Если бы ты мог стать вороном, то облетел бы весь этот лес. Ты садился бы на сосновые ветки, и твои черные глаза отражались бы в капельках янтарной смолы. А потом ты бы сел на самую верхушку высокой скалы и каркнул удовлетворенно, наслаждаясь своим могуществом. Но тебе суждено было родиться комочком полосатого меха, и твои когти пока еще столь малы, что не могут даже оцарапать. Кем же ты был до того, как пришел в этот мир таким маленьким и беспомощным?
     Хрупкие лапки осторожно поднимали тельце. Кожа на подушечках была еще тонка, и любое резкое движение могло поранить её. Для того, чтобы сделать кожу крепкой и прочной, нужно идти, как угодно, но идти. Его глаза смотрели в пол. Он ничего не понимал. Что же происходит вокруг? С каждой минутой жизнь становилась яснее и понятнее. До Шороха начало доходить, что он - вполне разумное, мыслящее существо, что рыжая кошка - его родная мать, а комки меха рядом с ней тоже приходятся ему чем-то родным.
Страшен взгляд непонимающих голубых глаз. Тот, кто привык видеть перед собой умные глаза, непременно будет удивлен зрелищем безумного непонимания и ужасающего безразличия во взгляде котенка. Так глядит пойманный в банку и бьющийся о стекло мотылек.
     А потом все прояснилось. К Шороху пришло понимание, и он повернул голову в сторону матери. Её глаза в полумраке Детской казались темными. Котенок отвернулся и посмотрел на выход из палатки. Ему был виден маленький клочок тусклого, серого неба. Под этим небом он родился. Небо намочило траву, хвою и землю. Маленькая струйка воды затекла в Детскую. Шорох завороженно следил за тем, как она текла, пока полностью не впиталась в землю.
-Теперь слушайте, Шорох, Львенок
Он повернул голову в сторону матери. Шорох. Комочек меха уже слышал это слово. Шорох. Его имя. Этот голос произносил все новые и новые слова. Его беззубая пасть приоткрылась, и еле слышно Шорох прошептал, повторяя за Ржавницей:
- Подчинить...
В тот момент до него дошло, что же именно обозначает странное слово "племя". Множество котов, которых подчинил кто-то большой и властный. Тот, кого стоит бояться, словно звука, возникшего внезапно в полной тишине. Он медленно закрыл рот. Мать рассказывала дальше. И Шорох испугался. Верить нельзя? Что может случиться, если я поверю? Ему показалось, что может случиться что-то непоправимое. Когда голос затих, котенок сказал чуть громче:
- Не стоит верить другим племенам. Они прибегают к уловкам.
Его интонация была слегка вопросительной, будто котенок не был уверен в том, что говорит правильно. Он посмотрел на мать с сомнением и хотел было сказать что-то еще, но видимо забыл, и из пасти вырвался лишь краткий хрип. Шорох лег на пол Детской, потому что устал стоять. Он смотрел перед собой и видел клочок серого неба. Это небо отражалось в его глазах, такое серое и неприветливое. Бурую шерстку с одного бока покрыла пыль с пола, но ему было все равно. Шорох - всего-навсего маленький котенок, а не целый мир. Зачем ему следить за чистотой шерсти?
Кем бы ты ни был раньше, теперь ты комочек меха с острыми коготками и живым разумом. Твоя задача - вернуть все, что у тебя было и доказать, что ты достоин зваться Шорохом.

Львёнок всё ещё лежал под боком у матери, погрузившись в лёгкую дремоту. Столько всего он пережил, и теперь наверняка заслужил отдых, вот и сейчас он сладко посапывал себе под нос, не страшась накапывающего снаружи дождика. Но когда его мать поднялась, то чувствительная шёрстка малыша ощутила лёгкий холодноватый ветер, немного пробравшийся через ежевичные плети. Котёнок открыл глаза – всё уже виделось менее расплывчатым, и когда малыш посмотрел на сладко спящего рядом брата, то уже точно мог убедиться, что в его шкурке играли сразу несколько цветов – чёрный, рыжий, где-то были буроватые и светлые вкрапления…
Но тут же тишину нарушил голос матери, которая обращалась к своим сыновьям. Львёнок заинтересованно посмотрел на неё, а затем стал старательно вслушиваться в слова кошки, забыв о прохладном ветерке и звуке моросящего дождика, к которому рыжий котёнок старался прислушаться сначала. Тёмно-рыжая королева рассказывала историю о племени Теней, её золотые глаза поблескивали в лёгкой темноте детской – солнечные лучи не бились в ясли, светило закрывали серые тучи.
