Глава XX

Коготь обернулся к своим воинам, его желтые глаза потускнели от разочарования:

— Придется ждать, — рявкнул он.

Отряд повернулся и побрел домой. Огнегрив мысленно поблагодарил Звездное племя за помощь, но на душе у него было неспокойно. Теперь он не знал, сумел бы пройти это испытание до конца. Выходит, не один Крутобок может оказаться ненадежным воином! Огнегрив чувствовал, что уже не доверяет и себе самому.

Всю дорогу до дома он не проронил ни слова. И все это время он то и дело ловил на себе косые взгляды Когтя. Двигались медленно, так что короткий зимний день был уже на исходе, когда отряд добрался до вершины оврага. Тут Огнегрив немного задержался, дожидаясь, пока четверо котов первыми спустятся вниз по склону. Эта маленькая хитрость позволила ему вылезти из туннеля уже после того, как Коготь объяснил Синей Звезде причины неудачи.

Огнегрив обошел полянку, ища глазами Крутобока. Он должен был убедиться, что тот не ускользнул из лагеря. Ноги сами вынесли его к детской. Стоило ему добраться до ежевичных зарослей, как знакомый голос окликнул его:

Огнегрив! Огнегрив затрепетал. Неужели Крутобок хочет поблагодарить его за то, что он вызвался занять последнее место в отряде? Следуя на голос друга, Огнегрив нырнул в тенистые заросли.

Он тихонько мяукнул в темноту, подзывая Крутобока, но так никого и не увидел. Внезапно что-то с силой ударило его в бок. Огнегрив стремительно обернулся — и увидел в темноте Крутобока с занесенной для удара лапой.

В следующую секунду тот снова бросился на него. Огнегрив едва успел отскочить, и широкая серая лапа просвистела совсем рядом с его ухом.

Ты что делаешь? — пролепетал он.

Крутобок прижал уши и злобно прошипел:

— Это тебе за то, что не доверял мне! Ты подумал, что я могу предать свое племя! — На Огнегрива обрушился новый удар, на этот раз лапа Крутобока все же задела кончик его уха.

— Я всего лишь хотел избавить тебя от выбора! — заорал Огнегрив, захлебываясь от боли и ярости. — Впрочем, ты прав! Теперь я уже не знаю, кому принадлежит твоя преданность!

Крутобок вихрем налетел на него, опрокинул, и они покатились по земле, выпустив когти.

Я сам буду делать свой выбор! — шипел Крутобок.

Огнегрив освободился и вскочил ему на спину.

Я пытался защитить тебя!

А я не нуждаюсь в твоей защите! Ослепленный ненавистью, Огнегрив полоснул когтями по спине Крутобока, но тот сбросил его наземь, и бывшие друзья вновь сцепились и покатились по земле.

Коты, толпившиеся у Высокой Скалы, рассыпались в стороны, когда дерущийся комок выкатился на поляну. Огнегрив взвыл от боли, почувствовав, что Крутобок безжалостно впился зубами в его переднюю лапу. Размахнувшись, он как следует царапнул врага по морде, над самым глазом. Тот не остался в долгу и укусил Огнегрива за заднюю лапу.

Немедленно прекратите!

Гневный голос Синей Звезды заставил драчунов очнуться. Огнегрив разжал лапы и, морщась от боли, отполз в сторону. Крутобок попятился, шерсть у него на загривке все еще стояла дыбом. Уголком глаза Огнегрив заметил, что Коготь с плохо скрываемым удовольствием наблюдает за происходящим. Его нижняя губа изогнулась, обнажая острые зубы.

Огнегрив! Марш ко мне — немедленно! — рявкнула Синяя Звезда. Глаза ее метали молнии. — Крутобок! Сейчас же отправляйся на свое место и сиди там, пока я не разрешу тебе выйти!

Остальные коты попятились и растаяли в сумерках. Огнегрив уныло понурил голову и поплелся за Синей Звездой. Он чувствовал себя измученным и пристыженным.

Усевшись на песчаный пол, Синяя Звезда несколько мгновений недоверчиво разглядывала Огнегрива. Затем сердито спросила:

Что все это значит?

Огнегрив устало покачал головой. Он готов был убить Крутобока, но не смел выдать его тайну.

Синяя Звезда прикрыла глаза и глубоко вздохнула.

— Я вижу, что сейчас все в лагере возбуждены как никогда, но не ожидала, что вы с Крутобоком устроите безобразную драку! Ты ранен?

У Огнегрива сильно болели ухо и прокушенная задняя лапа, однако он лишь повел плечами и тихо ответил: — Нет.

Ты собираешься объяснить мне причину случившегося?

Огнегрив с трудом выдержал требовательный взгляд предводительницы.

Прости меня, Синяя Звезда, — прошептал он. — Я не могу объяснить!

«По крайней мере, я сказал тебе чистую правду», — мрачно подумал он.

— Что ж, пусть будет так, — после долгого молчания сказала Синяя Звезда. — Пусть это останется между вами. Но запомни мои слова, Огнегрив. Сейчас мы переживаем непростые времена, и я не потерплю никаких раздоров и драк внутри племени. Ты понял меня?

— Да, Синяя Звезда, — ответил Огнегрив. — Я могу идти?

Предводительница кивнула, и он, повернувшись, вышел из пещеры. Огнегрив прекрасно знал, что огорчил свою бывшую наставницу, но понимал, что не мог сказать ей правду. Однажды он доверил ей тайну Горелого, но Синяя Звезда не поверила ему. Для того чтобы она поверила ему сейчас, нужно было предать лучшего друга. Огнегрив не мог этого сделать.

Изнывая от тревоги и раскаяния, Огнегрив прошел через поляну и скользнул в пещеру воинов. Добравшись до своего места, он улегся и свернулся в тугой клубок. Он лежал неподвижно, чувствуя совсем рядом с собой ощетинившегося Крутобока, пока наконец не провалился в сон.

На следующее утро Огнегрив проснулся очень рано. Солнце еще не поднялось и поляна была пуста, когда он вылез из пещеры и побежал к Щербатой. Ему мучительно хотелось повидать Пепелюшку.

Целительница спала, свернувшись возле Чернобуркиных больных котят. Малыши лежали, закрыв глазки, и тихонько вздрагивали в своем гнездышке. Щербатая громко похрапывала во сне. Стараясь не разбудить ее, Огнегрив подкрался к Пепелюшке и присмотрелся.

Пепелюшка спала. Шерстка ее была чисто отмыта от крови. Неужели она сама смогла вылизаться или это сделала Щербатая? Огнегрив наклонился ниже и прислушался к дыханию больной. Его немного успокоил ритм, в котором вздымались и опадали ее бока. Пепелюшка дышала намного спокойнее, чем тогда, когда он видел ее в последний раз.

Он простоял над своей ученицей до самого рассвета, и лишь когда первые лучи солнца просочились сквозь папоротники, а со стороны поляны послышались звуки просыпающегося лагеря, Огнегрив позволил себе вскочить на лапы. Склонившись над Пепелюшкой, он нежно ткнулся носом в ее теплый бочок.

Он уже повернулся, чтобы бежать, когда Щербатая вдруг открыла глаза.

— Огнегрив?

— Я зашел проведать Пепелюшку, — прошептал он.

— Она идет на поправку, — сообщила целительница, поднимаясь.

— Спасибо, Щербатая! — с облегчением выдохнул Огнегрив.

Когда он вышел на поляну, Коготь как раз давал распоряжения группе воинов и учеников. Заметив Огнегрива, он повысил голос:

Явился наконец! Крутобок тоже только что присоединился к нам. Синяя Звезда задала ему хорошую взбучку! Огнегрив покосился на друга, но тот не поднимал глаз от земли. Под молчаливыми взглядами воинов Огнегрив обошел бывшего друга и сел возле Горчицы.

— Наступило потепление, значит, в лесу полно дичи, — продолжал Коготь. — Во время холодов всякая мелочь пряталась по своим норам, значит, успела сильно оголодать. Сегодня должна быть добрая охота!

— Но наш снежный погреб и так ломится от при пасов! — тут же вставил Дымок.

Надо использовать любую возможность для охоты, — рявкнул Коготь. — Сезон Голых Деревьев шутить не любит, скоро вкусная дичь попрячется, а остальная отощает настолько, что едва будет годиться в пищу!

Воины одобрительно загудели.

Долгохвост! — Коготь остановил взгляд на полосатом светло-сером воине. — Организуешь охотничьи отряды!

Долгохвост согласно кивнул. Коготь поднялся и медленно прошествовал к пещере Синей Звезды. Когда глашатай скрылся за пологом из лишайников, Огнегрив отчего-то сразу понял, что он пошел обсуждать их вчерашнюю потасовку с Крутобоком. Голос Долгохвоста вывел его из задумчивости.

Огнегрив! Вы с Горчицей поступаете в распоряжение Кисточки. Крутобок будет охотиться вместе с Бураном и Папоротником. Думаю, вам обоим будет полезно отдохнуть друг от друга.

Все вокруг понимающе замурлыкали, а Огнегрив лишь сощурил глаза от злости. Чтобы немного успокоиться, он полюбовался отметиной, которую оставил на ухе Долгохвоста в первый день своего появления в лагере, когда этот выскочка стал насмехаться над ним.

Спасибо за вчерашнее представление! — фыркнула Кисточка, и глаза ее сердито блеснули. — Мы даже перестали жалеть о несостоявшейся вылазке против Речного племени! Огнегрив нахмурился, но тут сзади выскочил вездесущий Дымок.

Неплохо дерешься для домашнего котеночка! — ехидно пискнул он. Огнегрив стиснул зубы и уставился в землю, в бешенстве выпуская и втягивая когти.

Два отряда вышли из лагеря одновременно. Когда охотники выбрались из лощины, Огнегрив поднял глаза и посмотрел на небо. Дождевые тучи, собиравшиеся со вчерашнего дня, сегодня полностью скрыли солнце, а снег под лапами превратился в жидкую грязь.

Кисточка привела Огнегрива и Горчицу в Высокие Сосны.

Я буду охотиться с Горчицей, — сказала она Огнегриву. — Можешь промышлять в одиночку. В полдень встретимся в лагере.

