Глава XI. Полуночные гадания

Карты старые лягут, как веер
На платок с бахромой по краям,
И цыганка сама вдруг поверит
Благородным своим королям.
© “Песня цыганки/Гадалка”

Полночь – время, когда чаще всего случаются чудеса. Время между ночью и днем, когда нечистая сила справляет свой шабаш. Неслучайно Ольга стала гадать именно сейчас.
Она разожгла заново потухший костер, налила воду в глиняную чашу, взяла нужные благовония. Женщина кидала травы в костер одну за другой, отчего те сгорали, испуская хлопья ароматного дыма. Каждый раз, сопровождая этот ритуал щелчком длинных пальцев, она хохотала, видимо ей было очень смешно.
Цыганка раскинула карты, и каково же было ее удивление, когда они легли точно так же, как и в прошлый раз. Крестовый валет – Андриан – оказался в одной стопке с дамой пик – Эльминой.
Ольга закусила губу и в бессильной ярости швырнула всю колоду в огонь. Карты сгорели и обратились в пепел, а женщина все жгла землю гневным взглядом. Ветер трепал длинные черные волосы цыганки, придавая ей вид загадочный и зловещий.
Где-то внутри Ольги, возле ее сердца, еще ютилась слабенькая надежда на то, что карты несомненно лгут. Она гадала еще и еще – на ножах, на пламени и на рассыпчатом речном жемчуге – и с каждым новым гаданием огонек надежды гас, как затухает огарок тонкой церковной свечи. И цыганка уверилась – Андриан больше не в ее власти.
Женщина заплела косы и затушила костер. Отблески огня еще секунду танцевали над землей, но потом угасли и они. Тогда стало темно вокруг. Ночь была беззвездная, но где-то высоко в небесах светила синяя луна. Ее тусклый свет выявлял каждый предмет в совсем неожиданном ракурсе, придавая ему дополнительный вес.
Зрачки Ольги расширились, стремясь уловить как можно больше лунного сияния.
- Что было, то было, а чего не было, то прахом пошло, - твердо сказала цыганка, делая замысловатые движения в холодном ночном воздухе.
Она долго сидела, уставившись в одну точку, обдумывая все возможные варианты. О чем она только думала? А главное – чем? Вероятно, не тем, чем нужно.
Свинцовой тяжестью налились веки Ольги, и она легла на землю, звякнув вплетенными в косы монетками.
В голову цыганки тут же постучались бессовестные воспоминания.
***
Тем вечером, кажется, это было год или два назад, она сидела в каком-то Розенбургском трактире и задумчиво вертела в пальцах стакан пряного красного вина. Пить цыганка не очень хотела, гораздо важнее было сохранять ясность мыслей и понять, зачем она в это ввязалась. Вроде бы девчонка не представляла собой никакой опасности – они бы легко сделали ее своей марионеткой. Ольга могла поспорить на свою голову, что все это придумала та женщина. Видимо, она была очень близка к принцессе, если рассчитывала так быстро занять королевский трон. Вот же ведьма! Цыганка хихикнула про себя. С ее алыми, как розы устами и ярко-рыжими волосами, эта дамочка походила больше н вампира, или какую другую нечисть, чем на человека.
Ольга скривила губы в неприятной усмешке. Да, так и есть – она вампир, самый что ни на есть настоящий. Ей хочется все больше: власть, власть, власть; деньги, деньги, деньги… Цыганка использовала понятие «вампир» в более широком смысле, чем остальные люди.
Да будь у Ольги хоть целая сокровищница, хоть копи царя Соломона, она бы немедля променяла их на доброго коня, да на дальнюю дорогу. В этом была своя доля романтики. Странствие есть ее жизнь, ее цель, ее постоянство.  А кто смел задерживать цыганку дольше, чем она хотела, тот неизменно получал по зубам. Ну, или что-то вроде того.
