Лапы увязали в снегу. Я уже говорила что не очень люблю зиму? Так вот теперь у меня есть все причины ее ненавидеть. Подсохшие царапины на шкуре все еще болели. Слабаки! Я подавила желание рыкнуть, дабы не спугнуть и без того редкую дичь. Но со мной им не совладать, я вполне легко отделалась, всего несколько царапин. Мысленно, я мстительно надеялась, что целители Речного и Грозового племени изведут на своих подопечных все запасы. Я решительно отказалась от всех трав Черемухи, что пара царапин для настоящего воина? Это не то, что требует большой заботы или мешает мне выполнять свой долг. Ранения - неизбежная часть нашей жизни. И каждый раз, я была готова сражаться, так как если бы боролась за свою жизнь, зная при этом что у мягкотелых увальней никогда не хватит мужества отнять ее. Трусы! Играют в благородства, а сами напали на нас двумя племенами. Быть может я вовсе не добрая, быть может ярость, свирепость и ненависть бьются в моих жилах, быть может зло - темная тень моего собственного сердца. Но я никогда не играла, я не маскировала свои поступки за маской этого самого "добра" и "благородства", я сражалась теми путями и способами которыми умела сражаться. Я сражаюсь - лицом к лицу. Ибо все мои поступки, пусть даже самые неверные, есть вера в то, что это принесет благо моему племени. Именно поэтому я верила Когтю, его замыслам... и он был не единственный, многие были готовы разделять его точку зрения. Были действительно понимающие, сильные, знающие, что есть наша жизнь. Но были слабаки жаждущие славы, с большими амбициями и мышиными сердцами - расходный материал. Используешь и убираешь. Потому что такие жалкие прихвостни более сильных, всегда предадут, и хранят верность вовсе не из желание отдать свою силу на великое дело, а из страха. Такими были оба моих давно почивших брата, я всегда презирала их.
Подушечки лап замерзли, здесь сосновый бор редел открывая глазам белую даль касающуюся темного неба, серые силуэты деревьев маячили на линии горизонта. Я вздохнула изо рта вырвалось облачко белого пара. Невольно я скосила взгляд, чтобы проследить за действиями своего спутника. Штрих, как и я почти не пострадал в битве и глядя на него, мне было трудно предположить, что некогда он был из тех кого я презирала - домашний кот, игрушка двуногих. Я смотрела, и не верила. Он был лишен одного уха, вся его шкура была покрыта многочисленными шрамами, а под шерсть перекатывались бугры мышц. Впрочем я плохо его знала, чтобы судить было ли что-то за выдающейся внешностью настоящего воина - хотя бы толика ума. Наши пути не пересекались, доселе, пока остальным нашим соплеменниками пришлось залечивать многочисленные раны, нанесенные чужими когтями и охотится в надежде поймать скудную дичь сезона Голых деревьев, кто-то должен был проследить, что границы не были нарушены снова. И этими двумя оказались я и Штрих. Сохранившие свою силу и не боящиеся вступить в сражение с нарушителями если такие появятся. Во что я не так уж и верила. Смелости у Речных доходяг не хватит. Я коротко фыркнула.
Снег искрил под моими лапами в слабом свете звезд, деревья казались черными силуэтами, как тени. Кто мог лучше ориентироваться в темноте чем мы? Ведь она была нам роднее всего на свете, пристав к шерсти, став частью нас самих. Мы не просто так получили свое имя. Луны не было, и замаскироваться было очень легко, и лишь мой соплеменник бы понял, что я стою здесь недалеко, соседи бы даже не почуяли, что опасность окружает их со всех сторон, готовая неожиданно возникнуть из мрака. Такого древнее мастерство племени Теней названное ночной засадой.
Я прищурилась, земля спускалась к реке и отсюда, можно было легко увидеть любого кота попытавшегося бы нарушить границу, а нас в свою очередь видно не было. Я села, лучше подождать и осмотреться, я не отношусь к тем кошкам-неженкам, что сидят в детской и боятся заморозить лапы.