Огнегрив несказанно обрадовался возможности побыть одному. Он побрел под деревьями, думая о вчерашней драке. Неужели они с Крутобоком могли так жестоко колошматить друг друга?! В последнее время Крутобок очень изменился, Огнегрив едва узнавал своего верного друга, но по-прежнему тосковал по нему. Вернется ли когда-нибудь их прежняя дружба?

Он брел, не разбирая дороги, слушая тихий шорох листьев под лапами, пока не понял, что ноги сами принесли его в дубраву рядом с домом Двуногих. Огнегрив тут же подумал о Принцессе. Выходит, он очутился здесь не случайно?

Огнегрив подбежал к ограде и тихо позвал сестру. Потом отпрыгнул обратно в лес, спрятался под кустом и стал высматривать Принцессу.

Ему не пришлось долго ждать — со стороны ограды послышался тихий шорох, а в следующую секунду ноздри его уловили знакомый запах сестры. Огнегрив уже сорвался с места, чтобы броситься к ней навстречу, когда почуял еще один, незнакомый дух.

Зашелестели папоротники, и Огнегрив наконец увидел Принцессу. В пасти она держала крошечного белого котенка. Огнегрив подбежал к сестре, и она ласково замурлыкала, не вынимая изо рта свой мягкий сверток.

«Какой крошечный!» — потрясенно подумал Огнегрив. Не прошло и месяца с тех пор, как сестра впервые приложила его к своему животу. Тем временем Принцесса тщательно смела лапкой снежную слякоть с листьев, бережно уложила котенка, села и обвила малыша хвостом.

Огнегрив оцепенел. Нежность и гордость переполняли его. Перед ним лежал его племянник — такой же крошечный, каким он сам был когда-то. Огнегрив медленно подошел к Принцессе, прижался к ней, потом наклонился и обнюхал котенка. Он пах чем-то далеким и до боли знакомым — теплом и молоком. Огнегрив ласково лизнул малыша в голову, и белый комочек тихонько пискнул, показав крошечные белые зубки.

Принцесса посмотрела на брата, глаза ее сияли:

— Я принесла его тебе, Огнегрив, — тихо сказала она. — И хочу, чтобы ты взял его в свое племя. Он станет твоим новым учеником.

Глава XXII

Никогда еще время до следующего полнолуния не тянулось для Огнегрива так томительно медленно. Казалось, с прошлого Совета прошли века, а не дни. Все это время дождевые тучи плотно скрывали луну, так что племена держались в стороне от Четырех Деревьев. Тем временем каждый патруль приносил в лагерь известия о том, что запахи Речного племени обнаружены у Нагретых Камней, а возле Совиного Дерева вновь пахло воинами Сумрачного племени.

Все время, свободное от охоты и патрулирования, Огнегрив делил между Облачком, Пепелюшкой и Папоротником. Несмотря на то, что Крутобок формально возобновил занятия со своим учеником, Огнегрив то и дело видел, как Папоротник в полном одиночестве слоняется по лагерю. Когда Огнегрив спрашивал малыша, где же его наставник, Папоротник уныло отвечал одно и то же: «Охотится».

— Почему же он тебя не взял с собой?! — злился Огнегрив.

— Сказал, завтра возьмет…

Огнегрив привычно подавлял в себе раздражение. Он давно оставил попытки вразумить Крутобока, тем более что они почти не разговаривали с того самого дня, как Огнегрив привел в лагерь Облачко. Единственное, что он мог сделать для друга, так это уводить Папоротника из лагеря во время самовольных отлучек Крутобока. Огнегрив прекрасно понимал, что Коготь не примет на веру рассказы об усердно охотящемся наставнике.

Наконец наступила ясная ночь, и на безоблачное небо взошла полная луна. В этот вечер Огнегрив рано вернулся с охоты. Он прошел мимо поваленного дуба, опустевшего после выздоровления Быстролапа и Горностайкиного малыша, сложил принесенную добычу в кучу и побежал к целительнице проведать Пепелюшку. Теперь, когда Зеленый Кашель на время оставил лагерь, в лазарете находилась только одна пациентка.

Пробегая по туннелю, Огнегрив сразу увидел в дальнем просвете серую кошечку, возившуюся на полянке целительницы. Подбежав ближе, он понял, что Пепелюшка помогает ей смешивать травы. Тяжело припадая на одну лапку, она тащила к скале полную пасть сухих листьев.

Огнегрив! — Пепелюшка выплюнула листья и бросилась к наставнику, вылезавшему из туннеля. — едва учуяла тебя через вонищу от этих поганых листьев!

— Эти поганые листья помогли вылечить твою лапу, неблагодарная девчонка, — проворчала Щербатая.

— В таком случае, ты явно пожалела их для меня! — беззлобно огрызнулась Пепелюшка, и Огнегрив расцвел от счастья, увидев знакомый озорной блеск в ее глазах. — Ты только взгляни! — Она подтянула к себе искривленную заднюю лапку — Я еле-еле дотягиваюсь, чтобы почистить когти!

— Пожалуй, надо заставить тебя делать побольше упражнений! — озабоченно проговорила Щербатая. — Это поможет тебе разработать лапу.

— Нет уж, спасибочки! — быстро крикнула Пепелюшка. — Это ужасно больно!

— Тебе и должно быть больно! Это показывает, что упражнения приносят пользу, — старуха повернулась к Огнегриву. — Может, ты сумеешь убедить эту упрямицу побольше тренироваться! Я иду в лес, надо выкопать немного корней окопника.

— Попытаюсь, — пообещал Огнегрив удаляющейся целительнице.

— Ты сразу поймешь, что она все делает правильно, — обернувшись, крикнула Щербатая. — Она должна охать и жаловаться! Пепелюшка доковыляла до Огнегрива и прижалась носом к его носу.

Спасибо, что зашел проведать! Она уселась и, поморщившись, подтянула под себя больную лапу.

Мне так не хватает тебя, — проурчал Огнегрив. — Я скучаю без наших тренировок, — сказал он и тут же понял, что этого не следовало говорить.

Пепелюшка с тоской посмотрела на него и тяжело вздохнула.

Я тоже! Как ты думаешь, когда я смогу начать тренироваться?

У Огнегрива упало сердце. Значит, Щербатая еще не сказала Пепелюшке, что ей никогда больше не стать воином…

— Я думаю, что упражнения, о которых говорила Щербатая, должны быстрее поставить тебя на ноги, — уклончиво ответил он.

— Ладно! — легко согласилась Пепелюшка. — Только недолго!

Она легла на бок и принялась вытягивать лапу.

Она вся напряглась от боли. Затем, крепко стиснув зубы, Пепелюшка стала медленно двигать лапой взад-вперед.

Просто замечательно! — похвалил Огнегрив, стараясь скрыть горечь, которая, как камень, лежала где-то в животе.

Пепелюшка уронила лапу и немного полежала, не шевелясь, потом с усилием поднялась и покачала головой.

Я никогда уже не стану воином, правда? Огнегрив понял, что не может солгать ей.

Нет, — прошептал он. — Если бы ты знала, как мне жаль!

Он нагнулся и лизнул ее в голову. Пепелюшка постояла, потом с тяжелым вздохом опустилась на землю.

Я так и думала, — сказала она. — Просто… Просто порой мне снится, что я снова в лесу, что охочусь вместе с Папоротником… А потом я просыпаюсь, и боль в лапе напоминает, что я уже никогда не буду охотиться! Это так ужасно… Я не могу этого вынести, вот и придумываю, что, возможно, когда-нибудь все-таки смогу!

Этого Огнегрив уже не мог вынести.

Я возьму тебя в лес! — пообещал он. — Мы с тобой найдем самую старую, самую неуклюжую мышь, и ты накинешься на нее!

Пепелюшка подняла глаза и замурлыкала. Огнегрив заурчал в ответ, но тут же снова вспомнил о том, что мучило его с того самого дня, когда он нашел Пепелюшку у Гремящей Тропы.

Пепелюшка, — неуверенно начал он. — Скажи, ты помнишь, что случилось, когда чудище ударило тебя? Ты видела Когтя?

В глазах Пепелюшки промелькнуло замешательство.

Я… я не знаю! — выпалила она, и Огнегрив пожалел о своем вопросе, увидев, какую боль доставляют ей воспоминания. — Я побежала прямо к обгорелому ясеню… Я слышала, Дымок говорил, что Коготь дожидается Синюю Звезду возле него… А потом налетело чудище и… больше я ничего не помню.

Ты должна была видеть, что там очень узкая полоска травы! — медленно покачал головой Огнегрив. — Должно быть, ты выскочила прямо на Гремящую Тропу…

«Почему Когтя не было на условленном месте? — снова подумал он, чувствуя закипающее бешенство. — Если бы он был там, он мог бы остановить Пепелюшку!» И снова в памяти всплыли зловещие слова Принцессы. Неужели это была ловушка? Он представил себе, как Коготь сидел с подветренной стороны, спрятавшись среди деревьев, пристально вглядываясь в узкую полоску травы, выжидая…

Как поживает Облачко? — голос Пепелюшки отвлек его от мрачных картин, нарисованных воображением. Видно было, что бывшей ученице не терпелось сменить тему. Огнегрив и сам был не прочь отвлечься, тем более когда дело касалось сына Принцессы.

Толстеет день ото дня! — с гордостью сообщил он.

— Ужасно хочу увидеть его! Когда ты наконец принесешь его сюда?

— Как только Чернобурка мне позволит, — ответил Огнегрив. — Она ни на секунду не спускает с него глаз!

— Значит, она его полюбила?

— Спасибо Звездному племени, она относится к нему так же, как к своим котятам, — протянул Огнегрив. — Честно говоря, я не особенно верю в ее привязанность к Облачку. Он слишком не похож на ее котят… — Огнегрив не мог не признать, что снежно-белая шелковая шкурка Облачка слишком сильно выделяла его среди остальных котят в короткошерстных пестрых шерстках лесных оттенков. — Я рад, — что он ладит с остальными котятами… — тут голос Огнегрива сорвался, и, чтобы скрыть волнение, он уставился в землю.

— Что случилось? — мягко спросила Пепелюшка.

— Просто вспомнил, как другие коты смотрят на него, — сердито повел плечом Огнегрив. — Они ведут себя так, будто он глупый… и совсем лишний.

А Облачко это замечает? Огнегрив покачал головой.

— Значит, и беспокоиться не о чем! — решила Пепелюшка.

