Солнце только-только встало, и вокруг царила приятная утренняя свежесть. Серогрив лениво открыл глаза, потом немедленно закрыл их вновь, сморщившись от яркого света, льющегося в открытые окна заброшенного приюта. "Надо вставать", - обреченно подумал он. Медленно поднявшись, кот сладко потянулся, затем по очереди встряхнул каждую лапу, прогоняя сон, и вновь распахнул глаза. Вскоре они привыкли к свету, и Серогрив поднял мордочку вверх и уставился на ясное голубое небо, видневшееся из окна. "И почему небосвод всегда так прекрасен? Ночью и днем, в ясную погоду и в ненастье..." Решив, что на то была воля Звездных предков, Серый лишь пожал плечами и двинулся наружу. По мере того, как он бродил по приюту, направляясь в сторону выхода, его сердце сжималось от горечи и обиды. Племенным котам приходилось ютиться в заборошенном здании Двуногих. Какая нелепость! Серегрив намеренно не пересекался ни с кем взглядом, он просто не мог смотреть никому в глаза, особенно своим соплеменникам, будто бы он был причиной их изгнания. Но нет же, тому виной Тигринное племя. "Проклятое Тигринное племя, загрызи их лисица!" - буркнул себе под нос кот. И тут он вспомнил свою сестру. Ее полный ненависти взгляд вновь стоял у него перед глазами. Настроение становилось хуже с каждой минутой. "Гадство!"
Оказавшись снаружи, Серогрив оживился. Все же нахождение в помещение угнетало его. И как Двуногие проводят столько времени под крышей? К слову, он вчера долго ворочался и не мог заснуть, но потом все же провалился в сон и даже умудрился выспаться. Воитель уселся на влажную от утренней росы траву и принялся умываться. Солнце приятно согревало его своими ласковыми лучами, утренний туман еще стелился по земле, воздух был настолько свеж, что казался приятным на вкус. Гнетущие мысли унеслись далеко-далеко прочь. Атмосфера была настолько умиротворяющей, что кот невольно начал мурчать. Хотелось растянуть это мгновение на как можно долгий срок и не думать ни о Тигринном племени, ни о сестре и вообще ни о чем дурном.

Кот довольно вылизывался на солнышке, закрыв глаза и мурлыча себе под нос. Ласковое солнце согревало его, а утренняя свежесть пьянила. Он словно растворился во всей этой утренней атмосфере, а может просто не до конца проснулся и слега дремал.
- Серогрив, - внезапный оклик вывел его из сладкой "комы", - Доброе утро.
Это была Лепестинка. Миниатюрная белая красавица подбежала к нему и села рядом. Она находилась рядом все это время, а сонный кот просто не заметил ее. Слега опешив от ее внезапного появления, Серогрив удивленно на нее уставился огромными голубыми глазами и, смекнув, что поступает не совсем прилично, виновато отвел взгляд.
- Прости, я тебя не заметил, - засмеялся он, дабы не чувствовать себя неловко. Затем он вновь посмотрел на ученицу, но уже тепло и ласково. На мгновение он залюбовался кошечкой. Кот любил свою ученицу, как младшую сестренку. Можно сказать, она заменила ему его настоящую сестру. Серому нравились их тренировки, он лез из шкуры вон, чтобы обучить ее всему, что знал сам. Ему иногда казалось, что он делает это не только потому, что обязан, как наставник, а еще и потому, что ему хотелось, чтобы эта хрупкая кошечка всегда могла постоять за себя и никогда не была бы беззащитной. - И тебе утро доброе.
- Мне... мне нужно... нужно поговорить с тобой... - нерешительно промяукала Лепестинка переминаясь с лапы на лапу. Кот вновь удивленно вытаращил глаза на кошечку, но быстро взял себя в лапы.
- Что-то случилось? - нахмурился он и склонил голову набок. - Говори, Лепестинка, со мной ты можешь обсудить что угодно.
Он старался, чтобы голос его звучал спокойно, дабы ученица не волновалась, но внутри он все же встревожился.