Она посмотрела на свой стакан и задумчиво наклонила его в другую сторону, наблюдая, как блики перемещаются вместе с вином.  Что-то оно не вызывало доверия, даже несмотря на свой приятный запах. И Ольга отставила свой стакан. Дым и спертый воздух трактира удручающе действовал на нее, нагоняя какие-то странные мысли.
Цыганка накинула верный черный плащ и ушла прочь.
Или, к примеру, два дня назад. Тогда она тоже разложила карты – и отчаянно пыталась отыскать хоть какую-то удачу. Раскинула карты – и увидела море огня. В ту ночь она приказала цыганке поджечь дом. Подожгла – куда деваться? Карты, впрочем, не солгали – девчонка осталась жива, и другие тоже.
Ольге даже было немного жаль Эльмину – до тех пор, пока этой выскочкой не заинтересовался Андриан. Тогда вся жалость испарилась без следа, уступив место жгучей ревности.
А впрочем, вскоре жизнь Ольги вскоре круто изменится.
И кто знает – в какую сторону…

Глава XII. Трудности в пути.

Ailleurs c'est comme ici, c'est pareil,
y'a la nuit et le soleil
Un passé souvent si lourd à porter
mais comment l'oublier
Ailleurs c'est comme ici, mêmes prières,
au ciel et sur terre
Personne n'est jamais sûr de son chemin,
comment fuir son destin
© “Ailleurs c'est comme ici”
Эльмина вбила себе в голову, что нужно непременно перескочить тот ручеек только на одной ноге. В замке у нее таких забав никогда не было, а вот сейчас принцесса наверстывала упущенное.
Мина тщательно примерилась, подогнула левую ногу…
…И приземлилась точно в центре ручья, забрызгав все что можно, и нельзя. Андриан возмущенно стер капельки воды с лица.
- Взгляни, какой ты подаешь пример подрастающему поколению! – сердито сказал он.
- А я что? А я ничего, - парировала девушка.
Малышка Амели уже стояла рядом, весело плескаясь в холодной воде. Ее серебристый громкий смех разносился по лесочку, и Эльмина засмеялась вместе с ней.
- Смотри, Амели, я цапля! – закричала принцесса и замахала руками в воздухе, - Я цапля, и я ловлю лягушонка!
Она нырнула головой куда-то вперед и тут же плюхнулась в воду, выйдя из равновесия.
- Цапля не поймала! Цапля не поймала! – засмеялась девочка и стала скакать вокруг Мины.
Они отошли уже довольно далеко от Розенбурга и решили устроить маленький привал. Занимали себя кто, чем мог: Мина прыгала через ручей, Алиса и Ольга готовили обед, Андриан сидел просто так, а Брюно с весьма глубокомысленным видом валялся на траве и грыз перо.
- Как думаешь, какая рифма подойдет к «принцесса»? – задумчиво обратился он к Риану.
- Тебе бы только стихи свои калякать, а жизнь тебя совсем не интересует, - только и вздохнул тот.
Поэт закатил глаза.
- Я, между прочим, еще и на скрипке играю. Все, не лезь, я в своем мире.
«Даа, в своем диком средневековье. Бе-бе-бе» - подумал разбойник, который не отличался мечтательностью. Андриан скорее был реалистом, а поэтому рассматривал только существующие обстоятельства. Если бы, да кабы существуют для Брюно, который минимум треть дня проводит в своих фантастических мечтах.
- Всем собираться! – разнесся над лагерем звонкий голос Алисы.
- Как, уже? А обед? – поинтересовался Роберт.
- Какой обед? Это же я готовлю, - недвусмысленно сказала Ольга.
Без лишних вопросов все покидали вещи в мешки, вскочили на коней и уехали. Риан ехал по-особенному: одной рукой он держал поводья, а другой – постоянно съезжающую на затылок шляпу. Он был абсолютно уверен в себе, иначе бы Огонек с легкостью скинул его и умчался, куда глаза глядят. Эльмина запомнила это.
Они не останавливались до поздней ночи, пока глаза не стали слипаться. Эльмина спала, зажав уздечку Ветерка в руке, и Риану пришлось вести его за собой. Из-за этого все кони шли легким шагом, что несказанно бесило Герти и Диану.
