Змей… так его отца зовут Змей. Немного не по-нашему, однако похоже.* Но где же, интересно, они всё-таки жили тогда? И какие у него хорошие воспоминания об отце. Да, я тоже гордилась Ковылем и хотела стать похожей как на него, так и на мать. Зато сейчас благодаря своему посту во мне есть частичка каждого члена моей семьи. Ну, если не считать бабушек, дедушек и остальных дальних родственников. Которых я, кстати, никогда и не видела.
И тут… Он поддался.
Жар.
Я аж прям зарделась от его страстной речи и возгорела желанием. Я не сразу поняла, что происходит со мной, но, увы, тело говорит больше разума и иногда затмевает его тонкий голос настолько, что ты готов совершить все во имя этого самого тела.
А этому телу очень нравился Кило с его пылкими речами. Пылкими и пленительными, длинными и мягкими ушами, обаятельным голосом, страстным взглядом глаз-болот. Они точно липкая трясина залепили всю мою шерсть и, признаюсь, у меня появилось ощущение, что с меня содрали шерсть и оставили нагую шкуру на обозрение одиночке, и тот сейчас, проходя мимо лавок торговцев, остановился напротив меня и с интересом разглядывает, оценивая, подходит ли этот товар ему или нет.
В перемычке между хвостовыми позвонками и поясничными жалостливо что-то застонало, а сама спина напряглась, точно в любой миг я готова была кинуться на одиночку.
С неохотой подавив порыв, я пощекотала хвостом подбородок Кило.
- Я рада, что ты с таким рвением готов выполнять такую тяжкую работу, - я томно вздохнула и опустила взгляд, разглядывая наши лапы. – И благодарна тебе за… понимание, - я подняла глаза и, чуть подавшись вперед, прикусила подбородок серого кота и отпрянула назад от него, точно жалясь и обжигаясь его пламенной страстью.
- Племен всего в лесу четыре - племя Ветра, Грозы, Реки и Теней, как и моих котят. Веснушка, Стебелек, Птичка и Ветровей. Три мальчика и одна девочка. С Веснушкой ты уже познакомился, остальные двое сорванцов где-то носятся по лагерю, зато Стебелёк среди них самый спокойный и умный в своем ключе. А скоро они станут учениками. Может, ты и по-своему прав, но я не хочу, чтобы сын Сороки был мягок, точно глина, и был подстилкой для каждого, кто его пожелает.
Что по поводу других предводителей... если тебя интересуют коты и ты считаешь их привлекательными, то пожалуйста, я могу тебя в красках и даже лицах расписать их лучшие стороны. Звездопад, Алозвезд и Яркозвезд. Три рыжий пленительных кота, от одного вида которых ты можешь перевернуться на спину, помести хвостом по земле и тоненько постанывать, думая, что на тебя обратят внимание, - я ласково потрепала его хвостом по ушам и с нежностью заглянула в его глаза. Что ж, если он предпочитает себе подобных, я... не расстроюсь.
Ещё б уверить себя в этом.
К сожалению, эту ночь я не смогу провести с  тобой, поскольку увожу племя на Совет, но завтра я буду ждать тебя в этой пещере. Подстилка в палатке воителей тебе пока не понадобиться, поскольку ты будешь ночевать у меня. А сейчас я предлагаю приступить тебе к твоим обязанностям и познакомиться с племенем за одним.
>>>>>> ГП

<<<<< ГП
Я заглянула в палатку, где ещё пахло мной и Кило. Последний раз мы тут разговаривали... договаривались. Заключали сделку. О его вступлении в племя Ветра. А потом говорили о Веснушке и... да. Этот страстный одиночка пообещал пойти за мной хоть на край света.
Я смутилась и постаралась не попадаться сейчас ему мордой на глаза, чтобы он не прочел это на мне.
В палатке лежали две свежие подстилки. Я поблагодарила оруженосцев, которые так сделали мне уютно, а затем, чуть ли не хлопнув себя по лбу, выбежала из палатки, схватила небольшую куропатку из кучи с дичью и снова вернулась обратно. Кивнула Килиманджаро на подстилку, сама улеглась на ту, которую выбрала своей. с наслаждением приминая свежий мох и давая отдохнуть уставшему телу, и пододвинула после первого жадного куска куропатку серому коту, предлагая и ему полакомиться вместе со мной.