Когда Ржавница закончила говорить, Львёнок ещё несколько секунд смотрел на неё мутноватыми глазами, а затем повернул голову в сторону коричневого брата, который тоже не пропускал мимо ушей слова мамы. Шорох уже сумел подняться и повторить одной слово за матерью, и это воодушевило Львёнка.
Малыш тоже постарался подняться на лапы – стоило ему только это сделать, как они задрожали, и он неуклюже упал на подстилку. Фыркнув, котик снова постарался это сделать, уже получилось немного удачнее – он сумел простоять больше времени, чем в прошлый раз, и в его голубых глазах промелькнуло нечто на подобии торжества. Он посмотрел на мать, а затем почувствовал в лапках слабость и уже по своей воле плюхнулся на землю, но всё ещё душу малыша щекотало что-то, похожее на радость. Тогда Львёнок решил тоже попробовать сказать что-нибудь – но изо рта выходило лишь что-то непонятное, но через несколько попыток он пролепетал что-то тихо и не слишком отчётливо:
- П-пле-ем-я… Тени… – в его голосе звучали нотки задумчивости, и он, снова попытавшись встать, осмотрел пространство вокруг себя более точно, чем раннее.
Сейчас он, его мать и братья находились здесь одни, хотя точно можно было понять, что в данный момент у них могут быть соседи, просто они сейчас не здесь. Но всё-таки в воздухе витал не выветренный запах молока, и котёнок немного обнюхал свою подстилку, почувствовал на ней лишь запах своей семьи – если до них на этом месте здесь и был кто-то, то уловить их запахи стоило стараний.
Львёнок снова попытался встать и не упасть. Простояв так секунд шесть, он снова прилёг на самый край подстилки, наблюдая за влетевшей в детскую мухой. Был бы он постарше, то возможно пустился бы за ней в погоню, но сейчас в нём не особо бурлили инстинкты охотника, да и насекомое уже куда-то улетело. Львёнок перевалился на бок, а потом немного на спину, подняв глаза к верху, а потом снова перевернувшись на брюшко. Он тихо вздохнул и чуть прикрыл глаза, вслушиваясь в звук моросящего на улице дождика.

Лежал он так минут пять, а затем неуклюже встал и повернулся в сторону матери, а затем его ушки уловили шаги, и Львёнок на автомате повернулся в сторону входа в ясли. Перед взором котёнка предстал большой широкоплечий полосатый кот, и рыжий не смог пересилить любопытство, сползя с подстилки. Но воин уже и сам подошёл к котятам и их матери, и рыжий котёнок со старанием встал, подняв взгляд на могущего кота. Он был бурый, полосатый, как брат Львёнка. Тогда котёнок тихо мявкнул, в его голосе проглядывали пищащие нотки.

Я почувствовала некоторую теплоту, в Шорохе была явно заметна сама сущность племени Теней, гордость, сила. Он быстро понял, о чем я веду речь и повторял за мной, хорошо что эти непреложные истины, мои дети освоят до того, как обсохнет молоко на их губах. Львенок тоже попробовал говорить, но его голосок звучал слабее, чем у старшего братца и был более тонок. В любом случаи я надеялась, что его грозное имя повлияет на его судьбу, однажды он ни в чем не уступит своему брату и будет также силен и грозен, как настоящий лев. Легенды о Львином племени до сих пор живут в памяти каждого кота, о их величии, силе, как ходят легенды о коварстве Тигриного племени и быстроте племени Леопардов. Что каждый кот получил от них в дар какую-то особенность, бесшумную поступь в ночи, силу для сражений, скорость и ловкость для охоты. И воистину, кто воплотил все три качестве лучше, чем воины племени Теней?
