- Разрешите осведомиться, о Люси, дочь Евы, как вы попали в Нарнию?
К.С.Льюис, «Лев, колдунья и платяной шкаф».
Кто хоть раз заглядывал в далекие туманные дали, что сокрыты от нашего настоящего взгляда в реальном мире? Кто хоть раз прошел эту преграду, обрел знание и вернулся с ним? Редкая птица долетит и до середины Днепра, редкий зверь добежит до гор Кавказа, зато наши мысли – мысли разумных существ – могут разогнать туман, перелететь реки, добежать до гор, - они могут все, стоит только задать им верное направление. Но что делает в это время хозяйское тело, лишенное строгой руки управляющего?
Оно просто выходит из-под контроля. Оно творит, что хочет, подчиняясь своим физиологическим потребностям. И долгими, извилистыми путями покинутого тела началась жизнь двух крошечных существ.
Малыши эти ничего не знали ни об окружающем мире, ни о том, что случилось несколько лун назад, ни о том, что ждет их впереди. Малыши, которые сначала были «непростыми» клетками, начали развиваться в утробе материнской, получая доступное питание по несколько раз в сутки – можно сказать, даже непрерываемое; они жили в тепле и уюте, с каждым днем развиваясь и превращаясь в более-менее похожих на род кошачих существ; они, в конце концов, превратились в двух малышей, которые активно толкали лапами окружающую среду, слышали иногда нежный голос матери и продолжали жить в этом удивительном хостеле по принципу «все включено». Кто бы мог предположить, что однажды грозный администратор, размахивая ручкой, выселит их из этого уютного и прекрасного номера – одного за другим, выкинув на холодную улицу и выбросив следом за ними чемодан, из которого посыпались личные вещи.
Четырехлапый светлый малыш первым познал на себе все ужасы окружающего мира. Сестра его, белая красавица, ненадолго задержалась, упираясь изо всех сил, желая остаться в своем уютном номерке, который она почитала за дом. Но и она не сумела справиться с сильным администратором, который мощными толчками выгнал её за дверь, захлопнув прямо перед её носом.
А мир Задверья оказался теплым – но менее теплым; громким – гораздо громче, чем прежде; большим – гораздо больше, чем прежде. Оказалось, что Задверье – огромный мир, который лишь первыми ощущениями коснулся малышки. И она, почувствовав такое везение, ликующе закричала – так громко, как только сумела. Мир был огромен и мир, кажется, принял её. По крайней мере, он послал дивного помощника, который вернул тепло её телу и почистил, стерев уличную пыль с прекрасной мокрой шерстки. Она потянулась навстречу этому помощнику, громко мяукая и рассказывая ему о том, что с ней только что произошло, а он ей что-то отвечал, мурлыкая себе под нос.
И когда появились вокруг еще коты, пришедшие ей на помощь – о дивные жители Задверья! – малышка снова радостно запищала, и им рассказывая диковинную и чудаковатую историю своего появления на этот свет, а затем рот её наполнился дивной пищей – материнским млеком.

Я смотрела на своих котят и до сих пор ощущала на языке вкус этой странной пленки, окторой они были покрыты с кончиков ушей до кончика тоненького хвостика. Малыши был крупненькие, а не "совсем крохотули", как обещали королевы.
Великие Звездные предки, я же теперь королева.
Эта мысль не давала мне покоя ровно столько времени, покуда мои малыши не наелись молока. Оба они были крепкие и здоровые, как я могла судить. Я наклонилась и провела языком по макушке каждого из них. Я чувствовала, как светленький клубочек начал сосать мое молоко, а второй тоже не отставал.
Целитель, зайдя, быстро устроил нам всем осмотр. Мне он сказал, что у меня родились мальчик и девочка. Наследник и наследница, прекрасные малыши, которых я буду любить больше всего на свете. Именно с такими мыслями я провожала толстую рыжую шубу речного целителя из палатки. Он быстро вернулся, таща охапку непонятной травы. Ага, бурачник, говоришь? Ну посмотрим, дружок.
Есть эти бархатистые листочки отчаянно не хотелось. Хотелось скорее попить или поспать. Я накрыла лапой траву и отодвинула ее подальше от котят, чтобы они не трогали ее и, ненароком, что-нибудь не случилось.
Пока я занималась этим, целитель ушел и, кажется, уже не собирался сегодня возвращаться.
Взгляд мой снова вернулся к котятам. Я поняла, что отныне я вся принадлежу им, и не могу оставить их даже на миг просто потому, что несу за них ответственность. И люблю.
Посмотрев на них по очереди, до меня дошло, что их неплохо было бы и назвать. Конечно, плохо было делать это без Мороза...
Глазами я нашла белоснежную шубку девочки с ее сероватой спинкой. Без Мороза не нужно бы этого делать, но...
-Ты будешь Зимушкой. Такая же беленькая. А спинка, как посеребренные инеем деревья. Да и твой папочка будет в полном восторге. Зимушка, ты слышишь?
Я ласково коснулась спинки малышки, тихонько выдохнув теплый воздух.
Мой наследник, с шерсткой цвета сухой травы, уютненько пригрелся в моем теплом меху. Я хотела было накрыть его хвостом, но передумала, положив его рядом с сыном. Как же тебя назвать? В голову не приходило ничего путного.
-Колосок? Или, может, просто маминым солнышком?
Я улыбнулась. Не отрывая взгляда от моих детей, я продолжила думать над подходящим именем.