- Разбудить ее?
- Ни в коем случае. Смотри, какая она милая.
- Даже Амели не спит.
- А ты их не сравнивай. Амели училась с трех лет править лошадью.
- Я не об этом. Если бы спала Амели, я бы даже не заикнулся. Но это…
- …Вполне нормально. Дай девочке поспать.
- Ага, сейчас.
- Амели приучилась к такой жизни с младенчества. Эльмина до сих пор была принцессой.
- С тобой невозможно спорить. Почему ты так снисходителен ко всем?
- К другим, да. К себе – нет. Учись, очень полезная философия.
Не желая отвечать Брюно, Андриан заставил своего коня шагать чуть-чуть быстрее. И почему он такой…добрый? Как так вообще можно – быть добрым абсолютно ко всем? Видимо можно, раз поэт еще существует. А еще это чертовски сложно – вообще никогда никому не грубить, улыбаться постоянно…
Хотя нет, это даже очень просто. Нужно просто уйти в себя – и все. Кому как, но Риану свой внутренний мир не был особенно интересен.
- Давайте остановимся, - сказал Александр, протирая глаза. Его светлые волосы растрепались, да и вообще он выглядел уже неважно.
- Да, давайте, - поддержали его Роберт и Алиса.
Остановились. Ольга первая слезла со своего кремового коня и разобрала свои вещи. Никто не брал с собой много, только самое необходимое: палатку, какой-то минимум одежды, вроде платья или костюма, постель, провизию вез еще один конь, которого вел в поводу последний всадник.
Правда, Брюно всегда возил с собой еще скрипку со смычком, несколько гусиных перьев и стопку бумаги; Алисе доверяли деньги, а Герти таскала с собой несколько мешочков с порошками разных редких трав, которые, по ее словам, нигде не достать.
Принцесса все не просыпалась. Розье дремал на седле Андриана, к которому уже успел проникнуться глубокой симпатией. Разбойник потрепал его по рыжей шерстке, и уже хотел было разбудить Мину, но та улыбнулась ему во сне смешной детской улыбкой. И Андриан не стал тревожить ее сон. Он осторожно стащил девушку на землю и постелил ей постель. Эльмина разлеглась на земле и раскинула руки в стороны, как будто хотела обнять весь мир.
И Андриан с весьма хмурым видом ушел от нее к костру. «Стоит только девчонкам сделать что-нибудь милое – и все. Ольга была права, она флиртует даже во сне, настолько кокетство въелось в ее личность. Как большое пятно на платье» - думал он.
Костер разожгла все та же Ольга, и теперь она жарила на нем остатки мяса. Получалось, вроде, сносно. Впервые.
- Не будем расставлять палатки, время тратить. Завтра нам нужно быть на половине пути в Будапешт.
- Почему так скоро? Мы всегда тратили на этот путь два или три дня.
- Да из-за вашей, - цыганка фыркнула и произнесла это слово с жутким презрением, - принцессы мы задержались на лишних ДВЕ НЕДЕЛИ! И теперь нам придется экономить время везде, где только можно!
- Умолкни, Ольга, ты загонишь коней! – на памяти Андриана Брюно первый раз повысил голос. Не так уж он и добр к людям.
- Да чихать я на них хотела! – закричала женщина. Она махнула веткой, и посыпались искры, - Раньше надо было думать! Андриан! Брюно! Вы думаете когда-нибудь, или нет?
- Ты сама согласилась на это.
Ольга вскочила на ноги, ее платье взметнулось следом за ней, и подол его попал в огонь. Цыганка плюнула и затоптала его.
- Не давите на меня! Вы! Я ухожу, это последняя капля!!! – и она широким размашистым шагом направилась в лес.
- Вот же…Я, пожалуй, промолчу, - отозвался Роберт.
- Ведьма! – ляпнула Алиса.
- Я же сказал, что промолчу! Не надо меня поправлять постоянно!
