Я приоткрыла глазок и смотрела, как слуга ходит по комнате моего короля. Буквально несколько часов назад я вернулась из Шокса со спокойной душой и теперь, поев и приведя себя в порядок, ждала вечера, чтобы можно было наедине поговорить с Верити о том, как всё прошло. Кроме того, как одна из рук короля, я собрала все сплетни и другие рассказы жителей Шести Герцогств и теперь мне было, что обсудить с Верити. Некоторые из этих вопросов требовали безотлагательного решения.
Я еле дождалась, когда старый слуга подымет поднос и выйдет, плотно затворя за собой дверь личных покоев короля. Теперь нужно подождать ещё чуть-чуть, чтобы убедиться, что больше никто не потревожит короля, и можно к нему будет зайти.
Тишина. Лишь дрова потрескивают в камине, да слышен легкий трепет дыхания моего короля. Я закрываю полоску глазка куском кожи, неслышно подхожу к потайному ходу и, снимая приставшую к одежде паутину, проворачиваю нужный камень и ступаю на роскошный мягкий ковер, привезенный сюда из Фарроу.
Мой король сидит у огня и, скользнув к нему, я приседаю возле его стула и кладу подбородок на сложенные на подлокотниках мои ладони, опираясь боком о кресло, присев на корточки. Я гляжу в огонь, который оранжевыми язычками пляшет в камине и разогревает моё охладевшее в холодных потайных ходах тело.
Мы выжидаем.
Спустя некоторое время, когда я уже убеждена, что нас больше никто не посмеет тревожить, я аккуратно припадаю к его руке устами и дарю надлежащих поцелую слуги своему королю.
- Мой король, Верити, - я поднимаю на его рыжеволосое величество глаза и со всей серьезностью сообщаю ему свои новости, - я вернулась из Шокса, мирно уладив возникший конфликт. Герцог Шилс нас больше не потревожит, вы можете не беспокоиться по этому поводу.
Я припоминаю, из-за чего разгорелся весь сыр-бор. Из-за его дочери. Та в последнее время вела себя как королева Шести Герцогств, а отец во всем ей потакал и никак не мог объяснить, что может произойти что-то нехорошее из этого всего. Герцог Шилс даже не догадался обратиться за советом и помощью к своему королю, а ополчение, набиравшееся в Шоксе, заставило Бакк заволноваться - и в итоге темная сторона короля посетила эти земли.
- На охоте ополченец случайно напал на семью герцога. То ли у него помутилось в разуме, то ли он давно ждал подходящего случая, но в результате наши друзья сейчас глубоко под нами. Убийца сознался во всем сам, но повесить его не смогли. Говорят, что он обладал даром Уита и сбежал благодаря своему зверю. Шокс присмирел, сейчас все их силы направлены на поимку этого ополченца, - я опустила глаза и позволила себе улыбнуться. Шокс ещё долго будет искать этого убивца дочери герцога Шилса.

Я поймала улыбку моего короля и внутренне улыбнулась ещё шире. Но лицо уже давно привыкло застывать в той маске, которая была мне нужна. Слишком долго я была Теневой Стороной моего короля, чтобы допускать оплошности. Меня ведь с самого детства растили для этого. И с самого детства мы с моим королем знали друг друга и знали, кому кем предназначено стать. А когда-то давно даже я была настолько сильно влюблена в моего короля, что готова была умереть ради этого, лишь бы больше не терпеть этих мук и дать королю свободу от меня и моей изматывающей ревности. Да я и сейчас люблю своего короля и готова жизнь положить за него, но... то время прошло. Та любовь была страстная, детско-наивная, первый порыв юной души. Тогда я и сама не сознавала, что со мной происходит и ходила только с именем моего рыжеволосого величества на устах. Даже ложась спать, шептала его имя в темноту, как молитву.
Куница Вишпер скользнула ко мне на колени и ткнулась маленькой острой мордашкой в локоть. Рука короля огладила мою спину, как бы хваля за работу, а его голова приблизилась к моей. Я сжала его пальцы совершенно безотчетно, готовая дать ему силу для работы Скиллом. Этим он слишком изнурял себя и при случае, когда собственной энергии ему не хватало, я готова была дать ему свою.
