Он... и сам не знал ответ на этот вопрос. Боялся ли он когда-нибудь чужой мести? Нет. Даже если бы что-то случилось, он всегда знал, что на его стороне и племя, и Звёздные предки. Об этом и решает говорить. - Нет. До тех пор пока мы есть у друг друга - одинокий изгнанник, даже если он найдёт таких же отщепенцев, не страшен нам.

«Но оставлять в живых предателя - значит подвергнуть угрозе твоё любимое племя» - возразил этот жестокий голос, живущий в его голове. Цереус... предпочёл об этом не думать. Когда-нибудь, он поговорит с Ярозвёздом об этом снова. Он уже спрашивал в своё время, но сомнения так и не оставили его сердце. Он знал, как он должен думать, он знал, как правильно. Только эта часть его упрямо отказывалась в это верить.

Следующие слова разбойницы вырвали из размышлений, заставили с лёгкой улыбкой кивнуть. - Наши предки смотрят оттуда на нас. - с тоской и теплом произнёс он. А вот сумрачный лес казался ему странным. Как они живут без бдительного взгляда Звёзд? - Это так... странно. Как так вышло? И что твой отец? Неужели ты никогда не увидишься с ним после смерти? - пронзительный взгляд янтарного глаза снова помрачнел. - Я сам порой живу мыслью, что однажды увижусь со своим и с... - начал было он, но быстро прервался. Говорить больше о своей семье не хотелось. Да и что рассказать? О матери, всё больше теряющей свой разум, начавшей путать Цереуса с его отцом в последнее время? О том, как он был повинен в смерти своего отца и брата с сестрой? Нет. Этим он делиться был не готов. Даже в такой обстановке. Может, потом, если она сама расскажет свою историю. Кто знает.

- Была? - переспросил он, прекрасно понимая, что ничего хорошего с бывшей племенной кошкой, скорее всего, не случилось. - Она, м... как вы говорите? Ушла в Сумрачный Лес? - чуть склонив голову набок, продолжил спрашивать он. Какая-то неуловимая интуиция подсказывала, что кошке хотелось поговорить об этом. И, порой, с чужаком, которого больше в своей жизни рискуешь не увидеть, говорить о таких вещах проще, чем с самыми близкими.

- Шипастая... - задумчиво повторил Цереус, ложась поудобнее на сено, подворачивая под себя лапы и обвивая тело хвостом. Имя отдавало чем-то знакомым, кажется, старейшины когда-то упоминали её. Но вот в каком контексте? Он покачал головой. - Нет, сам я её не знал. Она была до меня. - кот посмотрел на Когтистую с сожалением. - Жаль, что ты их не знала. Хотя, может и к лучшему. Боль утраты... не то, что могу пожелать. - он прервался, не заканчивая фразу словами «даже врагу». - Но я уверен, что они были бы рады увидеть тебя сейчас. Кто знает, возможно, они на самом деле смотрят на тебя с гордостью, несмотря на то, что их посмертие разное.

На чужой вопрос только дёрнул ухом и кончиком хвоста.
- Моя семья, м? - хотелось ответить уклончиво. Не говорить о своей вине, которую он всегда будет нести в сердце. - Ну, моя мать уже старейшина. Я и Тенёк с Ветрянкой были у неё последними. Рано постарела. Жаль её... - нет-нет, но во взгляде мелькнула таки вина. Не будь в своём детстве он таким непроходимо упрямым, себе на уме - сейчас всё было бы в порядке. - Остальных уже нет. - просто сказал он наконец. - Но у меня есть всё Грозовое Племя. Они воспитали и вырастили меня. Хотя, во многом, от лап я отбился - голос из печального стал каким-то насмешливым. Цереус имел в виду недавнюю стычку. Его действительно воспитывали не таким, эта черта... выросла в нём сама собой.

- А отец был... достойным. Гордым, но умным, мудрым воином. - всё же, дотронуться воспоминаниями до него хотелось. В племени Цереус не говорил об этом часто, а здесь... Здесь он мог рассказать об этом свежей паре ушей. Стоило ли? - Я похож на него. Внешне, имею в виду. Как кот он был намного лучше меня. - Цереус говорил с нежной теплотой в чуть насмешливом голосе. - Всегда знал, как поступить и что сказать. Был заботливым и любящим до последнего. - говорить так он мог долго, перебирая в памяти, как сокровища, те черты, которые помнил сам и те, о которых ему рассказывали.

Везёт ему? Цереус поморщился, делая тем самым свою морду ещё более двуликой, чем она уже была из-за расцветки и шрамов. Едва ли это можно было назвать везением. У него было всё - и он этого лишился в один миг, всё из-за единой ошибки. Так что же было лучше? Не знать никогда или знать и потерять, да так мучительно?

Цереус не знал. Он только покачал головой на это кошачье «везёт». Он многое мог бы сказать, но не стал. Ни к чему. Всё равно не знающий боли утраты кого-то настолько близкого не поймёт. Или она тоже потеряла кого-то..?

- Воинский Закон - в первую очередь о чести и балансе - начал воитель, думая, что именно стоит рассказать и как. С чего начать, как объяснить этой кошке саму суть лесной жизни? - Ты знаешь о четырёх племенах, не так ли? - конечно же она знала. Если даже одиночки знают о четырёх племенах - то разбойники, прямые потомки воспитанников Звездоцапа, должны и подавно знать об этом. Но, всё же, двуликий кот решил уточнить.

