Глава XXI

Держитесь подальше! — предостерег Бурый. — Это опасное место. Они с Огнегривом и двумя оруженосцами стояли на самом краю Гремящей Тропы. Ежевичка и Рыжинка брезгливо морщились от едкого запаха.

— А я нисколечко не боюсь! — заявил Ежевичка и, осторожно шагнув вперед, робко потрогал лапкой темную каменную поверхность Тропы.

В тот же миг земля задрожала от гула, и вдалеке послышался рев приближающегося чудовища.

— Назад! — рявкнул Огнегрив. Котенок едва успел отпрыгнуть от дороги, как чудовище с ревом пронеслось мимо, обдав его волной своего зловонного дыхания. Ежевичка задрожал от страха. Рыжинка изумленно вытаращила глазенки.

— Что это было? — пролепетала она.

— Чудовище! — пояснил Огнегрив. — Они служат Двуногим и таскают их в своих животах.

К счастью, эти чудовища не могут сойти с Гремящей Тропы, поэтому в лесу вы можете их не бояться, если, конечно, не станете подходить слишком близко! — тут он сурово посмотрел на Ежевичку. — Когда воин говорит тебе что-нибудь, ты должен повиноваться. Можешь задавать любые вопросы, но только после того, как выполнишь приказ!

Ежевичка кивнул, смущенно царапая лапкой землю.

— Прости меня, Огнегрив.

Малыш уже вполне оправился от страха, и Огнегрив невольно подумал, что многие взрослые коты, случись им оказаться на его месте, могли бы не на шутку перепугаться. Все утро он зорко наблюдал за Ежевичкой и убедился, что ему достался очень любопытный, храбрый и смышленый оруженосец. Не будь он сыном Звездоцапа, Огнегрив мог бы по праву гордиться таким учеником!

Песчаная Буря, Крутобок и Буран ушли в рассветный патруль, а Огнегрив с Бурым повели своих оруженосцев знакомиться с территорией. Никогда еще Огнегрив не крался с такой осторожностью по знакомым тропинкам, никогда еще не шарахался от каждого куста, в любой миг ожидая нападения неизвестного ужаса, поселившегося в лесу.

Он не рискнул вести оруженосцев к страшной Змеиной Горке и далеко обошел ее стороной. Он прекрасно понимал, что рано или поздно ему придется встретиться с притаившейся здесь угрозой, но хотел дождаться выздоровления Безликой и узнать у нее, кто или что напало на них с Быстролапом. Впрочем, в глубине души Огнегрив вовсе не был уверен в том, что это знание поможет им предотвратить беду.

— А там что? — спросила Рыжинка, махнув хвостиком в сторону леса, темнеющего за Гремящей Тропой.

— Там лежит территория племени Теней, — объяснил ей Бурый. — Чувствуешь запах? Холодный ветерок доносил до них отчетливый запах племени Теней. Ежевичка с Рыжинкой разинули рты и дружно задышали.

— А мы уже когда-то такое нюхали! — первой вспомнила Рыжинка.

— Вот как? — удивился Бурый, бросив косой взгляд на Огнегрива.

— Точно! Когда Частокол привел нас к границе повидаться с отцом! — добавил Ежевичка.

— Я встретил их тут, — сказал Огнегрив, чтобы Бурый не подумал, будто он впервые слышит об этом происшествии. — Думаю, не стоит осуждать Звездоцапа за желание повидаться с собственными детьми, — добавил он, желая лишний раз убедить себя в этом.

Бурый ничего не ответил, но, судя по его нахмуренному лицу, он полагал, что ничего хорошего от такой встречи ждать не приходится.

— А давайте пойдем туда прямо сейчас и проведаем нашего отца! — обрадовалась Рыжинка.

— Нет! — даже отшатнулся Бурый. — Коты не должны переступать границы чужого племени.

Если патруль племени Теней поймает нас на своей земле, нам с вами не поздоровится!

— Они нам ничего не сделают, когда узнают, кто наш отец! — возразил Ежевичка. — В прошлый раз он очень хотел повидаться с нами!

— Бурый, кажется, ясно сказал тебе? — прошипел Огнегрив. — Если я хоть раз увижу, что вы суете нос на чужую территорию, я вам хвосты поотрываю, понятно?

Рыжинка так и подскочила на месте, словно испугалась, что страшный глашатай может немедленно привести свою угрозу в исполнение. Ежевичка долго смотрел на Огнегрива своими круглыми янтарными глазами, а затем вдруг спросил:

— Отчего ты сердишься, Огнегрив? Почему никто не рассказывает нам о нашем отце? Почему наш отец покинул Грозовое племя?

Огнегрив молча уставился на своего оруженосца. Малыш не оставил ему никакой возможности уклониться от ответа. Когда-то давно он пообещал Златошейке, что сам расскажет котятам всю правду, но он надеялся, что этот момент наступит еще не скоро и у него будет время подготовиться к рассказу.

Он быстро покосился на Бурого, но молодой воин лишь печально покачал головой:

— Если ты не расскажешь им, они все узнают от кого-нибудь другого. Он был прав. Пришло время исполнить данное Златошейке обещание. Огнегрив откашлялся и сказал: — Хорошо. Давайте найдем местечко, где можно передохнуть, и я расскажу вам.

Он отошел на несколько кроличьих прыжков от Гремящей Тропы и остановился возле неглубокой ложбинки, сплошь заросшей побуревшим ломким папоротником. Двое оруженосцев бежали следом, тараща круглые от любопытства глазенки.

Огнегрив тщательно обнюхал ложбинку, проверяя, не пахнет ли где собаками, и только после этого улегся на траву, подвернув лапы под грудь. Бурый остался наверху, чтобы первым предупредить товарищей об опасности, если собаки или воины племени Теней вдруг задумают приблизиться к оврагу.

— Прежде чем рассказать вам историю вашего отца, — начал Огнегрив, я хочу, чтобы вы знали: Грозовое племя гордится вами. Вы оба можете стать отличными воинами. То, что я вам сейчас расскажу, не имеет к вам никакого отношения.

Любопытство на лицах оруженосцев сменилось тревогой.

— Звездоцап — великий воин, — продолжал Огнегрив. — Он всегда хотел стать предводителем племени. Прежде чем покинуть Грозовое племя, он был нашим глашатаем.

Глазенки Ежевички радостно вспыхнули.

— Когда я стану воином, я тоже захочу стать глашатаем! — пообещал он.

У Огнегрива даже в животе похолодело оттого, что малыш с такой откровенностью обнаружил унаследованное от отца властолюбие.

— Не перебивай и слушай. Ежевичка послушно закивал.

— Да, Звездоцап всегда был великим воином, — продолжал Огнегрив, с трудом выдавливая из себя каждое слово. — И вот однажды, когда Грозовые коты сражались с Речными за Нагретые Камни, Звездоцап воспользовался битвой, чтобы убить Ярохвоста, бывшего в то время глашатаем Грозового племени. Он убил его, но обвинил в убийстве воина Речного племени, и лишь по чистой случайности мне удалось узнать правду.

Оруженосцы со страхом и изумлением смотрели на него.

— Ты хочешь сказать… он убил кота из собственного племени? — пролепетала Рыжинка.

— Я не верю в это! — отчаянно крикнул Ежевичка.

— Это правда, — тихо сказал Огнегрив. Он даже представить себе не мог, как трудно будет рассказать котятам всю правду и при этом оставаться беспристрастным, не нарушить слово, данное Златошейке, и не оттолкнуть малышей от собственного племени! — Он надеялся занять место Ярохвоста, но в тот раз Синяя Звезда избрала глашатаем другого воина, по имени Львиногрив.

— Но его-то Звездоцап не стал убивать? — дрожащим голоском спросил Ежевичка.

— Нет, Львиногрив погиб в битве с племенем Теней, и тогда Звездоцап стал, наконец, глашатаем. Но этого ему уже было недостаточно. Он хотел стать предводителем.

Огнегрив снова замолчал, раздумывая, сколько следует им рассказать. Наконец, он решил, что не будет говорить ни о том, как Пепелица попала в ловушку, подстроенную для Синей Звезды, ни о том, как вероломный глашатай пытался убить его самого.

— Он набрал в лесу банду бродячих котов и привел их в собственный лагерь, — продолжил он свой рассказ. — Пока наши воины сражались с бродягами, Звездоцап попытался убить Синюю Звезду.

— Убить Синюю Звезду? — прошептала Рыжинка. — Но ведь она наша предводительница!

— Звездоцап полагал, что сможет занять ее место, — пояснил Огнегрив, стараясь, чтобы голос его прозвучал спокойно и бесстрастно. — После этого преступления Грозовое племя отправило его в изгнание. Он примкнул к племени Теней и стал их предводителем. Вот и все.

Котята недоверчиво переглянулись.

— Выходит, наш отец предатель? — уточнил Ежевичка.

— Выходит, что так, — ответил Огнегрив. — Я понимаю, как вам тяжело смириться с этой мыслью. Вы — Грозовые коты и должны этим гордиться! И все племя гордится вами. Вы не отвечаете за поступки своего отца. Я верю, что вы подрастете и станете великими воинами, преданными своему племени и воинскому закону.

— Но наш отец не был верным своему племени! — пролепетала Рыжинка. — Выходит, он теперь наш враг?

Огнегрив увидел страх в ее глазах и постарался успокоить ученицу.

— Для каждого кота дороже всего должны быть интересы собственного племени. Этого требует верность. Ваш отец сейчас предан племени Теней, а вы обязаны быть верными Грозовому племени.

Рыжинка помолчала, потом склонила голову и несколько раз прошлась язычком по своей рыжей грудке.

— Спасибо, что рассказал нам правду, Огнегрив. Но я хочу знать… Это правда, что наше племя гордится нами с Ежевичкой?

— Разумеется! — заверил ее Огнегрив. — Едва вы только родились на свет, все племя уже знало, кто был вашим отцом. И никто никогда даже не думал обвинять вас или наказывать за его поступки!

Рыжинка радостно закивала.

Огнегрив перевел глаза на Ежевичку и увидел, что полосатый котенок пристально разглядывает небо, просвечивающее сквозь хрупкие стебли бурых папоротников. Странное выражение застыло в его круглых янтарных глазах.

— Ежевичка? — неуверенно окликнул его Огнегрив, но котенок даже головы не повернул. Тогда Огнегрив решил подбодрить его и громко сказал: — Старайтесь, не жалея сил, будьте верными своему племени, и ни один кот ни когда не обвинит вас в том, что натворил ваш отец!