Вишпер что-то фыркнул и перебрался к моему королю на колени. Поласкался и был таков - короткой молнией он упал на пол с кресла и скрылся в полумраке комнаты. направляясь в наши потайные ходы за жирными крысами.
- Герцог лишь убивается и старается забыть о том позоре, каким покрыл себя и семью.
С герцогом Шилсом было ещё проще работать. Особенно используя группу Скилла. Так мы и внушили эти горестные мысли герцогу Шокса.
- Теперь его гложет только одна мысль - как бы очистить свое доброе и славное имя и не передать позор потомкам. Скоро, я думаю, он придет к своему королю просить смиренно прощения - только это и связывает его дочь с Баккипом.
Я тряхнула головой и шмыгнула к столу, на котором была карта. Не лучшая работа писцов, но сейчас и не было таких, которые стали бы горбиться над картой для короля, подробнейше изображая все Шесть Герцогств. Но иногда я видела, как мой король лично занимается картами, стараясь именно так воссоздать образ его королевства на бумаге.
- Мой король, меня беспокоят одни слухи. Пока я была в Шоксе, я узнала много интересных подробностей о Чалседе* [Калсиде], которые, в свете последних событий, не достигали вашего уха, - я обвела границу герцогства и Чалседа и с задумчивым выражением на лице повернулась к моему королю. Его обрезанные рыжие волосы ярко полыхали даже в темноте.
- Чалседийцы в последнее время зачастили на границы. Воины говорят, что их пугает некая сила. Драконы. И чалседийцы так их боятся, что даже присягнули на верность нашей умершей героине. Но теперь опять разбежались в разные стороны. А один даже рассказал душераздирающую историю, как плыл на корабле в Пиратское Королевство, где их опалил сине-серебристый дракон и разбил практически все галеи об скалы. А ещё он говорил о головах морских змей, торчащих из воды и повинующихся живому кораблю, - я скривилась. Мы северяне и мы не верим в такую чушь. Драконы на Юге? Да никогда в жизни. - Но факт в том, что Чалсед собирает силы. И не чтобы бороться против дракона. - заключила я. Итак понятно, против кого тогда они направят свою орду.

- Чалседийцы были трусами в давние времена, но сейчас это крупнейшее работорговое государство с мощной военной базой и прекрасным флотом. Хорошо хоть одно: у них сейчас практически не осталось кораблей из-за частых встреч с живыми кораблями, змеями и драконами, - я фыркнула и тихо засмеялась. Наверняка эти пьяницы плохо перевозили рабов, вот те и восстали против собственных хозяев. А чтобы скрыть сей непристойный факт, надо было придумать какую-нибудь невероятно красивую легенду. Но в любом случае, своим паучков я послала в Чалсед и дальше, на Юг, чтобы узнать, как там сейчас обстоят дела. Но если Чалсед пойдет на нас войной, это худо для нас обернется. Наши корабли и наши команды ещё не достроены и не обучены, и даже небольшие остатки Чалседийского флота могут легко их разгромить. А если ещё и Внешние острова восстанут против нас...
- Мой король, но также есть плохие вести и с моря. Ветер сказал мне, что на Внешних Островах в последнее время неспокойно. Из-за драконов.
Я прикрыла глаза. Над этими фактами я думала всю дорогу обратно в Баккип, но так и не решилась связать их воедино. Возможен лишь такой вариант: не извещая нас, Чалседийские корабли обогнули по широкой дуге наши берега и заплыли в королевство разбросанных по всему морю Внешних островов, и там сговорились с их разрозненными кланами повести войну против Шести Герцогств.
- Я не думаю, что чалседийцам важен Ваш авторитет, Верити, - я подняла на него глаза и легко скользнула к нему. Так часто наедине с моим королем и - никогда. Иногда я просто не могла больше терпеть. Но жажда Верити, доступная моему Уиту, становилась понятной. Она была похожа на жар больного и поглощала все прочие чувства, которые были в этой комнате.