И они снова начали переругиваться. В отличие от криков Ольги, это было в порядке вещей.
- Согласись, она стала более нервной, с тех пор, как появилась Эльмина, - Диана обожала констатировать факты.
- Ага, - поддержал ее Андриан. На большее, чем «ага» он был неспособен. В крайнем случае, «ага, ага».
Сама же принцесса, невольная виновница и участница этих событий, только притворялась, что спала. Она проснулась тогда, когда сильный резкий голос Ольги стал что-то говорить про Будапешт. Девушка сердито перевернулась на другой бок и зажмурила глаза, твердо решив наплевать на все это с высокой колокольни. Наверное, цыганка больше никогда сюда не вернется. Вот и отлично.
- А теперь возьмем пример с Эльмины и пойдем спать, - не допускающим возражений тоном сказал Брюно.
Все разошлись и принялись раскладывать свои вещи. Только маленькая Амели бурчала что-то себе под нос, но все же с помощью Дианы собрала себе постель и вскоре уснула.
Спустя полчаса все спали и видели сны. Все, кроме Мины. Так как она проспала весь вечер, сейчас она был бодра, как три кота ночью. Принцесса положительно не знала, чем себя занять: спать она не хотела больше, читать или писать было нельзя, потому что темно, а на флейте играть – скучно.
Тогда ее посетила одна немножко дикая мысль.
Девушка осторожно подошла к лошади Брюно и вытащила из мешка скрипку вместе со смычком. «В конце концов, я чуть-чуть поиграю и положу обратно, никто даже не узнает» - думала она.
На всякий случай, принцесса отошла чуть дальше от места стоянки, потому что не знала, как громко будет играть скрипка.
В воображении Эльмины играть на этом инструменте было совсем не сложно, что-то вроде арфы, просто со смычком, да и струн не так много. Значит – еще проще, чем на любом из визуально  знакомых ей струнных инструментов.
Девушка села на землю и попыталась провести смычком по струнам. Вышло что-то среднее между мявом кота, которому наступили на хвост, и волчьим воем. Принцесса попробовала еще раз, только теперь прижала пальцем одну струну. Ей откликнулось несколько волков, воющих на полную луну.
Мина пробовала снова и снова, но лучшее, что у нее выходило – это звук, когда стеклом трут по стеклу. К тому же, она боялась, что эти демонические трели разбудят кого-нибудь.
- А ну давай сюда, - приказал властный голос откуда-то из-за спины.
Эльмина обернулась, и кого же она увидела? Донельзя сердитую Ольгу, которая повелительно протягивала ладонь за скрипкой. Принцесса отдала инструмент, и пальцы цыганки сомкнулись на грифе. Она уже внутренне съежилась, представляя, как женщина рассказывает все Брюно, наверняка приукрасив все собственными подробностями. Девушка даже зажмурилась от придуманного страха.
- Смотри и учись.
- А? – Мина опасливо открыла глаза. Да ладно, Ольга не пойдет жаловаться?
- Смотри, как играть надо.
Цыганка задумчиво склонила голову и принялась плавно водить смычком по струнам, время от времени прижимая их пальцами в том или ином месте.
- Смотри, нужно двигать смычком не так, как будто пилишь деревяшку, а осторожно, вот так…
Когда Ольга играла, она словно бы расцвела, на ее лице появилось выражение полного спокойствия, которого принцесса никогда раньше не видела. Из-под ее быстрых и ловких пальцев вырывалась мелодия, легкая и невесомая, как лунный свет. Как долго она училась этому? Эльмина не знала.
Цыганка чуть нахмурилась, когда выводила особенно длинную ноту в середине песни, а принцесса не сомневалась, что это именно песня, но потом ее губы сами собой расплылись в улыбке. Музыка оборвалась на низкой рокочущей ноте, которая долго еще звучала в ушах.
- Где ты училась?
- Брюно научил, - коротко бросила Ольга, - Увидишь, он играет еще лучше меня. Если тебе повезет увидеть, - и женщина усмехнулась краем рта.