Ежевичка резко обернулся, и глаза его полыхнули злобой, которую Огнегрив не раз видел в глазах Звездоцапа. Никогда еще полосатый котенок не был так похож на своего отца, как сейчас!

— Но это же все неправда! — прошипел он. — Зачем ты врешь? Ты первый обвиняешь нас! Можешь сколько угодно говорить, что это не так, — я тебе не верю! Я много раз замечал, как ты смотришь на меня. Ты думаешь, я вырасту предателем, как мой отец! Ты мне не доверяешь и никогда не будешь доверять, что бы я ни сделал!

Не веря своим ушам, Огнегрив молча смотрел на него, не смея оправдываться. Котенок был прав! Время шло, а Огнегрив никак не мог найти нужные слова, чтобы успокоить оруженосца. Пока он так стоял, Ежевичка вскочил на лапы и вихрем взлетел по склону ложбины к ожидающему их наверху Бурому. Рыжинка испуганно покосилась на Огнегрива и молча последовала за братом.

— Готовы? — донесся до Огнегрива бодрый голос Бурого. — Тогда пошли вдоль границы до Четырех Деревьев! Огнегрив? Ты идешь?

— Иду! — отозвался Огнегрив. С тяжелым сердцем он выбрался наверх и поплелся следом за оруженосцами. На душе у него было тяжело.

Сумел ли он объяснить котятам подлинный смысл племенной верности или же своим рассказом лишь оттолкнул их и от себя, и от самого Грозового племени?

По дороге домой Огнегрив продолжал искать следы таинственного лиха, поселившегося в родном лесу, но так ничего и не нашел — ни странных запахов, ни следов растерзанной дичи. Невидимое зло снова притаилось, и это пугало Огнегрива гораздо сильнее явной опасности. Что же это за неведомая сила, что явилась из ниоткуда, сотворила все эти чудовищные злодеяния и снова бесследно растаяла в лесу?

«Я должен как можно скорее поговорить с Безликой!» — решил Огнегрив. Он не сомневался в том, что угроза никуда не исчезла, а лишь затаилась, чтобы рано или поздно нанести новый удар.

Ранним утром следующего дня Огнегрив выбежал на поляну, чтобы проводить рассветный патруль. Крутобок и Песчаная Буря сидели у самого выхода и ждали, пока Дым добудится Уголька. Огнегрив побежал к папоротниковому туннелю, но на полпути остановился, услышав раздраженный голос Песчаной Бури:

— Я устала ждать! Встретимся на вершине холма! — и, даже не взглянув на Огнегрива, кошка повернулась и скрылась в папоротниках.

Чуть не плача от тоски, Огнегрив кинулся следом за ней, зарылся в папоротники и долго стоял там, вдыхая запах убежавшей Песчаной Бури.

— Ей нужно время, — негромко сказал Крутобок, прижимаясь носом к плечу Огнегрива. — Она успокоится и одумается.

— Кто знает! С того самого дня, когда состоялись переговоры с племенем Ветра…

Огнегрив резко замолчал, увидев приближающихся Дыма и Уголька, и отступил в сторону, давая патрульным проход. Похоже, Дым наконец-то смирился с возвращением Крутобока, раз согласился отправиться вместе с ним в патрулирование! Возможно, со временем серый увалень снова займет свое место в родном племени!

Проводив глазами патруль, Огнегрив отправился к целительнице. Безликая сидела на освещенном солнцем пятачке, а Белохвост ласково вылизывал ее пятнистую шерстку. Раны на боках кошечки совсем затянулись, на месте их начала отрастать бело-рыжая шерстка, и издалека Огнегриву даже показалось, будто он видит перед собой прежнюю красавицу Веснянку. Но в следующий миг Безликая подняла голову, и Огнегрив невольно содрогнулся, впервые увидев изуродованную половину ее лица без паутины, которой Пепелица затыкала раны.

В том месте, где чудовищные когти прошлись по щеке Безликой, теперь сияли бледно-розовые шрамы, на которых уже никогда не вырастет шерсть. Одного глаза не было, от уха осталось несколько рваных лоскутов. Только теперь Огнегрив понял, с какой жестокой точностью Синяя Звезда выбрала Веснянке новое имя. Он прекрасно помнил, какой красивой, живой и веселой совсем недавно была эта кошечка! Горячая злоба разлилась по животу Огнегрива. Во что бы то ни стало он должен изгнать из леса поселившееся там лихо!

Когда он подошел ближе, Безликая вдруг жалобно пискнула и прижалась к Белохвосту.

— Все хорошо, — ласково зашептал ей на ухо Белохвост. — Это Огнегрив! — он быстро поднял глаза на бывшего наставника и пояснил: — Ты подошел с той стороны, которой она не видит! Она до сих пор боится, когда кто-нибудь так делает, но потихоньку начинает привыкать.

— Вот и правильно! — сказала Пепелица, вылезая из своей пещеры. Прихрамывая, она подошла к Огнегриву и шепнула так, чтобы не слышала Безликая: — Честно признаться, больше я уже ничего не могу для нее сделать. Теперь ей нужно только время, чтобы набраться сил.

— Это долго? — спросил Огнегрив. — Понимаешь, я должен поговорить с ней! Кроме того, Белохвосту давно пора вернуться к своим воинским обязанностям. Песчаная Буря ждет не дождется, когда сможет снова охотиться с ним вместе! — Он сочувственно покосился на племянника. Кто мог бы подумать, что этот себялюбец способен на такую преданность!

Пепелица кивнула.

— Я сказала ей, что она может оставаться у меня до тех пор, пока сама не захочет уйти. Ты уже решил, что она будет делать после выздоровления?

Огнегрив удрученно покачал головой.

— Вообще-то она теперь воин…

— Уж не хочешь ли ты поместить ее в воинскую пещеру, вместе со всеми своими задирами и забияками?! Ничего не скажешь, подходящее местечко! — возмущенно посмотрела на него Пепелица. — Ей нужен покой и уход, ясно тебе?

— Я считаю, ей лучше пожить у старейшин, по крайней мере, до тех пор, пока не окрепнет! — подал голос Белохвост, который незаметно подошел ближе и прислушивался к их разговору. — Горностайка днем и ночью убивается о своем Снежке, так что забота о Безликой пойдет ей на пользу.

— Отличная мысль! — обрадовался Огнегрив.

— Не знаю, не знаю! — нахмурилась Пепелица. — Что-то скажет на это сама Горностайка?

Вы же знаете, какая она сварливая и вздорная! Возможно, она не поймет, что вы оказываете ей услугу, отвлекая от горестных переживаний!

— Предоставьте это мне, — заявил Огнегрив. — Я скажу, что она окажет мне огромную услугу, если согласится приглядеть за Безликой.

— Вот это дело! — одобрила Пепелица. — Как только Безликая немного оправится, она сможет ухаживать за стариками, и у оруженосцев появится больше времени для других обязанностей.

— Давайте сначала спросим ее саму! — снова вмешался Белохвост. Он вернулся к Безликой и прижался к ее боку. — Огнегрив хотел бы поговорить с тобой.

Огнегрив осторожно приблизился.

— Безликая, это я, Огнегрив! — Изуродованное лицо медленно повернулось на звук его голоса. — Скажи, ты хотела бы немного пожить у старейшин? — мягко спросил он. — Ты знаешь, оруженосцев сейчас мало, они просто из сил выбиваются, чтобы повсюду успеть! А старейшины такие капризные, требуют постоянной заботы и внимания! Честное слово, ты просто спасешь нас всех, если согласишься помочь ухаживать за стариками.

Безликая взволнованно зашевелилась и повернулась здоровым глазом к Белохвосту.

— Это не приказ, ведь, правда? Я же не старейшина! Белохвост прижался щекой к ее изуродованному лицу.

— Какая же ты старейшина? — горячо воскликнул он. — И никто не заставит тебя делать то, чего ты не хочешь!

— Просто ты оказала бы всем нам огромную услугу, — торопливо заверил ее Огнегрив. — Горностайка там не помощница, она по-прежнему убивается по своему Снежку и ничего не может делать! Там сейчас нужна молодая, энергичная кошка! — Видя, что Безликая начала колебаться, он быстро добавил: — Хотя бы ненадолго!

Только до тех пор, пока ты не окрепнешь.

— А когда окрепнешь, мы с тобой начнем тренироваться, и ты быстро наверстаешь упущенное! — подхватил Белохвост. — Я уверен, что ты и с одним глазом сможешь отлично охотиться! Все дело в тренировке! Надежда затеплилась в уцелевшем глазу Безликой.

— Хорошо, Огнегрив. Если так я смогу принести больше пользы, то я согласна!

— Огромное тебе спасибо! И вот еще что, — сказал Огнегрив, устроившись рядом с кошкой и ласково лизнув ее в щеку. — Ты можешь рассказать мне о том, что случилось в лесу? Ты видела, кто на вас напал?

Лицо Безликой страшно исказилось, и она в ужасе отпрянула от Огнегрива, прижавшись к Белохвосту.

— Я не помню! — дрожа, залепетала она. — Прости меня, Огнегрив, я ничего не помню! Белохвост тут же бросился вылизывать ей затылок.

— Все в порядке, успокойся. Не думай об этом, ладно?

— Ничего страшного, — вздохнул Огнегрив, пытаясь скрыть свое разочарование. — Если что-нибудь вспомнишь, сразу расскажи мне.

— Я могу сказать тебе кое-что уже сейчас! — вдруг прорычал Белохвост. — Как только мы узнаем, кто сотворил с ней это, я разыщу его и превращу в падаль! Это я тебе обещаю!

Глава XXIII

Огнегрив осторожно пробирался Высокими Соснами к жилищу Двуногих. Всю ночь шел ливень, и теперь кошачьи лапы скользили по мокрому пеплу и раскисшей обугленной траве. Все инстинкты Огнегрива были обострены до предела, словно на охоте, вот только чувствовал он себя не ловцом, а дичью и каждый миг ждал нападения темной силы, что однажды уже вышла из своего укрытия и растерзала Быстролапа и Безликую.

Изуродованная кошечка тоже была здесь, рядом со своим верным Белохвостом. Замыкавший шествие Крутобок внимательно следил за тем, чтобы никто не атаковал их со спины. Они шли навестить мать Белохвоста, Принцессу, и молодой воин уговорил Безликую пойти с ними.