Тщательно прожевав долгожданное мясо, я почувствовала прилив сил, хотя после вспышки ярости я основательно взбодрилась и сонливость, навеянная слабостью, пропала. Я готова была дальше прожить этот трудный день, встретиться с Когтем и всячески помешать ему жить дальше спокойно. Да.. Когтем. Надо бы не забыть в приватных разговорах величать его Звездоцапом. Уснувшая бдительность - мертвый Коготь. Все будет просто великолепно, осталось лишь дожить до этого этапа "мертвый полосатый червяк". Интересно, сколько позвонков я могу сломать ему прежде, чем смерть настигнет его? Надо будет потом уточнить у Нежнолистой, какой из всех них самый смертельный.
Подмяла грудкой лапы, положила голову, прикрыв глаз, сощурившись глядя на Киларо. Надо было с чего-то начинать, как-то выкладывать свои соображения, так неожиданно явившиеся мне недавно. тем более он пока никуда не уйдет. Пока не закончатся условия договора. А потом, может, он привяжется к моему сыну, как наставник с учеником, и тогда более крепкие узы свяжут его с племенем, в которое он так нечаянно и негаданно вступил.
- Скажи… если я дам тебе на обучение моего Веснушку… ты примешь его? Сможешь передать ему какие-нибудь знания, какие не знаем мы, коты-воители? Из-за гор, с которых ты пришел? Просто… ты сам видел – он другой. Не от мира сего. Вот я и подумала: раз не целитель, то кто-нибудь другой. Ты можешь научить его вытворять невиданное? Можешь передать ему знания? И потом... Когда он рассказывал мне о том, как вы караулили нас на Дозорной скале, я видела, что он поражен тобой. Покорен. Он готов быть рядом с тобой и слушать каждую твою историю, будь та правдива или нет.

Отредактировано Говорящая с Космосом (12-07-2013 20:01:41)

Он тоже откусил кусочек куропатки. С жадностью. Значит, он был голоден, но он пересилил свой зов желудка и отодвинул дичь на середину между нами. Я прищурилась, сделала ещё кусок, заглотив достаточно много, а затем выдвинула поетую куропатку на середину и знаком показала, что он может доесть остатки.
- Я понимаю это, - вытянув вперед лапу, я мягко положила её на его лапу и посмотрела в глаза Кило. - У меня есть на этот вариант событий выход. И мое племя... я надеюсь, что оно поймет мое решение.
Я поморщилась при упоминании о том, что не разрешаю Веснушке стать целителем. И внезапно почувствовала себя матерью-монстром, заставляющим своего ребенка ступать по той тропе, по которой мне не удалось пройти.
- Я тебе этого ещё не рассказывала, но в племени максимум только два целителя. И весь набор сейчас есть, - кот вздохнул, я отвела взгляд, обдумывая сложившийся в моей голове внезапный образ. - Да... спасибо тебе, - выдохнула я, услышав его ответ, и ласково провела хвостом по прекрасным ушам его.
- Тогда, если ты не против, давай поспим теперь, хорошо? – не дожидаясь согласия собеседника, я несколько раз покрутилась на собственной подстилке и, наконец, выбрав положение, поудобней улеглась, накрыла нос хвостом и тут же провалилась в царство снов.
***
Я оказалась на поляне – вроде бы, Четверике. Знаете, так это бывает во сне – вроде знаешь место, а вроде и нет; сначала одно, а затем, непонятным, необычным, волшебным образом, - другое. Так получилось и в этот раз: поляна Четверика через какие-то элементы сна превратилась в главную поляну Ветра.
Мне снилась драка – явно под влиянием сегодняшних ночных событий. Меня давила какая-то тяжесть, как тогда, когда Кровавая всеми четырьмя лапами встала на мое тело и вжала меня в землю. Так было и сейчас, но источника своего «притяжения» я обнаружить не могла. И не могла встать – так тоже часто бывает во сне, известный пример со страхом, приближающемся к тебе, и бегом, когда ты не можешь сдвинуться с места, не можешь побежать.
Как только картина поменялась – я оказалась свободна. Ну, относительно: меня вновь кто-то сдерживал, но я уже стояла на земле. Впереди, в очищенном пространстве на нашей поляне, стоял Коготь. С его клыков текла кровь, а под лапой лежал маленький котенок. Коготь что-то говорил, очень ярко и красно; мои соплеменники – такие же вымотанные и раненые, как и на поляне, - кружились вокруг меня, жалобно мяукали, старались прорваться вперед, к Когтю и котенку, но – не могли. Нас сдерживал заслон из сторонников Когтя, среди которых стояла и та дама, которая сегодня ночью бросала обвинения мне в морду, которая дралась с Воем, сам Вой… Я оглянулась, почему-то ища Вьялицу взглядом, но нигде её не было – меня окружали незнакомые коты, совершенно не мои соплеменники, хотя пахло от них племенем Ветра.