Более тяжелая поступь снаружи, заставила меня поднять голову, в детскую вошел Коготь и здесь сразу же стало тесно. Он словно занял собой все пространство. Очевидно состязания уже закончились. Котята тут же проявили природное любопытство, хотя на сей раз более смелым, к некоторому моему удивлению, оказался Львенок. Именно он первым подкатился к лапам полосатого воина, Шорох же держался более насторожено. На его маленькой мордашке было заметно выражение хмурости и некоторого недовольства, как если бы он не знал чего ждать. Был ли то страх? Я видела как он отступил на пару шажков назад, но затем, словно бы совладав с собой или же просто смутившись своего страха вновь приблизился и голосок его зазвучал уверено. Пусть он был пока еще мал и слаб, сила духа у него была не соизмерима с размерами тела. Мне сильно понравилась эта сила, кажется наш старший сын взял от нас только лучшее: гордость, храбрость, решительность и упорство. Такой станет воином от которого дрогнет сам лес. Я умело выбрала ему имя. Конечно должно пройти много времени, много лун до того, как мои дети вырастут, но и сейчас я должна была готовить их к роли будущих воинов, сражающихся за племя. Но сила в них обоих ощущалась уже сейчас.
- Конечно, Шорох, - произнесла я, поднявшись с подстилки и приблизившись к своим детям, как же это было странно, думать о том что у меня есть дети, впрочем в моем голосе не звучало особой нежности, я не ворковала над своими котятами как прочие королевы, но в рычащей моей интонации можно было ощутить уверенность и некоторую теплоту. - Настоящие воины ничего не боятся, - не знаю, прозвучала ли похвала в моем голосе, я точно не была уверена, хочу ли я этого. - Это ваш отец.
Я молча приблизилась к Когтю, даже сейчас от близости этого могучего воина меня слегка покалывало под шерстью. Нет, конечно не от страха. Я никого не боялась. Напротив, рядом с ним я чувствовала себя вдесятеро сильнее обычного, чувствовала, что могу все, сражаться, бороться и побеждать, что там какие-то жалкие предводители с их даром девятью жизней, что мне несчастные духи умерших, пока он рядом со мной, пока рядом наши дети. Рядом с ним ничто не могло помешать мне достичь поставленной цели. И я могла больше чем все, зная что и он пойдет до последнего шага, до края пропасти. В наших чувствах не было нежности, но она рождала другой огонь. Пламя силы, уверенности, могущества, власти, пьянящей меня, и все у наших лап. "Знаешь, рядом с тобой мне кажется, что ничто на свете не устоит перед нами двумя" - я не говорила это вслух, да никогда бы не сказала, я не привыкла выражать свои чувства. Хотя что мешало сейчас, где никого не было, только наши дети? Не знаю, привычка вероятнее всего. Не хотелось, чтобы он решил, что я стала слабее после рождения котят, стала мягче. А в золоте глаз все тот же огонь. Велика и сильна была его ярость делающая меня еще сильнее, когда-то давно уведшая за собой, превратив искру моей души в пожар. И ничто не могло остановить этот огонь, ничто и никто на свете. Что нам какие предки-воители, разве их слабый свет сочащийся с неба, мог сравнится в силе и яркости того огня что жил в моей, да и его душе? Это было несравнимо. Ровно, что сравнивать луну и солнце, мрак и свет. Только мрак давал нам могущество и темно было пламя горевшее внутри нас.
-Надеялась, что ты мне принесешь, что-нибудь, - иронично протянула я, насмешливо оскалив желтоватые зубы. - Второй посетитель за утро и никто не догадался притащить мне хоть кусочек дичи... - я аккуратно прижалась щекой к его мощной шее, довольно приятный жест стоит признать, но продолжила уже шепотом. - Скажи, что у тебя есть хорошие новости, - прошипела я тихо и вкрадчиво. - По поводу состязаний... и Львинолапа, - с некоторым нажимом прибавила я.