— Ну надо же когда-нибудь начать выходить из лагеря! — убеждал он. — Мы и близко не подойдем к Змеиной Горке, клянусь тебе! Я сделаю все, чтобы ты была в безопасности.

И Безликая согласилась, хотя ее приводила в ужас одна мысль о выходе за пределы лагеря. Огнегрив даже подумать не мог, что его непоседливый племянник будет когда-нибудь пользоваться таким безоговорочным доверием!

Это было нелегкое путешествие. Безликая вздрагивала от каждого шороха, ее пугал даже шелест листвы под лапами, но она упрямо продолжала идти, и Огнегриву казалось, будто с каждым шагом к ней возвращалась сила и отвага прежней Веснянки.

Когда вблизи показалась ограда на задворках жилища Двуногих, Огнегрив взмахнул хвостом, приказывая спутникам остановиться. Принцессы нигде не было видно, но, открыв рот, Огнегрив почти сразу почувствовал ее запах.

— Ждите меня здесь! — велел он остальным. — Смотрите в оба, если что заметите, сразу зовите меня!

Он снова повел носом, желая убедиться, что поблизости не пахнет ни собаками, ни Двуногими, перебежал открытое пространство перед оградой и одним прыжком взлетел на забор. Приглядевшись, Огнегрив заметил, как в кустах промелькнуло что-то белое, потом оттуда показалась головка Принцессы, и кошечка, выскочив из зарослей, деловито засеменила по мокрой траве.

— Привет, Принцесса! — негромко окликнул ее Огнегрив.

Кошечка резко остановилась и задрала голову. Увидев Огнегрива, она тут же подбежала к ограде, вскарабкалась на нее и устроилась рядом с братом.

— Огнегрив! — заурчала она, прижимаясь к нему щекой. — Я так рада тебя видеть! Как поживаешь?

Огнегрив махнул хвостом приятелям, которые прятались в густой траве за забором.

— Это же мой Белыш! — восторженно воскликнула Принцесса. — А кто это с ним?

— Вот тот серый толстяк — это мой друг, Крутобок, — пояснил Огнегрив. — Ты его не бойся, он только с виду такой грозный. А эта кошечка… — он замялся и выдавил: — Ее зовут Безликая.

— Безликая! — в страхе отпрянула Принцесса. — Какое жуткое имя! Зачем же вы ее так назвали?!

— Сама увидишь, — мрачно ответил Огнегрив. — Она ужасно изранена, так что будь с ней поласковее, ладно?

Он спрыгнул с забора, а Принцесса, немного поколебавшись, последовала за ним и осторожно приблизилась к троим котам.

Белохвост сорвался с места, бросился к матери и ласково потерся носом о ее нос.

— Белыш, маленький мой, как давно я тебя не видела! — урчала Принцесса. — Ах, какой ты красавец! Неужели опять подрос?

— Называй меня Белохвостом! — похвастался белый котик. — Я стал воином, мама.

Принцесса даже взвизгнула от радости.

— Ты уже воин? Ах, какое счастье! Белохвост, я так тобой горжусь!

Все время, пока Принцесса забрасывала сыночка вопросами о жизни в лагере, Огнегрив вертелся как на иголках. Он ни на миг не мог забыть об угрозе, нависшей над лесом.

— Мы не можем остаться надолго, — не выдержал он. — Принцесса, ты ничего не слышала о собаке, которая заблудилась в лесу?

Принцесса обернулась и испуганно вытаращила глаза.

— Собака?! Нет, я ничего такого не слышала!

— Помнишь, когда мы с Песчаной Бурей встретили тебя в Высоких Соснах, туда приехали Двуногие на своем чудовище и кого-то искали? Вот я и подумал, может, они потеряли собаку? — пояснил Огнегрив. — Знаешь, Принцесса, тебе пока лучше в лес не ходить. Это слишком опасно.

— А как же вы? Вы-то постоянно подвергаетесь опасности! — проговорила Принцесса и громко запричитала: — Да что же это делается! Собака в лесу! Огнегрив, я боюсь…

— Тебе ничего не угрожает! — попытался успокоить ее Огнегрив. — Только из сада не выходи, ладно? За оградой тебя никакая собака не достанет!

— Но я беспокоюсь не о себе, а о вас с Белохвостом! Ведь у вас нет крепкого каменного гнезда, как у меня, вы живете на голой земле…

Ой! — невольно вскрикнула Принцесса, увидев изуродованную щеку Безликой. Услышав ее крик, кошечка прижалась к земле, жалобно ощетинив шерстку.

— Пойдем, я познакомлю тебя с Безликой, — сказал Белохвост, укоризненно глядя на мать. Принцесса испуганно приблизилась к тому месту, где лежали Крутобок с Безликой. Крутобок встал и поздоровался, а Безликая молча посмотрела на кошку своим здоровым глазом.

— Ох, страх-то какой! — не удержалась от возгласа Принцесса. — Что с тобой случилось, милая? — спросила Принцесса, беспомощно переминаясь с лапки на лапку.

— На Безликую напала собака, — сердито ответил Белохвост. — Она вела себя, как герой!

Она очень храбрая.

— Это сделала собака? Бедненькая ты, бедненькая! — залепетала Принцесса, в ужасе разглядывая располосованное шрамами лицо кошки, пустую глазницу и клочья, оставшиеся от уха. — Ужас какой, правда? И это может случиться с каждым из вас?!

Огнегрив скрипнул зубами от досады. Его сестра, как назло, говорила именно то, чего не следовало говорить! Он видел, как Безликая в немом отчаянии смотрит на нее своим единственным глазом. Белохвост тут же прижался к подруге и ласково потерся носом о ее пятнистый бочок.

— Нам пора идти! — спохватился Огнегрив. — Мы заглянули на минутку, просто Белохвост хотел поделиться с тобой последними новостями. Ты возвращайся в сад, ладно?

— Да, да, конечно! — с готовностью закивала Принцесса и попятилась, не сводя глаз с Безликой. — Ты еще придешь навестить меня, Огнегрив?

— Обязательно, как только буду свободен! — пообещал Огнегрив и подумал, что теперь будет навещать сестру только в одиночку.

Принцесса отошла еще на несколько шагов, потом повернулась, стремглав бросилась к забору, взлетела на него, крикнула: «Всем до свидания!» — и скрылась за безопасной оградой сада.

— Вот и отлично! — прошипел ей вслед Белохвост.

— Не суди ее слишком строго, — вздохнул Огнегрив. — Она совершенно не понимает, что такое жизнь кота-воителя! Она видит только худшие стороны, и они ее пугают.

— Чего еще можно ожидать от домашней киски! — проворчал Крутобок. — Пошли домой! Белохвост нежно потерся носом о бок Безликой. Кошечка медленно поднялась с земли и вдруг робко сказала:

— Белохвост, эта кошка, Принцесса… Она очень испугалась, когда увидела меня. Я хочу.. — Она замолчала, судорожно сглотнула и еле слышно закончила: — Я хочу увидеть себя. Здесь где-нибудь есть лужа, чтобы я могла посмотреться в нее?

Огнегрив вздрогнул. Ему было до слез жалко несчастную кошку, но в то же время он не мог не восхищаться ее мужеством. Он покосился на Белохвоста, понимая, что теперь все зависит от него.

Белохвост поглядел по сторонам, потом потерся щекой о плечо Безликой.

— Иди за мной, — позвал он и подвел ее к корням большого дерева, где после вчерашнего ливня осталась неглубокая лужица. Стоя рядом, оба кота заглянули в сверкающую поверхность воды. Белохвост не дрогнул, увидев то, что отразилось в ее глубине, и Огнегрив снова почувствовал гордость за своего бывшего оруженосца.

Несколько мгновений Безликая стояла неподвижно, не сводя глаз со своего отражения. Потом дрожь пробежала по ее телу, единственный глаз широко распахнулся.

— Теперь я поняла… — еле слышно прошептала она. — Мне очень жаль, что мой вид пугает котов. Извините меня…

Белохвост решительно отодвинул Безликую от жуткого отражения и принялся с нежностью вылизывать ее изуродованную щеку.

— Для меня ты по-прежнему самая красивая! — горячо шептал он. — И всегда будешь самой-самой лучшей, слышишь?

У Огнегрива слезы навернулись на глаза от жалости к кошке и гордости за ее друга. Неслышно приблизившись к ним, он сказал:

— Безликая, нам безразлично, как ты выглядишь. Мы любим тебя и всегда будем твоими друзьями! Безликая с благодарностью кивнула ему.

— Безликая! — вдруг прошипел Белохвост, и в голосе его прозвучала такая злоба, что Огнегрив испуганно попятился. — Я ненавижу это имя! Какое право имела Синяя Звезда давать Веснянке имя, которое будет напоминать ей о случившемся всякий раз, когда к ней будут обращаться?! Я не собираюсь больше звать ее так, ясно? А если Синей Звезде это не понравится, мне плевать! Пусть… Пусть съест улитку и замолчит, вот так!

Огнегрив знал, что должен сурово одернуть молодого воина за такие непочтительные слова, но промолчал. Он чувствовал правоту Белохвоста. Синяя Звезда дала умирающей кошке это отвратительное имя, чтобы бросить очередной вызов звездным предкам, и ей даже в голову не пришло подумать о самой Безликой. Однако ритуал был соблюден, умирающая Веснянка получила новое имя от предводительницы, и звездные предки были тому свидетелями, так что ничего изменить уже невозможно.

— Я не понял, вы собираетесь до вечера тут проторчать? — заворчал Крутобок.

— Нет, пошли! — вздохнул Огнегрив. Покосившись на ограду, он снова вспомнил испуг Принцессы и ее поспешное бегство. Черный страх, поселившийся в лесу, протянул свои когти до самого жилища Двуногих… Пришло время сразиться с тем, что превратило Грозовых воинов в преследуемую дичь!

Огнегриву снилось, что наступил сезон Юных Листьев и он идет через лесную полянку. Солнце просвечивало сквозь листву, и легкий ветерок, шелестящий в кронах, бросал на землю трепещущие пятна света и тени. Огнегрив остановился, приоткрыл рот, пробуя воздух, и задрожал от счастья, поймав дуновение знакомого, милого запаха.

— Пестролистая! — прошептал Огнегрив. — Пестролистая, где ты?

До боли в глазах он вглядывался в заросли, и вскоре ему показалось, будто из самой гущи папоротников ярко сияют знакомые глаза. Теплое дыхание коснулось его уха, и тихий голос прошептал: — Огнегрив! Помни о враге, который никогда не спит!