Вишпер тихо закопошился в уголке мозга и закрылся от меня. Я молча послала ему благодарность и тоже прикрыла свой разум от зверька, ставя между нами прочную защиту.
Мой король? - буквально одними губами вымолвила я и, вытянув руку, коснулась его плеча. - Вас опять зовет поток Скилла, да? Я готова дать вам мою силу, чтобы ваша не была растрачена.

Иногда я радовалась тому, что у моего короля пока ещё нет королевы. Но лишь иногда. Ведь я всегда знала своё место. Тень. Тень короля, которая прикрывает его спину, молча стоит у его кресла, бегает по всем Шести Герцогствам и сеет семена короля по всем землям. И больше я ничто для него. Правда, если хоть раз он пожелает меня использовать не как свою правосудную тень, то я лишь буду рада этому мигу.
Но его не будет никогда. Мне нельзя забывать свое место.
Больным местом и самым уязвимым до сих пор являлись эти истории детства. И до сих пор главной мечтой моей было урвать хотя бы один скромный, легкий поцелуй моего рыжеволосого величества. За это я готова была отдать все Шесть Герцогств и Внешние Острова вместе с Часледом, Бингтауном и остальными южными землями. Всё, чего бы не запросили от меня Эль и Эда, я готова была положить к их ногам, лишь бы дать себе несколько секунд наслаждения.
Рука, сжавшись на моей спине, говорила о многом. Например, о том, что рыжий король больше не может терпеть. И теперь его Скилл бился в мои стены Уита, пытаясь ворваться стремительным потоком в мои мысли, все там разрушить и вернуться обратно.
Но тут я спутала. Так обычно поступал его брат, пока не удалился от дел. Верити же действует осторожно, хотя и опустошительно. И его жажда к потоку Скилла пугала. Он уже был похож на маньяка, которому обязательно нужен допинг для продолжения своей жизни. А ведь я помнила, как составляла зелья, чтобы привести в порядок моего короля после разрушительного действия Скилла, которым он непрерывно пользовался летом.
- Я собираюсь послать новых мышек на Внешние Острова. Некоторые кланы оказываются обычно сговорчивей и продают своих соседей за нужную цену. Кроме того, мои паучки уже орудуют в Бингтауне и уплыли, я надеюсь, дальше. Скоро на нашей стороне паутины окажется ответ, а пока, мой король, нам нужно приготовить команды и войска. Людям пора взять в руки оружие и понять, каким концом нужно тыкать во врага.
Желание Скилла билось мотыльком в моей груди. Оно исходило от Верити и,как он ни старался себя сдерживать, его желание прорвалось наружу, и мой чувствительный Уит с готовностью подхватил его. Мне было уже сложней контролировать себя, свои чувства, свои желания.
- Верити... прошу вас. Умерьте свои желания или возьмите мою силу сейчас. Вы же знаете, что тогда меньше потратится ваших сил. И я буду спокойна, что вы не растрачиваете снова свой запас сил.

Моё рыжеволосое величество смотрело в мои глаза, понимая, что ему нужно сделать. Это понимала и я, как и то, что уговорить его остановиться у меня не получится. Не сделает он это сейчас, со мной, в моем присутствии, под моим строгим контролем - и утром мне придется делать отвар для восполнения его сил, унимания головокружения и всего остального. А король был мне дорог. Не только как король Шести Герцогств.
Он взял меня за руку, поднялся с кресла, увлекая за собой, и подошел к очагу. Взгляд его глаз остановился на моем лице. Я немного нервничала и испытывала неловкость, но жар и тепло огня успокаивали, как и близость моего короля. Он успокаивал меня своим Скиллом, своим присутствием, своей простотой. Как же хорошо, что он не похож на своего отца или брата. Те были истинными королями, которые... которые не были воителями и людьми. Нет, я не осуждаю моих правителей, я любому из них буду служить так же хорошо и преданно, как ныне Верити, но всё-таки мой рыжий король был иным. Совершенно другим, чем его предшественники. Оно и правильно, его никогда особо и не готовили для престола и даже королева, которую мог выбрать ему отец, сначала выбиралась для Чивэла.