— Но ведь он пока не знает и того, что родился домашним котенком! Мне кажется, он считает, что пришел сюда из другого племени. Но если они не перестанут смотреть на него с таким отвращением, рано или поздно он поймет, что хуже остальных! — выпалил Огнегрив, раздраженно разглядывая свои лапки.

— Хуже остальных?! — удивленно переспросила Пепелюшка. — Ты тоже родился домашним котенком, но ты-то точно ничем не хуже других! К тому времени, когда Облачко узнает о своем происхождении, он уже сможет доказать, что рожденный у Двуногих ничем не уступает рожденному в лесу. Разве не так было с тобой?

— А что, если кто-нибудь скажет ему всю правду до того, как он будет готов ее принять?

— Если он похож на тебя, то он готов с рождения!

— Когда ты успела стать такой умной? — поразился Огнегрив. Пепелюшка с громким стоном повалилась на спину.

Страдание — лучший учитель! — фыркнула она. Огнегрив ткнул ее лапой в живот, и Пепелюшка с писком перекувырнулась. — Неужели не догадался? — спросила она. — Ну скажи, с кем я общалась все это время?

Огнегрив непонимающе склонил голову к плечу.

С Щербатой, тупица! — подсказала Пепелюшка. — Со старой, мудрой, острой на язык Щербатой. От нее я многому научилась! — Она села. — Кстати, она сказала, этой ночью состоится Совет. Ты идешь?

— Пока не знаю, — признался Огнегрив. — Надо будет спросить у Синей Звезды. Сейчас ко мне не слишком-то уважительно относятся в племени.

— Все пройдет, — утешила Пепелюшка, прижимаясь к его плечу. — Тебе надо поторопиться, если хочешь узнать, берут ли тебя на Совет. Уже совсем темно!

— Ты права, — кивнул Огнегрив. — Ты не будешь скучать тут одна, без Щербатой? Принести тебе чего-нибудь свеженького поесть?

— Не соскучусь, — пообещала Пепелюшка. — А свеженького мне принесет Щербатая. Она всегда приносит. Похоже, от ее забот я скоро стану самой жирной кошкой во всем племени!

Огнегрив просиял. Видно было, что к Пепелюшке возвращается ее обычная веселость. Ему очень хотелось остаться с ней подольше, но надо было идти узнавать, возьмут ли сегодня его на Совет.

— До завтра! — мяукнул он. — Жди меня с кучей новостей о Совете!

— Любопытно будет послушать, — важно кивнула Пепелюшка. — Иди и убедись, что Синяя Звезда берет тебя вместе со всеми! Торопись!

— Уже бегу! — вскочил Огнегрив. — Пока, Пепелюшка.

— До скорого!

У края поляны Огнегрив остановился и поискал глазами Синюю Звезду. Она сидела у входа в свою пещеру и разговаривала с Синеглазкой. Дождавшись, пока Синеглазка поднимется, чтобы идти, Огнегрив приблизился к предводительнице. Стройная синеглазая кошка, отходя, рассеянно кивнула ему.

Синяя Звезда понимающе посмотрела на Огнегрива.

Хочешь пойти на Совет? — спросила она. Огнегрив открыл было рот, но Синяя Звезда не дала ему заговорить: — Все воины хотят отправиться со мной, но я не могу взять с собой всех. Огнегрив разочарованно понурил голову.

Я просто надеялся снова увидеть племя Ветра, — пояснил он. — Хотел узнать, как они устроились, как жили с тех пор, как мы с Крутобоком привели их домой.

Синяя Звезда недобро сощурила глаза.

— Не надо лишний раз напоминать мне о том, что вы с Крутобоком сделали для племени Ветра! — резко сказала она, и Огнегрив втянул голову в плечи. — Однако ты молодец, что не забываешь о них… Вы с Крутобоком пойдете сегодня на Совет.

— Спасибо, Синяя Звезда! — радостно мяукнул Огнегрив.

— Совет обещает быть не простым, — предупредила предводительница. — Сумрачному племени и Речному придется многое объяснить нам.

Огнегрив пошевелил ушами, чувствуя тревогу и возбуждение. Очевидно, Синяя Звезда собирается потребовать у Метеора и Черняка объяснений по поводу их вторжений на территорию Грозового племени. Почтительно поклонившись предводительнице, он отправился прочь.

Выбирая из кучи свежатины двух упитанных полевок для Чернобурки, Огнегрив увидел возвращающуюся в лагерь Щербатую. Лапы целительницы были перепачканы землей, рот набит узловатыми корешками. Очевидно, экспедиция за окопником удалась на славу.

Огнегрив понес мышек в детскую. Чернобурка сидела и кормила Облачко. Остальных котят она уже отлучила от сосцов, и очень скоро Облачку тоже предстояло впервые попробовать свежатины.

Чернобурка подняла голову и озабоченно посмотрела на Огнегрива.

Я только что послала за Щербатой! — сказала она.

Огнегрив похолодел от страха.

— Что-то с Облачком?!

— Сегодня малыша немного лихорадит. — Словно в подтверждение ее слов котенок перестал есть и беспокойно запищал. Чернобурка нагнулась к нему и лизнула между ушками. — Ничего страшного, но я все же хочу узнать, что скажет Щербатая. Я… я не хочу рисковать.

Огнегрив вспомнил, что полосатая королева совсем недавно потеряла своего котенка, и взмолился Звездному племени, чтобы ее опасения были вызваны излишней осторожностью. Однако, приглядевшись, он заметил, что Облачко ведет себя не так, как обычно.

После Совета я зайду проведать вас, — пообещал он.

Он вышел из детской и побежал к общей куче, чтобы выбрать себе что-нибудь на ужин. После слов Чернобурки у него начисто пропал аппетит, однако он понимал, что перед походом к Четырем Деревьям надо как следует подкрепиться.

Возле кучи уже стояли Долгохвост с Дымком, поэтому Огнегрив сел поодаль, дожидаясь, пока они отойдут.

— Что-то сегодня не видно нашего Домашнего Облачка, — громко сказал Долгохвост, и Огнегрив задрожал от привычной злобы.

— Наверное, понял, наконец, как глупо выглядит, и решил спрятаться в детской! — подхватил Дымок.

— Хотел бы я посмотреть, как он начнет охотиться! Всякая добыча издалека увидит его белую шкуру и разбежится кто куда! — презрительно фыркнул Долгохвост.

— А может, они примут его за гриб-дождевик? — изощрялся в остроумии Дымок, искоса поглядывая на Огнегрива.

Огнегрив прижал уши и обернулся. К яслям бежала Щербатая, волоча в пасти охапку сушеной ромашки. К сожалению, появление целительницы не укрылось от внимания насмешников.

Похоже, наш деточка подхватил простуду! — обрадовался Долгохвост. — Кто бы мог подумать! Правильно говорила Златошейка, он не доживет до сезона Юных Листьев! — Полосатый кот обернулся и нагло посмотрел на Огнегрива, ожидая его реакции, но тот лишь молча встал и подошел к куче свежатины. Вытащив дрозда, он отошел подальше и принялся за еду, чувствуя себя отравленным этой постоянной злобой.

Крутобок ужинал в кустах крапивы вместе с Ветрогоном.

Привет! — весело крикнул Ветрогон, когда Огнегрив проходил мимо. — Хорошо поохотился?

Да, спасибо, — ответил Огнегрив. Крутобок даже не поднял головы.

— Синяя Звезда сказала, что ты можешь пойти на Совет, — сообщил ему Огнегрив.

— Я знаю, — не прекращая жевать, отозвался Крутобок.

— А ты пойдешь? — спросил Огнегрив у Ветрогона.

— Спрашиваешь! Сегодня там будет представление! Огнегрив прошел мимо них и нашел себе спокойное местечко у края поляны. В голове его продолжали звучать издевательские слова Долгохвоста. Неужели племя так никогда и не примет белого малыша? Огнегрив устало закрыл глаза и принялся вылизываться.

Когда он повернул голову, чтобы вымыть бочок, усы его уперлись во что-то мягкое. Он открыл глаза и увидел рядом с собой Горчицу. В лунном свете ее рыжая шерстка отливала серебром.

Мне показалось, ты скучаешь в одиночестве, — мяукнула она, опускаясь рядом с Огнегривом. Потом вдруг повернула голову и принялась энергично вылизывать ему спину.

Сквозь полуопущенные веки Огнегрив заметил, что из пещеры учеников за ними во все глаза наблюдает Дымок. На его серой морде были ясно написаны изумление и злобная ревность. Честно говоря, Огнегрив и сам был потрясен неожиданной нежностью рыжей кошки, но ее участие было так приятно, что он не посмел задавать вопросов.

— Ты идешь на Совет? — спросил он.

— Да, — не сразу ответила Горчица. — А ты?

— Тоже. Похоже, Синяя Звезда собирается потребовать объяснений у Метеора и Черняка.

Он подождал ответа, но Горчица продолжала молча смотреть в быстро темнеющее небо.

Если бы я была воином! — прошептала она. Огнегрив привычно напрягся, но в голосе ее не было и следа зависти или обиды.

Огнегрив почувствовал себя смущенным. Он начал тренироваться позже Горчицы, но стал воином почти два месяца назад.

Уверен, тебе не долго осталось ждать! — горячо заверил он. — Я не сомневаюсь, что Синяя Звезда очень скоро присвоит тебе воинское имя!

— Как ты думаешь, почему она так медлит? — спросила Горчица, с тревогой заглядывая ему в лицо своими бледно-зелеными глазами.

— Не знаю, — признался Огнегрив. — Вспомни, она болела, потом начались проблемы с Сумрачным племенем и Речным. Наверное, ей сейчас не до того.

— Но ты сам говорил, что сейчас как никогда нужны воины! — возразила Горчица.

Огнегрив внезапно почувствовал острую жалость к ней.

— Я думаю, она просто… ждет подходящего момента! — Он понимал, что это звучит не слишком обнадеживающе, но ничего другого просто не приходило в голову.

— Может, это будет в сезон Юных Листьев? — вздохнула Горчица. — Как ты думаешь, когда тебе дадут нового ученика?

— Не знаю. Синяя Звезда пока ничего не говорила.

— Может, она хочет дать тебе на воспитание Облачко, когда он подрастет?

