Закат. В пустыне Гоби легкий горячий ветерок перекатывал языком песок, задувая его в нос и глаза женщины, склонившейся над землей и что-то упорно отскребающей кисточкой. Целый день, не разгибая спины, просидела она так, борясь с погодой и инструментом освобождая из плена чей-то бело-рыжий скелет. Кость, попавшаяся женщине, была длинной и не похожей на человеческую, хотя женщина и её экспедиция прибыли сюда, чтобы доказать, что египтяне раньше китайцев нашли и проложили Великий Шелковый Путь. Вера в царство своего народа – пусть и длилось оно недолго, да и всего несколько тысяч лет назад – брала своё.
Кифи Авад по крови своей была наполовину египтянкой. Мать она плохо помнила, в основном воспитывалась отцом, который гордился тем, где он родился. Профессия также досталась с кровью по наследству от отца: археологом был – археолог родилась. Мать он нашел во время своих экспедиций, прожила она с ними недолго: скоро её вымотали постоянные поездки и отлучки мужа. Они разругались, развелись, и Кифи, которой было тогда лет девять, изъявила твердое желание остаться с отцом – и точка. Напоследок она разругалась с матерью и после этого редко вспоминала, что такой персонаж вообще существовал в её жизни.
Зато у неё были два сводных брата. Зубоскал Ахмед, как две капли воды похожий на Кифи, глаза были лишь другого цвета, остался в Египте преподавать, не выезжая из страны; другому было всего восемнадцать и он только начал учиться.
Кифи и сама работала в университете, и теперь выбила себе поездку со своими аспирантами в Монголию. Уже несколько дней они находились здесь и искали кости умерших египтян – достижения мировой науки отчетливо говорили, что здесь явно что-то есть. И вот теперь полу-египтянке хотелось узнать – что именно. Азарт полностью съел её, и даже рассказы о страшных олгоях-хорхоях её уже не пугали – хотя проводники триста раз за поездку успели им рассказать легенды об этих страшных червях, убивающих на расстоянии. Кифи неверяще улыбалась и кивала головой, иногда принимала серьезный вид и под конец даже прониклась этим странным, но недоказанным явлением: да, главное здесь было именно то, что оно недоказано. Для археолога это было жизненно важно.
Солнцезащитные очки, нацепленные Кифи, уже устали бороться с летающим песком, и женщина наконец-то поднялась и устало выдохнула: спина трещала и кричала, усталая целым днем работы. Каждая мышца болела, и женщина преследовала сейчас лишь одна мечта: чтобы кто-нибудь сделал ей массаж. Это было просто жизненно важно в сложившейся ситуации, но прежде чем окончить рабочий день, она должна защитить место раскопок.
Пока она этим занималась, вдали появился красивый строй диких кораблей пустыни – это бежали величественные хавтгаи. Женщина невольно залюбовалась движущимися стремительными фигурами, бегущими на фоне заката, приложив козырьком руку ко лбу. Она улыбалась, уже меньше думая о ноющей боле в пояснице, и в рабочую палатку, где сидел один из её аспирантов, она зашла в чудесном расположении духа.
- Прекрасная кость, - Кифи прошла к столу, недовольно кривясь и теряя привычную легкую походку двадцатилетней девственницы, - просто отличная. – Она потрясла чайником и обнаружила, что там нет воды. Вздохнула. – Залей, пожалуйста, у меня чертовски сильно болит спина, - Авад оперлась поясницей о стол и, склонив голову на один бок и другой, начала просто разминать затекшие мышцы и ожидая блаженного времени, когда выпьет кофе, уляжется в постель и промнет спиной мягкий матрас.
- А у вас что-нибудь есть? – обратилась она к аспиранту, щелкая костяшками пальцем. – И где остальные?

Кифи Авад в свои тридцать с хвостиком не имела ни одного продолжительного романа – странно, не правда ли? Она была привлекательной женщиной, с той присущей некоторым легкой женственностью, которая может очаровывать и зачаровывать надолго; с той женственностью, которую даже не надо подчеркивать, не надо ей играть. Археолог и знала, и не знала этого за собой одновременно. Она легкомысленно относилась к своей красоте, к своей игривой легкости и даже не заигрывала специально с мужчинами. Просто со всеми от совершеннолетнего возраста и до пенсионного была на короткой ноге; с представителями своего пола ей было гораздо трудней общаться. Наверное, сказывалось воспитание отца, его обычной археологической экспедиции и наличие двух братьев, один из которых был чуть ли не двойником Кифи.