Для укрепления контакта Верити положил руку мне на плечо. Теплая, крепкая, тяжеловатая мужская длань. Она уже так привычна, я столько раз давала свою силу для его Скилла, что вроде бы уже должна и привыкнуть, и не смущаться, однако... Что-то в этот раз было не так. То ли со мной, то ли с ним, то ли с нами обоими.
Между нами возник мысленный крепкий мост Скилла. Вишпер на пару секунд проник в моей сознание, возмущенный чужим вторжением, но потом вспомнил, что сам сначала нас оставил, и снова закрылся от меня. Теперь я полностью, всецело принадлежала Верити. И спутанные обрывки мыслей, недосказанных, недонесенных вслух тут же стали связываться кольцом вокруг нашего сознания, и рыжий король читал их, читал их все, как и мои воспоминания, которые я не успела запрятать в своем окованном сталью замке, в котором хранились мои самые ценные и сокровенные желания...
... но каким-то образом он то ли взломал этот замок, то ли сделал вывод из остатков моих воспоминаний. И его лицо теперь было так близко. И пальцы, нежно взявшие меня за подбородок, и его губы, тоже нежные, теплые, мягкие...
Я не понимала, что чувствовала сейчас, даже не сразу заметила, что поток Скилла как-то ослаб и жажда Верити больше не колотится в мои стены. Я полностью отдалась моему королю, практически забывая о приличиях, но где-то в уголке мозга билась мысль: "Он же король, во имя Эды! Что ты делаешь, Кира?!"
Но мне было настолько приятно осязать моего короля так близко, что доводы разума тут уже были неуместны.
Приятно пахло мужчиной и огнем.

Его пальцы переместились с подбородка на шею. За ними опустилась вся ладонь. Нежными движениями рук и тела он точно пытался подготовить к дальнейшему - или подговорить? Мы, кажется, оба ещё не особо сознавали, что делали и к чему шли, хотя прекрасно понимали, к чему всё это ведет. И мысли тут уже были совсем ни к чему, потому что просто не могли дать обратного результата. Они отгонялись от нас, как назойливые мухи, мост Скилла рос и креп между нашими разумами, но мы не ходили по нему. Конечно, в этом плане Верити был силен, не то, что я, но он не осознавал его так, как делала это я Уитом.
И в воздухе пахло самцом и самкой.
За сожительство с Вишпером приходилось платить, как и ему за связь со мной. Его разум очеловечивался, а я становилась все более похожей на животное. И сейчас его осязание, обоняние, его зрение сыграли со мной веселую, приятную и немного злую шутку. Я уже четко отличала запахи моего короля, свои собственные, костра, пробежавшей здесь куницы, старого слуги, еды... Но более четко выделялись моим разумом другие запахи.
Он чуть надавил, заставляя раскрыться и отдаться моему королю, что я и сделала.
На память пришли неприглашенные воспоминания об одном вечере в таверне Фарроу.
Я была там вместе со своими паучками, узнавала политическую ситуацию во внутреннем герцогстве, чтобы потом доложить своему королю о ней, и, конечно, пошла по пути наименьшего сопротивления, развязывая язык хмельным простому люду. Я знала, что мой вид возбудит их, потому преобразилась в парня, такого же пьяницу, как и его сотоварищи. Но я не учла того момента, что один из них может покуситься на честь парнишки.
Потом он упал в канаву с перерезанным горлом. Я никогда не ходила без кинжала.
Мой король отстранился от меня, давая нам обоим передышку. Надо бы... прервать все это, пока не поздно. Не надо заходить настолько далеко.
Однако контролировать себя удавалось всё меньше.
Его рука прошлась по спине и остановилась на пояснице. С легким нажимом он прижал меня к себе ещё ближе, я невольно прогнулась в позвоночнике, поддаваясь Верити.