— Было бы здорово! — Огнегрив посмотрел через поляну в сторону детской. Неужели Щербатая еще не закончила осматривать Облачко? — Если малыш доживет до этого!

— Разумеется, доживет! — горячо заверила Горчица.

— У него лихорадка, — понурившись, прошептал Огнегрив.

— Все котята проходят через это! — отмахнулась Горчица. — С его густой шерсткой ему вообще нечего бояться! Мигом поправится, вот увидишь! В такой шубке очень удобно охотиться во время Голых Деревьев, ведь она почти не видна на снегу. Дичь низа что не заметит твоего Облачка, так что он сможет подкрасться к ней в два раза ближе, чем какой-нибудь лысый Долгохвост! Огнегрив довольно заурчал, чувствуя, как тревога понемногу отступает. Горчице удалось поднять ему настроение. Он вскочил и радостно лизнул ее в макушку.

Пошли! — скомандовал он. — Слышишь, Синяя Звезда зовет котов на Совет!

У выхода из лагеря они присоединились к остальным. Все были молчаливы и сосредоточенны.

Синяя Звезда взмахнула хвостом и повела своих воинов через папоротниковый туннель к подножию склона. Ночной лес сверкал серебром в холодном свете луны. Коты бежали к Четырем Деревьям. Облачка белого пара вырывались из пасти Огнегрива, лесная земля холодом обжигала лапки.

Впервые с тех пор, как Огнегрив присоединился к Грозовому племени, Синяя Звезда не стала медлить на гребне холма, внутренне готовясь к Совету. Она решительно бросилась вниз, и воины молча последовали за своей предводительницей.

Глава XXIV

Первым заговорил Звездный Луч, его силуэт смутно возвышался над погруженной во мрак вершиной скалы.

Совет окончен. Такова воля Звездного племени!

Толпа одобрительно загудела. Огнегриву показалось, что воздух на поляне загустел от запахов страха и враждебности.

За мной, Грозовое племя!

В темноте Огнегрив едва разглядел, как Синяя Звезда спрыгнула со скалы и устремилась к краю поляны. Выбравшись из толпы, Огнегрив бросился к своей предводительнице. Он заметил могучую фигуру Когтя, стоявшего на шаг позади Синей Звезды, и бледно-серые очертания своих собратьев, собирающихся рядом. Никто не произнес ни слова. В мрачном молчании коты двинулись прочь. Огнегрив осторожно покосился через плечо. Остальные коты тоже покидали Совет. К тому времени, как воины Грозового племени достигли гребня холма, поляна перед Четырьмя Деревьями полностью опустела.

Ведомые знакомой цепочкой запахов, воины Грозового племени в молчании бежали через лес. Скосив глаза, Огнегрив заметил за спиной Крутобока и чуть замедлил шаг. Возможно, после того как напряженность между племенами едва не дошла до открытого сражения, он, наконец, захочет серьезно обсудить свои отношения с Серебрянкой? Должен же он понимать, чей запах обнаружили воины Речного племени! Своими тайными свиданиями Крутобок ставит под угрозу не только себя, но и все Грозовое племя!

Огнегрив помедлил, подыскивая нужные слова, но Крутобок опередил его:

— Я знаю, что ты хочешь сказать! — зло зашипел он. — Так вот, я не собираюсь расставаться с ней, понял?!

— Ты просто дурак! — огрызнулся Огнегрив. — Пошевели хоть немного своими скудными мозгами! Неужели ты не понимаешь, что очень скоро все всплывет наружу! Или Синяя Звезда узнает, что за воин нарушает границы, или сами воины Речного племени заметят тебя! Что касается Когтя, то он, похоже, уже догадался!

Крутобок испуганно вытаращил глаза.

— Да ну?! Ты правда так думаешь?

— Не знаю, — буркнул Огнегрив, обнадеженный страхом, прозвучавшим в голосе друга. Неужто его, наконец, проняло?! До сих пор Крутобок вел себя так, будто ему безразлично, что случится, если племя узнает о его делишках. — Но как только Коготь всерьез задумается, он…

— Ладно, хватит! — перебил его Крутобок. Некоторое время он помолчал, потом сердито выпалил: — А если я пообещаю, что мы будем встречаться только у Четырех Деревьев? В этом случае мне не придется заходить на территорию Речного племени, и наши запахи никто не сможет отличить от других! Ну что, доволен? Теперь ты отвяжешься от меня?!

Огнегрив почувствовал, как тает последняя надежда. Крутобок явно не собирался так просто отступать. Помолчав, он уныло кивнул головой. Пусть будет так. По крайней мере, это лучше, чем ежедневные вылазки на враждебную территорию.

Доволен? — Крутобок угрюмо сверкнул глазами, но голос его звучал неуверенно. Огнегрив разрывался между тоской о прежнем братстве и жалостью к этому недотепе. Он протянул голову, чтобы дружески боднуть Крутобока, но тот рванулся вперед и убежал, оставив Огнегрива в одиночестве.

Несмотря на то что коты были утомлены переходом, сразу же после возвращения в лагерь Синяя Звезда созвала воинов на Совет. Впрочем, в лагере и так почти никто не спал. Сегодняшний Совет оказался короче, чем обычно, а внезапное наступление тьмы напугало даже тех, кто не был у Четырех Деревьев.

Пока Синяя Звезда и Коготь устраивались на Высокой Скале, Огнегрив со всех лап бросился в детскую, чтобы узнать, как чувствует себя Облачко. Он просунул голову и огляделся. Внутри было темно и тепло.

— А, это ты, Огнегрив! — прошептала Чернобурка, едва различимая в темноте. — Облачко чувствует себя гораздо лучше. Щербатая дала ему ромашки.

Ничего страшного, всего лишь простуда, — в голосе королевы ясно слышалось облегчение. — Как прошел Совет?

— Звездное племя послало тучи, скрывшие луну. Синяя Звезда созывает собрание. Ты сможешь прийти?

В темноте он услышал, как Чернобурка деловито обнюхивает своих котят.

Думаю, да, — прошептала она наконец. — Котятки еще немного поспят.

Огнегрив высунул голову из пещеры, и вдвоем с Чернобуркой они направились на поляну. Усевшись, он почувствовал рядом чей-то теплый бок и, оглянувшись, увидел Пепелюшку. Малышка испуганно посмотрела на него, задрав голову.

Синяя Звезда уже начала собрание.

Похоже, самая серьезная угроза исходит со стороны Сумрачного племени и Речного. Мы должны быть готовы к тому, что они объединятся против нас. Изумленные возгласы прокатились по толпе.

Неужели вы верите в то, что они в самом деле объединятся? — проскрипела Щербатая. — У Речного племени угодья куда богаче, вряд ли они захотят делиться ими с воинами Черняка!

Огнегрив мгновенно вспомнил рассказ Серебрянки о том, что после вторжения Двуногих Речное племя едва держится на лапах от голода, но вовремя удержал язык за зубами. Если он проговорится, Синяя Звезда непременно захочет узнать, откуда ему известны эти новости.

— Однако они не отрицали своего союза! — заметил Коготь.

— Как бы там ни было, мы должны быть начеку, — кивнула Синяя Звезда. — С сегодняшней ночи каждый патруль будет состоять из четырех котов, причем, по крайней мере, трое из них должны быть воинами. Патрулей будет больше — по два каждую ночь и один дневной, не считая обязательных дежурств на рассвете и в сумерки. Мы должны положить конец набегам на нашу территорию. Поскольку Сумрачное племя и Речное решили проигнорировать наше предупреждение, пришло время готовиться к войне.

Повсюду раздались одобрительные крики. Огнегрив закричал вместе со всеми, хотя его не отпускала тревога о том, как эта явно выраженная враждебность к Речному племени отзовется на будущем Крутобока. Он обвел глазами собравшихся. Все глаза сияли — все, кроме глаз Крутобока. Серый воин сидел на краю поляны, уныло свесив голову.

Дождавшись, пока смолкнут шум и крики, Синяя Звезда объявила:

— Первый патруль отправляется сразу после рассвета!

С этими словами она спрыгнула с Высокой Скалы и удалилась. Коготь последовал за предводительницей, а остальные коты, разбившись на группы, принялись с жаром обсуждать произошедшее. Направляясь в пещеру, Огнегрив отовсюду слышал взволнованные голоса.

Забравшись в свое гнездышко, Огнегрив тщательно взбил его лапами, чтобы мягче было лежать. С вершины холма раздалось громкое совиное уханье. Огнегрив понял, что сразу уснуть ему не удастся. Мысли его снова вернулись к обвинениям, прозвучавшим на Совете. Огнегрив прекрасно понимал гнев Метеора и его воинов. Они учуяли на своей территории запах Грозового племени, кроме того, они были голодны из-за того, что Двуногие распугали всю дичь на их землях.

Но при чем тут Сумрачное племя?! Их ряды сильно уменьшились с тех пор, как Грозовое племя помогло им изгнать жестокого предводителя и его приспешников. Звездолом был ужасным вождем, говорили, что он убил собственного отца, чтобы занять его место… Но после изгнания злодея Сумрачное племя решено было оставить в покое, дав им возможность залечить раны, нанесенные правлением Звездолома. Думая обо всем этом, Огнегрив не мог не признать, что поредевшему Сумрачному племени не было никакой нужды совершать разбойничьи набеги на земли Грозового или любого другого племени.

Его раздумья были прерваны появлением Бурана и Частокола. По пути к своему месту Буран задержался около Огнегрива.

Завтра днем ты заступаешь в патруль вместе со мной, Горчицей и Кисточкой, — сообщил он.

Да, Буран, — ответил Огнегрив, опуская голову на лапы. Надо было хоть немного поспать — сейчас племени как никогда требовались сильные воины.

Тучи, скрывавшие луну, растаяли с наступлением утра. Умываясь, Огнегрив с наслаждением подставил спину теплым лучам солнца. Из детской на полянку выкатился Облачко — веселый и довольный, как обычно.

Огнегрив мысленно поблагодарил Звездное племя за то, что малыш так быстро поправился. Похоже, Горчица оказалась права, когда говорила о том, что котята на редкость выносливы. Огнегрив посмотрел, нет ли поблизости Дымка с Долгохвостом, но никого не увидел. Жаль. Пусть бы полюбовались, как провалились их ожидания! Огнегрив направился к детской.