Видение начало таять, Огнегрив проснулся в пещере воинов, и холодное утро Голых Деревьев брезжит сквозь обугленные ветки.

Все еще во власти только что увиденного сна, Огнегрив потянулся и стряхнул с шерсти приставшие клочки мха. Прошло уже несколько лун с тех пор, как Пестролистая впервые предупредила его о враге, который никогда не спит.

Огнегрив сразу подумал о Звездоцапе и вспомнил недавний Совет. Бывший глашатай страстно хочет вернуть себе детей и, несмотря на все свои заверения, ждать он явно не намерен.

Противоречивые чувства боролись в душе Огнегрива. Он был бы рад отдать котят и навсегда избавиться от мучительного чувства недоверия и вины, которое испытывал к ним, но Ежевичка и Рыжинка были детьми Грозового племени, и воинский закон требовал стоять насмерть ради того, чтобы оставить их в родном лагере.

За спиной Огнегрива послышался шорох — это проснулась Песчаная Буря. Огнегрив повернул голову и робко посмотрел на нее.

— Песчаная Буря… — начал он. Золотистая кошечка бросила на него испепеляющий взгляд и вскочила на ноги.

— Я иду охотиться, глашатай! — бросила она. — Ты же сам этого хотел, верно? — и, не дожидаясь его ответа, она прошлась по палатке и похлопала лапой сопящего Дыма: — Вставай, ленивый шерстяной комок! — прикрикнула она. — Вся дичь перемрет от старости, пока ты глаза продерешь!

— Я сейчас приведу вам Белохвоста! — услужливо предложил Огнегрив и выскочил из палатки. Как он ни старался, Песчаная Буря отвергала все попытки к примирению!

Занимающийся день обещал быть холодным и пасмурным, а когда Огнегрив остановился принюхаться, капля дождя шлепнула его по носу. На противоположном краю поляны, возле детской, он увидел Ежевичку и Рыжинку.

— Ежевичка! — крикнул Огнегрив. — После завтрака мы с тобой пойдем охотиться! Полосатый оруженосец приподнялся, кивнул и снова уселся, повернувшись хвостом к глашатаю. Огнегрив вздохнул. Порой ему начинало казаться, что все Грозовые коты за что-то обиделись на него!

Он побежал в пещеру старейшин, надеясь отыскать там Белохвоста. Безликая вот уже несколько дней жила со старейшинами, но Белохвост все равно проводил с ней все свободное время. Приблизившись к обгоревшему стволу поваленного дерева, служившему старейшинам пещерой, Огнегрив сразу заметил белоснежного воина. Он сидел возле дерева и молча смотрел, как Безликая ищет блох в редкой шерсти Рябинки.

— Как она, прижилась тут? — понизив голос, чтобы не слышала Безликая, спросил Огнегрив.

— Разумеется, прижилась! — раздался у него над ухом чей-то раздраженный голос.

Огнегрив так и подскочил от неожиданности и, обернувшись, увидел Горностайку. Безутешная тоска исчезла из глаз осиротевшей матери, и, хотя нрав ее ничуть не стал мягче, во взгляде, обращенном на Безликую, светилась искренняя нежность.

— Она просто прелесть! А умница какая! Ты так и не выяснил, какая тварь причинила ей столько страданий? Глашатай, называется! Огнегрив удрученно покачал головой.

— Какое счастье, что ты заботишься о ней, Горностайка! — сказал он.

— Вот еще глупости! — фыркнула Горностайка. — Порой мне кажется, эта девчонка возомнила, будто это она обо мне заботится! — она пытливо посмотрела на Огнегрива, и лишь появление Безуха спасло его от дальнейших расспросов.

— Ты зачем пришел-то, Огнегрив? — ворчливо спросил старик, отрываясь от своего умывания.

— Я пришел за Белохвостом. Песчаная Буря собралась на охоту.

— Что? — встрепенулся Белохвост. — Что ж ты сразу не сказал?! Она мне уши оторвет, если я заставлю ее ждать! — крикнул он и понесся на поляну.

— Спохватился, мышеголовый недотепа! — проворчала Горностайка, но Огнегрив ясно видел, что она любит белого воина ничуть не меньше, чем остальные старейшины.

Попрощавшись с Безликой и Безухом, Огнегрив вышел на поляну как раз в тот момент, когда Песчаная Буря, задрав хвост, выводила из лагеря своих охотников. Чернобурка провожала их до самого выхода, гордо глядя на своего приемного сына.

— Прошу вас, будьте осторожны! — взволнованно кричала она. — Никто ведь не знает, что там за лихо такое!

— Не волнуйся! — ласково обернулся к ней Белохвост. — Если нам попадется собака, я сделаю из нее свежатину и притащу в общую кучу!

У выхода ловцы столкнулись с возвращающимся в лагерь Долгохвостом. Воин весь дрожал, словно от холода, а в глазах его застыл ужас. Огнегрив бросился к нему навстречу.

— В чем дело? — спросил он.

— Огнегрив! — содрогнулся Долгохвост. — Я должен тебе кое-что сказать.

— Что?! Подойдя ближе, Огнегрив уловил странный запах, исходящий от шерсти Долгохвоста. Принюхавшись, он понял, что воин весь пропах Гремящей Тропой! Недоброе подозрение шевельнулось в душе Огнегрива, мигом вытеснив тревогу.

— Где ты был? — прорычал он. — Уж не в племя ли Теней ты бегал спозаранку, чтобы проведать своего друга Звездоцапа?! И не смей отпираться, ты насквозь провонял Гремящей Тропой!

— Огнегрив, это не то, что ты думаешь! — взволнованно заговорил Долгохвост. — Да, я был возле Гремящей Тропы, но, клянусь, я даже близко не подходил к племени Теней. Я ходил к Змеиной Горке.

— К Змеиной Горке? Зачем?! — недоверчиво спросил Огнегрив.

— Там пахло Звездоцапом, — ответил Долгохвост. — Два или три раза я чуял там его запах!

— И ничего не рассказал мне?! — ощетинился от злости Огнегрив. — Кот из чужого племени — убийца и предатель! — разгуливает по нашей территории, а ты молчишь!

— Я… я думал, — залепетал Долгохвост.

— Я знаю, что ты думал! — задыхаясь от гнева, прошипел Огнегрив. — Ты думал, это же Звездоцап! Он может делать все, что ему вздумается! Не лги мне, Долгохвост! Вы с Частоколом дружили с ним, когда он был глашатаем Грозового племени, и вы оба до сих пор остаетесь верны ему! Я не знаю, кто из вас двоих рассказал Звездоцапу о том, что случилось с Быстролапом и Безликой, но не сомневаюсь, что это сделали вы!

— Это все Частокол! — завопил Долгохвост, царапая когтями сухую землю.

— Вы позволили предателю перед всем Советом открыто обвинить Синюю Звезду в небрежном отношении к молодняку! — сурово обличал его Огнегрив. — Значит, вы вполне могли помочь ему украсть из лагеря двоих оруженосцев. Отвечай, правду я говорю?! Вы сговорились похитить котят?!

— Нет! Нет, что ты такое говоришь! — в ужасе попятился Долгохвост. — Я ничего об этом не знаю! Частокол часто встречается со Звездоцапом у границы возле Гремящей Тропы, но никогда не рассказывает мне, о чем они там разговаривают! Сколько раз я спрашивал, но он все отмалчивается! — с плохо скрытой обидой сказал он. — Но то, что я хочу рассказать тебе, не имеет никакого отношения к котятам! Я пошел к Змеиной Горке, чтобы узнать, зачем туда наведывается Звездоцап. Слушай, я увидел там кое-что, но ты должен увидеть это своими глазами!

— Уж не хочешь ли ты, чтобы я пошел с тобой к Змеиной Горке?! — брызжа слюной, зашипел на него Огнегрив. — И это после того, как ты сам признал, что продолжаешь видеться со Звездоцапом?! Да ты, видно, спятил!

— Но, послушай, Огнегрив…

— Замолчи! — заорал Огнегрив, все больше и больше распаляясь. — Вы с Частоколом всегда были приспешниками Звездоцапа! С какой стати я должен верить тебе на этот раз?!

Он повернулся и, помахивая хвостом, пошел прочь. Он не сомневался, что Долгохвост с Частоколом решили заманить его в ловушку, вроде той, которую Звездоцап подстроил однажды Синей Звезде возле Гремящей Тропы. Если бы у него хватило глупости пойти с Долгохвостом. к Змеиной Горке, он никогда не вернулся бы обратно!

Лапы сами принесли его на полянку целительницы. Стоило ему только выбраться из папоротников, как Пепелица тут же высунула голову из своей пещерки.

— Неужели сам Огнегрив пожаловал? Какими судьбами? Огнегрив остановился и глубоко вздохнул, пытаясь справиться со своей злобой. Пепелица пригляделась к нему внимательней, выскочила из пещеры и прижалась серым бочком к его боку.

— Успокойся, Огнегрив. Что тебя так разозлило, признавайся?

— Этот предатель… — Огнегрив махнул хвостом в сторону поляны. — Я говорю о Долгохвосте! Я уверен, они с Частоколом что-то замышляют против нашего племени!

— С чего ты взял? — прищурилась Пепелица.

— Долгохвост только что хотел выманить меня к Змеиной Горке! Сказал, что обнаружил там запах Звездоцапа. Нашел глупца! Я сразу понял, что они приготовили мне ловушку!

Голубые глаза Пепелицы потемнели от гнева, и, когда она заговорила, Огнегрив даже опешил от неожиданности.

— Огнегрив! Ты не замечаешь, что говоришь совсем как Синяя Звезда?

Огнегрив ощетинился и открыл рот, чтобы поставить целительницу на место, но не смог вымолвить ни слова. Что она хочет сказать? Он совсем не похож на Синюю Звезду, которая помешалась на своих страхах и вбила себе в голову, что все коты в племени пытаются предать ее! Разве он такой?! Он опустил вздыбленную шерсть и задумался.

— Подумай сам, Огнегрив! — продолжала Пепелица. — Если бы Долгохвост сговорился со Звездоцапом и решил заманить тебя в ловушку, разве он сказал бы тебе, что обнаружил там запах бывшего глашатая? Разве признался бы в том, что встречался с ним? Он, конечно, не очень умен, но это уж слишком!

— Пожалуй… Кажется, ты права! — прошептал Огнегрив.

