Мы вновь сцепились друг с другом, две непримиримые противницы, кошки, ответственные за свои племена. Я не думала, что делаю и как это делаю, просто наносила удар за ударом, отвечая и уворачиваясь, получая свое и давая сдачи. В какой-то миг я крепко впилась в левое ухо Ржавницы, а затем вдруг заметила кота, стремительно летящего на меня. Он повторил моё маневр: с разбегу впился зубами в ухо и когтями начал драть плечо. Я взвыла сквозь стиснутые зубы, отпустила Ржавницу и переключила внимание на молодого кота. С двумя противниками было справиться сложней, и я чувствовала, что потихоньку сдаю. Как бы отчаянно я ни сражалась, победить двух воителей любого возраста, тренировавшихся в Сумрачном Лесу, да ещё и мне, мелкой предводительнице племени Ветра.
Но у меня была ярость, делавшая меня сильнее. У меня была злость и желание отмстить за Ветролапа, делавшие меня страшнее стаи барсуков.
А ещё у меня был Филин.
Мой бесценный трехцветный муж, как бронепоезд, врезался в Ржавницу, отбрасывая на доли секунды её от меня. Этого хватило, чтобы я выбралась из захвата ученика и легко стряхнула его с себя, напоследок неплохо поранив. Это был молодой кот, примерно возраста моих детей, но теперь я не чувствовала к нему сострадания, как когда-то тогда, с Ручейком. Я не видела в нем котенка, не желала понимать, что и у него есть любящая мать, и потому относилась к нему как и к любому воителю. Да и, надо признать, я уже была не в нежном состоянии только что родившей кошки. Я была в состоянии кошки, потерявшей котят.
Отправив ученика в нокаут, я вплотную занялась Ржавницей. Мы снова сцепились, оставляя друг другу раны, и были полностью поглощены друг другом. В какой-то момент она больно куснула меня за лапу, и я не смогла сдержать вскрика. Краем глаза я заметила, как Филин насторожился. Он вроде бы уже освободился от своего груза, и сейчас, видимо, раздумывал, помогать мне или нет. Внутренне я улыбнулась. Насколько хорошо мы с ним все же знаем друг друга…
Эта мысль придала мне сил, и я с новым пылом кинулась на Ржавницу. Мне удалось опрокинуть её и прижать к земле всем весом, я уже собиралась вонзить зубы в её шею, когда заметила, что Филина нет. Казалось бы, ничего необычного, но я шестым чувством знала, что здесь недалеко обрыв. Туман лишь удачно маскировал его границы.
А затем я поняла, что мои опасения подтвердились. Земля под нами дрожала и ползла. В любом момент мы могли оказаться на краю. Думаю, ни я, ни Ржавница этого не хотели.
Я оттолкнулась от рыжей кошки и бросилась вперед, скользя по земле, пока не увидела белые лапы, держащиеся за край обрыва. Я резко затормозила и вытянула голову. Там, внизу, висел Филин. Его глаза смотрели прямо на меня, и я видела, каких усилий ему удается удержать себя здесь.
- Филин! Держи! Держи меня за лапу! – закричала я и потянулась вперед, протягивая ему собственную лапу. Я видела, что его когти обнажены до предела и скользят вниз, и комья земли под нами падали с края, уходя в бездну. Но муж ничего не делал. Он лишь вытянул голову, насколько смог, и в этом апокалипсическом ужасе беззвучия я услышала его слова:
- Я люблю тебя.
В следующий миг он выпустил край обрыва из своих лап.
- ФИЛИН!!! – заорала я ему вслед и ещё больше наклонилась над выступом, уже больше ничего не опасаясь. Я «рыбачила» над пропастью одной лапой, пытаясь выцепить Филина, упавшего вниз, но его не было. Лишь какой-то след, оставшийся на сетчатке глаз, давал обманное изображение, что вот он, мой друг, мой бесценный муж, мой благородный воитель, ещё здесь, ещё держится за спасительный клочок земли, ещё нуждается в помощи… Его ещё можно спасти…
- ФИЛИН! ФИЛИН! – закричала я в пустоту, но в ответ не получила даже эхо. Зато получила мощный удар в спину. Это Ржавница бросила на меня, откатила от обрыва и со всей злости вонзила зубы в горло. Я захрипела, но совершенно не попыталась отбиться от неё. Пока кровь вытекала из горла, я видела перед собой силуэт Филина и затем – миг, когда он летит вниз. С протянутыми вверх лапами. С глазами, полными боли. Со словами, которые он никогда не слышал от меня.
- Филин?! – прохрипела я, все ещё в безумной надежде, что мне все это снится. Ведь бывает же так. Что все снится. Что я перенервничала перед битвой. И скоро проснусь, и Филин, кот, который был верен мне до последнего, кот, который был слишком робок, чтобы вправить мне мозги, когда надо было, этот Филин придет и успокоит меня, что все это всего лишь сон… дурной сон…

