Они не говорили по дороге. Лапы белой кошки отстукивали шаг о бока широкоплечего друга, мысли которого сейчас были посвящены чему-то недоступному. Хотя, не стоит говорить столь опрометчиво, сейчас весь ветряной отряд думал примерно в одних рамках. Аспид сомкнула веки, не пытаясь корчить из себя неубиваемое животное. Она устала, больная лапа саднила, желудок ясно выражал желание выйти из глашатой и самостоятельно осмотреться в окрестностях. Качка от равномерного шага добавляла остреньких ощущений, и неприятная горьковатая кислота жгла горло.
Солнце сильно нагрело спину. Кошка неприязненно изогнулась, но от светила, пусть даже не палящего, как в разгаре Зеленых Листьев, было не укрыться. Аспид почти не думала о произошедшем. Сейчас, спустя всю дорогу, ей внезапно стало мучительно скучно заставлять себя хоть немного размышлять над смертью речной кошки. Все мысли сходились к одной - надвигается буря. Она прекрасно слышала все выпады в свою сторону от речных котов. Слышала, что она цаповка, что они там все такие. Едва сдерживалась, чтобы язвительно не кивнуть. Да, такие, что теперь? Да, в них нет страха перед убийством, давно уже жизни перестали быть чем-то священным, но у бывших цаповцев была своя мораль.
"Лесные", как ни крути, были слишком мягкотелыми. Свергнувшие величайшего кота, они теперь стали такими слабыми и нежными, почти домашними котишками. А чего стоит жизнь домашнего кота, не умеющего достойно принять смерть? Ничего, даже мышиного хвоста не стоит такая жизнь.
Она сейчас была бы готова покинуть лес. Слишком много презрения рождалось в ее душе, пока Шип пересекал открытые местности их территорий. Белая кошка жалела, что нет возможности промотать все предстоящие разборы полетов, к тому моменту, когда все закончится, и просто дальше жить в свое удовольствие. Чего тут разбирать, если случилась стычка, которую начали речные, в результате которой погибла кошка. Вереска тоже чуть не забили, но почему-то никто из их отряда не стал верещать, какие же "настоящие лесные коты" жестокие.
Глашатая открыла глаза и подняла голову. Впереди показались родные заросли утесника. Положив больную лапу на плечо Шипа, чтобы хоть немного ее вылизать, Аспид заметила, что ее кровь успела знатно залить бок друга. Мелкий острый язык вальяжно прошелся по ране, без сильного давления, просто чтобы лапа не выглядела окровавленной культей, на которую за время, проведенное в пути, налипла горстка пыли и иссохшей травы.
Шип, признаться, был крайне крупным котом, а со своей небольшой подругой на плечах стал еще и достаточно высоким. Поэтому, когда они проскакивали через растительность, защищающую их лагерь, Аспид получила еще немного некрупных царапин под белую шерсть.
Оказавшись на поляне, белая кошка чуть приподнялась. Само собой, как это обычно и происходит, на поляне столпилась добрая большая часть ветряков. Глашатая увидела котят, один из которых уверенно топал к валуну, с которого обычно вещал предводитель. Предводитель. Конечно, черная шерсть Звездного Мрака не была хорошей маскировкой для их местностей, а потому Аспид почти сразу увидела его. Увидела и.. едва удержалась от того, чтобы опустить белые уши, как там в ущелье, поймав взгляд Дуновение.
Пытаясь сбежать от самой себя, кошка перевела взгляд дальше. И вновь пришла к самой себе. Рыжая шерсть, широкие, как у Шипа, плечи, недовольный взгляд. Аспид тяжело выдохнула, пока тащивший ее друг приближался к двум старшим котам.
Остановился. Белая кошка неуклюже, насколько позволяло нынешнее состояние, свалилась с его спины и внимательно выслушала веление сидеть на месте и не рыпаться. Шип быстро покинул сидящую на земле подругу и исчез в палатке целительницы. Лизнув себя в грудку, Аспид поднялась на трех лапах. Ковыляя, приблизилась к черному коту, смотревшему на нее относительно грозно и сурово. Выпрямилась, поставила больную лапу на землю, вскинула голову.
- Патруль прибыл в полном составе. - Голос белой кошки подводил, то и дело сползая на неразборчивый хрип. - Мы успешно проверили территории от лагеря, через низколесье. Обновили метки. Сторонние запахи не были обнаружены. - Формальщина, пустая формальщина. Аспид уверенно и спокойно смотрела в глаза названному отцу, рапортуя о том, что происходило во время патрулирования - В Роковом ущелье мы столкнулись с речным патрулем. В силу того, что их воины и оруженосцы не умеют вести себя подобающе, началась стычка. Результатом стала смерть Белки, речной воительницы. - Аспид резко вздохнула, сгибаясь от боли, пронизавшей живот. Но это не помешало ей сквозь зубы процедить. - С которой сражалась я.
Не выдержала - села. Но, превозмогая себя, выпрямилась и продолжала смотреть на предводителя все так же спокойно. В ее глазах не было вопля отчаяния, она не просила у него помощи. Достаточно явственно на ее окровавленной морде читалось, что ей все равно. Крайне редко этой змеюке нужен был покой, но сейчас, напившись чужой крови, ей хотелось залечь греть свое пузо под каким-нибудь камнем. Что-то инстинктивное просило ее успокоиться.
- Каждый из воинов Ветра сражался храбро и самоотверженно. - По губам скользнула легкая ухмылка, а голос понизился на пару тонов, теперь это были слова, не обращенные ко всем присутствующим на поляне. - Но теперь для речных мы - злобные цаповцы, которые только и ждут, чтобы перебить всех "лесных" просто из жажды крови.