— Тогда почему бы тебе не пойти и не расспросить его? — предложила Пепелица и, видя, что он колеблется, добавила: — Я знаю, Долгохвост с Частоколом были друзьями Звездоцапа, но Долгохвост ни разу не давал тебе повода усомниться в своей преданности! Даже если кто-то склоняет его предать свое племя, ты поможешь ему устоять, если с уважением выслушаешь его рассказ, а не будешь бросаться обвинениями! Сколько можно поминать Долгохвосту былую дружбу с Когтем! Неужели ты не видишь, что своим поведением сам толкаешь его в лапы Звездоцапа?!

— Ты права, — тяжело вздохнул Огнегрив. — Прости меня, Пепелица. Мне так стыдно…

Пепелица лишь тихонько замурлыкала и ласково потерлась носом о его нос.

— Иди и поговори с Долгохвостом. Я тоже пойду с тобой.

Огнегрив выскочил на поляну и огляделся в поисках Долгохвоста. Холодок пробежал по его спине при мысли о том, что оскорбленный воин мог отправиться в лес на поиски Звездоцапа, но в следующий миг он заметил Долгохвоста у входа в пещеру воинов. Светло-серый воин склонился над лежащим Бураном и что-то горячо втолковывал ему.

— Ты должен выслушать меня, Буран! — услышал Огнегрив, когда они с Пепелицей приблизились к палатке. В голосе воина слышался настоящий страх. — Огнегрив думает, что я предатель, и не хочет иметь со мной никаких дел!

— А на что ты рассчитывал, когда тайком встречался со Звездоцапом и передавал ему все наши новости? — сурово спросил Буран.

— Это делал не я, а Частокол! — взорвался Долгохвост.

— Хорошо, оставим это! — отмахнулся Буран, давая понять, что не желает спорить по пустякам. — В чем дело?

— Возле Змеиной Горки живут собаки! — стуча зубами от страха, выпалил Долгохвост.

— Ты их видел? — кинулся вперед Огнегрив. Оба воина изумленно подняли головы, глядя, как он бежит к ним в сопровождении прихрамывающей Пепелицы.

— Неужели ты все-таки решил меня выслушать? — оскалился Долгохвост. — Не боишься, что я попытаюсь придумать для тебя какую-нибудь новую ловушку?!

— Прости меня, — потупился Огнегрив. — Пожалуйста, расскажи мне о собаке.

— О собаках, Огнегрив! — крикнул Долгохвост. — Там поселилась целая свора собак! — Кровь застыла в жилах Огнегрива, когда он услышал слово «свора», но он заставил себя промолчать. — Я уже говорил тебе, что обнаружил у Змеиной Горки запах Звездоцапа. Я … я решил, что должен предупредить его об опасности. Кроме того, мне было интересно, зачем он так далеко заходит на нашу территорию. Вот я и выяснил! — содрогнулся он.

— Продолжай! — велел Огнегрив. Теперь он видел, что едва не совершил чудовищную ошибку, отказавшись выслушать Долгохвоста.

— Знаешь пещеры? — спросил Долгохвост. — Я как раз подходил к ним, когда увидел Звездоцапа, но он меня не заметил. Он тащил дохлого кролика, поэтому я сначала подумал, будто он ходит туда охотиться, но он бросил кролика на землю перед самым входом в пещеру. — Долгохвост замолчал и устремил полный ужаса взор куда-то вдаль, будто видел что-то, скрытое от глаз товарищей.

— А потом? — спросил Буран.

— А потом из пещеры показалось… это… это существо! Клянусь, я в жизни не видел такой огромной собаки! По сравнению с ней песики, которые гуляют с Двуногими, просто жалкие кролики! Она исполинская! Я увидел только передние лапы и голову… О, великое Звездное племя, а зубы! Чудовищные челюсти, а в них такие зубищи, что просто смерть! — Долгохвост затрясся при одном воспоминании о пережитом ужасе.

— Она схватила кролика и уволокла его в свою пещеру, — продолжал он. — И тут изнутри послышался лай и жуткий вой. Мне показалось, там их целая свора, и все они набросились на этого несчастного кролика. Я почти ничего не понял из того, что они кричали, но разобрал слова «свора, свора» и «убей, убей».

Вот теперь Огнегрив понял, что такое настоящий страх. Ему показалось, что он не может даже лапой шевельнуть.

— Это слова из моего сна, — тихо сказала за его спиной Пепелица.

— Именно это повторяла в бреду Безликая, — еле шевеля онемевшими губами, выдавил Огнегрив. Теперь он знал, что за ужасные твари напали на оруженосцев возле Змеиной Горки. Он вспомнил, что Звездное племя предупреждало Синюю Звезду о «своре». Долгохвост обнаружил подлинное лицо зла, которое притаилось в лесу и превратило котов в добычу. Им угрожала не собака, убежавшая от своего Двуногого, а целая свора огромных, свирепых псов. Огнегрив не мог представить, откуда они пришли, но знал, что Звездное племя никогда не послало бы им беду, грозящую уничтожить все живое в лесу. — Так ты говоришь, Звездоцап кормил этих псов? — спросил он Долгохвоста. — Но зачем?!

— Я не знаю, — покачал головой воин. — Он бросил кролика, а сам вспрыгнул на скалу. Думаю, псы его и не заметили. Он дождался, пока собаки утащат добычу в пещеру, а затем ушел.

— Ты с ним даже не разговаривал?

— Нет, Огнегрив! Он не знает, что я его видел! Клянусь тебе всем, чем хочешь — Звездным племенем, жизнью Синей Звезды — я не могу даже предположить, что затеял Звездоцап!

Огнегрив поверил его клятве, а еще больше — страху, звучавшему в голосе Долгохвоста. Он ожидал, что Звездоцап предпримет попытку выкрасть котят, но тот, видимо, придумал более хитрый план.

Как он мог хоть на миг подумать, будто предводитель племени Теней забудет оскорбление, нанесенное ему в Грозовом племени?! Все это время ему следовало быть начеку и ждать новых козней от вероломного воина! Огнегрив не сомневался, что Звездоцап имеет какое-то отношение к «своре», поселившейся в лесу, хотя не мог пока догадаться, зачем бывший глашатай кормит псов и как собирается их использовать.

— Что скажешь? — спросил он Бурана.

— Думаю, нам нужно провести разведку, — мрачно сказал белый воин. — И еще мне интересно, что знает обо всем этом Частокол.

— Мне тоже! — подхватил Огнегрив. — Но пока я не собираюсь его спрашивать. Если он как-то связан со Звездоцапом, он все равно не расскажет нам ни слова правды! — Огнегрив сурово посмотрел на Долгохвоста и добавил: — Не вздумай рассказать ему о том, что узнал, слышишь? И вообще, держись от него подальше!

— Я… Обещаю, Огнегрив! — выпалил перепуганный воин.

— Прежде всего, нам нужно выяснить, ради чего Звездоцап, рискуя жизнью, носит еду собакам, — продолжал Буран. — Если хочешь повести патруль к Змеиной Горке, я пойду с тобой, Огнегрив. Огнегрив запрокинул голову и поглядел в небо.

— Сегодня уже поздно, — решил он. — Пока мы туда доберемся, совсем стемнеет. Пойдем завтра на рассвете. Клянусь, я не пожалею жизни, но выясню, что задумал Звездоцап!

Глава XXV

Белохвост и Песчаная Буря перенесли тело Чернобурки в лагерь, но у племени не было времени на выполнение траурного ритуала. Судя по всему, Чернобурка решила пойти поохотиться, пока все спали, поэтому остальные коты не сразу хватились ее. Пока Огнегрив созывал котов на общий сбор, Белохвост вместе с Чернобуркиными детьми, Тростинкой и Угольком, похоронил приемную мать за пределами лагеря.

Когда осиротевшие коты вернулись в лагерь, Огнегрив уже стоял на вершине скалы, дожидаясь, пока все племя соберется на поляне. С высоты он видел, как Белохвост, вне себя от ярости, мечется по лагерю, яростно хлеща себя хвостом по бокам.

— Клянусь, я спущу шкуру с этого Звездоцапа! — шептал он. — Я распорю ему брюхо и размотаю кишки отсюда и до Четырех Деревьев! Он мой, Огнегрив, ты слышишь? Не забудь, он мой!

— Ты не забыл, что должен подчиняться моим приказам? — сухо спросил Огнегрив. — Сейчас мы должны решить, как спастись от своры голодных псов. Со Звездоцапом мы разберемся позже.

Белохвост раздраженно зашипел сквозь стиснутые зубы, но промолчал.

Тем временем племя в скорбном молчании собралось вокруг скалы. Из палатки Синей Звезды выкарабкалась Пепелица и, прихрамывая, присоединилась к остальным.

— Синяя Звезда спит, — пояснила она. — Я думаю, лучше мы все расскажем ей попозже, после того как придумаем, что делать.

Огнегрив кивнул. Не зря Синяя Звезда всегда боялась Звездоцапа! Что-то с ней будет, когда она узнает, как ужасно оправдались ее опасения! Возможно, рассудок ее не выдержит нового удара, и Синяя Звезда окончательно потеряет разум. Огнегрив заставил себя отогнать страхи и обернулся к своему племени.

— Коты Грозового племени! — начал он. — Сегодня утром мы узнали, что на нашей территории, в пещерах возле Змеиной Горки, поселилась свора псов.

Шепот пробежал по толпе, кое-где послышались недоверчивые голоса. Огнегрив понял, что новость просто не укладывается в головах лесных котов, но знал, что самое страшное еще впереди. Он в упор посмотрел на Частокола, но полосатый воин ответил ему бесстрастным взглядом, и Огнегрив так и не понял, насколько он замешан в этой истории с кроликами.

— Звездоцап долгое время прикармливал этих псов, — продолжал он, стараясь говорить спокойно. — Сегодня ночью он наловил кроликов и разбросал их от пещер до самого нашего лагеря. Вы уже знаете, что лежало в самом конце этого кровавого следа. — Он молча кивнул в сторону ограды лагеря, за которой похоронили Чернобурку.

Взмахом хвоста он призвал котов к молчанию, и испуганный вой мгновенно сменился мертвой тишиной. Он увидел, как Златошейка мучительно съежилась и опустила голову, услышав о новых злодеяниях Звездоцапа, и невольно перевел взгляд на двух маленьких оруженосцев.

Рыжинка смотрела на него круглыми от ужаса глазенками, зато Ежевичка опустил голову и прятал глаза, так что Огнегрив не знал, напуган он или втайне восхищается своим отцом, сумевшим придумать столь хитроумный план.