Наклонившись ко мне, Верити прижался к волосам, мне же на лицо упала его собственная огненная шевелюра. Я осторожно поймала губами пару его волосков и ещё больше прижалась к нему. Мост Скилла между нами достиг своей наикрупнейшей, кажется, силы, а своим Уитом я настолько тонко отражалась нас с Верити, что мне даже становилось вновь страшно. В последний раз у меня промелькнули сомнения и вопросы. Но когда он вновь поцеловал меня, соединяясь со мной, всё это лопнуло радужными пузырями в моей голове и унеслось прочь.
Его руки лежали на моих костях, на выпирающих тазовых. Но не было тяжело, нет, наоборот, слишком легко. Очень приятно. И так естественно. Как будто у нас с Верити это было всегда. Как будто я никогда не мучалась от чувств к нему, не потрошила подушку за подушкой, не давала клятву защищать до последнего вздоха своего короля.
Но что происходит сейчас: мы пьяны или Верити нашел мои всплывшие воспоминания? Пользуется ли он мной, как король своей тенью, или действительно хочет?
За одной пуговицей другая, за ней третья, затем его рука на обнаженном теле. Практически что обглоданная мочка уха горела и, кажется, покраснела. Мои пальцы бегали вверх и вниз по моему королю, а в какое-то из мгновений появилось что-то занозистое, прямое, дубовое...
*** удушу рейтинг хDD хоть и не умею писать
О приходе старого слуги меня предупредил Вишпер.
Было где-то около шести утра. В голове была вязкая каша, и я дрожала от холода, хотя окно было закрыто. Но огонь в камине догорел. Там была только зола.
Как и на душе. Несколько колких замечаний от куницы, стреляного зайца в делах взаимоотношений самок и самцов, - и я по-новому поглядела на моего короля.
Между нами ничего не должно измениться. Ты, Кира, должна помнить своё место. И никому не показывать, что было между вами. Даже своему королю. Не показывай, насколько сильно тебе это понравилось и что в тебе это задело. Ты не девушка, ты не влюбленная, ты просто тень. Своего короля.
Однако настал вопрос - будить сейчас Верити или нет?
Я тихонько тронула его за плечо и позвала.

Он, кажется, совершенно не хотел меня слушать, просыпаться, вставать, одеваться и куда-то идти. Он лишь покрепче прижал меня к себе, прикрыл одеялом, поцеловал куда-то в лицо, метя то ли в губы, то ли в нос, то ли в бровь, что-то пробормотал, не открывая глаз, и продолжил встать. Это, конечно, было невероятное чувство: спать сейчас вместе с ним, а не бегать где-то по тайным переходам дворца, выслушивая утренние сплетни и жалобы на ужасную ночь, но всё-таки Чарим, его старый слуга, приближался, и Вишпер устроил настоящую панику в моей голове, причем явно веселясь ото всей этой ситуации.
Я шикнула на него и, провернувшись в руках моего рыжеволосового величества, нежно прижалась губами к его груди и легонько погладила его приятную на ощупь кожу языком. Легко пробежалась пальцами правой руки по его вздымающемуся и опадающему боку, задержалась на бедрах и, скользнув пару раз руками вверх и вниз, оторвала голову от его прекрасно пахнущей, мощной, приятной, невообразимо шикарной груди и легонько дотронулась губами до его губ.
Во сне мой рыжий король смотрелся совсем не по-королевски, он просто походил на мужчину, желавшего любимую женщину и долгого сна. Но он родился в семье Видящих, он царских кровей, и потому долг, увы, вечный наш долг, звал его, громко трубил и приказывал вставать. Как, в принципе, и меня сейчас заставлял не спать Вишпер.
- Мой король, Чарим… он сейчас будет здесь, - прошептала я на ухо мужчине, потянувшись теперь губами туда.
Решив на всякий случай тоже начать действовать самой, я попыталась выбраться из постели, но внезапно обнаружила, что это достаточно серьезная проблема, если я не хочу будить моего короля. Ибо мои ноги были крепко переплетены с его ногами, и я даже не сразу смогла понять, где находится моя ступня, настолько сильно она была обесчувствена и обескровлена.