Так что да, к понятию «любовь» она относилась скептически и неверяще. Во-первых, это нельзя было ни потрогать, ни увидеть глазами, ни исследовать – а для ученого это самые первые признаки, доказывающее что-либо. Во-вторых, сама Кифи ещё ни разу ничего подобного не испытывала: да, бывала влюбленность, ревность, страсть, флирт, но все это были лишь одни стороны, отголоски одного великого пресловутого чувства, которое восхваляла вся Земля. Женщина же его если и испытывала, то только к родным; и то не была уверена, что именно это можно назвать любовью.
В компании трех аспирантов, двое из которых были явно недокормлены любвеобильными бабушками из России, она чувствовала себе не менее уверено и знала женским чутьем, что она их привлекает. Как самцы в животном мире, они тянулись к более сильной и выносливой самке, а той после боя кандидатов предстояло выбрать одного. Иногда её забавляла эта ситуация, но контролировать свои естественные действия, могущие кому-то показаться привлекательными, все равно не могла.
Вот и сейчас Кифи с улыбкой глядела, как полуобнаженный Джеймс Старк, её аспирант, ищет канистру с водой и откровенно любовалась его телом. Красивый, полузагорелый торс, который перед ней ещё не представал во всей своей красе, сейчас глядел прямо на неё и подмигивал грудными мышцами, пока руки держали на весу пятилитровую канистру и со сладким звуком падающей воды выливали будущий кофе в чайник.
Привычным движением, услышав щелчок чайника и чувствуя пар и тепло, устремляющиеся ей в спину, Кифи подхватила одной рукой низ топика, заката его наверх до бюстгальтера, перехватила второй и специальными подвязочками прикрутила получившийся валик.  В открывшемся пространстве гибкого загорелого тела появился колодец-глаз, бесстыдно смотрящий прямо в пояс Джеймса с плоского живота. Затем руки взметнулись вверх, поправляя не нуждающуюся в этом прическу (потому что у всех каре как каре: волосы небольшой гладкой волной падают с головы, а у Кифи волосы были жесткие и торчали во все стороны, как воронье гнездо).
- У меня ничего, про остальных не знаю. Может, их съели ожившие мумии? – аспирант отправился обратно к стулу; Кифи улыбнулась снова, увидев там аккуратно сложенную рубашку.
- Ты бы оделся. Видел сегодня градусник? – женщина перегнулась через стол и выцарапала ногтями термометр, торжествующе занесла его над головой и пальцем руки, в которой она держала прибор, легонько постучала по стеклу. – 43 градуса Цельсия! Ночью будем мерзнуть после такой жары, - Авад аккуратно поставила термометр на стол и провела рукой по животу, думая о своем. Сзади тихонько запиликал чайник.
- Мумии – это было бы хорошо. Хоть что-то, говорящая о человеческом присутствии здесь, - наконец произнесла Кифи и принялась готовить себе кофе. Первый же глоток черного крепкого напитка, сочетавшего в себе теперь и кипяток, полыхнувший ей жаром в лицо, взбодрил её и немного обжег язык: это настолько же часто сопровождало её на протяжении тридцати лет, что женщина уже и не обращала особого внимания на это. Просто очень горячие напитки, даже не смотря на страну, в которой она живет, пустыню Гоби, раскинувшуюся вокруг, невероятно бодрили её.
С кружкой в руке Авад аккуратно опустилась на табурет, и даже несмотря на это – поясницу прострелило. Она поморщилась и, скрывая это, обернулась к черному монитору.
- А что говорит это достижение техники?
На раскопках Кифи не признавала никакой техники, хотя остальным позволяла её брать с собой. Даже угроза потеряться в пустыне, где ближайший поселок обитания за много километров от тебя, не заставлял её принять эти крохотные меры безопасности.
Ещё один горячий, обжигающий глоток. Она внимательно смотрела в глаза Джеймсу, улыбаясь краешками губ.