Хотелось верить, что мой урок пошел впрок и этот юный ученик научился думать. Потому что иначе ему было бы не победить Паутинку, тот был слишком опытен. На одних инстинктах как известно далеко не уедешь. Надо уметь здраво оценивать ситуацию. Только после этого нужно было перейти к дальнейшему, я знала, как научить его скорости, я знала как сделать его свирепым и могучим бойцом. Но зачем нам бестолковые воины? Глупцов я терпеть не могла. В них конечно был тот плюс, что они полностью подчинены чужой воли - воли того, кто сильнее. Но минус был в том, что ориентироваться всегда следует по ситуации, а не по приказу командира. К тому же в глупцах не было и смысла, я легко могла извратить истории, даже саму реальность представить в том свете, что любой попавший под мое влияние будет свято верить, что делает благое дело. Впрочем, разве это не так? Лишь сильный предводитель мог объединить племена, а Коготь был именно таким котом, не боящимся власти и умело державший ее в своих лапах. К чему нам междоусобицы, когда у нас итак полно врагов, к чему тратить силы на борьбу между собой, когда есть барсуки, лисы, двуногие и бродячие коты? Это порождало полукровок, предателей и прочую мерзость.
Его шерсть была чуть влажной от дождя, к нему примешивался запах других племен, но очень слабый, едва слышный, почти смытый водой. От него пахло хвоей, смолистыми соснами. Но чувствами своими, я видела в нем воплощение ночи, воплощение мрака, воплощение своего племени. Я знала, ни в одном из четырех племен нет столь уверенного в своих силах и своих возможностях воина, я верила ему... я верила в него.

Всё это время котёнок рассматривал пришедшего в детскую воина, и через некоторое время понял, что этот исполин не хочет сделать что-то плохое рыжему малышу или его семье. Он говорил довольно добродушно, в его словах не было угрозы или чего-то тому подобного, потому Львёнок осмелился податься чуть вперёд, немного выпятив грудь и делая вдох. От его брата исходили волны осторожности, но Львёнку очень хотелось узнать, кто же этот огромный кот, и малыш решительным взглядом всматривался в мордочку воина, поднимая головку. Этот гигант пах лесом и холодным ветром, который бегает по верхушках деревьев в чаще.
Когда Шорох спросил, кто же такой этот бурый кот, то Львёнок ещё раз вдохнул и неуклюже встал на лапки – ему было интересно, что ответит исполин, с какими намерениями он пришёл в это место. Малыш ещё раз заметил, что слова кота были вполне добродушными, да и в его янтарных глазах не было чего-то подозрительного, но разве все, кто говорит и выглядит так положительно, на самом деле и приходят с благими намерениями? 
Все подозрения всё-таки рассеялись, когда Ржавница назвала этого кота их с братьями отцом. В глазах Львёнка промелькнуло что-то вроде непонимания, но потом до него дошло, что отец – это видимо тот, кто воспитывает тебя вместе с матерью, и главное, он не желает тебе чего-то плохого. Рыжий котёнок чуть отступил назад и сел, всё ещё смотря на, как выяснилось, отца. Затем к полосатому подошла мать котят, и безо всякой опаски и угрозы заговорила с ним, а затем прижалась к его шее. Кажется, она ещё что-то прошептала ему, но котёнок решил обратится к воителю – на этот раз его голос звучал куда более отчётливее, чем раннее:
- Отец… Как тебя зовут?
Затем котёнок услышал новые шаги, и повернулся в сторону входа. Он увидел, что что-то белое вошло в ясли, а потом малыш понял, что это тоже был кот. Но он был не похож ни на кого из его семьи – ни бурый, как отец, ни рыжий, как мать, даже не трёхцветный, как один из братьев. Львёнок подумал, что если этот кот захочет причинить вред, то другие защитят его, Занозу и Шороха, поэтому малыш внимательно наблюдал, как белый сородич стал подходить к его родителям. ”Они смогут защититься, если что,” – подумал котёнок, всё ещё не сводя взгляда с пришельца. Но тот лишь бросил парочку каких-то коричневатых комочков и, кажется, не собирался говорить. Желание исследовать мир снова взяло верх надо Львёнком, и он осторожно приблизился к мышкам, став нюхать их. Они тоже пахли лесом и хвоей, но уже немного сильнее, чем коты – будто эти странные зверьки всё время копошились в траве и листьях. Львёнок тронул лапой одного из них – он не среагировал.