А потом… потом Коготь резко наклонился и укусил прижатого им к земле котенка в шею. Тот задрыгался, кровь хлынула из его прокушенной шейки, и он, суча лапами по земле, обливаясь и заливаясь кровью, был отпущен мощной лапой убийцы; по телу котенка прошла последняя судорога, голова откинулась, и глаза безжизненно уставились в небо под косым углом.
Я внезапно онемела. Я узнала котенка, которого убил Коготь. И это было настолько внезапно, что я – которая во сне – сдержала действия той, в чьем теле я сейчас была. Знаете, тоже бывает так во сне: вроде и ты, но вроде бы и не ты. Вот и сейчас так, кажется, было.
Коготь ушел со своими сторонниками – просто неожиданно испарились во сне. Я оказалась возле тела убитого котенка и, рыдая, вылизывала его всклокоченную, окровавленную шерстку, ласково прикасалась языком к мертвому телу.
-Сынок… Сынок… – выла я, судорожно икая и сглатывая поминутно набегающие слезы.
Ко мне приблизился какой-то рыжий кот, выразил соболезнования. Вспышка неописуемой ярости – и вновь плач. Я бессильна. Сын умер. Теперь я могу только отомстить ему, только отомстить Когтю за убийство моего сына, а дальше – жизнь бессмысленна, можно и самой умереть…
Мне плечо подставил Вьюговей. Заплаканными глазами я глядела на него, разевала рот – а потом мы оказались посреди леса – туда, куда мы должны были и прийти по наказу нашего нового повелителя.
- Я… кто… что это было? Когда он на нас нападал, нападет, кого убьет? Скажи мне, кто это был?
Вьюговей огорченно покачал головой и коснулся носом моего уха.
- Милая моя сестрица, я не могу тебе это сказать. Ты посетила запрещенный мир. Забудь этот сон. А пока – я дам тебе сил, чтобы ты выздоравливала. Хорошо? Передай привет моему сыну и племянникам, – черно-белый брат улыбнулся и быстро растворился, оставив меня одну в лесу. Тогда я, ещё немного потоптавшись на месте, улеглась на росистую траву леса и прикрыла глаза.
***
Я проснулась на своей подстилке, рядом был Килиманджаро. Кошмар испарился, как будто его и не бывало, внутри меня остались лишь слабые воспоминания о том, что во сне была жестокая бойня – как и на Совете. И, конечно, я помнила последние слова своего брата. Ночной Волк, мой племянник, сын Вьюговея. Конечно, братец, я передам ему твою любовь, будь спокоен.
Повернувшись к Кило, я осторожно пощекотала его хвостом за ухом и коротко громко приказала, чтобы он точно очнулся ото снов:
- Встаем, встаем, пора идти, мой друг!
Поднявшись, я ощутила внутри меня разлив сил и, на всякий случай ещё раз рассеянно пройдясь хвостом по спине серого кота, вышла на поляну.

>>>> Главная поляна

Отредактировано Говорящая с Космосом (11-08-2013 18:29:41)

<<<<<< Вересковые пустоши

В лагере, наверное, уже поняли, что я отсутствую. И отсутствую слишком долго для прогулки или ещё чего. Нежнолистая подняла панику. Филин, возможно, тоже беспокоится – если хочет вообще думать обо мне. Озноб… не представляю, что творится в его голове. Дети молчат – я надеюсь. Да и не поняли они, не знают они ещё, почему пару раз на моей морде промелькнуло выражение боли, а после я ушла, оставив их у ручейка. Пасмурица волнуется… Возможно, кто-нибудь ещё, а так – всем… Ах да, Звездоцап, наверное. Как же, как же, «если бы не котята», он бы поставил меня на место. Помним.
Запаха дома уже не было. И когда я оказалась на вершине овражка, ничего не было. Была поляна. Была скала. Был черный провал в мою пещеру. И все. От моего дома больше ничего не осталось.