- Ты же помнишь, что я просила ещё раз просканировать почву? Мне кажется, аппарат что-то не уловил в прошлый раз. Он обещал мне множество костей чуть ли не на поверхности, а вот уже третий, кажется, день я роюсь на одном месте все с одной и той же костью, которая, кстати говоря, лишь отдаленно напоминает человечью, - Кифи вопросительно изогнула бровь и выгнула плечи назад. В позвоночнике снова неприятно щелкнуло.
- Вот она, главная неприятность нашей работы, - наконец призналась она, вздохнула и положила руки на стол, пытаясь расслабиться. – Ты прав, я бы не отказалась от хорошего массажа.

Отредактировано Говорящая с Космосом (29-10-2013 19:25:19)

ما هو نوع من الألفة!* - возмутилась на родном языке Авад, улыбаясь, впрочем. – Я, спешу тебе напомнить, вообще-то глава этой экспедиции и не потерплю такого отношения к моей персоне, пусть это уже и не университетская обстановка, - Кифи напряженно «подирижировала» пальцем перед лицом Джеймса, а затем белоснежно улыбнулась и рассмеялась.
- Полностью согласна с твоими мыслями, Джеймс, - женщина отхлебнула ещё кофе и лукаво мигнула ресницами, поглядывая на аспиранта. – Вот найдем какой-нибудь ящичек и отдадим его Джефри и Эрику. Главное, чтобы они не знали всей сути этой истории. А мы с тобой можем приручать по хавтгаю и сбежать отсюда, - Кифи снова засмеялась и провела рукой по волосам привычным жестом. – Хотя сомневаюсь, что у нас это получится. А ещё больше сомневаюсь в наших способностях убежать из этой пустыни. Археологи… да, мы практически что и не имеем родного дома. Все по раскопкам да по раскопкам, «домом», условно говоря, уже называется палатка и земля, которую ты обхаживаешь ногами больше, чем сорок восемь часов. Да-а, - Авад поиграла пальцами по столу и тяжело вздохнула.
- Скажи, вот зачем ты, например, пошел учиться на археолога? Зачем это сделала я? Хотя со мной-то все понятно, кровь сказывается, а ты? Кто у тебя остался дома? Родители, братья , сестры, животные… Девушка? – тут уголки губ приподнялись сами собой, и археолог точно аккуратно и невзначай уточнила ещё один момент. – Или парень? – она не выдержала и засмеялась. – Нет-нет, прости мне моё любопытство, ты совершенно не похож на этих смазливых мальчуганов, что липнут друг другу в таких странах, как Франция или Канада. Но вдруг… узнать-то надо, - художественно выгнула бровь загорелое лицо женщины.
По взгляду, который бросил Джеймс на ноутбук, было ясно, что он не просканировал почву. Кифи подавила вздох, обхватила пальцами горячую кружку и с наслаждением снова глотнула кофе. Новая волна бодрости прокатилась по горлу, обжигая его и увеличивая температуру тела. Казалось, что теперь она вся состояла из лавы, которая перетекала жгуче-быстрым потоком внутри неё, никак не желая успокаиваться.
- Ладно. Тогда предлагаю заняться этим завтра утром вместе… Согласен? Я все равно не могу правильно обрабатывать мою находку, пока не узнаю, что она из себя представляет. Она вроде как и похожа на… берцовую кость, но есть что-то в ней странное. Только если предположить, что раньше египтяне были минимум под три метра ростом и были совсем не похожи на те профили, какие мы можем наблюдать в пирамидах.
Руки Старка легли на плечи. Авад прикрыла глаза, подавив блаженный вздох, и расслабилась, чувствуя, как большие мужские пальцы массируют ущемленные мышцы. Она полностью расслабилась, растворилась в этих руках, которые с такой нежностью ухаживали за ней. Голова, чуть повернутая в сторону, в какой-то момент опалила дыханием руку Джеймса, а затем археолог услышала его слова.
- О, это действительно было бы чудесно, - женщина коснулась рук Старка и мягко отстранила их от своих плеч. Затем схватила кружку и мигом осушила её. Кофе моментально разошелся по её телу и вновь зажег её, как солнце зажигает лучинку: на смуглых щеках проступил красновато-кирпичный румянец, в животе сладко запульсировало.