— Привет, Облачко! — поздоровался он. — Тебе сегодня получше?

— Угу, — пискнул котенок, вертясь на месте и стараясь поймать себя за хвост крошечными белыми зубками. Маленький комочек мха, приставший к его белой шубке, свалился на землю и покатился по направлению к Огнегриву.

Огнегрив тихонько подтолкнул легкий мячик к котенку. Тот прыгнул и схватил его зубами.

Отлично! — изумился Огнегрив. Одной лапой он подхватил моховой мячик, подбросил его высоко в воздух и запустил через поляну.

Облачко понесся за игрушкой и сцапал ее. Повалившись на спину, он подбросил мячик вверх и наподдал задними лапками. Моховой комок приземлился у входа в детскую. Облачко вскочил и понесся за своей добычей. Вот он по-кроличьи прыгнул в сторону, его задние лапки смешно взметнулись в воздух. Огнегрив, затаив дыхание, смотрел, как котенок готовится к прыжку. И вдруг шерсть у него на спине встала дыбом. Из-за стены детской высунулась чья-то длинная темная лапа и вцепилась в мячик.

Облачко! — закричал Огнегрив. — Стой! Слишком свежи были в его памяти рассказы о шайке бродячих котов.

Облачко послушно уселся и озадаченно поглядел на Огнегрива.

Из-за спины Облачка вырос Коготь, сжимавший в зубах комочек мха. Он подошел к притихшему котенку и уронил мячик к пушистым лапкам малыша.

— Будь осторожнее, — пророкотал глашатай. — Ты ведь не хочешь потерять такую чудесную игрушку, — закончил он, глядя прямо на Огнегрива поверх белоснежной головы Облачка.

Огнегрив содрогнулся. Что Коготь хотел этим сказать? Вроде бы он говорил о мячике — но, похоже, имел в виду Облачко! И тут перед Огнегривом возникло изуродованное тельце Пепелюшки, валяющееся возле Гремящей Тропы. Неужели она тоже была игрушкой, которую он уже успел потерять? Холодное предчувствие опасности сдавило сердце Огнегрива. Неужели глашатай Грозового племени все же имеет отношение к несчастному случаю с Пепелюшкой?

Глава XXVI

Щербатая, Дымок и Горчица бросились вперед, за ними выстроились королевы. Огнегрив увидел, как Пепелюшка неуклюже заковыляла к ним, но Дымок сердито зашипел на нее, и малышка, прижав уши, захромала обратно к пещере Щербатой.

Старики похватали котят, затолкали их в детскую и забились туда следом. Чернобурка ухватила за загривок Облачко и последним забросила его в укрытие. Затем, не обращая внимания на острые колючки, она вцепилась лапами в ежевичные плети, плотно укутала вход в детскую, и только потом вернулась на поляну к своему племени.

Огнегрив спрыгнул с Высокой Скалы и встал рядом со Щербатой. Яростно выгнув спину, он прошипел, обращаясь к Звездолому:

Ты проиграл в прошлый раз, проиграешь и теперь!

Только не сейчас! — фыркнул Звездолом. — Вы смогли отнять у меня мое племя, но не сумели убить меня! Не забывай, у меня больше жизней, чем у вас!

— Одна жизнь воина Грозового племени стоит десяти твоих! — крикнул Огнегрив и издал боевой клич. В следующую секунду на поляне вспыхнула битва.

Огнегрив бросился на Звездолома и впился в него когтями. Жизнь изгнанника сильно потрепала бывшего предводителя Сумрачного племени. Огнегрив сразу понял это, нащупав острые ребра под блохастой шкурой Звездолома. И все же противник был все еще очень силен. Он резко изогнулся и впился зубами в заднюю лапу Огнегрива. Огнегрив взвыл от боли и ярости, но не разжал хватки. Звездолом что было силы вырывался, скребя лапами по мерзлой земле. Огнегрив почувствовал, как его когти заскользили по тощим бокам Звездолома, и в следующую секунду разбойник вырвался на свободу. Огнегрив бросился было за ним, но тут чьи-то острые когти схватили его за заднюю лапу. Огнегрив обернулся, чтобы посмотреть на нападающего, и увидел прямо перед собой насмешливые глаза Царапана.

Он тут же забыл о Звездоломе. Не веря своим глазам, Огнегрив смотрел на врага. Он не думал, что им суждено будет когда-нибудь встретиться вновь. Шесть лун назад Царапан убил Пестролистую — убил хладнокровно и обдуманно, чтобы целительница не смогла помешать увести Белоснежкиных котят. Бушующая ярость оглушила Огнегрива. Он извернулся и бросился сверху на костлявого коричневого кота. В эту секунду краешком глаза он успел заметить быстро промелькнувший силуэт пестрой кошки, ноздри защекотал сладкий запах Пестролистой. Он чувствовал присутствие погибшей целительницы. Она пришла, чтобы помочь ему отомстить за свою смерть. Не чувствуя боли, Огнегрив вырвал свою лапу из зубов Царапана и набросился на него. Кот встал на дыбы и взметнул вверх свои огромные передние лапы. Острые, как шипы, когти полоснули Огнегрива по уху. Боль опалила его, как огонь. Огнегрив пошатнулся, и тогда Царапан одним прыжком пригвоздил его к земле, впившись зубами в шею под затылком.

Щербатая! На помощь! — завопил Огнегрив, задыхаясь от боли. — Я больше не могу!

В ту же секунду он почувствовал, как страшная тяжесть, придавившая его к земле, исчезла. Огнегрив вскочил и обернулся. Крутобок! Серый воин стоял неподвижно, глаза его были расширены от страха, а из пасти безжизненно свисало бурое тело Царапана. Крутобок разжал челюсти, и разбойник упал на землю. Он был мертв.

Огнегрив шагнул навстречу другу

Он убил Пестролистую! — коротко сказал он, потому что время для сожаления еще не наступило. — Синяя Звезда тоже здесь? — быстро спросил он.

Крутобок отрицательно мотнул головой.

Она послала меня за Когтем, — ответил он. — Мы нашли кости. Синяя Звезда узнала запах Звездолома и поняла, что он возглавляет шайку разбойников.

Рядом послышалось яростное шипение, и двое котов врезались в Огнегрива, так что он едва успел отскочить в сторону. В сплетенном комке он узнал Белоснежку, сцепившуюся с одним из разбойников. Королева сражалась с доблестью, достойной Грозового племени. Она билась с теми, кто когда-то похитил ее детей, поэтому глаза ее горели ненавистью. Огнегрив молча отступил в сторону. Белоснежка не нуждалась в помощи. Через несколько секунд разбойник с воем бросился бежать и скрылся за папоротниковой стеной, ограждавшей лагерь.

Белоснежка кинулась догонять его, но Огнегрив остановил ее.

— Ты отделала его так, что он надолго запомнит!

Королева остановилась возле стены и повернула обратно. Бока ее тяжело раздувались, белая шерсть была перепачкана вражеской кровью.

Мимо Огнегрива в сторону спасительной изгороди несся еще один разбойник. Преследовавший его Дымок изловчился, как следует цапнул удирающего врага за заднюю лапу и только после этого позволил ему выбежать из лагеря.

«Теперь остались только Звездолом и еще один бандит», — подумал Огнегрив.

Оглянувшись, он увидел, как Горчица опрокинула на землю последнего разбойника. Кот лежал не шевелясь. «Будь начеку!» — подумал Огнегрив. Он и сам очень любил этот трюк — прикинуться побежденным и неожиданно броситься на расслабившегося противника. Но Горчицу было не так-то легко провести. Когда кот вскочил, она стремительно отпрыгнула в сторону, затем бросилась вперед, схватила врага в когти и пихнула, ударив задними лапами в живот. Здоровенный кот запищал, как котенок, и лишь тогда Горчица отпустила его. Не переставая выть, бандит бросился бежать и скрылся в лесу.

Наступила невероятная тишина. Коты Грозового племени застыли, молча глядя на пятна крови и клочья шерсти, покрывавшие поляну. В центре лежало мертвое тело Царапана.

Где Звездолом? Огнегрив в тревоге обернулся, оглядывая лагерь. Что если он пробрался в детскую? Он повернулся в сторону ежевичных зарослей, но тут со стороны пещеры целительницы донесся чей-то жалобный вой. Огнегрив бросился в туннель. Пепелюшка! Замирая от ужасного предчувствия, он ворвался в пещеру — и увидел валяющегося на земле Звездолома. Над ним стояла старая целительница.

Закрытые глаза Звездолома были залиты кровью. Огнегрив увидел, как бока его тяжело поднялись и застыли. Огнегрив сразу узнал глубокое спокойствие, сковавшее тело бывшего предводителя, и понял, что Звездолом теряет жизнь.

Выпущенные когти Щербатой были красны от крови, лицо перекошено, глаза горели.

Внезапно Звездолом захрипел и снова задышал. Огнегрив ожидал, что Щербатая нанесет ему еще один смертельный удар, но старуха не тронулась с места. Звездолом продолжал лежать, не делая попытки подняться. Огнегрив подбежал к целительнице.

— Это его последняя жизнь? Почему ты не прикончишь его? — крикнул он. — Он убил своего отца, изгнал тебя из родного племени и пытался убить! Почему ты медлишь?!

— Это еще не последняя его жизнь, — прохрипела старуха. — Но даже будь она последней, я не смогла бы это сделать.

Почему? Звездное племя восславит тебя за это! — не веря своим ушам, крикнул Огнегрив. Что случилось с Щербатой? Сколько он помнил, она всегда приходила в бешенство при одном упоминании имени Звездолома!

Щербатая отвела глаза от поверженного Звездолома и посмотрела на Огнегрива. В глазах ее он прочел боль и тоску.

Он мой сын, — прошептала старуха. Огнегриву показалось, будто земля покачнулась у него под лапами.

— Но целителям запрещено иметь детей! — пробормотал он.

— Я знаю, — кивнула Щербатая. — Я никогда не собиралась обзаводиться детьми. Но я полюбила Клок Кометы, — голос ее дрогнул.

И тут Огнегрив вспомнил о битве, когда Звездолома изгнали из лагеря Грозового племени. Прежде чем убежать, он крикнул Щербатой, что убил своего отца. Она тогда оцепенела от горя, и только теперь Огнегрив понял истинную причину ее скорби.