И тогда я почувствовала, что слезы наконец-то нашли выход. Что наконец-то я перестала быть бесчувственным поленом, наконец-то, наконец-то плачу! По-настоящему, в самом деле! По моим щекам текли потоки слез и капали с подбородка в шерстку котенка, а я все стояла на холме и оплакивала исчезнувший дом. Две луны… А он разрушен.
Я позволила себе войти через главный вход и оказаться внизу овражка, вкатить перед собой небольшой ком мха, чтобы постелить себе и котенку. Жаль, что нет оруженосцев, которые за меня сделали бы мне подстилку и утыкали бы её мягкими птичьими перышками, чтобы моя малышка не замерзла, но я сама выбрала путь и, следовательно, сама должна справиться с его тяготами. И не время сейчас предаваться грусти – я потеряла слишком много времени там, на пустоши. Я должна работать.
С тяжелым сердцем я заглянула в свою палатку – холодную и каменную. Но ничего не поделаешь, придется довольствоваться этим. И из мха, притащенного мной вместе с котенком, я принялась делать себе подстилку – вполне сносную на первый взгляд. Затем положила на неё девочку, которой ещё не придумала имя, и стала думать, что делать дальше. Голодная я далеко не уйду, но оставить котенка одного – страшно. Хищники, холод, одиночество – это может отнять мою единственную малышку, которую я просто не имею права потерять…
«Совушка. Я назову её Совушка,» - вдруг поняла я, разглядывая светлую шерсть дочери. Она не была похожа на меня или Килиманджаро; наверное, проявились дальние гены. Теперь бы ещё как-нибудь известить об этом самого счастливого отца… Когда-нибудь.
Направо- трудный бой
Налево- мир пустой
Но будь самим собой и всё будет хорошо.
Пережить эту ночь. Всего лишь пережить. Не строить планов на будущее, хватит, уже обожглась. И правда: там, сзади – бой, трудный, трудней не бывает. Впереди – пустой мир, безрадостный, безжизненный, вялый, неказистый и бессмысленный… Чем же тогда жить? Сегодня? Сейчас? Как и всегда? Вернуться наконец-то к старой жизни, бросить все к чертям, бросить племя, котят, любимых котов – и уйти? В горы, например… Воспитать малышку, не брать на себя ответственность за восстание – а там старость, смерть… Продолжение рода, а я – сверху – буду глядеть за ней, за Совушкой и Птицой, наверное… Если мне позволять вернуться в эти небеса.
Я легла рядом с дочерью и крепко обняла её телом, бессонным взглядом уставившись в черный проем. Там, снаружи, была ночь, были звезды и Звездный Пояс, были предки, которые отняли у меня дочь – дочь, которая не успела даже открыть глаза, не успела даже сделать первый вдох…
Скоро рассвет, выхода нет…
Выхода нет, выхода нет…
Там, снаружи, была ночь, которая дышала скорым рассветом, которая обступила мир со всех сторон, а меня зажала в этой коробочке и бьется в мои стены, заставляя сдаться. Там, снаружи, был выбор, который я не могла сделать…
Eins... hier kommt die Sonne
Хотя скорей бы рассвет, скорей бы солнце…
Zwei... hier kommt die Sonne
…пусть оно согреет меня своими лучами…
Drei... sie ist der hellste Stern von allen
…пусть сожжет мою душу…
Vier... hier kommt die Sonne
…пусть посадит новые ростки…
Funf... hier kommt die Sonne
…пусть обновит…
Sechs... hier kommt die Sonne
…пусть убьет меня…
Sieben... sie ist der hellste Stern von allen
пусть, пусть, пусть что-нибудь сделает со мной!
Acht , neun... hier kommt die Sonne
Ах, а где та птица, которая горевала вместе со мной? Я хочу быть вместе с ней, вместе! Она так понимает меня! Она – птица, птица, подчиняющаяся простому невоительскому закону: живи здесь и сейчас, живи так, как жить умеешь, живи, радуясь каждому дню, живи!
Не улетай, не улетай,
Еще немного покружи,
И в свой чудесный дивный край,
Ты мне дорогу покажи.
О, хоть кто-нибудь, откликнитесь на мой зов! Хоть кто-нибудь!! Придите ко мне, приходите в мой дом, мои двери открыты… Буду песни вам петь… И буду спрашивать совета.
О, мне бы только дожить, дожить до рассвета, но сердце, мое сердце так болит, что эта боль меня убьет… Может, проще его вырвать? Вырвать и осветить путь, озарить его своей жизнью и перестать мучиться? Закончиться?..