Авад прошла к своей койке, слабому подобию нормальной роскошной кровати, и стянула с себя топик, все-таки повернувшись к Джеймсу спиной. Затем расстегнула бюстгальтер левой рукой и, придерживая его правой, легла на койку на живот, чувствуя, как стонет несчастная поясница.
- Порадуй меня, Джеймс. Докажи, что ты ещё и профессиональный массажист, даже несмотря на отсутствие оного образования. Или все-таки оно есть? – Кифи повернула голову набок, глядя на Старка, вытянула руки вдоль тела и расслабилась, легко улыбаясь нитью губ.

- Не каждому дан дар массажиста, - Кифи улыбнулась. – Ты же видел Эрика! Ну своими руками он разве что может помочь мне на раскопках и при извлечении каких-нибудь артефактов из особо узких мест, зато тебе отведена более важная и значительная роль в нашей, археологической, жизни – масс-са-жист! Только послушай, как прекрасно это звучит! Особенно для человека, который целый день спины не разгибает, да, - она грустно улыбнулась, приятно ощущая хруст в спине, изредка раздающийся из-под рук Джеймса.
- Позвоночник на место встает, просто великолепно, - пробормотала она, уткнувшись в руки и блаженно прикрыв глаза. Ей представлялось, как теплые руки Старка обегают её спину, разминая ущемленные мышцы, как он осторожно, точно невзначай, задевает нижних точек пояснице, боков, завитков волос на шее. Незаметно в эти представление прокрался сон: по её спине разливался горячий кофе, разгоняемый волнами дыханием её аспиранта, который так блаженно покусывал её сломанные позвонки. Счастье только от того, что кто-то осмелился помочь её выправить позвоночник, заставило её мурлыкнуть во сне и потянуться.
Постепенно сон перешел обратно в полудрему. Она различала дыхание мужчины, склонившегося над ней. Вспоминала, на чем они закончили. Теперь его пальцы просто скользили по её коже, как будто игрались с кофе.
Осторожно, точно стараясь не потревожить сон Джеймса, она вдруг ловко вывернулась из его рук и бесстыдно схватила тонкими, чисто женскими пальцами его подбородок. В отношениях она привыкла брать бразды первенства, в отношениях она привыкла быть доминантой: кажется, так было удобней не только ей, но и мужчинам, которые связывались с ней. Наверное, ещё и поэтому она со всеми своими бывшими дружила и легко общалась, даже не вспоминая о прошлом.
Она поднялась с ложа, теперь практически не чувствуя боли в спине – спасибо Джеймсу! – и положила руку на грудь аспиранту, легко сминая в кулаке его рубашку. Другая рука заскользила по лицу, обводя скулы и контуры губ, носа, бровей, глаз. Она точно внимательно изучала найденный экспонат, прежде чем познать его ещё глубже.
Наконец, точно удовлетворившись своими ощущениями, она легко коснулась его губ своими – и отстранилась. Недалеко. Точно все ещё оценивала его.
- Дом остался пуст. Вся моя семья в разъездах, - прошептала она ему, точно жалуясь на свое одиночество, на свои путешествия, на свою бессемейность.
И снова поцеловала. Теперь более страстно, более глубоко, более чувственно. С удовольствием вдыхая запах мужского тела – то, что прекрасно дополняло пустыню и раскопки.
- На первый раз хватит, - она еле заметно улыбнулась, глядя ему в глаза с расстояния более, чем близкого. – Но сегодня ночью и правда холодно. Не хочешь передохнуть? – она изящно опустилась обратно на свою лежанку, пододвигаясь и освобождая место Джеймсу.
Как всегда – есть выбор. Она пока дала ему ровно столько, сколько и надо на первое время, до выбора. Она благодушно предоставляла его мужчинам.
Но почему-то Джеймс казался ей другим. Уже отчасти было стыдно, что она так откровенно играет им.

- Хочешь сказать, что ты мне не простой попался, а с перцем? Так я это уже давно поняла, - Кифи улыбнулась. Старк тоже, стоя с рукой в волосах, глупо улыбался, и Кифи интуитивно понимала, что угодила аспиранту. И не только угодила, но и завлекла. Так, как всегда…
Он укрыл её простыней, сел рядом. От него исходило тепло, и Кифи доверчиво прильнула к его сильному телу, вдыхая его запах и чувствуя, как легко кружится голова. Покалывало «поломанный» позвоночник. Египтянка размышляла о том, насколько далеко она может заходить в своих увеселениях и какую боль она иногда причиняет, пусть обычно расстается со всеми легко и просто.