Львёнок с взглядом, в котором читался вопрос, перевёл взгляд с начала на родителей, а затем и на вошедшего в детскую белого кота.
- Привет, - мяукнул он и склонил голову набок.

Отредактировано Львёнок (10-09-2012 15:51:06)

- Это ваш отец.
Шорох повернул голову в сторону матери. Она прояснила ситуацию, но... почему-то её сын испытывал недовольство. Он взмахнул хвостиком и сказал:
- Спасибо, но я хотел услышать это от него самого.
Котенок отвернулся от рыжей кошки, так как его отец тоже обратился к нему. Шорох пожал плечами. В конце концов, я не боюсь не потому, что являюсь его сыном, а потому, что не хочу бояться, - рассудил он, но вслух говорить не стал, дабы не обидеть большого кота, что так предвзято говорил о его личности. Также кот сказал братцу свое имя - Коготь. Это Шорох взял на заметку, но высказываться по этому поводу не захотел. Если Коготь захочет что-то спросить, то сам обратится к нему. В палатке появился новый посетитель. Его шерсть снежно-белого цвета привлекла внимание котенка. Он засмотрелся на белого кота. Красивый, - подумал Шорох. Но кот ничего не говорил, только положил около Ржавницы пару небольших, пушистых зверьков. Котенок подошел к зверькам и заинтересованно их оглядел, а после этого и обнюхал. Однако, интересно они пахнут. Забавные зверушки.
Белоснежный кот продолжал молчать. Шорох смутился и сделал несколько шагов по направлению к незнакомцу.
- Почему же ты молчишь? - спросил он. - Я тебя чем-то обидел? Но кот опять молчал. Котенок вздохнул и прошел мимо него, невзначай задев легонько боком. Он сел на пороге Детской и уставился на небо. Солнце вышло из-за туч и слепило его глаза. Шорох не мог выговорить и слова. Солнце... вот оно какое - солнце... - вертелось в его мыслях. Да и дождя не было слышно. Котенок повернул голову в сторону родителей и посетителя.
- Слышите? Все стихло, - сказал он с легкой улыбкой и снова посмотрел на небо. Прохладный ветерок трепал его шерстку, и Шорох чувствовал, что лапкам становится холодно. Но уходить не хотелось вовсе.
- Вот и кончился дождь, - вновь констатировал Шорох. И все-таки, порывы ветра загнали его обратно в теплую палатку. Он снова вздохнул, посмотрев на белого кота и подошел к матери с отцом.
- Расскажите мне, пожалуйста, о племенах. Или о том, что находится дальше, или о чем-нибудь еще. Мне очень хочется узнать что-то новое.
Он приопустил ушки и посмотрел на обоих воителей исподлобья. А вдруг мне нельзя спрашивать у них такое?  Вдруг это запрещено в племени? И сразу пришло осознание. А ведь я действительно в племени. Один из котов племени. Это так странно...
Шорох мельком оглянулся на молчаливого гостя и снова повернул голову к родителям.