Я… закончилась. Сама закончилась, без чьей-либо помощи. Теперь, лежа и глядя в темноту, я понимала это как никогда. Пора очнуться, выйти из комы – или снова в ней впасть? Только в более глубокую и бездонную… Озарение, пришедшее там, на пустошах, снова вспыхнуло в голове.
Я – королева. Отныне и навеки. А значит, теперь мне надо справиться с выбором. Дождаться солнца. Дождаться помощи. Я уверена, она придет. Стоит лишь позвать.
- Я прошу вас, прошу! Хоть кто-нибудь! Придите ко мне!*
А затем, точно у меня сели батарейки, я уронила голову на лапы и уснула.

* использую "Зов"

Сон был совершенно обыкновенный, самый обычный, самый простой. Я ловила кролика, загоняя его в паре с братом, а затем, в нарушение Воинского Закона, ела замечательнейшее на свете мясо и чувствовала, как мой живот наполняется им и разбухает...
...я проснулась от какого-то громкого голоса. Тень кота нависла надо мной, и инстинкты забили тревогу прежде, чем я умом смогла осознать ситуацию. Передо мной стоял враг - кто бы он ни был, это был враг. Который пришел убить Совушку и полакомиться её мяском.
Глухо спросонья зарычав сорванным голосом, я выпустила когти и впилась ими в лапу, которая стояла буквально у меня под носом. А затем, услышав дьявольское шипение кота, я осторожно выскользнула из гнездышка, постаравшись не разбудить Совушку, и встала перед ним боком, вздыбив шерсть, оскалившись, выпустив клыки. Я готова была до последней капли крови защищать свою дочь от хищника.
Постепенно в темноте стали проявляться черты и запахи незваного гостя. Потянув носом, я определила смешанный запах на его шерсти, на котором все ещё оставался стойкий запах рыбы - великая жировая прослойка Речных котов, наверно, способствовала и тому, что с ними так долго жил их племенной запах. На фоне темно-синего проема неба позади кота его шерсть казалась темной, но не черной; в свете она была бы красной, я прекрасно это знала. И глаза его, отражая какой-то свет, блестели в полумраке, глядя на меня.
- Что? Звездопад? Ты-то здесь зачем?
Я ждала кого угодно, но только не этого кота. Я думала, это будет Озноб, или Вихрь, или Пасмурица, а может, и сам Звездоцап, но чтобы меня нашел, меня услышал кот, с которым наши отношения до сих пор были неясны... хотя чего мне удивляться-то?
В нос был ещё и запах свежей дичи. Я голодными глазами обшарила каждый миллиметр своей пещерки, а затем, приоткрыв пасть, обнаружила, где лежит убитая полевка. Голод зверем зарычал в моем желудке, требуя забрать у Листопада дичь и вообще выкинуть его из пещеры. Даже осознание того, что это - друг, не могло утихомирить разыгравшиеся инстинкты.
- Я вижу, кролики все ещё тебе не по зубам, - наконец выдавила я сквозь зубы, стараясь заставить себя пригладить шерсть.

- А кто тебя просил меня уводить? - с вызовом сказала я и гневно махнула хвостом. - Холодная снежная пустошь - мой дом. И я - королева племени, которое живет здесь. И я хочу, чтобы мой котенок первый вдох сделал здесь, на земле своих предков, а не дышал с первых минут жизни отравленным воздухом Леса.
Впрочем, я заставила себя пригладить шерсть и втянуть когти, но при каждом движении Звездопада, особенно слишком угловатом, я начинала еле слышно ворчать. Настолько не в моих силах сейчас было обуздывать инстинкты, что мы просто с ними пришли к мирному заключению: пока Листопад не проявит первых признаков агрессии, я буду с ним разговаривать.
- Ну и зачем мне твоя мышь? Относи её туда, куда шел! - фыркнула я. Но желудок оказался сильней гордости: я поймала лапой мертвую мышь, которую пододвинул ко мне красный, прижала мышь к земле и с наслаждением впилась в уже практически что холодное мясо. Буквально в три укуса я покончила с мышью - быстро не только от голода, но и из-за страха того, что Листопад мог даже глазком взглянуть мне за спину и увидеть котенка! - и села перед гнездышком, загораживая Совушку и облизывая усы.
- Спасибо, - искренне поблагодарила я кота. - Хотя если бы ты принес кролика, я была бы тебе больше благодарна.