… Я бегу по колокольчиковому полю. Колокольчики в росе. Мягко касаясь моих боков, они провожают меня на встречу с трехцветным котом. Медленно печатая шаг, нагибая голову к синеньким колокольчикам, я иду к нему, издалека, завидев родную фигуру, улыбаюсь ему, рассматривая разноцветные кончики ушей, а затем, не в силах более сдерживать себя, бегу, задевая синие головки и заставляя их мелодично журчать мне вслед, выпевая удивительно нежную и трогающую за душу песнь. И я бегу к моему родному коту, конца и края не видно колокольчиковому полю, а они все звенят и звенят…
- Филин? – выдыхаю я и зарываюсь носом в его шерсть на шее. Я урчу и вылизываю ему уши, я смеюсь и целую его в нос, я прижимаюсь к нему всем телом и переплетаю свой хвост с его. Я редко себе позволяла это, редко позволяла делать это ему, но сейчас чувствую, что надо сказать ему, сказать все без остатка, не оставляя тайны на сердце. Хотя знаю, что он знает. Он знал это всегда, как и я. Просто сил и смелости никогда не было сказать.
- Я думала, что потеряла тебя. Вот видишь, это все действительно был сон. Ведь правда, милый?
Его голубые глаза улыбаются, но почему-то печален его вид. Я озабоченно наклоняюсь к нему и спрашиваю:
- Что случилось, Филин? Ты тоже видел этот сон?
Но друг безмолвствует. Он лишь наклоняется и нежно проводит языком по уху, и я чувствую, как уходит боль из него, которую я и не замечала. Затем он осторожно вылизывает мне щеки, прикасается хвостом к определенным местам на боках. И наконец, он зарывается носом в шерсть на шее. Боль, та, которая скрутила и не давала возможность дышать, уходит и оставляет меня, наконец, наедине с котом, который все также молчит.
- О, Филин… - вырывается у меня. Я не могу поверить. Просто не могу в это поверить. А он даже не кивает. Просто смотри на меня своими голубыми глазами и начинает исчезать. Так же, как только что.
- Нет, постой! Филин, постой! Не уходи, пожалуйста, прошу тебя, Филин! Я же… я…
Я сглатываю слезы, и фраза повисает между нами в воздухе. Голубые глаза прикрываются напоследок и оставляют меня одну.
Поле колокольчиков молчит. Даже когда я бессильно падаю на землю и сотрясаюсь в рыданиях. Синие головки лишь сочувственно покачивают головами и плачут вместе со мной.