- Но ты же ненавидишь меня немного меньше? – с надеждой спросила Мина.
- С чего бы?
- Даже не знаю. Просто так.
- И не надейся.
С некоторым гордым поклоном цыганка передала ей скрипку и принцесса, взяв ее, ушла обратно. Интересно, Ольга вернется? Возможно. Она была себе на уме, и никто не знал, что женщина предпримет в следующий момент.
А вот Мина совсем другая. По крайней мере, она считала себя человеком открытым и понятным.
И с этими наивными мыслями Эльмина положила скрипку на место и уснула.
Она еще не знала, где будет завтра.

Глава XIII. Полдороги в Будапешт.

Les portes des Paris
Deja si frère sur la nuit
© Notre Dame de Paris “Les portes des Paris”

- Эй, народ, а ведь Ольга не вернулась! – закричал Роберт утром, и нельзя сказать, чего было в его голосе больше – сожаления или ликования.
Алиса проснулась и оглядела полянку.
- Гляньте-ка, она и вещи забрала! – задумчиво сказала девушка и принялась расчесывать свои ярко-рыжие волосы. Сейчас она выглядела как Златовласка в ночнушке.
- А ну, подставляй лоб!
- Пожалуйста.
От вчерашних разногласий не осталось и следа. Роберт легонько щелкнул ее по лбу и принялся упаковывать свою постель. Утром еще было холодно, и Лиса предпочла остаться вечером в костюме и ночнушке, так что сейчас ей осталось снять верхнюю одежду и свернуть все в дорожную сумку.
Потихоньку проснулись все остальные и быстро разобрали вещи. Солнце еще не успело поднять свой нижний край от горизонта, а цыгане уже оседлали лошадей и уехали. Им предстояло проехать через все королевство, чтобы оказаться в Венгрии – и это был самый короткий путь. На этот раз Брюно ехал во главе каравана. Рядом с ним ехала Эльмина, заняв место Андриана.
- Мы остановимся в Ирисе. Это не так далеко, как хотелось бы Ольге, но мы сократим путь по-другому: на следующий день едем дальше.
- Но…
- Без но, Герти.
Мина никогда раньше не слышала об этом городе.
- А какой он – Ирис?
- Ирис… Ну он такой, - поэт изобразил что-то в воздухе, - вот. Сама увидишь. Я думал, принцесса должна знать все в своем королевстве.
- Ага. А ты попробуй как-нибудь на досуге, - надула губки девушка.
- Ладно-ладно, не бери в голову, - он ласково потрепал ее по золотистым кудряшкам.
«Принцесса, принцесса… Бе-бе-бе» - еще несколько минут ворчала Эльмина. Действительно – разве принцесса должна знать каждого в своем королевстве? Конечно, нет. Или все же должна? Тогда она не была особенно хорошей правительницей. Что же, если так, то теперь понятны причины мятежа.
Мина нахмурилась.
Ну уж нет! Мсье Лекорню просто последний псих, и за его действиями не стоит даже самой хиленькой логики или каких-нибудь мотивов.
Поглощенная этими размышлениями, девушка не придавала значения пейзажу, стремительно проносившемуся мимо нее. Деревья, окутанные легкой дымкой молодых распускающихся листьев, приветственно махали цыганам своими ветвями, и многие улыбались им в ответ. Гривы лошадей рассекали морозный воздух, и он оседал на лицах маленькими капельками росы. Маленькими фонтанчиками песка поднималась земля под копытами гнедых, вороных и мышастых коней.
Весь день был наполнен ветром и палящим солнцем, таким ярким, какое только может быть в начале апреля.
- Вы всегда молчите? – поинтересовалась Эльмина.
- Нет, раньше Ольга щебетала без умолку, - получила она ответ.
И принцесса снова почувствовала себя лишней. Насколько бы конфликтной не успела показать себя эта цыганка, ее здесь любили.