Смешки мне не удавались. Голос звучал тускло и вяло, это слышала даже я сама. Настроение были ни к черту - точней, его вообще не было. Я старательно гнала от себя мысли о Чернушке, но теперь, когда я более-менее пришла в себя, на меня все накатывали и накатывали картины её мертвого тельца. Боль сжала горло, заставила меня хрипло перехватывать воздух.
- Тебе хорошо. У тебя никогда не было котят.
Я, конечно, не посвящена в его личную жизнь, но почему-то мне казалось, что у красного не было не то что котят, но и подруги за всю его жизнь.
- Если бы были... если бы ты сам их ждал... зная, кто они и где им предстоит родиться, то ты бы понял, почему я так поступила.

Звездопад молчал, обдумывая мои слова, а сама я погрузилась в горестные мысли о том, почему все так произошло. Я уже начинала - там, в пустоши, - связывать все один к одному, но не сумела закончить, захлебнувшись горем и сама оборвав ход мыслей, не желая растравлять свежую рану. Но теперь меня ничто не удерживала - и тишина, повисшая между нами, трепала мои мысли, как охотничий пес терзает кроличью шкурку.
Котенок умер из-за Когтя. Он умер в моей утробе из-за того, кто пошел супротив всем законам и придумал Единое племя. Но не только это послужило причиной её гибели.
В смерти Чернушки была виновата я.
Болезненно выпустив когти, я заскребла лапой по полу и захотела снова завыть в голос. Правда - чистая и яркая - резала глаза. Мои уши обжигал стыд, боль, вина, и сидящий напротив Листопад не приносил никакого облегчения. Более того - его морда, на которой плавали облака дум, заставляла меня вспоминать ту битву, когда я в каком-то припадке обхватила его голову лапами, когда я драла до полусмерти Ручейка...
Я была так неправа... Уже очень давно была неправа. И как я могла так раньше жить, намеренно застилая себе глаза ложью?
-Если котята рождаются, то всегда вовремя. Значит, им уготовано судьбой начать путь именно так.
Голос красного отвлек меня. Я открыла прикрытые глаза и заметила, что его силуэт теперь практически закрывает проем - значит, он твердо намерен что-нибудь сделать. Я сама попятилась на подстилку и осторожно оскалилась, напряженно принюхиваясь к коту, но тот только сидел и смотрел на меня своими - я знала - красными, как шерсть, глазами.
- Ты совершенно не прав. Ты даже не знаешь, кто их отец, - я настороженно заворчала, так, на всякий случай. Не знаю, почему мне всегда так легко говорить с Листопадом о том, что тревожит мою душу?
- Он так же, как и мы, принадлежит к племенам, но он не нашей с тобой крови. Иными словами, мои котята - полукровки. Живое подтверждение Звездоцаповской правоты. И мне кажется, что он знает о том, кто они по крови. Иначе давно бы наплевал на последние законы и прикончил бы меня.
Я повела ухом, услышав, как заворочалась Совушка. Наверное, хочется кушать. И, бросив предостерегающий взгляд на красного, я аккуратно забралась в гнездышко и обвилась вокруг своей светлой девочки, ласково подтолкнув её носом к животу. Маленький слепой котенок - а какой ворох, какой огромный ком проблем её рождение за собой влечет.
- Я не знаю, что мне делать, Листопад. Даже если бы это было племя Ветра, мне было бы также тяжело. Полукровки... у них всегда особенная жизнь, особенная судьба, особенное рождение. Я могу вырастить её совсем одна, но ей нужен отец - как и всем нам был нужен в детстве. Если я открою тайну её отцовства, Коготь лишит меня Совушки. Будет таскать её с собой и драть её шерстку своими когтями, доказывая свою правоту, нужность, значимость своей идеи. Если я буду врать всем - и Совушке в том числе, весь ужас ситуации постигнет меня. Когда-нибудь. Не теперь. И тогда будет ещё больней.
Мутными глазами и звенящим от муки голосом я выговаривалась Листопаду, выкладывало все, что меня вытолкнуло рожать на пустоши. Не упоминала я лишь о Чернушке - я твердо решила никому не рассказывать, что у меня родился мертвый котенок.