Ужом пытаясь выбраться из-под одеяла и вытащить ноги из хитроумного замка, я с ужасом прислушивалась к шагам за стеной. Чарим все ближе… ближе… Вишпер громко, давясь смехом, верещал, чтобы я просто рвала когти и убегала в темные коридоры стен голой и тряслась там от холода, но я не собиралась сдаваться так просто.
В двери провернулся ключ.
Я обмерла.
Повернувшись к своему королю и, схватив его пальцами за подбородок, пытаясь все так же вытащить ноги, я громким шепотом попросила его:
- Чарим здесь, мой король, просыпайтесь!

Моё рыжеволосое величество слегка встряхнул головой, отгоняя дрему, приоткрыл глаза, прикрытые мутной пленкой сновидений. Я, мраморными пальцами держась за его подбородок и, вихляясь, пытаясь выбраться из его хитроумного замка ног, чуть посильней сжала кончики пальцев, заставляя его быстрей проснуться и сообразить, в чем дело.
Скрип проворачивавшегося ключа служил ярким сигналом опасности. Хищник, живший во мне, спешил затаиться, спрятаться от чего-то, сулившего ему беду, но радость, привязавшая его к одному месту, не давала ему сойти с него. А хищник, загнанный в угол, в таком разе поступает одинаково: бросается на врага.
Поддавшись бесплодным попыткам вырваться из "плена", я внезапно почувствовала через мост Скилла, наведенный между нашими разумами, легкую дымку воспоминаний и соображений. Не успела я очнуться, как уже оказалась под одеялом, плотно прижатая к Верити и ещё плотней переплетенная его ногами.
Скрип закончился. Звук дверных петель. Тихие, шаркающие шаги, отзывавшиеся в моем сознании. Голос моего короля, окликающего старого слугу.
Моё сердце бешено билось, переживая. Я напряглась, надеясь, что не сильно заметно, как изменилось одеяло от напряжения мускул; вдыхая мужской запах и стискивая пальцы на его боку, я чутко вслушивалась в светло-черный мрак, внимательно вглядывалась в телесно-мягкую мглу. Даже Вишпер, живший мною, притих в своем уголке сознания, и, как настоящий хищник, замер, вслушиваясь, всматриваясь, выжидая.
Булькнуло чей-то дыханье. Поплыл шаркающий звук, исходящий от пола. К нам, все ближе к нам... Или, наоборот, он уходит?
В замке провернулся ключ. Верити выдохнул. Я разжала пальцы и медленно выпустила сжатый воздух из затруднительно сжимающихся легких.
Я услышала звук его голоса, зовущий меня. Затем из мрака возник свет. И рыжее обрамление лица быстро обежало моё нагое тело, удовлетворяясь, что все в порядке.
Я сама оглядела себя, точно проверяя, не пострадала ли я, а потом вытянула из ослабшей хватки свои ноги и дошла до дубового стола. Ласково провела рукой по столешнице, подцепила пальцем занозу. Отдернула руку, как от огня, заметила поднос, появившийся на столе, легко подхватила бокал с водой и отпила чуть дрожащими губами.
Спустя столько времени... это была моя первая ночь. Не просто с мужчиной. С любимым.
Я всей душой желала быть его, только его и ничьей больше, но понимала, что его отец не одобрит подобной связи. Я - тень моего короля, мне не суждено стать его женой. Ему уготован союз с наследницей какого-нибудь герцогства, да хоть Горного, который поможет наладить отношения с нашей страной. А меня, при желании, могут отдать кому-нибудь побаловаться, чтобы после я перерезала этому мужчине горло.
Невысказанный вопрос застыл на моих губах, когда я вернулась обратно на королевское ложе и зябко охватила свои плечи руками. Вишпер исчез из моего сознания, но мост Скилла пульсировал невидимой серебристой болью. То, что произошло между нами, останется только между нами. И Чаримом. Он наверняка заметил, хотя я так этого страшилась.
- Завтрак? - будничным тоном поинтересовалась я, протягивая стащенный с подноса абрикос.