Дневное светило уже коснулось западного краешка горизонта, когда Брюно, наконец, увидел Ирис. Еще через несколько часов они уже спешились и шагали по мощеным улицам города. С первых шагов Мина полюбила этот город –уютные маленькие грязно-белые домики с крышами цвета спелого граната, теплые камни мостовой, на которые так приятно было наступать, легкий дымок, вырывавшийся из печных труб. Розенбург был не такой. Это был огромный и грязный город, сплошь деревянный и жаркий. О, принцесса бы с легкостью осталась в Ирисе навсегда, если бы могла.
- Вот видишь, это прекрасный городок! – шепнула ей на ухо Герти, - Кроме того, отсюда всего два часа езды до моря.
Эльмина улыбнулась этой немножко странной девушке. Гертруда всегда носила только удобные вещи – корсеты со шнуровкой, узкие штаны. Вот и сейчас на ней были коричневые кожаные штаны, не стеснявшие движений, корсет и легкая белая рубашка с широкими рукавами.
Так же одевалась и ее сестра Алиса, но она всегда собирала волосы в два высоких хвоста, когда Герти носила их распущенными.
Вдруг Мина вспомнила кое-о-чем. По правде сказать, эта мысль возникла в ее голове спонтанно, но вскоре сделалась милой навязчивой идеей, которую непременно нужно воплотить.
- Вишня.
- Прости, что? – действительно, эта ягода была весьма мало связана с темой их разговора.
- Вишня, - повторила принцесса, - Мы сможем попробовать вишню?
Кажется, цыганка немного задумалась.
- Вишня, говоришь?
- Вишня.
- Вишня?
- Вишня.
- Вишня?
- Так мы сможем попробовать ее или нет?
- Наверняка нет, - на лице девушки промелькнуло опасное выражение, и Герти поспешила ее заверить, - Но я поищу. Может, завалялась где-нибудь у торговцев. Но, знаешь ли, сейчас абсолютно точно не сезон.
И она поспешила исчезнуть, оставив девочку в одиночестве мечтать о спелой красной вишне. И Эльмина мечтала. Она бродила по городу еще около часа после заката солнца, потому что они уговорились встретиться в городской гостинице, как только пробьет девять, а до этого времени было предостаточно. Несколько раз Мина натыкалась на других цыган, обменивалась с ними разными коротенькими репликами вроде « Который час?», «Интересно?», «Да, неплохо», «Нет, я не грустная», и самое частое слово – «Ясно».
Принцесса пребывала в странной задумчивости, которая нападает, когда бродишь по приветливым улочкам чужого города. Девушка не замечала кругов, которыми кружила по городу, словно в замысловатом медленном вальсе с легкими, как пух, дуновениями ветра. Она была совсем одна, даже верный рыжий кот не следовал за ней. Розье свернулся калачиком под ногами нервно приплясывающего Ветерка, который, несомненно, голодный, остался у гостиницы вместе с другими лошадьми.
Ах, теперь маленькая цыганочка была совсем одна, но это одиночество нравилось ей куда больше, чем одиночество в замке.
Небо быстро темнело, и когда оно уже стало бархатно-синим, Эльмина ненароком забрела на центральную площадь Ириса. Четыре широких главных улицы скрещивались здесь, и на их пересечении был огромный мощеный камнем круг, по краям которого стояли самые важные заведения городка: гостиница, ратуша и другие места общественного сбора.
На ступеньках городской ратуши стоял Брюно и с упоением играл на своей скрипке простой деревенский вальс в три четверти. Несколько молоденьких девушек в цветастых платьях кружились в танце со своими кавалерами, а некоторые предпочитали танцевать сольно. В любом случае все были счастливы, их осунувшиеся лица озарялись радостной улыбкой.
Больше всего принцессу поразило, насколько все выглядели уставшими. Когда-то давно, в своем воображении она рисовала прямо противоположную картинку, но когда это было?! Тогда ей исполнилось всего девять или десять лет, примерно столько же, сколько и Амели сейчас,  но девушка не желала так просто расставаться с этой утопией.
Поэт закончил играть и подсчитал монетки, которые горожане набросали в футляр от его скрипки. Мина подошла и села на ступеньку ниже.