- Я хочу уйти... Скитаться. Или к изгнанникам. Но тогда я брошу свое племя в крайне трудном положении. Я обещала, понимаешь? Обещала, что все верну. И я не могу забрать свое слово обратно, не могу его нарушить, - прижав уши к затылку, я снова заскребла когтями по холодному полу пещеры. - Если я буду сопротивляться, Коготь что-нибудь сделает с Совушкой. Мне даже страшно представить, что именно. А если брошу борьбу, то никогда себе этого не прошу, - я закрыла глаза и глубоко вдохнула. - Мне так страшно... Я совершаю ошибки - одну за другой, начиная с того момента, как стала глашатаей Лягуши. Как только звездные предки решили доверить судьбу племени Ветра в мои лапы? Посмотри, посмотри, насколько они немощны. Насколько связаны. Если я буду защищать интересы своего племени, я потеряю свою семью. Если я буду защищать семью, я потеряю свое племя. Поэтому ты никогда не поймешь мое решение. У тебя нет котят, - глухо закончила я и слепо уставилась в темный угол пещеры.

- Ты совершенно не прав. Ты даже не знаешь, кто их отец. Он так же, как и мы, принадлежит к племенам, но он не нашей с тобой крови. Иными словами, мои котята - полукровки. Живое подтверждение Звездоцаповской правоты. И мне кажется, что он знает о том, кто они по крови. Иначе давно бы наплевал на последние законы и прикончил бы меня.
Сорока говорила и говорила, а Звездопад слушал, склонив голову.
Когда предводительница Ветра воровато обернулась и легла возле светлого комочка, послышался тихий чмокающий звук. Это котенок нашел сосок. Как странно то, что у нее лишь один котенок, хотя в прошлом помете было больше. Она ведь, когда била его головой о камень в битве при границе, кричала и шипела что-то о котятах. А тут всего один.
- Я не знаю, что мне делать, Листопад. Даже если бы это было племя Ветра, мне было бы также тяжело. Полукровки... у них всегда особенная жизнь, особенная судьба, особенное рождение. Я могу вырастить её совсем одна, но ей нужен отец - как и всем нам был нужен в детстве. Если я открою тайну её отцовства, Коготь лишит меня Совушки. Будет таскать её с собой и драть её шерстку своими когтями, доказывая свою правоту, нужность, значимость своей идеи. Если я буду врать всем - и Совушке в том числе, весь ужас ситуации постигнет меня. Когда-нибудь. Не теперь. И тогда будет ещё больней.
А красный кот молчал. Он внимательными глазами смотрел на ту, что так часто заставляла его испытывать сильные эмоции. Каждый раз при встрече именно она оставляет неизгладимый след.
Наверное, этот дар ей дало само Звездное племя, не иначе.
Если бы только в голове, при разговоре о котятах, перестал мелькать образ серой кошки...
Красный слушал и все сильнее понимал, как глупо звучали его "мудрые" слова про рождение тогда, когда уготовано судьбой. Эта кошка знала об этом не по наслышке. А в глазах у нее плескалась акая тоска! Будто Совушка вдруг осталась тем единственным комочком счастья, кусочком смысла, который держал ее здесь, в лесу, на земле.
И Звездопад зажмурился на какой-то миг, лишь бы не видеть.
Она говорила про то, что у него нет котят. Звездопад поднял голлову и открыл глаза.
-Я был бы счастлив стать отцом... - не закончил он, твердо смотря в глаза Говорящей с Космосом.
Уж эта кошка именно та, которая способна понять его намеки и попытки что-то сказать.
Звездопад все еще смотрел на нее, потом поднял переднюю лапы и отодвинул к выходу из палатки мышиные кости и все, что не было съедено Сорокой. Он растянул  пасть в слабой улыбке.
-...И защитил бы от всего.
Он говорил не только о том, что могла подумать Сорока. Он говорил и о собственном будущем. Если у него и появятся когда-нибудь котята, то они будут его смыслом.
- Я хочу уйти... Скитаться. Или к изгнанникам. Но тогда я брошу свое племя в крайне трудном положении. Я обещала, понимаешь? Обещала, что все верну. И я не могу забрать свое слово обратно, не могу его нарушить, - Звездопад округлил глаза и внимательно слушал. - Если я буду сопротивляться, Коготь что-нибудь сделает с Совушкой. Мне даже страшно представить, что именно. А если брошу борьбу, то никогда себе этого не прошу, Мне так страшно... Я совершаю ошибки - одну за другой, начиная с того момента, как стала глашатаей Лягуши. Как только звездные предки решили доверить судьбу племени Ветра в мои лапы? Посмотри, посмотри, насколько они немощны. Насколько связаны. Если я буду защищать интересы своего племени, я потеряю свою семью. Если я буду защищать семью, я потеряю свое племя. Поэтому ты никогда не поймешь мое решение. У тебя нет котят, - закончила она с горечью в голосе и отвернулась к темному углу пещеры.