Мои глаза сверкнули едва заметным огнем, стоило мне только услышать слова Когтя, о том, что Львинолап победил. Значит, он все же усвоил урок, он начал думать, это радовало, теперь можно было идти дальше. Мы оба отлично понимали, что это значило… Просто мыслили одинаково, нам было крайне легко понять жесты друг друга, знаки, то чтобы кто-то другой истолковал по-своему, мы толковали правильно…
Я отодвинулась и услышала голос сына, а он молодец. В Шорохе явно чувствуется истинный дух племени Теней. Странно, сперва дети не вызывали во мне ничего кроме раздражения и злости, за то, что я лишилась привычного распорядка жизни, за то, что мне пришлось уйти в детскую и сидеть без дела, за то, что мой свирепый неукротимый нрав оказался заперт в этой душной тесноте. Но постепенно я открывала все новые и новые стороны своего положения, я поняла, что детьми можно гордиться, можно видеть, как они оправдывают надежды и ожидания, как становятся кровью своего племени. Любить их, не балуя, как все прочие королевы, воркуя над своими детьми, зная, что однажды они станут воителями, будут сражаться и проливать кровь. Огонь, бьющийся в моем сердце, словно бы стал трехкратно сильнее. Я видела уже сейчас, кем они будут. И конечно, я не такая слабачка и жалкая плаксивая самка, которая будет ныть над своими детьми, и пытаться огородить их битв, они были рождены для этого. Где как не в битве доказывается сила и зарабатывается уважение соплеменников. Шрамы – знак величия, знак силы, знак того, что побывав в не одном десятке сражений - остался жив. Слабаки быстро гибнут. Я знала это на примере своих никчемных братцев.
Я удобно расположилась на подстилке, она уже перестала быть такой мягкой, и честно говоря, я ощутила себя куда более комфортно. Снеголап принес нам дичь, и я сухо кивнула, я не привыкла выражать благодарность или признательность, к тому же это в любом случаи его прямая обязанность. Закрыв собой, выход из пещеры удалился Коготь, за ним последовал и ученик, на фоне огромного воителя казавшийся маленьким котенком. Я же с наслаждением впилась зубами в свежую полевку, от нее пахло хвоей, смолой, опавшими прелыми листьями, запах леса и родного дома. Я не была страстной охотницей с большим энтузиазмом выпуская когти в сражении, но что могло быть приятнее, чем свежая дичь: ее мягкий мех и свежая, еще теплая, кровь. Я слизнула золотисто-алые капли с губ и удовлетворенно прищурила золотистые глаза. «Становишься мягче, да? Скоро совсем расслабишься» - мысленно фыркнула я. Но сквозь зеленые листья вполне умиротворенно светило солнце, заставляя на долю секунды отдаться иллюзии, что все в порядке. Я хмыкнула, не стоит допускать слабости ни на мгновение, потому что в следующий раз это будет дорого тебе стоить.
Дождь и вправду кончился, как и сказал полосатый котенок. Ему хотелось узнать больше, и я была совсем не против того, чтобы рассказать ему о племенах и главное, о нашем племени – племени Теней.
-Хорошо, - кивнула я, недолго размышляя, о чем бы таком рассказать. – Слушайте. Вы все однажды станете воинами племени Теней, а долг воина – сражаться за свое племя. Лучший воин – тот кто верно служит своему племени. А слаб, тот, кто в час сражения пощадит своего врага, - неожиданно мои глаза грозно сверкнули, а в голосе проскользнули нотки рычания. - Только слабаки идут на поводу своих чувств! – мой хвост сердито ударил по земле. – Наше племя потому сильнейшее во всем лесу, что наши воины всегда хорошо знали что от них требуется и действовали. А других племен начисто отсутствует гордость, на первом месте у них чувства, а не долг перед их племенем – воины с мышиным сердцем! – я вздохнула и чуть успокоилась. – Еще до вашего рождения, в конце сезона Юных листьев Речное и Грозовое племя объединились против нас и напали на наш лагерь. Их было вдвое больше чем нас, я видела, как ваш отец сражался подобно огромному тигру древних легенд. И эти трусы отступили и навсегда покинули нашу территорию. Они даже не осмелились напасть на нас в честном бою. И будь их даже втрое больше, они бы покинули наш лагерь со следами от наших когтей, - в эту секунду я действительно верила в это. – Всем известна дружба между этими двумя племенами, - я презрительно фыркнула. – Когда-то дочь предводителя Грозовых котов – Алозвезда, сбежала, предала свое племя и родного отца, став частью Речных котов. А потом покинула и их. Блудная кошка, которой доверили власть в племени, - в моем голосе прозвучало презрение. – Сбежала один раз, сбежит и во второй. Но в племени Теней всегда были иные правила, нам не нужны те кто делит свою преданность и потому у власти всегда стояли коты не только обладающие силой, но и чистокровные. Однажды дети, придет час и вам доказать кому вы верно служите.