Тяжело вздохнув, Лепестинка заговорила:
- Ты же знаешь, что случилось с моими сестрами, - Серогрув сочувственно посмотрел на нее и кивнул, - Я долго думала... Я присутствовала при их смерти. И самое ужасное - это чувство полной беспомощности, когда твоим родным плохо. Осознание, что ты не можешь им помочь... За последние несколько дней я пересмотрела многие вещи, свои приоритеты. Если жизнь воителя - это бесконечные потери, то я не хочу так жить. Я не хочу, чтобы по коту, который падет от моих когтей, так же горевали его близкие.
Серый даже поморщился от боли, он будто сам прочувствовал все переживания кошечки. Она, словно осознав это, взглянула ему прямо в глаза, и у Серогрива остро закололо в груди, столько боли в них было.
- Я хочу помогать, Серогрив. Не хочу отбирать жизни, хочу сохранять их. Чтобы никто и никогда не испытал такой же боли, - Лепестинка сделала паузу, собираясь с мыслями, а затем на одном дыхании выпалила: - Я решила стать целительницей. И я решила сказать тебе, прежде чем объявить о своем решении остальным.
На время Серогрив опешил. Конечно, кошечка тактично подводила к этой новости, но кот все же удивился, будто до последнего надеялся услышать что-то иное. Внутри как-то сразу вся сжалось от тоски. Серогрив тут же вспомнил все тренировки, совместные охоты и прогулки, и ему стало смертельно смертельно от мысли, что такого больше не повторится. Теперь его маленькая Лепестинка будет целыми днями пропадать в палатке целителя, носится со всеми этими пахучими травами, в которых Серый совсем не разбирался. "Да что же это я! Конченный эгоист! - взял себя в руки кот. - Это ее желание, тем более благородное. Я должен уважать ее решение." И действительно, ученица ведь не покидает его, как его настоящая сестра. Он будет видеть ее каждый день в лагере, и она навсегда останется его маленькой Лепестинкой. От этих мыслей на душе у кота потеплело, и он, мягко улыбнувшись кошечке, лизнул ее в затылок.
- Я горжусь тобой, Лепестинка.

Отредактировано Серогрив (25-07-2016 17:45:18)

Серогрив с нежностью и еле заметной грустью смотрел на свою уже бывшую ученицу. Лепестинка подняла на него и глаза, и в них читались облегчение и благодарность. Кошечка прижалась к коту и зарылась носом в его серую шерсть. Серогрив расплылся в улыбке и прильнул к ней, приобняв передней лапой. Серый поймал себя на мысли, что хотел бы остановить это мгновение навсегда. Мгновение, когда Лепестинка еще маленькая, когда она еще не ученица целительницы. Ведь это своего рода прощание. В глубине души он знал, что этот момент наступит, но не ожидал, что так скоро. Лепестинка очень повзрослела за эти дни. Все эти беды и несчастья не сломили ее, а сделали только сильнее. Совсем скоро она станет совсем взрослой, а вскоре и вовсе займет место целительницы и будет спасать жизни. И тоска в груди Серогрива сменилась гордостью.
- Спасибо... - прошептала Лепестинка, хлюпнув носом, и, оторвавшись от шерсти наставника, подняла глаза. - Мы же все равно будем видеться. Сможем гулять. Целителям же не запрещено охотиться?
На лице кошечки заиграла улыбка. Такая искренняя и заразительная, что Серогрив улыбнулся ей в ответ.
- Конечно, маленькая моя, конечно, будем, - Серогрив сильнее прижал ее к себе. - Только чур, в следующий раз, когда пойдешь в лес за своими пахучими травами, возьмешь меня с собой и поймаешь мне такую жирную полевку, чтобы я потом на своей подстилке не поместился. Ах да, еще расскажешь про эти травки, а то для меня целители - алхимики натуральные!
Серогрив снова лизнул Лепестинку в затылок. "Я буду скучать по нашим тренировкам," - подумал он про себя, но не решился сказать вслух, дабы не расстраивать кошечку.