Она вздрогнула от его поцелуя и постаралась улыбнуться. И не заметила даже, как нахмурилась, сжала губы, сжала руки в кулаки. Она злилась на себя, на свою натуру, на Джеймса, на это мир, на любовь. Чувство, трепыхавшее крылышками в груди, её раздражало, а отмахнуться она уже не могла. Ведь они так давно знакомы, так почему это появилось, проснулось только сейчас? Только ли от этой обстановки?
Нет. Ей определенно есть над чем подумать.
- Если ты пожелаешь, то будет и второй, - очень серьезно ответила она и, выпростав руку из-под простыни, обвила ею шею Джеймса и нежно прикоснулась губами к мочке его уха. Ей вдруг стало очень хорошо, как будто она обрела что-то, чего ей так долго не доставало. Совершенно не хотелось больше ничего делать, все теперь заключалось вот в такой простой позе: мужчина и женщина сидят, прижавшись друг к другу, на лежанке, в пустыне Гоби, а за палаткой, в которой они живут, стремительно падает температура, нисколько не разрушающая их климат… Разве не об этом мечтает каждая женщина?

Утром Кифи проснулась и оторвала голову от руки Джеймса. За ночь она вплотную прижалась к нему и, кажется, отдавила руку, пока спала на ней. Авад, приподнявшись так, чтобы не потревожить сон Старка, потянулась, полусидя, а затем соскользнула вниз и прошлась по полу до чайника. Приподняла, потрясла, удовлетворилась в нем присутствием воды, пусть и практически на донышке. Щелкнула переключателем, накинула на себя легкую, полупрозрачную белую рубашку с короткими рукавами и наполнила кружку быстрорастворимым кофе. Привычные действия вдруг стали приносить несказанную радость. После вчерашней серьезности на неё словно что-то низошло, и теперь Авад буквально летала по палатке, приводя себя в порядок.
Наконец. Она вернулась к кровати и ласково пробежала пальцами по откинутой руке Джеймса. Когда он встанет, та будет неприятно покалывать, пока проходит онемение, так что Кифи сама исправит то, что натворила. Сильными нажатиями пальцем она стала разминать запястью мужчины, уже чувствуя, что тот проснулся.
Поднеся пальцы его руки к губам, она ласково их поцеловала и промурлыкала, счастливо жмурясь:
- Доброе утро, соня. Вставай, у нас впереди много интересной работы самого разного плана, - она хитро поглядела на него из-под ресниц и подмигнула, готовая захохотать.

- А мне казалось, тебе должны сниться исключительно скелеты, - смешливо фыркнула Кифи, чувствуя себя счастливой от внезапно простой и обычной фразы мужчин и женщин, встретившихся однажды.
Джеймс вырвал руку из её рук и повалил на себя. Кончики их носом оказались на совершенно небольшом расстоянии, и Авад легонько чмокнула Старка в него, после чего получила поцелуй от мужчины, только в несколько иное место. А затем они сели, причем Джеймс держал её на руках, как малую девочку, но Кифи это нисколько не возмущало. Наоборот, она с хитрой улыбкой пощекотала подбородок Старка и, прижавшись виском к его плечу, мурлыкнула, разнеженная общим теплом:
- Увы-увы, начнем мы сегодня с привычной работы. Будем надеяться, сегодня она принесет больше плодов, чем в предыдущие дни.
Старк отпустил её, и Авад осталась одна сидеть на лежанке, глядя, как Старк ищет подходящую майку.
- Можешь и не надевать. Скоро температура повысится, а мы будем целый день на свежем воздухе. Надо прозондировать почву, не забывай, - Кифи снова потянулась, довольно щелкнув позвоночником. Затем забрала у аспиранта свою кружку кофе и буквально залпом её осушила, обожжа язык. Жмурясь и морщась, она отставила кружку и сама встала коленями на пол, опершись локтями на ноги Джеймса. Он сонно моргал, ещё не полностью проснувшись.