Огнегрив обвел глазами племя и продолжал:

— Мы попытались уничтожить след, но кролики пролежали там всю ночь, так что на земле остался запах. Вы все, от старейшины до самого маленького котенка, должны покинуть лагерь. Если собаки придут на поляну, они должны найти ее пустой.

Недоверчивые вопли утихли, коты начали негромко перешептываться. Наконец Рябинка, самая дряхлая кошка-старейшина, громко проскрипела, обращаясь к Огнегриву:

— Так куда нам идти-то?

— К Нагретым Камням! — ответил Огнегрив. — Как только дойдете до скал, сразу же забирайтесь на самые высокие деревья. Если даже собаки побегут за вами, они решат, что потеряли след, и не станут вас разыскивать!

Видимо, его четкие указания успокоили племя и предотвратили готовую вспыхнуть панику. — Огнегрив молча вознес хвалу Звездному племени за то, что день выдался, хоть и холодный, зато без дождя, так что даже самые слабые старики и котята легко проделают путь до Нагретых Камней. Хорошо еще, что в племени не было ни больных, ни новорожденных!

Королевы продолжали горько оплакивать погибшую Чернобурку. Тростинка с Угольком жались друг к другу и со страхом смотрели перед собой.

— А как же свора? — вдруг громко спросил Частокол. — Что мы будем с ними делать? Огнегрив не сразу нашелся с ответом. Он знал, что было бы безумием атаковать свору в открытом бою. Звездоцап никогда не привел бы псов к лагерю, если бы не понимал этого! «Помоги мне, Звездное племя!» — взмолился он, и вдруг, словно звездные предки услышали его зов, блестящая мысль пронеслась у него в голове.

— Придумал! — прошептал он. — Мы продолжим след! Коты в недоумении уставились на него, и тогда он повторил, уже громче: — Мы продолжим след!

— Что ты хочешь этим сказать? — непонимающе подняла глаза Песчаная Буря.

— Только то, что сказал! Звездоцап хочет, чтобы след привел псов к нашему лагерю. Отлично! Пускай приводит! Но когда псы появятся, мы будем готовы — и заманим их к обрыву!

Неподалеку от Четырех Деревьев, возле дальних рубежей Грозового племени, русло реки с трудом протискивалось между узких, отвесных берегов. Течение там было очень бурным и стремительным, а дно реки усеивали острые скалы. В этом месте нередко тонули коты, а значит, вполне могли утонуть и собаки!

— Нам нужно лишь заманить их туда! — продолжал Огнегрив, и детали плана сами собой начали складываться в его голове. — Значит, нужны самые быстроногие воины. Крутобок, Песчаная Буря, Кисточка, Долгохвост, Дым и я. Этого вполне достаточно. Остальные немедленно собираются возле выхода и покидают лагерь.

Коты рассыпались по лагерю, выполняя приказ глашатая. Поглядев вниз, Огнегрив увидел пробирающихся к нему Уголька и Тростинку.

— Огнегрив, мы тоже хотим участвовать! — сказала Тростинка, умоляюще глядя на него.

— Я беру с собой только воинов, — ласково, но твердо ответил Огнегрив.

— Но Чернобурка была нашей матерью! — взорвался Уголек. — Пожалуйста, Огнегрив. Мы хотим отомстить за нее!

— Возьми их, — сурово сказал подошедший Буран. — Ярость и жажда мести сделают их бесстрашными.

Огнегрив хотел возразить, но белоснежный воин смотрел с такой решимостью, что он устало кивнул.

— Хорошо.

— А как же я? — крикнул Белохвост, и хвост его снова пришел в движение.

— Постарайся понять, Белохвост, — пояснил Огнегрив. — Я не могу лишить племя всех лучших воинов. Кто-то должен остаться и позаботиться об остальных! — Белохвост возмущенно ощетинился и открыл рот, чтобы возразить, но Огнегрив быстро сказал: — Поверь, я доверяю тебе непростое дело. Если мы погибнем, тебе придется сразиться с собаками, а может быть, и с племенем Теней. Подумай, Белохвост, — попросил он. — Я знаю, ты хочешь отомстить Звездоцапу. Но лучше всего мы отомстим ему, если разрушим его планы и сохраним свое племя!

Белохвост долго молчал, ненависть и горечь боролись в его душе.

— Ты подумал о Безликой? — тихо спросил Огнегрив. — Сейчас ты нужен ей больше, чем когда бы то ни было.

Молодой воин вздрогнул, вспомнив об искалеченной кошке, и обернулся на пещеру старейшин. Горностайка и старейшины гуськом семенили к выходу, Безликая, прихрамывая, шла за ними. Единственный глаз ее в немом ужасе смотрел прямо перед собой.

— Да, Огнегрив, — решительно сказал Белохвост. — Я уже иду.

— Спасибо! — крикнул ему вслед Огнегрив. — Я надеюсь на тебя, Белохвост!

Он поглядел на сгрудившихся у выхода котов и вдруг уловил какое-то едва заметное движение. Резко обернувшись, он увидел, как полосатый Частокол протискивается в узкий лаз в стене колючего утесника, а следом за ним лезут Ежевичка с Рыжинкой.

Огнегрив спрыгнул со скалы и бросился к ним, едва успев поймать карабкающихся в лаз малышей.

— Частокол! — рявкнул он. — Что это ты задумал? Полосатый воин резко обернулся. На какой-то миг в глазах его мелькнул испуг, но потом он угрожающе оскалился и нагло заявил:

— Мне кажется, у Нагретых Камней мы не будем в безопасности! Я решил отвести малышей в более спокойное местечко. Это…

— В какое же это? — дрожа от ярости, спросил Огнегрив. — Если ты знаешь безопасное место, почему ты не рассказал о нем своему племени?! А может быть, нет никакого безопасного места, и ты просто решил под шумок отвести детей к их отцу? — Он был так взбешен, что едва удержался, чтобы не кинуться на Частокола и не выцарапать тому глаза. — Разумеется, предводитель племени Теней заранее позаботился о том, чтобы голодная свора не растерзала его деток! — шипел он. — Ты должен отвести ему котят до того, как собаки будут в лагере? Я уверен, вы обо всем сговорились еще на прошлом Совете!

Частокол ничего не ответил, лишь глаза его с каждым словом Огнегрива становились все темнее и мрачнее.

— Ты отвратителен, Частокол! — взорвался Огнегрив. — Ты с самого начала знал, что Звездоцап задумал натравить на нас свору, но ты ни слова никому не сказал! Неужели у тебя не осталось ни капли преданности своему племени?!

— Ничего я не знал! — взвизгнул Частокол, вскидывая голову. — Звездоцап попросил меня привести ему детей, но не объяснил зачем.

Я ничего не знал о своре, Звездным племенем тебе клянусь!

Огнегрив не стал говорить ему, что клятва Звездным племенем не многого стоит в устах предателя. Он повернулся и грозно поглядел на перепуганных оруженосцев.

— Что сказал вам Частокол?

— Н-ничего, Огнегрив! — пролепетала Рыжинка.

— Просто сказал, чтобы мы шли за ним! — подтвердил ее брат. — Сказал, что знает хорошее место, где можно спрятаться.

— И вы послушались? — с презрением спросил Огнегрив. — Он ведь у нас предводитель племени, верно? Или кто-то назначил его вашим наставником и забыл поставить меня в известность? Идите за мной, живо! Повернувшись, он повел малышей на поляну, где собралось уже все племя. К его изумлению, не только оруженосцы, но и Частокол, ни слова не говоря, последовал за ним. «Рано или поздно я с ним за все рассчитаюсь!» — угрюмо подумал Огнегрив. Но сейчас было не время выяснять отношения.

Он остановился и взмахом хвоста подозвал к себе Бурого.

— Бурый! Я поручаю тебе этих двух оруженосцев. Что бы ни случилось, глаз с них не спускай! И смотри, чтобы они близко не подходили к Частоколу!

— Хорошо, Огнегрив, — удивленно ответил Бурый. Наклонившись, он ткнул малышей носом и повел их к выходу.

Огнегрив нашел в толпе Бурана, подошел к нему и сказал, кивнув на Частокола:

— Приглядывай за ним. Я и волоска со своей шкуры не дам за его преданность! После этого он подозвал к себе воинов, которых отобрал для охоты на свору.

— Если вы еще не ели, предлагаю слегка подкрепиться, — распорядился Огнегрив. — Вам потребуется вся ваша сила и ловкость. Мы скоро выходим, но сначала я должен поговорить с Синей Звездой.

Только он хотел отойти к пещере предводительницы, как за спиной его неслышно выросла Пепелица.

— Хочешь, я тоже пойду с вами? — негромко спросила она.

Огнегрив покачал головой.

— Нет. Я хочу, чтобы ты помогла остальным благополучно добраться до Нагретых Камней. Постарайся успокоить их, ладно?

— Ни о чем не беспокойся, Огнегрив, — заверила его целительница. — Я на всякий случай взяла с собой необходимые средства.

— Отлично! — похвалил Огнегрив. — Скажи Царапке, пусть во всем тебе помогает. Как только Синяя Звезда выйдет к вам, можете выступать.

Он подбежал к пещере и заглянул внутрь. Предводительница уже проснулась и спокойно вылизывала шерсть.

— Это ты, Огнегрив? В чем дело? Огнегрив вошел внутрь и склонил голову.

— Синяя Звезда, сегодня утром мы, наконец, узнали, что за лихо пришло в наш лес. Теперь мы знаем, что такое «свора».

Синяя Звезда резко выпрямилась и твердо посмотрела ему в глаза. Глядя в ее лицо, постепенно цепенеющее от ужаса, Огнегрив рассказал предводительнице о своих утренних находках, стараясь не думать о том, что это известие может окончательно помрачить ее рассудок.

— Значит, Чернобурка уже мертва, — прошептала Синяя Звезда, когда Огнегрив закончил свой рассказ. — И очень скоро все племя последует вслед за ней. Звездные предки послали Звездоцапа на погибель Грозовому племени. Они не помогут нам!

— Вряд ли, Синяя Звезда. Но мы не собираемся сдаваться! — отозвался Огнегрив, стараясь подавить подступающую панику. — Ты должна отвести племя к Нагретым Камням.

— И что это даст, дурачок? — сверкнула глазами Синяя Звезда. — Не можем же мы жить у Нагретых Камней! Да если бы и смогли, свора все равно найдет и растерзает нас.

— Если все пройдет так, как я задумал, вам не долго придется отсиживаться там, — заверил Огнегрив и рассказал Синей Звезде о своем плане заманить собак на край утеса.

