушедших вперед одиночек. Течение тихо вздохнул и, оглянувшись, скорбными глазами посмотрел на подругу.
- Ты права, - кротко согласился он и, подняв голову, приветствовал рассвет молча.
Ученик быстро вернулся и выглядел подозрительно веселым. Как бы специально для них натянув этот бодрый вид, он прошествовал мимо и вновь скрылся с их глаз. Прежде чем Течение успел сделать хоть шаг, Хладнолап сорвался с места и, практически не дождавшись одобрения Пеплогривки, которая всё-таки решила его дать, побежал следом за братом. Глашатаю не в чем был его винить, однако ухо само по себе досадливо дернулось и вернулось на место, как так и надо. Больше он ничего не позволил себе выразить чувства, сковывающие его душу.
Его все ещё беспокоил этот одиночка, и, что бы он себе не говорил, тревога не оставляла серого кота в покое. Как и мысли о том, что сподвигло Львинолапа на такой поступок. Ответ "взросление" никак не укладывался в эти рамки, но ничего другого более логичного и не приходило в голову.
"Вот он, чертов логичный рационал," - печально хмыкнул про себя Течение и, оглянувшись на стройную Речную воительницу, тихо ответил:
- Да. Здесь мы уже больше ничего не сделаем, ты права.
Он побрел от водопадов, все ещё готовый услышать крик одиночек, просьбу о помощи. Оглянуться и увидеть того одиночку, что забрел к ним. Повыше и постарше, чем Гелиос, но похожего на него. Львинолап не зря примерз к месту, когда его увидел.
Но никто не окликнул, никто не позвал. А он-то ещё надеялся...
>>> ГП

----------Гл. пл.
Самое прекрасное место на свете. Здесь конечно нету добычи но Ночь не для этого приходила сюда. Здесь ей было так хорошо что она чувствовала себя котенком. Ночь вошла в воду по брюхо и холодная вода приятно обожгла лапы, Ночь зажмурилась и прислушалась к шуму водопада. Эта было так прекрасно что кошка довольно замурлыкала, здесь было тихо и прекрасно. Заледеневший берег потрескивал и приятно холодил лапки, кошка легла на берегу и закрыла глаза. Сумерки уже накрыли небо и оно окрасилось прекрасным розовым оттенком потихоньку пропадающим в темной ночной туче. Кошка вздохнула и положила голову на лапы и замечталась. Ей так хотелось пробежаться по берегу весело хохоча но сил у неё не было. Вскоре она медленно провалилась в сон.