Топот копыт. Я отрываюсь от земли, потому что предчувствую, кто это может быть. И мои ожидания сбываются: передо мной стоит черный мустанг, тот самый, что уже несколько раз являлся ко мне в разных местах и в разные моменты моей жизни. Он нависает надо мной, и его черные глаза заставляют меня подняться, пошатываясь, на лапы. Внутри меня все наливается силой и теплом – это меня согрела любовь Филина. Но здесь – мустанг, и я нутром чую, что это другая, неведомая мне сила. Ещё никогда он не проникал в мой сон.
Мустанг тих и внимателен. Он словно ждет от меня чего-то. А я не могу сдвинуться с места, пока не слышу характерный стрекот. Резко дернувшись к источнику звука, я двигаюсь в сторону и вижу, что на широком крупе мустанга примостилась красивая сорока. Она небольшая, возможно, подросток, но её черные умные глаза смотрят на меня, а красивый длинный хвост с зеленоватым отливом идет параллельно земле. Сорока наклонилась в мою сторону и ещё раз издала требовательный стрекот, точно повелевая подойти к ней. Я сделала несколько шагов ей навстречу, и тогда птица приосанилась и ещё раз – гордо – прострекотала. Я все ещё не могла понять, что она пытается мне сказать, но уже прониклась интересом. Может, они отведут меня куда-то? Может, это то, чего я так долго ждала? И я смогу поговорить с духом Филина, раз уж у Звездного племени это не получилось?
Но мустанг и сорока точно слышали мои мысли. Птица расправила крылья и перепорхнула на землю передо мной, а конь, развернувшись, поскакал через моё поле колокольчиков. Снова вспорхнул звук, и синие головки закачались, запели. Сорока расправила крылья, взмыла в воздух, покружила надо мной, а затем улетела. И птица, и лошадь исчезли бесследно, не возвращаясь. Кажется, они не хотели, чтобы я шла за ними. Кажется, они хотели, чтобы я тоже исчезла.
Пришлось закрыть глаза. И снова пойти через колокольчики, рассекая поле надвое. Они звенели, но звон становился все тише и тише, все отдалялся и отдалялся…

… резко очнувшись, я задышала и, перевернувшись на живот, закашлялась, отхаркивая кровь и слезы. Вся морда была мокрая, а грудь – окровавленная. Но стоило лапой дотронуться до горла, как я почувствовала, что раны, оставленные клыками Ржавницы, стали затягиваться и уже не кровоточили. Прикосновение Филина исцелило меня и придало сил физических. А встреча с необычной парой – моральных.
Еле поднявшись на лапы, я пошла в сторону Четверика. Как и мустанг с сорокой, я должна покинуть место, в котором больше нет моего друга. Я должна вернуться в стан воителей и продолжить сражаться.
А затем ко мне вернутся звуки и чувства. Затем я смогу горевать.

>>>>>> Низколесье [граница с Грозовым племенем]

Отредактировано Говорящая с Космосом (04-11-2015 21:34:17)

Казалось, будто вечность прошла с тех пор, как коты оказались на стычке с Грозовыми. Впрочем, так оно и было.
Бурокрылый протяжно зевнул во всю пасть. Так быстро вечерело. Наконец, в возжухе повеяло прохладой, а за ней и недалекий приглушенный шум реки.
-Так, стоять.-Бурокрылый взял себя в лапы и напрягся.
-Вот это и есть отчетливо видимая граница с Речным племенем. Такую уж постарайся перейти, хах.-воин добродушно потер лапкой нос, тем самым давая понять, что не стоит так сильно беспокоится о произошедшем, в конце концов эта была лишь случайность.-В общем, даже не знаю я, что тебе сказать, чего и сам ты не видишь. Тут довольно опасно, это еще и река почти не бушует. Бррр, ну как эти коты вообще живут у воды, ну это ж полевкам насмех.-бурый распушил хвост, да..воду он любил, конечно, но в том плане, что она блестит на солнышке, приятно журчит и все в этом роде. Неприятный ветер не давал спокойно стоять Бурокрылому на месте, даже зябко как-то стало.
-Ну что? Запонил запах? А теперь предлагаю как можно скорее добраться до одного из жутких мест!-скорчил мордочку воин, пытаясь нагнетать атмосферу.-Что ты знаешь о Гремящих Тропах? Когда-нибудь видел Чудовищ?-Бурокрылый сам-то ни разу не видел их, да и Гремящую тропу на своем веку не переходил, да и слава куропаткам, много историй связано с этим опасным местом.
-Для бодрости духа предлагаю размяться! Ну-с..на старт, внимание, марш! Давай, ветряк, не глотай пыль из-под моих лап!-растянулся в широкой улыбке воин и припустил в сторону граници с племенем Теней. Как ни как, а бег - одна из самых приятных вещей! Как же здорово ощущать холодный воздух, трепещущий шкуру, напряжение мышц и нарастающую уверенность. Кот обернулся, чтобы примерно сообразить, не слишком ли он ускорился. Пыльный довольно способный котенок, стоит проверить его на выносливоть, а там дальше и на реакцию...твои тренировки уже начинаются.