Синяя Звезда слушала рассеянно, казалось, она снова смотрит куда-то, куда не достигает кошачий взгляд.

— Ты хочешь, чтобы я спасалась у Нагретых Камней, как беспомощная старейшина? — вдруг спросила она.

Огнегрив слегка опешил. Отдавать распоряжения предводительнице — это совсем не то, что приказывать Белохвосту!

— Не как старейшина, а как предводительница, — нашелся он. — Без тебя племя может впасть в панику. Ты нужна, чтобы сплотить их воедино, Синяя Звезда. Кроме того, не забывай, у тебя осталась последняя жизнь. Если ты потеряешь ее, что будет с племенем?

Синяя Звезда задумалась.

— Хорошо, — сказала она, наконец.

— Тогда пора идти.

Синяя Звезда кивнула и первой вышла из пещеры. Все племя, кроме тех, кого Огнегрив взял под свое начало, уже ждало ее возле выхода. Когда Синяя Звезда присоединилась к своему племени, Огнегрив подбежал к Бурану.

— Присматривай за ней, — шепнул он. — Не спускай с нее глаз.

— Можешь на меня положиться, — склонил белоснежную голову Буран, и по печальному взгляду, который он бросил на предводительницу, было видно, что он прекрасно понимает, в каком состоянии находится ее рассудок. Он подошел к Синей Звезде, и процессия молча потянулась прочь из лагеря.

Огнегрив долго смотрел им вслед. Рядом со старым, но могучим и бодрым Бураном Синяя Звезда казалась особенно слабой и жалкой. И все же он не сомневался, что присутствие предводительницы вселит уверенность в сердца котов, а главное, успокоит старейшин.

Когда последний кот очутился на склоне холма, Огнегрив повернулся к оставшимся воинам, ожидавшим его в зарослях крапивы. Крутобок и Песчаная Буря первыми встретили его взгляд, и он увидел, как страх и решимость борются в их лихорадочно горящих глазах. Он невольно вспомнил, что совсем недавно племя вот так же покидало лагерь, охваченный пламенем… Трое котов тогда так и не вернулись обратно. Он отбросил эту мысль, не желая поддаваться панике. Он должен быть сильным — ради своего племени. Приблизившись к воинам, Огнегрив сказал:

— Готовы? Тогда — вперед!

Глава XXVII

Огнегрив неистово рвался, пытаясь освободиться, и с силой колотил задними лапами, вырывая клочья шерсти из незащищенного живота своего врага. Но предводитель племени Теней даже не шелохнулся. Его отвратительное дыхание опалило рот и ноздри Огнегрива, горящие янтарные глаза очутились перед самым лицом глашатая.

— Передавай от меня привет Звездному племени! — прорычал Звездоцап.

— Сам передашь! — задыхаясь, крикнул Огнегрив.

Внезапно Звездоцап разжал свою хватку, кубарем откатился от Огнегрива и проворно вскарабкался на ствол ближайшего дерева. Огнегрив даже не успел удивиться, потому что в тот же миг земля содрогнулась под его лапами, а ущелье наполнилось оглушительным воем. Он обернулся — и увидел несущегося к нему вожака, с широко разинутой оскаленной пастью. Бежать было уже поздно. Глашатай Грозового племени зажмурил глаза и приготовился к встрече со Звездным племенем.

Огромные челюсти сомкнулись на загривке Огнегрива, и он, поперхнувшись воплем, беспомощно засучил лапами. Чудовищный пес, словно пушинку, оторвал свою добычу от земли и принялся яростно мотать головой из стороны в сторону. Лес и скалы замелькали перед угасающим взором Огнегрива. В ущелье нечем было дышать от смрадного запаха псины, лай стократно усилился и эхом разносился по лесу.

— Звездное племя, помоги мне! — в ужасе и отчаянии вскричал Огнегрив. Он знал, что смерть его будет лишь началом гибели Грозового племени! Все его надежды рухнули, блестящий план провалился. — Где же ты, Звездное племя?

Словно в ответ на его мольбу, пронзительный визг прокатился по ущелью, и Огнегрив с высоты грянулся оземь, на миг потеряв сознание. Когда он очнулся, то понял, что страшные зубы выпустили его загривок. С трудом приподняв голову, он увидел, как какая-то маленькая, голубовато-серая кошка с размаху врезалась головой в бок вожака своры.

— Синяя Звезда! — прошептал Огнегрив. От неожиданности вожак потерял равновесие и отлетел к самому краю утеса. Грозный лай его внезапно сменился жутким, полным ужаса воем. Земля и мелкие камушки посыпались из-под огромных лап чудовища, страшные когти полоснули пустоту — и вожак с ревом обрушился вниз. Но в самый последний момент, уже падая, он успел схватить зубами Синюю Звезду и увлек ее за собой.

Двое псов, несшихся следом за своим вожаком, не успели даже понять, что произошло. Вылетев на край утеса, они с воем рухнули в бездну, а остальная свора в ужасе приросла к земле. Лай смолк, жуткая тишина повисла над обрывом. Затем псы жалобно, по щенячьи, заскулили, попятились от гибельного утеса и бросились обратно в лес. Все произошло так быстро, что Огнегрив даже с земли не успел подняться.

На шатающихся лапах он подошел к краю утеса и посмотрел вниз. Там ревела вода и кипела белая пена. На миг из бурлящего потока вынырнула бурая голова вожака, но тут же бушующие волны сомкнулись над ней, и сколько Огнегрив не вглядывался, больше ничего не было видно.

— Синяя Звезда! — закричал Огнегрив. Он не мог понять, как предводительница очутилась в этой части леса. Он же отослал ее к Нагретым Камням вместе со всем остальным племенем?!

В глубоком оцепенении Огнегрив смотрел на реку. Внезапно в волнах показалась крошечная серая головка, и мокрые лапы принялись бешено вспенивать воду. Синяя Звезда жива! Но быстрый поток безжалостно тащил ее вниз, а предводительница была слишком слаба, чтобы долго бороться с течением. Оставалось только одно.

— Держись, Синяя Звезда! Я иду! — заорал Огнегрив и, взбежав на край утеса, прыгнул вниз.

Вода огромной ледяной лапой обхватила его и принялась ворочать с боку на бок. От холода сразу перехватило дыхание. Огнегрив яростно колотил лапами по воде, пытаясь плыть, но сила течения волочила его за собой. В последний раз он видел Синюю Звезду перед самым прыжком, теперь же вокруг него были лишь брызги да кипящая пена.

На миг вынырнув из воды, он глотнул ртом воздух и попытался удержаться на поверхности. Вдруг впереди, на расстоянии нескольких лисьих хвостов от себя, он вновь увидел мокрую голову Синей Звезды. Огнегрив бешено заработал задними лапами, пытаясь сократить разделяющее их расстояние, и, когда Синяя Звезда вновь начала погружаться под воду, он рванулся — и в последний момент успел ухватить ее зубами за загривок.

Дополнительный вес тут же увлек его под воду. Каждая клеточка измученного тела требовала выпустить Синюю Звезду и спасать собственную жизнь, но Огнегрив лишь крепче стиснул челюсти и с усилием вытолкнул уже начавшую захлебываться предводительницу на поверхность. Внезапно что-то тяжелое с силой врезалось в них, и Огнегрив лишь чудом удержался, чтобы не выпустить загривок Синей Звезды. Приглядевшись, он увидел огромного пса, которого течение, вертя, словно щепку, уносило вниз по дну ущелья. Он успел разглядеть выпученные, полные ужаса глаза — и пес снова скрылся в пенном водовороте.

Какая-то тень накрыла барахтающихся в потоке, а когда снова стало светло, Огнегрив понял, что течение вынесло их от грозных скал к самому мосту Двуногих. Впереди показался берег, и Огнегрив попытался подплыть к нему, но усталые, замерзшие лапы отказывались повиноваться. Синяя Звезда мертвой тяжестью тащила его ко дну, и вскоре у Огнегрива уже не было сил высунуть голову, чтобы глотнуть очередную порцию воздуха. Голова его снова ушла под воду, разноцветные круги поплыли перед глазами, а чувства начали таять, уносясь во тьму.

Почти теряя сознание, Огнегрив в последнем усилии взмахнул лапами и вырвался на поверхность. Берега больше не было видно, и Огнегрив понял, что потерял направление. Ужас сковал его тело, и он приготовился утонуть.

Внезапно тело Синей Звезды полегчало. Сморгнув с глаз речную воду, Огнегрив увидел прямо перед собой мокрую кошачью голову, вцепившуюся зубами в загривок Синей Звезды. В следующий миг он узнал знакомую голубовато-серую шерсть, и едва не ушел под воду от изумления.

Это была Невидимка!

В тот же миг над самым его ухом раздался сердитый бас Камня.

— Отпусти ее! Мы сами справимся. Огнегрив молча повиновался, и Камень занял его место. Двое Речных котов без труда оттащили Синюю Звезду к берегу, а Огнегрив, избавившись от груза, поплыл за ними и вскоре почувствовал под лапами твердую почву. Встав на лапы, он побрел по песку к пологому берегу Речного племени.

Какое-то время он просто стоял, жадно ловя ртом воздух и выкашливая воду их легких. Потом, отряхнувшись, он медленно огляделся в поисках Синей Звезды. Камень с Невидимкой уложили ее на гальку. Предводительница не шевелилась, вода струйкой стекала из ее приоткрытого рта.

— Синя Звезда! — крикнула Невидимка.

— Она умерла? — хрипло спросил Огнегрив и, пошатываясь, приблизился к ним.

— Я думаю, она… — начал Камень, но его перебил громкий отчаянный крик.

— Огнегрив! Огнегрив! Берегись!

Это был голос Крутобока! Огнегрив резко обернулся и увидел Звездоцапа. Предводитель племени Теней несся по мосту Двуногих, а следом за ним бежал Крутобок. Как только Звездоцап очутился на берегу Речного племени, Крутобок обогнал его, забежал вперед и, оскалившись, преградил путь.

— Назад! — прохрипел он. — Ты их не тронешь, слышал?

Ярость придала Огнегриву сил. Синяя Звезда неподвижно лежала на речном берегу, ее последняя жизнь подошла к концу. Что бы она ни говорила в последнее время, что бы ни делала, она оставалась предводительницей, и даже ради спасения своего племени Огнегрив никогда не посмел бы принести в жертву ее священную жизнь. Но она умерла, и в ее смерти был виноват Звездоцап!