- Негусто. Вряд ли жители видели больше двух золотых монет за раз, - задумчиво сказал он.
- Нам не хватит? – чуть обеспокоилась девушка.
- Нам-то хватит. Я думаю, это самые-самые последние деньги жителей. Мне совестно.
- А ты не слишком много думаешь? – ехидно спросила принцесса.
- Я? В самый раз. А вот ты думаешь?
Признаться, этот вопрос озадачил цыганочку настолько, что они еще несколько минут сидели в молчании. Наконец, Эльмина пришла к кое-каким мыслям, но ни одна из них не отвечала на поставленный вопрос.
- Зато ты даришь им радость, - просто сказала она, - В каком-то смысле, это выгодный взаимообмен. Кроме того, эти люди дают тебе возможность играть, сколько влезет. Я знаю, ты обожаешь свою скрипку.
- Лучше мне не стало, но все равно спасибо.
Раздался чистый и высокий звон колокола, ровно девять ударов, возвещающих о приближении ночи. Ветерок, непривычный к этому, встал на дыбы и громко заржал, тряхнув вороной гривой.
- Он голоден.
- Вовсе нет, Александр недавно накормил всех.
- Пшено? – зачем-то спросила Мина.
Брюно покачал головой, удивляясь ее наивности.
- Простой овес. Мы не настолько богаты. Идем.
И они встали с пыльных ступенек, и зашли в дом напротив.
На первом этаже гостиницы располагался трактир тире кабак, Эльмина не могла сказать точно – после чистой ночной темноты здесь все тонуло в белесом дыме и застоявшемся запахе домашнего вина. Было шумно, неизвестно, как такое заведение могло затесаться, точно шпион, на просторные и светлые улицы Ириса. Дым окутывал входящих и заставлял их принимать рискованные, подчас даже безрассудные решения. Как тех людей, сидящих за карточным столом где-то в глубине комнаты.
Поэт поморщился.
- Думаю, тебе стоит подняться наверх. Там куда лучше, хотя отсюда сильно поднимается винный дух.
- О, нет, я хочу досмотреть этот спектакль, - сумрачно возразила принцесса, разглядев в одном из играющих Андриана.
Разбойник не был пьян, даже наверняка совсем не пил вина, но атмосфера кабака подействовала и на него. Часто он не замечал откровенно жульничающих соперников, откровенно выбрасывал на ветер лучшие карты. Несомненно, они играли на деньги. Девушка больше не могла этого терпеть. Хоть игра ей была и незнакома, во дворце она чаще играла с мадам фон Брейгель в шашки или шахматы, Эльмина не сомневалась, что быстро поймет эти правила.
И тогда она насколько могла твердым шагом подошла к столу. Риан как раз опять оказался в проигрыше. Цыганочка положила руку ему на плечо и твердо сказала:
- Теперь сыграю я. Какие правила?
Игравшие поразились этому вопиющему нарушению хорошего тона – если это понятие здесь что-то значило – однако стерпели, ссылаясь на молодость дамы.
Андриан с выражением победителя на лице уступил ей место и коротко перешептал основные правила.
Мине пришлось играть в гордом одиночестве, и раза два она проиграла. А на третий раз – выиграла. Не более, чем удачное стечение обстоятельств, но оно ободрило девушку. И она снова выиграла следующую партию. Потом еще и еще одну. На принцессу стали уже косо посматривать, и она решила – хватит на сегодня.
Забрав свои деньги (это была где-то половина того, что проиграл Риан), она поднялась наверх, твердо решив больше не участвовать ни в каких сомнительных предприятиях.
Комнаты были вполне ничего, так что Эльмина осталась довольна. Вскоре она уснула и снова видела прекрасные сны.
Розье взобрался к хозяйке наверх, когда она уже не видела, и свернулся калачиком рядом.
Все было тихо и спокойно.
А что в это время делала Ольга? Этот вопрос задавал себе каждый, кто только замечал ее отсутствие.