Мимолетный звук. Тихий, будто дуновение ветерка. Шорох резко повернул голову и увидел, как белый кот с недовольством поглядел на него, развернулся и вышел из Детской. У котенка даже ушки чуть опустились от такого. Он  оскалился своими  маленькими, подрастающими зубками и в злости хлестнул хвостиком по пыльному полу палатки. Гадкий, гадкий-гадкий белый кот! - раздраженно думал Шорох. Да как он только посмел так обращаться со мной?! Я к нему со всей душой, а этот доходяга смерил меня презрительным взглядом и ушел. Он устало опустил голову и вздохнул. Тысяча дохлых призраков... Раздражение опять захлестнуло Шороха. Чтоб ты, гад, навернулся и упал! В лужу! Будешь знать, как обращаться с Шорохом!
И естественно, ничего в слух. Не потому, что не хотелось, а потому, что это недостойно такого кота, как он - ругаться при семье.
Шорох все смотрел на выход из Детской, и когда понял, что уже с минуту пялится в одну точку, резковато развернулся и двинулся по направлению к матери. Сейчас она что-нибудь расскажет, и никакого белого кота для меня больше не будет. И так он был в этом уверен, что слушал с большой внимательностью, стараясь не упустить и слова. История привела его в замешательство. С одной стороны, хотелось прямо сейчас пойти на поиски неверных племени воителей, с другой - послушать что-нибудь еще. Шорох выслушал точку зрения Львенка и кивнул.
- Такие кошки не должны существовать в племенах, они неправильные. Надеюсь, в нашем племени нет таких, - негромко проговорил он. - Я считаю, что их не стоит прощать. За вторую ошибку поплатимся мы все.
А что же с ними тогда делать? - задумался котенок. Выгонять? Это, конечно, хорошо, но вряд ли действенно.  Он заметил комок трав и листьев около Львенка и заинтересованно подался вперед. Осторожно сдвинул его лапой. Комок ткнулся в бок рыжего котенка. Шорох оглядел своего братца и фыркнул:
- Не понимаю, что интересного ты нашел в этих листьях. Равнодушно оглядев игрушку, котенок отошел к выходу. Мне необходимо осмотреть лагерь. И познакомиться с кем-нибудь еще. Не вечно же мне гнить в этой палатке? Он обернулся и посмотрел на Ржавницу. Она красивая. Интересно, я похож на нее? Шорох оглядел свои бурые лапки и вздохнул. Нет, ни капельки не похож. Братец и то больше похож.
- Мам, я пойду прогуляюсь, - наконец сказал котенок нарочито спокойно и без излишнего воодушевления. Нет, она не должна быть любвеобильной, она ведь может дать мне немного свободы!
Шорох развернулся и шагнул за порог Детской. И все-таки, мир куда более интересный, чем Детская...
-----------> Туда.

- Иди с братом, - я аккуратно подтолкнула Львенка носом. - И ведите себя достойно, я хочу чтобы племя видело в вас будущих воинов, а не несмышленых котят.
Конечно они все еще были котятами, но уже совсем не малышами. Быстро же мелькнуло время, скоро уже и сезон Листопада подойдет к концу, мои дети станут учениками, лучшими учениками в своем племени. Детская уже не так тяготила, хоть и приелась, тем не менее я твердо знала - такой подвиг я больше не повторю никогда в жизни. Что же у племени Теней есть достойное наследие, которым можно гордится, что еще надо? Я не боялась за них, и не стала бы их опекать на пути исследования родного дома. Они уже итак проявляли себя с лучшей стороны, и далеко не беспомощны, чтобы я постоянно носилась с ними. Они оправдывали мои ожидания и давали повод гордится собой. Да будет так и впредь.