Огнегрив бросился вверх по течению и остановился возле Крутобока, на расстоянии пары лисьих хвостов от предводителя племени Теней. Теперь Звездоцап трижды подумает, прежде чем бросаться вперед!

И тут сзади послышался взволнованный крик Невидимки.

— Огнегрив! Огнегрив! Она жива!

Огнегрив оскалил зубы и прошипел, не сводя горящих глаз со Звездоцапа:

— Сделай еще хоть шаг, и я сброшу тебя в реку, как поганого пса! Крутобок, не позволяй ему приближаться!

Крутобок молча кивнул и выпустил когти, а предводитель племени Теней в злобном бессилии заскрежетал зубами.

Огнегрив бросился к Синей Звезде и склонился над ней. Она по-прежнему неподвижно лежала на гальке, и лишь грудь ее едва заметно вздымалась и опадала в такт хриплым вдохам.

— Синяя Звезда! — прошептал Огнегрив. — Все будет хорошо! Ты в безопасности!

Синяя Звезда с усилием открыла глаза и посмотрела на двух Речных воинов. На миг Огнегриву показалось, будто она не узнает их, но вдруг глаза предводительницы широко распахнулись, а взгляд потеплел от нежности.

— Вы спасли… меня, — выдавила она.

— Ш-шш! Не пытайся говорить! Синяя Звезда, казалось, не слышала его.

— Я хочу сказать вам… Я хочу попросить прощения… за то, что отказалась от вас. Желудь обещал мне… что Лужица заменит вам мать. Он сказал, что она будет любить вас!

— Она всегда любила нас! — коротко сказал Камень.

Огнегрив напрягся. В прошлый раз брат с сестрой с ненавистью прогнали от себя Синюю Звезду и ясно дали понять, что никогда не простят ее за то, что она сделала. Неужели они отвергнут ее и сейчас — слабую, беспомощную, умирающую?

— Я стольким обязана Лужице, — еле слышно шептала Синяя Звезда. — Ей и Желудю за то, что они воспитали вас! Я смотрела, как вы растете, и видела, как счастливо племя, принявшее вас! — дрожь пробежала по ее телу, и она ненадолго замолчала. — Если… если бы я поступила иначе, вы отдали бы все свои силы и верность Грозовому племени! Простите меня, простите, — лихорадочно зашептала она. Невидимка с Камнем неуверенно переглянулись.

— Она так страдала без вас! — не выдержал Огнегрив. — Прошу вас, простите ее!

Несколько мгновений брат с сестрой колебались. Затем Невидимка первая склонила голову и лизнула мать в плечо. — Мы прощаем тебя, Синяя Звезда, — прошептала она.

— Мы прощаем тебя, — эхом отозвался Камень.

Синяя Звезда еле слышно заурчала от радости, а Огнегрив лишь растроганно заморгал, когда двое Речных воинов склонились над его предводительницей и впервые в жизни принялись вылизывать ее мокрую серую шерсть.

Грозное рычание Крутобока заставило Огнегрива обернуться, и он увидел, что Звездоцап все-таки сделал шаг в направлении берега. Казалось, огромные янтарные глаза предводителя вот-вот выскочат из орбит от изумления. Наконец-то он узнал тайну двух Грозовых котят, отданных на воспитание в Речное племя! Теперь он знал, что это были за котята, и кто была их мать.

— Не приближайся, Звездоцап! — прошипел Огнегрив. — Тебя это не касается. Снова обернувшись к Синей Звезде, он увидел, что глаза предводительницы устало закрылись, а дыхание стало частым и прерывистым.

— Что нам делать?! — взволнованно зашептала Невидимка. — У нее осталась последняя жизнь, а до лагеря Грозового племени ей уже не добраться! Может быть, кто-нибудь из вас сбегает за целительницей?

— Слишком поздно, Огнегрив, — проговорил Камень, и голос его прозвучал неожиданно тихо и скорбно. — Она на пути в Звездное племя.

— Нет! — закричал Огнегрив. Он бросился к Синей Звезде, лег рядом с ней на мокрые камни и прижался подбородком к ее голове. — Синяя Звезда! Синяя Звезда, очнись! Я с тобой, мы поможем тебе, только продержись еще немножечко!

Синяя Звезда с усилием приоткрыла веки и посмотрела — но не на Огнегрива, а куда-то сквозь него, словно опять видела что-то, недоступное кошачьему взору. Взгляд ее был непривычно ясен и спокоен.

— Желудь, — прошептала Синяя Звезда. — Ты пришел за мной? Я готова.

— Нет! — снова крикнул Огнегрив. Он позабыл о мучительной болезни Синей Звезды и больше не помнил о своих обидах. Сейчас Синяя Звезда снова была благородной предводительницей, мудрой и опытной наставницей, которая учила и воспитывала его, когда крошечным котенком он впервые очутился в Грозовом племени. Звездное племя оказало ей величайшую милость. Синяя Звезда уходила в сумрак смерти так же доблестно, как жила, отдав жизнь ради спасения собственного племени.

— Синяя Звезда, не покидай нас! — умоляюще прошептал Огнегрив.

— Я должна, — еле слышно отозвалась предводительница. — Это была моя последняя битва, Огнегрив. — Она задыхалась, и каждое слово давалось ей с огромным трудом. — Я видела свое племя возле Нагретых Камней… Я видела, как сильные помогали слабым и оберегали их…

Я знала, что мой глашатай повел воинов на битву со сворой… И тогда я вдруг поняла… что мое племя все это время было верным. И я поверила, что звездные предки не отвернулись от нас. Я поняла… — голос ее сорвался, и Синяя Звезда надолго замолчала. — Я поняла, что не смогу оставить вас одних перед лицом смертельной опасности.

— Синяя Звезда! — горячо шептал Огнегрив. Голос его дрожал от горечи предстоящей разлуки, но сердце готово было пуститься вскачь от радости. Теперь он знал, что Синяя Звезда больше не считает его предателем!

Синяя Звезда с трудом задержала на нем угасающий взгляд, и Огнегриву почудилось, будто он видит в ее глазах мерцание Серебряного Пояса.

— Огонь спасет племя, — прошептала Синяя Звезда слова таинственного пророчества, которое знал каждый кот в Грозовом племени. — Ты никогда не понимал, верно? — с трудом улыбнулась она. — Ты ничего не понял даже тогда, когда я дала тебе имя оруженосца… А ведь я так и назвала тебя — Огонек… Стыдно сказать, но было время, когда и я засомневалась. Это было, когда пожар уничтожил наш лагерь. Но теперь я знаю правду. Я верю… Огнегрив, ты и есть тот огонь, что однажды спасет Грозовое племя.

Огнегрив лишь молча смотрел на свою предводительницу. Ему казалось, будто тело его обратилось в камень. Где-то высоко, над его головой, ветер разорвал пелену туч, и солнечные лучи, просочившись сквозь прорехи, окрасили пламенем его рыжую шерсть — точно так же, как в тот далекий день, когда он впервые очутился в Грозовом племени…

— Ты будешь славным предводителем, — еле слышно шептала Синяя Звезда. — Одним из величайших, каких когда-либо знал наш лес…

Тепло твоего огня сбережет Грозовое племя, а ярость защитит его. Я верю в тебя, будущий Огнезвезд, свет Грозового племени!

— Нет! — умоляюще прошептал Огнегрив. — Я не смогу! Я не смогу без тебя, Синяя Звезда!

Но было уже слишком поздно. Синяя Звезда безмятежно вздохнула, и глаза ее погасли. Невидимка со сдавленным криком уткнулась носом в материнский бок. Камень, скорбно склонив голову, встал рядом.

— Синяя Звезда! — в отчаянии позвал Огнегрив, но ему никто не ответил. Предводительница Грозового племени отдала свою последнюю жизнь и отправилась охотиться со звездными предками.

Огнегрив с трудом поднялся на онемевшие лапы и, покачнувшись, глубоко впился когтями в землю. У него вдруг так сильно закружилась голова, что он на миг испугался, будто провалится прямо в небо. От страха шерсть у него поднялась дыбом, а сердце заколотилось так быстро, словно хотело выскочить из груди.

— Огнегрив! — услышал он совсем рядом голос Крутобока. — Огнегрив!

Серый воин отошел от Звездоцапа и молча приблизился к мертвому телу своей предводительницы. Постояв над ней, Крутобок повернулся к Огнегриву, и тот с изумлением увидел в его глазах что-то, похожее на благоговение. Взгляды друзей встретились — и Крутобок низко склонил голову в жесте глубочайшего почтения. Огнегрив в страхе попятился, не в силах вымолвить ни слова. Сейчас ему как никогда нужно было тепло их прежней, простой дружбы, а не признаки уважения, которые воин оказывает своему предводителю!

За спиной Крутобока Огнегрив увидел Звездоцапа. Предводитель племени Теней в упор смотрел на четверых котов, стоявших на речном берегу, и в янтарных глазах его горела ненависть, смешанная с чем-то, похожим на изумление. Прежде чем Огнегрив успел что-то сказать, Звездоцап повернулся, вскочил на мост Двуногих и побежал в сторону территории племени Теней.

Огнегрив не стал его преследовать. Сейчас было не время для сведения старых счетов. Он должен был сначала успокоить свое напуганное, загнанное племя и вернуть его обратно в лагерь. Но Грозовое племя никогда не забудет того, что совершил сегодня Звездоцап!

— Нужно привести остальных воинов, — резко сказал Огнегрив, обращаясь к Крутобоку. — Мы должны отнести тело Синей Звезды обратно в лагерь.

Крутобок снова почтительно склонил голову.

— Хорошо, Огнегрив.

— Мы понесем ее, — неожиданно сказал Камень, оборачиваясь к Грозовым воинам.

— Мы с братом сочтем за честь, — добавила Невидимка, и Огнегрив увидел горечь в ее печальных голубых глазах. — Я хочу увидеть, как наша мать найдет последний покой в своем племени.

— Спасибо вам! — горячо отозвался Огнегрив. Глубоко вздохнув, он поднялся и отряхнул подсыхающую шерсть. Впервые он почувствовал на своих плечах бремя судьбы Грозового племени и понял, что готов выдержать этот груз.

Теперь он был предводителем Грозового племени. Напуганная смертью своего вожака, свора покинула лес, а значит, все племя, целое и невредимое, дожидается его у Нагретых Камней. Там ждет его и Песчаная Буря.

— Пошли! — сказал Огнегрив Крутобоку. — Пора возвращаться домой.