- Тебе тоже кофе не помешал бы, - Кифи поправила майку на мужчине и подошла к столу. Вылила из чайника тонкую струйку воды, которая едва-едва на четверть заполнила большую эмалевую кружку, добавила пару ложек кофе и, не глядя, протянула её Джеймсу, другой рукой нащупывая градусник. Тот уже показывал 26 градусов Цельсия. Что ж, теперь можно и поработать.
- Лучший друг ждет тебя, - Авад повела плечом в сторону застывшего черного экрана компьютера, а сама пошла складывать оборудование, на ходу потрепав волосы Джеймса.

Они стояли под палящим солнцем, и Кифи, щурясь, рассматривала данные, полученные с их приборов. Она неверяще посвистывала и изредка смотрела на стоящего рядом Старка, не убежденная в своем открытии. Прямо под её ногами был участок, который она вчера так старательно обрабатывала.
- Нет. Быть не может, - она устало отдала просмотренные листы обратно и села на горячий песок. - Я просто не могу в это поверить. Такое бы давно обнаружили, честно, Джеймс. Как ты считаешь, можем ли мы быть настолько удачливыми, чтобы найти скелет давно вымершего ящера?

- Нам нужны были данные ещё вчера, - мягко укорила Кифи Джеймса. - Сегодня мы бы их сравнили с только что полученными и, возможно, не округляли бы глаза, глядя на результаты зондирования. Но, - она прижалась к мужчине, снова поднимая листки на уровень глаз и щурясь от солнца, косо светящего ей в глаза и просвечивающего пачку бумаги, - это чересчур невероятно. Здесь должны были найти этот скелет, Джеймс, должны были! В пустыню Гоби столько раз предпринимались разнообразные подходы, а олгои-хорхои никогда не пугали археологов! Ведь не могли же они тут охранять весь этот клад, убивая всех и каждого? Нас же они пропустили, - она фыркнула, вспоминая славный фильм "Мумия". - Мумии, окаменелости, скелеты... да я больше поверю в скелет под нашими ногами какого-то непонятного зверя, которого боятся все монголы, особенно те, которые довозили нас сюда, чем в то, что мы нашли ди-но-зав-ра!
Авад неодобрительно покосилась на Старка, когда тот достал из заднего кармана кисточку.
- Мы археологи, а не тинейджеры, мистер Старк, - проворчала она, глядя, как тот спускается вниз. - Но послушай, послушай, Джеймс! Я слишком долго живу вот так и знаю, что мечты не сбываются!
Ей показалось или в собственном голосе прозвенело еле скрываемое отчаяние?
Кифи провела рукой по волосам, точно приводя их в порядок, и, чуть подождав, спустилась следом за Джеймсом к месту раскопок. Помедлив, она достала инструменты и, заново огородив участок от наметаний на него песка игривым ветром пустыни, принялась работать бок о бок с Джеймсом. С удовольствием она отмечала, что они оба погружены в свою работу и любят её. Не зря все-таки Джеймс пошел учиться на археолога, не зря.
- У тебя отлично получается, - она опустила кисточку и дотронулась пальцами до нагретой руки мужчины. - Зачет вам, мистер Старк, - улыбнулась она и снова принялась стряхивать песок с торчащего наружу фрагмента.
Солнце палило, обдавая их спины горячей, пышущей жаром волной. Сколько времени они уже согнуто сидят в одном положении? Сколько машут кисточками, освобождая кость? Взгляд затуманился, в какой-то миг женщина попыталась поменять положение, но позвоночник пронзила острая боль, и, поморщившись, Кифи окончательно упала на песок, потирая поясницу рукой, пока не услышала окрик Джеймса. Тот был словно издалека, и Авад потянулась к нему, горя желанием собственными глазами увидеть, что же они откопали наконец-то.
Взглянув вниз, она вдруг испуганно охнула и, выронив кисточку, прижала руки в лицу. Археологи, говорят, должны быть привычны ко всему на своих раскопках, но они никогда не видели выражения счастья, удивления, ужаса, когда те докапывались до истины, скрывающейся под пластами земной коры.
Кифи крепко схватила за запястье Старка и, безумно улыбаясь, любовно огладила полутвердую землю, на которой они сидели.
- Оно, - хриплым шепотом выдохнула женщина.
Оно.