Я прикрыла глаза, но ноздри уловили запах холода и сухой травы, покрытой изморосью, запах за которым нельзя понять к какому из племен некогда принадлежала его обладательница. Белая кошка с рыжими пятнами, стояла перед мной, я с ледяным спокойствием выдержала ее каленый взгляд. Кто-то бы быть может и испугался, но не я, я никого и никогда не боялась. Я просто не умела боятся. Глаза вспыхнули огнем, когда я услышала ее голос, который звучал словно бы со дна глубокого колодца - глухо, не так просто это говорить с живыми, тем кто давно забыт, не так просто им являться в чужие сны, но нас связывал Темный лес и общая цель. Кленовница словно бы и сама была эхом былого величия племен, к которому мы стремились, что теперь за воины в племенах - жалкое подобие, мягкотелые трусы с мышиным сердцем не способные даже сражаться как следует. Не то, что в былые времена. Слабаки!
Хриплое рычание вырвалось из горла, стоило только Кленовнице поведать мне о том, что случилось, ох, кому не мешало бы вырвать усы, а лучше язык - слишком много болтает. Но на упрек я не отреагировала, лишь сощурила глаза, только тем и выдав свое негодование. Предполагалось, что у этого ученика есть не только сила, но и хоть какие-то зачатки разума. Очевидно нет, я свирепо вскочила на лапы и ощетинилась, словно была готова вступить в битву прямо сейчас и порвать любого кто решится вступить со мной в схватку - в клочья. О да, не быть слишком суровой. А что она прикажет? Нянчится с ним? Она ему не королева, да и он давно не котенок. Глупый комок меха поставил под угрозу чуть ли не весь план. Теперь об этом знает чужой воин, и я была почти уверена, что уже знает и предводитель Грозовых котов, мои губы изогнулись в свирепом оскале, во взгляде сверкнула сталь.
-Я смогу объяснить это ему, - прошипела я в ответ. - И он запомнит этот урок.
Кленовница хмыкнула, словно поняв, что именно я собираюсь сделать, хотя, об этом было нетрудно догадаться. Ее силуэт поблек и исчез. Осталась только я. Усилием воли я втянула когти, крики и свара мне не помогут. Нужно кое-что другое, чтобы Львинолап, что называется шкурой ощутил. Второй урок всегда тяжелее первого, пришла пора его преподать. Я легла на подстилку и прикрыла глаза, запах хвои стал будто бы острее в влажном воздухе, но вскоре я перестала его чувствовать, провалившись в темноту, из которой, как из тумана, выплывал знакомый, мрачный пейзаж.
------------темный лес

Уголяшка, медленно плетясь, еле передвигая лапы и опустив хвост, вошла в детскую и осмотрелась. Здесь спала Ржавница, довольно вредная и противная королева, которая, по рассказам братьев Львёнка и Шороха, не хотела даже заботиться о своих котятах. У неё под боком лежали и уже спали Шорох и Львёнок. Уголяшка чуть улыбнулась уголками рта. Она обязательно станет с ними лучшими друзьями, они оба очень хорошие. Шорох, такой спокойный, но похожий на неё; Львёнок, такой весёлый, солнечный, добродушный. И такая у них мать. Странно. Зато вот с отцом им повезло. Уголяшка мечтала получить в наставники Когтя, но знала, что этого не будет, так как у Когтя уже есть ученик - Вороной. И Уголяшка очень завидовала ученику. Надо будет ещё попросить Вороного научить её тому, чему научил его Коготь.
Постояв так у входа, Уголяшка тихо подошла к большой подстилке, на которой обычно спала её мама, Вереск. Кошечка грустно вздохнула, на душе стало грустно и горько. Она уже так соскучилась по матери, может, с ней что-то случилось... Она обязана найти Вереск завтра. А сейчас придётся поспать в холоде. Уголяшка улеглась на краешек слишком большой для неё подстилки и свернулась в тугой клубочек, прижав лапки к себе и прикрыв мордочку хвостиком. Так было холодно. "Хоть бы Енотик пришёл." подумала кошечка, и с этой мыслью, и тем давящим и странным ощущением внутри глаза закрылись, и она провалилась в очень крепкий сон.

Отредактировано Уголяшка (29-10-2012 21:52:25)