- Наш дом не так велик, как может показаться. Но мы все делим его. Делим пищу, которую он дарит. Мы все, насколько бы разными ни были, остаёмся лесными котами. Все четыре племени важны, как важны четыре времени года, сменяющие друг друга. Возможно, может показаться, что было бы легче без сезона Голых Деревьев, но именно он даёт так нужную лесу передышку. Возможно, может показаться, что было бы лучше, будь племён всего три - ведь так было бы больше территории для других, но так мы бы лишились баланса и такой важной поддержки в миг нужды. - Цереус говорил пламенно, ярко. Он любил свою жизнь племенного кота, горел ей и не променял бы ни на что другое в этом мире, пускай другая жизнь и имела свои соблазны.

- Что, всё же, ты хочешь узнать? - прервал он, всё же, свою речь, прежде чем пустился в долгие размышления о племенах и их важности.

Цереус рассмеялся. Вот так просто - впервые за всю их встречу и искренне. Он смеялся беззлобно, не столько над Когтистой, сколько над её нетерпением, достойным котёнка. Но смех его был неприятен на слух - каркающий, царапающий его собственное горло, невыносимо хриплый.

- Все разбойники такие прямолинейные и нетерпеливые? - спросил он, как-то тепло, по-наставнически, глядя на разбойницу, - Что ж, для начала - мы не убиваем бездумно. Мы вообще стараемся не убивать, если только не защищая себя или своих близких. Или если преступник не находится вне Воинского закона. Как ты, например. - взгляд его недобро сверкнул - но на мгновение, за которым сразу же сменился шутливым. Кот не хотел убивать Когтистую. Он вообще не любил убивать. Он - разумный, то есть. Его противоположность, живущая в его голове, встрепенулась при этой мысли, требовательно заскребла когтями изнутри по черепной коробке. Цереус махнул головой, вытряхивая непрошенные мысли.

- Мы не избиваем своих за их промахи. Дисциплина достигается иными путями. Преимущественно обучением до тех пор, пока оруженосец - так мы называем наших учеников - не постигнет Воинский Закон и не проявит себя - продолжал Грозовой. - Мы... должны следить за своим границами и не должны нарушать границ территорий друг друга - выдавил он, неловко посмеиваясь своим хриплым смехом. Сейчас он был здесь только из-за того, что нарушил этот самый закон. - Мы должны относиться к нашей добыче с уважением, как я уже сказал. Мы должны заботиться о своих старших и младших, так как они неспособны охотиться самостоятельно. Слово нашего предводителя - закон и мы не можем ослушаться его. - Цереус говорил осторожно, избегая поднимать тех тем, которые, на его взгляд, могли выдать слишком ценную, компрометирующую информацию. Как, например, то, что своих котят племена тренировали только с шести месяцев, а не раньше. Он слышал о Звездоцапе и том, как его последователи начинали тренировки ещё до того, как котята окрепнут и считал это... жестоким. Неправильным.

- Мы можем поддерживать дружественные связи с другими племенами. Но наша преданность всегда должна принадлежать только нашему племени, а не тем, кто за его пределами. - чем больше кот говорил, тем больше ему казалось, что слишком уж в многих моментах они похожи. Только в племенах изгнание или смерть были крайней мерой, на которую шли редко. О чём он и говорит. - Избиения или изгнания, впрочем... Неужели вы так легко отказываетесь от тех, кто был вам своими? Промахи - промахами, но... - Грозовой качает головой в неодобрении и непонимании.

- Глашатай - поправил её Цереус. - У нас... похоже, но не так же. Предводитель выбирает глашатая из всех взрослых котов и кошек племени, который после смерти предводителя сменяет его на посту. Это может быть кто угодно, родственник или нет. Обычно это кто-то, кто проявил себя достойным, сильным и умным воителем. - ему нравилось учить эту кошку обычаям племени. Пусть Цереус и был молод, он страстно желал обзавестись собственным учеником. Хотел передать всю преданность племени, какую вложил в него Ярозвёзд дальше. Все те навыки, которым обучился у него сам. Но, увы, пока что у предводителя были другие планы и воитель не смел оспаривать чужого решения.

- Гвардейцем? - голос Грозового кота звучал заинтересованно. Пускай расслабится больше, пускай расскажет о жизни банды ещё. Кто знает, это может быть полезным. Сам Цереус знал мало о том, как жили разбойники. Не сомневался в том, что Ярозвёзд и Пересмешник знали больше, но, всё же, возможно он сможет сегодня узнать что-то, о чём они не знали. Возможно, сможет компенсировать свою самоволку новыми знаниями.

- Кажется, что тебе не всё нравится в твоей жизни, - задумчиво протянул кот, пристально глядя на Когтистую - Неужели тебе всё никак не дадут проявить себя? Ты, без лести говорю, сильная и ловкая в равной мере. Схватка с тобой была интересной. - он опустил часть о том, что в племени было бы иначе, но подразумевал её. Маловероятно, что племя примет разбойницу, маловероятно, что она сама захочет присоединяться - но это и не было нужным. Ему хотелось разговорить Когтистую побольше. Пускай он и сам говорил много, но искренне старался не выдавать лишней информации. Возможно, как и она сама.