— У меня было трое котят, — продолжала Щербатая. — Но выжил один Звездолом. Я принесла его к королеве Сумрачного племени и попросила вырастить как своего сына. Я думала, что, забрав моих двоих малышей, Звездное племя достаточно покарало меня за нарушение воинского устава. Однако я ошиблась. Мое наказание было не в погибших котятах. Кара моя — в выжившем! — Щербатая с отвращением посмотрела на залитое кровью тело сына.

— Так что я не могу убить его. Я должна принять судьбу, уготованную мне Звездным племенем. Старуха пошатнулась, и Огнегрив испугался, что она лишится чувств. Он крепко прижался боком к целительнице и прошептал:

Он знает, что ты его мать? Щербатая покачала головой.

Звездолом начал жалобно, по-детски стонать.

Я не могу смотреть на это! — крикнула Щербатая. Огнегрив осторожно приблизился к поверженному разбойнику. Звездолом не шевелился. Огнегрив легонько толкнул его лапой, и раненый снова застонал:

Не убивай меня! — взмолился он. Огнегрив отступил назад, чувствуя внезапное отвращение к перепуганному разбойнику. Щербатая испустила глубокий вздох.

Я присмотрю за ним. Она приблизилась к раненому сыну, ухватила его за загривок и поволокла к опустевшему месту Лоскута.

Огнегрив не удерживал ее. Надо было убедиться, что с Пепелюшкой все в порядке. В расщелине скалы, где спала целительница, мелькнул чей-то темный силуэт.

— Пепелюшка? — окликнул Огнегрив. Из расщелины высунулась серая головка.

— С тобой все в порядке? — спросил он.

Разбойники убежали? — прошептала Пепелюшка.

Все, кроме Звездолома. Он тяжело ранен, сейчас им занимается Щербатая.

Огнегрив ожидал изумленных расспросов, но Пепелюшка лишь медленно покачала головой и опустила глаза.

— Он не ранил тебя?! — всполошился Огнегрив.

— Я должна была сражаться вместе с вами! — голос Пепелюшки дрожал от стыда.

— Тебя могли бы убить!

— То же самое сказал мне Дымок. Он велел мне уйти и спрятаться в детской вместе с котятами! — глаза Пепелюшки были полны отчаяния. — Лучше бы мне погибнуть! Кому я нужна такая! Я всего лишь обуза для племени!

Огнегрив почувствовал острый укол жалости. Он хотел найти слова, чтобы утешить малышку, но из гущи папоротников раздался хриплый крик Щербатой.

Пепелюшка! — звала целительница. — Скорее принеси мне немного паутины!

Пепелюшка мигом скрылась в расщелине и через секунду вынырнула наружу. Вокруг лапы у нее был обмотан большой моток паутины. Так быстро, как только позволяла ее изуродованная лапа, малышка похромала к Щербатой и протянула ей в гнездо тонкую кудель.

А теперь принеси корень окопника! — велела целительница.

Пепелюшка поковыляла обратно к скале, а Огнегрив повернул обратно. Больше здесь нечего было делать. Пора возвращаться.

На поляне все было так, как до его ухода. Огнегрив подошел к Дымку и сказал:

Щербатая залечивает раны Звездолому, Пепелюшка помогает ей. — Не обращая внимания на сердитое фырканье Дымка, он приказал: — Отправляйся охранять его! Дымок молча повернулся и скрылся в папоротниковом туннеле.

Огнегрив подошел к Крутобоку, все еще не сводившему глаз с распростертого тела Царапана.

— Ты спас мне жизнь, — прошептал он. — Спасибо. Крутобок медленно поднял глаза.

— Я умру за тебя, — просто ответил он. Не в силах выдохнуть ни слова, Огнегрив молча смотрел, как Крутобок поворачивается и бредет прочь. Значит, их дружбе вовсе не пришел конец!

Мысли его прервал топот лап, мчащихся по папоротниковому туннелю. В следующую секунду в лагерь ворвалась Синяя Звезда, за ней неслись Долгохвост и Быстролап. При виде предводительницы Огнегрив почувствовал, как у него облегченно расслабляются плечи. Синяя Звезда быстро оглядела испачканную кровью поляну. Глаза ее расширились, взгляд упал на мертвое тело Царапана.

Звездолом напал на лагерь?! — коротко спросила она. Огнегрив кивнул.

— Он мертв?

— Он у Щербатой, — выдавил Огнегрив, еле ворочая языком от усталости. — Звездолом ранен. Он ослеп.

— А остальные разбойники? — Мы прогнали их прочь.

В племени есть тяжелораненые? — спросила предводительница, еще раз обводя глазами поляну. Коты молча покачали головами. — Отлично! — кивнула Синяя Звезда. — Горчица, Быстролап! Вытащите тело из лагеря и закопайте его. Никто из старейшин не будет присутствовать при захоронении. Разбойники не заслуживают ритуала, завещанного нам Звездным племенем!

Быстролап и Горчица молча поволокли тело Царапана к туннелю.

— Старики не пострадали? — продолжала спрашивать Синяя Звезда.

— Они в детской, — ответил Огнегрив. Словно в подтверждение его слов зашуршали заросли ежевики, и на поляну выполз Куцехвост, сопровождаемый старейшинами и котятами. Облачко выкатился из пещеры и радостно побежал к Чернобурке. Она от души лизнула его, и довольный котенок тут же заинтересовался исчезающим в туннеле телом Царапана.

— Он мертвый?! — в восторге спросил Облачко. — Можно, я сбегаю посмотрю?

— Цыц! — шикнула Чернобурка, обвивая малыша своим хвостом.

— Где Коготь? — спросила Синяя Звезда.

— Он возглавил отряд и отправился атаковать патруль Сумрачного племени, — объяснил Огнегрив. — Дело в том, что во время патрулирования мы нашли кроличьи кости. От них пахло Сумрачным племенем, и Коготь решил напасть. Когда Щербатая поняла, что от костей пахнет Звездоломом, было уже поздно, поэтому я послал Папоротника. Он должен остановить отряд и вернуть его назад.

— Ты послал Папоротника? — сузила глаза Синяя Звезда. — Надеюсь, ты не забыл, что ему пришлось пересечь Гремящую Тропу?

— Я был единственным воином во всем лагере.

Больше мне некого было послать. Синяя Звезда понимающе кивнула, колючие льдинки в ее глазах растаяли.

— Ты боялся оставить лагерь незащищенным? — протянула она. — Ты поступил правильно. Надеюсь, Папоротнику удастся вернуть наших воинов обратно в лагерь. Кстати, мы тоже нашли кости.

— Крутобок рассказал мне, — Огнегрив обернулся в поисках друга, но того и след простыл.

— Пришли ко мне Щербатую, когда она закончит заниматься Звездоломом, — приказала Синяя Звезда и тут же прижала уши, заслышав шум шагов по туннелю. В лагерь влетел Коготь, за ним — Буран и остальные участники похода. Огнегрив вытянул шею, ища глазами Папоротника, и облегченно вздохнул, увидев его в конце колонны. Ученик выглядел усталым, зато был цел и невредим, так что у Огнегрива сразу отлегло от сердца.

Папоротник догнал вас до того, как вы обнаружили патруль? — спросила Синяя Звезда, приближаясь к глашатаю.

Мы даже не успели ступить на их территорию, — ответил Коготь. — Он нагнал нас, когда мы только собирались перейти Гремящую Тропу. — Его янтарные глаза сузились в щелки. — Кого это хоронят? Неужели Царапана?

Синяя Звезда кивнула.

— Значит, Папоротник сказал правду, — рявкнул глашатай. — Звездолом собирался напасть на лагерь. Он тоже убит?

— Нет. Щербатая врачует его раны.

— С какой стати! — крикнула Кисточка, оборачиваясь к стоявшему рядом Ветрогону. Коготь потемнел, как туча.

— Врачует его раны?! — проревел он. — Его надо прикончить, а не тратить время на лечение!

— Мы обсудим это, как только я поговорю со Щербатой, — спокойно ответила Синяя Звезда.

— Я уже здесь, Синяя Звезда!

Щербатая вышла на поляну, голова ее устало клонилась к земле.

Ты оставила Звездолома одного?! — зарычал Коготь, сверкая глазами.

Целительница подняла голову и пристально посмотрела на великого воина.

— Я оставила его под охраной Дымка. Кроме того, я накормила его маковыми зернами, чтобы крепче спал.

Звездолом теперь слеп, Коготь. Ему некуда бежать. В лесу он через неделю умрет от голода, если еще раньше не станет добычей лисы или стаи воронья.

— Что ж, это упрощает дело! — фыркнул Коготь. — Нам не придется пачкать лапы. Просто вышвырнем его в лес, и дело с концом! — Щербатая повернулась к Синей Звезде.

— Мы не можем позволить ему умереть, — сказала она. — Почему? Огнегрив затаил дыхание, видя, как предводительница переводит глаза с Когтя на Щербатую и обратно. Неужели целительница посмеет рассказать о том, что Звездолом приходится ей сыном?!

Если мы сделаем это, мы лишим его возможности стать лучше, — просто ответила старуха.

Коготь сердито взмахнул хвостом.

— Что скажешь ты, Буран? — спросила Синяя Звезда, прежде чем Коготь успел открыть рот.

— Нам будет нелегко взвалить на себя такую обузу, — задумчиво проговорил Буран. — И все же я согласен со Щербатой. Если мы выгоним Звездолома в лес или хладнокровно убьем его, Звездное племя поймет, что мы пали так же низко, как этот разбойник. Вперед выступила старая Кривуля.

Выслушай меня, Синяя Звезда, — проскрипела она. — В старину мы, бывало, по много лун содержали пленников в своем лагере. Надо и теперь сделать так! Огнегрив вспомнил, что и сама Щербатая вначале жила в лагере пленницей. Он ожидал, что старуха напомнит об этом Синей Звезде, но целительница промолчала.

Неужели ты в самом деле позволишь оставить в лагере этого негодяя? — обрушился на предводительницу Коготь, и глаза его превратились в горящие угли. К собственному сожалению, на этот раз Огнегрив вынужден был согласиться с глашатаем. Ему была противна мысль об убийстве тяжелораненого Звездолома, он прекрасно понимал, какое горе это причинит Щербатой, но он ни на секунду не сомневался, что, даже лишившись зрения, Звездолом представляет смертельную опасность для племени. Оставаясь в лагере, он превратится в постоянную обузу и опасность для всех членов Грозового племени.