Теперь единственным звуком было тихое посапывание.
А потом вдруг раздался плач котенка.
Красный кот по инерции приблизился и заглянул через хвост королевы. Комочек пищал, а Листу вдруг  захотелось успокоить его. Самому лечь рядом и успокоить.
Он быстро сделал шаг назад и плюхнулся на пыльный каменный пол.
Это не то, чего он хотел.
Он совсем уже обезумел! Все эти разговоры о котятах - с Сорокой, с Иглой, даже Течение что-то говорил. Все будто смотрели на него с укоризной - мол, вот такой огромный мудрый кот и воин, а до сих пор мальчишка, не понял, что именно нужно, чтобы стать счастливым.
Он-то понял. И он уже давно таил в сердце маленькую надежду. Но кому об этом говорить? СОроке?
А почему и нет.
-Ты обещала, это связывает. Но с другой стороны, и дает право делать то, что поможет тебе спасти все, что ты клялась оберегать. Понимаешь? Это значит, что все твои поступки, совершенные на благо племени или котенку - они правильные. - Звездопад помутневшими глазами смотрел на королеву. Почему рядом с ней он никогда не мог нормально объясниться? Ни перед Кровавым Советом, ни там, у ручейка. Да даже с Рокотом и Течением у него ничего толком не получилось.
Когда он пытался что-то умное сказать, то ничего путного не выходило.
Оставалось надеяться, что Сорока-то его поймет.
А сейчас больше и некому.

Красный кот внимательно смотрел на Говорящую с Космосом.
Кажется, именно в этот короткий миг происходило что-то, что меняло их отношение друг к другу.
Наверное, их начала связывать если не тайна, то обещание этой тайны. Наверное, вот эта лапа помощи и есть начало самой крепкой если не дружбы, то привязанности.
Звездопад опешил бы, скажи ему кто утром о том, что он будет предлагать Сороке почти что назвать ребенка-полукровку собственным сыном и клясться в верности...Да никогда Звездопад не поверил бы!
Но вот он, стоит и переминается с лапы на лапу.
Красный выслушал благодарность Сороки и коротко кивнул. Он не собирался делать из этого браваду, начиная говорить еще что-нибудь.
Но тут Сорока подозвала его.
Ты сегодня предложил мне больше, чем кто-либо ещё за последнее время. Спасибо. А теперь познакомься с моей дочкой. Её зовут Совушка, - сказала Говорящая с Космосом.
Листопад сделал шаг ближе и наклонился к самой пушистой головке котенка. У нее еще был розовый носик и тоненькая шерсть, но Совушка уже была как истинная Ветряная воительница - худенькая и невероятно подвижная, не как новорожденные речные. Они все крупненькие, - с какой-то нежностью подумал Звездопад.
Как много он бы отдал сейчас, чтобы оказаться среди тех своих соплеменников, которые ушли из леса. Кажется. Волчегривая должна была рожать. Интересно, как она там? И как течение, Пеплогривка, Ручеек с Куницей?
Секундная хандра отступила, стоило лишь посмотреть на закрытые глазки котенка.
Совушка смешно морщилась, и Звездопад улыбнулся.
Медленно наклонился и так же медленно лизнул котенка в макушку. Поднял голову.
Услышав речь Сороки и поняв ее смысл, Звездопад округлил глаза.
- И знаешь... я должна извиниться за тот случай. На ручейке. Я не должна была стремиться убить тебя.
-Хватит. - красный поймал взгляд Говорящей с Космосом - Это не то, за что ты должна извиняться. Если ты начнешь просить прощения за каждый подобный поступок, то я, чего доброго, решу, что с рождением Совушки ты стала буквально идеальной кошкой. И тогда с ума начну сходить я.
Красный кисло улыбнулся. Это была так себе шутка, но что он еще мог сказать на это? Сорока сейчас в подавленном состоянии и может говорить еще и не такое. Поэтому пусть будет так. Зато ей потом будет не так стыдно.
Звездопад опустил глаза на Совушку.
-Кто-нибудь еще в курсе, что у тебя были роды? - опасный вопрос.