Если Штрих хотел начать разговор - то вышло это у него крайне неудачно. Я не из тех кто нуждается в заботе, и никому бы не позволила считать себя слабой. Я не желала уступать воинам-котам ни в чем, ни в ярости, ни в свирепости, ни в силе. Кто-то боялся меня за это, кто-то ненавидел, кто-то даже презирал... но были и те кто уважал меня за мое звание самой грозной кошки своего племени. И уж точно моим соплеменникам, тем кто давно знал меня и видел мой резкий, ничем не прикрытый характер, явно не стали бы задавать свой глупый вопрос. Но Штрих жил в нашем племени не так давно, чтобы знать все тонкости, небось для него все кошки одинаковы, нуждаются в защите и заботе со стороны самца. Что же пусть знает, что я исключение. Я планировала здесь и сейчас поставить все на места, указать кто я и кто он.
- Я достаточно сильна, чтобы не обращать внимания на царапины нанесенные еще не затвердевшими коготками наших соседей, - не любезно рыкнула я. - И советую запомнить - я не нуждаюсь в заботе или опеке.
Хотя в принципе я вообще мало похожа на кошку, которую захотелось бы защищать, опекать или заботится. Поэтому-то слова Штриха меня несколько удивили. Что я есть? Крепкая, худая кошка, бугров мышц нет, но до писанной красавицы мне как до луны. Я была скорее старым деревом, что крепко вцепилось своими корнями в землю, не гнущееся под порывами ветра, оно продолжала держатся. Я была подобна этому дереву. Я скосила взгляд на соплеменника, я догадывалась, что моя резкость вполне могла его обходить или сразу же вызвать неприязнь между нами, я все-таки не могла смягчать острые углы. Слишком уж прямая и неприветливая была. Меня сторонились, хотя в нашем племени мало мягкотелых, заботливых неженок, но все-таки они имели место быть. Королевы, целители... я фыркнула. Они не могли понять моей ярости, моего азарта. Не в том им виделась роль кошки, и казалось бы понятно дело у самцов порой азарт бежит вперед головы, но кошка? Будущая мать, они должны быть мягче, заботливее. Мне была противна сама мысль оказаться запертой в тесной, душной детской с воркующими наперебой королевами. Я знала с точностью, что я там долго не продержусь - порву назойливых матерей в подстилки. У меня никогда не было даже мысли о том чтобы заботится о паре беспомощных комков меха, мне что больше нечем заняться?
Штрих совершил ошибку - словно наступил прямо на колючки, один неверный шаг и все. Я отвернулась, снова проглядывая лежащую внизу снежную даль - ничего. Вообще-то я не хотела ругаться, но никогда не извинялась за собственную грубость. Это было не в моих правилах. Даже обидеть этого кота у меня не было желания. Он отвечал моим представлениям о том каким должен быть воин, несмотря даже не его происхождение. Я не была однако уверена, что смогу продолжить разговор, подобрать тему. Ругалась я легко, со всеми и сразу, огрызаясь и вставляя свои замечания, а вот разговор был моим слабым местом.
- В любом случаи они проиграли, - неохотно произнесла я, испытывая некоторую неловкость. - Они всего лишь трусы, куда им - пусть и двойными силами, выстоять против нас - настоящих воинов.
Может это "нас", могло показать Штриху, что я имею ввиду и его тоже? Он сражался действительно как уроженец племени Теней. И может быть именно это могло смягчить мои резкие слова. Я просто показала, что совсем не нуждаюсь в заботе, обо мне беспокоится не нужно. Наверное, могло показаться странным услышать "нас" из моих уст. Но какой бы я не была свирепой, как бы не презирала слабость, я была истинно преданна своему племени, и готова сражаться за его честь. И это всегда было для меня на первом месте.