Он в самом деле ослеп? — спросила Синяя Звезда у целительницы.

— Да.

У него есть другие раны? На этот раз Огнегрив не стал молчать.

— Я очень сильно поцарапал его! — сказал он. Взглянув на Щербатую, он с облегчением увидел, как она тихо кивнула головой, давая понять, что прощает ему ранения, нанесенные ее сыну.

— Сколько будут заживать его раны?

— Около месяца, — отозвалась Щербатая.

— Ты будешь ухаживать за ним до истечения этого срока. Затем мы снова обсудим его будущее. И еще. Отныне и навсегда этот кот будет зваться не Звездолом, а Хвостолом. Мы не можем забрать у него жизни, дарованные Звездным племенем, однако не должны продолжать считать его предводителем! — Синяя Звезда вопросительно посмотрела на Когтя, но тот лишь молча дернул хвостом.

— Решено! — объявила предводительница. — Он остается.

Глава XXVIII
— Я найду их! — пообещал Огнегрив и машинально обернулся, ища глазами Крутобока. Ветер усиливался, снег валил все гуще, а значит, в одиночку ему не справиться. Огнегрив бросился в пещеру, просунул голову внутрь, огляделся — Крутобока нигде не было. Зато проснулась Песчаная Буря.

Что случилось? — всполошилась она, вскакивая.

Чернобуркины котята пропали!

И Облачко с ними? — спросила Песчаная Буря, полностью просыпаясь.

— Да! Я ищу Крутобока, думал пойти с ним на поиски, но его нет… — пробормотал Огнегрив, задыхаясь от злобы на друга. Его снова нет на месте, когда нужно! Он снова сбежал, хотя только что обвинял Огнегрива в том, что тот недостаточно ему доверяет!

— Я пойду с тобой! — вызвалась Песчаная Буря.

Спасибо! — обрадовался Огнегрив. — Пойдем скорее. Надо еще предупредить Синюю Звезду. — Дым предупредит. Снег все еще идет?

— Он стал сильнее. Надо торопиться! — Огнегрив покосился на спящего Дыма. — Разбуди его, ладно? Я скажу Чернобурке, что мы идем, и буду ждать тебя у выхода. Он бросился к детской. Чернобурка кружила вокруг входа, обнюхивая каждый клочок земли.

— Ничего? — спросил Огнегрив.

— Ничего! — дрожащим голосом ответила Чернобурка. — Белоснежка побежала предупредить Синюю Звезду.

— Успокойся. Они не могли далеко уйти, — заверил несчастную королеву Огнегрив. — Со мной пойдет Песчаная Буря. Мы быстро отыщем их! Чернобурка рассеянно кивнула и продолжила обнюхивать землю.

Огнегрив и Песчаная Буря встретились у туннеля и бросились в лес. За пределами лагеря ветер дул еще сильнее. Огнегрив сгорбился и, сощурившись, уставился в метель.

— Будет не так-то просто взять след на свежем снегу, — предупредил он Песчаную Бурю. — Давай для начала убедимся, что они в самом деле отправились в лес! — Ладно.

— Ты нюхай тут, — указал носом Огнегрив, — а я буду искать с другой стороны. Встречаемся здесь. Постарайся побыстрее. Песчаная Буря отбежала в сторону, а Огнегрив перепрыгнул через поваленное дерево и направился к цепочке следов, по которой чаще всего ходили члены племени. С утра снег на склонах оврага стал еще толще, к тому же он подернулся коркой льда и скользил под лапами. Огнегрив остановился, задрал голову и открыл рот, но так и не смог учуять запаха пропавших котят. Он в отчаянии огляделся в поисках следов, хотя какие следы могли остаться в такую метель?!

Он обежал дно оврага, но не смог учуять вообще никаких следов, не говоря о запахе пропавших малышей. Ветер дул с такой силой, что у Огнегрива онемели кончики ушей. С каждой минутой он все яснее понимал, что ни один котенок не сможет долго продержаться в такой буран. Тем временем солнце неумолимо клонилось к закату. Надо было во что бы то ни стало найти следы до наступления темноты.

Огнегрив бегом вернулся к входу в лагерь. Там уже сидела Песчаная Буря. Увидев приближающегося Огнегрива, она принялась стряхивать сосульки со своей шерстки.

— Ничего? — крикнул Огнегрив. — Ничего.

— Они не могли далеко уйти! — уверенно сказал Огнегрив. — Пошли. Попробуем поискать здесь! — крикнул он, направляясь в овраг для тренировок.

Песчаная Буря с трудом двинулась за ним. Снег становился все глубже, и с каждым шагом кошка проваливалась по самый живот. Овраг был пуст.

Как ты думаешь, Синяя Звезда знает, какая поднялась непогода? — спросила Песчаная Буря, пытаясь перекричать вой ветра.

Конечно! — прокричал он в ответ.

— Надо возвращаться в лагерь за помощью! — крикнула кошка.

Огнегрив посмотрел на дрожащую помощницу и понял, что смерть от обморожения грозит не одним котятам. Песчаная Буря была права.

— Я согласен, — отозвался он. — Одним нам не справиться.

— Они повернули в лагерь, и тут сквозь рев ветра до Огнегрива донесся тоненький писк.

Ты слышала?! — крикнул он.

Песчаная Буря остановилась и принялась яростно принюхиваться. Внезапно она подняла голову.

Это там! — воскликнула она, указывая носом на поваленное дерево.

Огнегрив бросился к нему. Песчаная Буря за ним. Писк становился все громче. Вскоре Огнегрив уже различал отдельные тоненькие голоса. Он вскарабкался на поваленный ствол и поглядел на противоположную сторону. В снегу, прижавшись друг к другу, сидели три крошечных котенка. Огнегрив с облегчением вздохнул, но тут заметил, что Облачка среди малышей нет.

— Где Облачко? — кричал он.

— Охотится! — пискнул котенок. Голос его дрожал от холода и страха, но Огнегрив ясно услышал в нем вызов. Он поднял голову.

— Облачко! — проревел он, до боли вглядываясь в мельтешащие хлопья снега.

— Смотри, Огнегрив! — окликнула Песчаная Буря, уже успевшая взлететь на дерево. Огнегрив обернулся. Сквозь метель к ним приближалась чья-то перепачканная белая фигурка. Облачко! Каждый шаг давался малышу с огромным трудом, ведь глубина снега почти превышала его рост. Однако котенок упрямо двигался вперед. Из пасти у него свисала маленькая, облепленная снегом полевка.

Огнегрив почувствовал, что едва может дышать от облегчения и злости. Предоставив Песчаной Буре разбираться с остальными беглецами, он бросился в снег и схватил племянника за шиворот. Облачко протестующе заурчал, но так и не выпустил из зубов свою добычу.

Огнегрив обернулся и увидел, что Песчаная Буря ведет к нему остальных котят. Они ковыляли впереди нее, проваливаясь в снег по кончики ушей, но Песчаная Буря безжалостно подгоняла их сзади.

Облачко громко запищал, и Огнегриву пришлось опустить его на снег. Малыш сердито уставился на него, гордо держа в пасти свою полевку. Огнегрив невольно почувствовал уважение к племяннику. Мало кто может похвастаться, что поймал свою первую добычу в такой лютый ветер и снегопад!

Жди здесь! — сурово приказал он и бросился на помощь Песчаной Буре. Выхватив из снега жалобно плачущую кошечку, он начал толкать носом следующего котенка.

Наконец измученная компания добралась до входа в лагерь. У папоротникового туннеля их ждала Чернобурка. Рядом с ней стояла Синяя Звезда и, сощурившись, вглядывалась в клубящуюся метель. Заметив Огнегрива, обе кошки бросились ему на помощь. Синяя Звезда схватила за шиворот Облачко, Чернобурка подхватила другого котенка, и вся компания бегом бросилась в лагерь.

Очутившись на поляне, четверо старших котов бережно опустили на землю замерзших котят. Огнегрив отряхнулся от снега и покосился на Облачко, который продолжал упрямо стискивать зубами свою полевку.

Синяя Звезда грозно уставилась на четверых нарушителей.

Это что же вы такое натворили?! Как вы смели покинуть лагерь? Разве вы не знаете, что воинский устав запрещает котятам охотиться?!

Трое Чернобуркиных малышей испуганно съежились под суровым взглядом предводительницы, и только Облачко продолжал отважно таращиться на нее своими круглыми голубыми глазищами. Потом важно положил на землю свою полевку и сказал:

Племени нужна еда, вот мы и решили принести немножко! Огнегрив даже опешил от такой наглости.

— Чья была идея? — спросила Синяя Звезда.

— Моя! — смело заявил Облачко, не опуская головы. Синяя Звезда пристально посмотрела на дерзкого котенка и сурово рявкнула:

— Вы могли замерзнуть насмерть! Облачко вздрогнул и присел от ее крика.

— Мы сделали это для всех! — пробормотал он. Затаив дыхание, Огнегрив ждал, что скажет Синяя Звезда. Он прекрасно понимал, что Облачко нарушил устав. Неужели Синяя Звезда поймет, что совершила ошибку, оставив в племени чужого котенка?

Ваши намерения, — медленно проговорила предводительница, — были добрыми. Но поступили вы просто глупо! — Огнегрив слегка приободрился и тут же снова застыл, услышав упрямый голосок Облачка:

— И все-таки я кое-что поймал!

— Я уже видела, — холодно отозвалась Синяя Звезда. Она снова посмотрела на всех четверых. — Я предоставляю вашей маме самой решить, как с вами поступить. Но зарубите себе на носу — чтобы это было в первый и последний раз! Вы меня поняли? Огнегрив немного расслабился, увидев, как Облачко послушно кивает вместе с остальными нарушителями.

Облачко! — окликнула его Синяя Звезда. — Можешь положить свою добычу в общую кучу. А теперь все марш в детскую — сушиться и греться! Быстрее! Огнегрив разинул рот от удивления. Ему показалось, что в голосе предводительницы Грозового племени прозвучала материнская нежность.

Подгоняемые матерью, Чернобуркины котята заковыляли в детскую, а Облачко важно поднял с земли свою полевку и потрусил к общей куче. Глядя, как малыш гордо вышагивает по лагерю, Огнегрив снова перепугался, но в глазах Синей Звезды, не спускавшей глаз с юного охотника, промелькнуло что-то, похожее на восхищение.

Вы молодцы, — сказала предводительница, оборачиваясь к Огнегриву и Песчаной Буре. — Я пошлю Долгохвоста, чтобы вернул второй отряд, отправившийся на розыски. А теперь идите к себе и попытайтесь согреться!

— Да, Синяя Звезда! — ответил Огнегрив, поворачиваясь, чтобы уйти. Но Синяя Звезда остановила его:

— Я хочу поговорить с тобой. В тоне предводительницы слышалась озабоченность, и Огнегрив понял, что расслабляться еще рано.

Облачко сегодня продемонстрировал большие способности, — начала Синяя Звезда. — Однако без строгого следования воинскому уставу никакие способности не имеют цены. Сейчас это касается его одного, завтра от его дисциплины будет зависеть безопасность всего племени.

Огнегрив потупился, предводительница была права, но не слишком ли многого она требует от такого несмышленыша, как Облачко? Он ведь совсем кроха, да и в лагере-то живет всего ничего! Огнегрив вздрогнул от возмущения, подумав о том, с каким бесстыдством Крутобок — урожденный лесной кот — каждый день плюет на воинский устав. Он поднял глаза на предводительницу и буркнул:

— Конечно… Я постараюсь объяснить ему.

— Вот и хорошо, — удовлетворенно кивнула Синяя Звезда и удалилась в свою пещеру.

Огнегрив поплелся к себе, хотя уже не чувствовал холода. От слов Синей Звезды его бросило в жар. Забравшись внутрь, он тщательно умылся, лег и оставался в пещере до вечера, размышляя о Крутобоке и об Облачке. В конце концов он вынужден был согласиться со словами Синей Звезды. Вспоминая, с какой дерзостью и отвагой таращил свои круглые глазенки Облачко, Огнегрив и сам стал сомневаться, сумеет ли малыш принять суровую жизнь племени.

С наступлением вечера голод заставил его вылезти наружу. Вытащив себе дрозда из кучи, он устроился в крапиве, чтобы поужинать. С наступлением темноты снегопад ослабел. Когда глаза Огнегрива привыкли к темноте, ему стал ясно виден вход в лагерь.

Он сразу заметил, как Крутобок вернулся в лагерь и подошел к куче свежей еды. Из пасти у него свисала какая-то добыча. Очевидно, он все-таки ходил на охоту, а не на свидание.

Крутобок положил в кучу большую часть добычи, оставив для себя только одну жирную мышь, и отошел в темный уголок возле стены лагеря. Приглядевшись, Огнегрив понял, что ошибся. Рассеянный взгляд Крутобока яснее всяких слов говорил о том, что он все-таки виделся с Серебрянкой.

Огнегрив молча поднялся и направился в пещеру. Заснул он на удивление легко. И снова увидел сон. Он очутился посреди зимнего леса, сверкающего серебром в лунном сиянии. Огнегрив стоял на вершине высокой, зазубренной скалы. Рядом с ним вытянулся Облачко. Это был уже не робкий малыш, а взрослый воин. Ветерок ерошил его густую белую шерстку. Под ногами воинов холодно поблескивала снежная изморозь.

Гляди! — прошипел Огнегрив Облачку, указывая на лесную мышку, суетящуюся под мерзлыми корнями дерева. Облачко осторожно спустился со скалы и ступил на лесную землю. Огнегрив стоял и смотрел, как белый котик приближается к добыче. Внезапно он почувствовал запах. Пахло так тепло и знакомо, что у Огнегрива шерсть затрепетала. Он резко обернулся, почувствовав кончиком уха чье-то теплое дыхание. Рядом с ним стояла Пестролистая.

Ее пестрая шерсть отливала серебром в лунном сиянии. Она наклонилась и прижала свой розовый нос к носу Огнегрива.

Огнегрив, — прошептала она. — Звездное племя послало меня, чтобы я тебя предупредила, — голос ее звучал мрачно, глаза горели. — Приближается битва, Огнегрив. Берегись воина, которому не можешь доверять.

Громкий мышиный писк заставил Огнегрива подскочить и оглядеться. Облачко все-таки поймал свою мышь. Когда Огнегрив снова обернулся, Пестролистой уже не было.

Огнегрив проснулся, как от толчка, и повернулся на другой бок. Крутобок спал, свернувшись клубком, спрятав нос под пушистым хвостом. Огнегрив вновь услышал слова Пестролистой: «Берегись воина, которому не можешь доверять».

Он вздрогнул, как будто в пещеру проник пронизывающий холод зимнего леса. Сладкий запах Пестролистой защекотал ноздри. Крутобок пошевелился и что-то пробормотал во сне. Огнегрив замер, чувствуя, что уже не уснет. Он сел и до тех пор, пока рассветный сумрак не начал просачиваться через стены пещеры, не сводил глаз со спящего Крутобока.

Глава XXX

Коготь громко зашипел, перекрывая вой ветра:

— Буран, жди здесь, пока не услышишь мой боевой клич! Одноус! Ты проведешь нас через вход в лагерь, а остальное мы возьмем на себя!

Одноус бросился по склону вниз, к занесенным снегом кустам. Коготь кинулся следом, за ним прыгнул Частокол. Вслед за серым полосатым котом в узкий туннель, ведущий к лагерю, протиснулся и Огнегрив. Пролезая, он успел подумать о том, что даже зимой утесник в туннеле остался таким же густым и колючим, как раньше!

Крутобок и остальные воины остались на вершине холма, готовые по команде броситься в бой со свежими силами.

Огнегрив остановился и невольно попятился при виде того, что творилось на поляне лагеря. В прошлый раз, когда он был здесь, разыскивая запахи исчезнувшего племени, лагерь выглядел пустынным и безмолвным. Теперь поляна кишела телами корчившихся, орущих, дерущихся котов. Одноус сказал правду — племя Ветра значительно уступало по численности своим врагам. На краю поляны ждали свежие силы племени нападавших, а у племени Ветра уже не осталось никаких резервов. В бою участвовали все до единого — ученики и королевы, воины и старики.

Огнегрив увидел Росинку, сражающуюся с воином из Сумрачного племени. Королева выглядела изможденной и напуганной, ее шерсть висела рваными клочьями. Из последних сил Росинка извернулась и царапнула нападающего кота, но тот одним ударом с легкостью опрокинул ее на землю.

Огнегрив яростно завопил, прыгнул на спину воину, вцепился ему в плечи и, прежде чем тот успел опомниться, повалил на землю. Воспрянувшая духом Росинка пустила в ход когти. Воин завопил и рванулся прочь. Не переставая выть, он понесся к колючей ограде лагеря, протиснулся сквозь нее и скрылся. Росинка с благодарностью посмотрела на Огнегрива и снова бросилась в битву.

Огнегрив огляделся и смахнул капли крови с расцарапанного носа. Свежие силы Сумрачного племени и Речного племени уже вступили в бой, поэтому Грозовому племени срочно потребовалось пополнение. Огнегрив услышал боевой клич Когтя, и в следующую секунду в лагерь ворвался Буран, сопровождаемый Крутобоком, Ветрогоном и другими воинами.

Огнегрив схватил ближайшего воина Речного племени, сбил его с ног одной лапой, а другой — прижал к земле. Повернув поверженного противника спиной вниз, он как следует полоснул его когтями по животу. Несчастный вырвался, отскочил — и налетел на воина из племени Ветра. Тот резко обернулся, и Огнегрив узнал Одноуса. Без долгих раздумий юный воин вступил в схватку с потрепанным противником. Глаза Одноуса горели, и Огнегрив решил, что не стоит мешать ему довести дело до конца.

Внимание его привлекло знакомое шипение. Обернувшись, он увидел Крутобока, сцепившегося с серым котом из Сумрачного племени. Это был Гладкий, тот самый кот, который помогал Грозовому племени бороться со Звездоломом. Оба воина были примерно равны по силам. Наконец, Крутобок отпихнул Гладкого задними ногами и перевернулся, ища глазами нового врага. Прямо за его спиной стоял воин из Речного племени.

Огнегрив замер. Шум крови в ушах на мгновение заглушил звуки битвы. Решится ли Крутобок вступить в поединок с собратом своей Серебрянки?!

Крутобок прыгнул, и Огнегрив невольно перевел дух. Но радоваться было рано. Вместо того чтобы напасть на воина Речного племени, Крутобок перескочил через него и сцепился с другим бойцом из Сумрачного племени.

Огнегрив вспыхнул от гнева, но тут над поляной раздался громкий крик Когтя. Глашатай звал его на помощь! Повернувшись, Огнегрив увидел могучего воина на противоположном краю поляны, где сошлись в смертельной схватке коты всех четырех племен.

Огнегрив бросился на помощь своим, но кто-то схватил его за заднюю лапу и потащил назад. Он обернулся и увидел Оцелотку.

— Это ты?! — прошипела глашатай Речного племени. В последний раз они встретились на краю ущелья, когда погиб Белолапый.

Огнегрив отбросил кошку и перекувырнулся через спину. Это было роковой ошибкой. Он слишком поздно понял, что ни в коем случае нельзя подставлять врагу незащищенный живот. Оцелотка не медлила ни секунды. Она подпрыгнула и всем своим весом обрушилась на Огнегрива. Он почувствовал порыв ветра, а затем острые, как иглы, когти впились в его живот. Огнегрив закричал. Закатив глаза, он увидел Когтя. Глашатай стоял совсем рядом и холодно, без всякого выражения, смотрел на него.

— Коготь! — взвыл Огнегрив. — Помоги! Но Коготь даже не шелохнулся. Он стоял и молча смотрел, как Оцелотка снова и снова полосует когтями Огнегрива. Клокочущая ярость придала ему сил. Превозмогая боль, Огнегрив согнул задние лапы и со всей силы ударил Оцелотку в живот. Он успел увидеть удивление, промелькнувшее на лице глашатая, когда здоровенная кошка подлетела в воздух и приземлилась в центре поляны. Огнегрив, шатаясь, поднялся на ноги и в бешенстве посмотрел на Когтя, весь дрожа от боли и злобы. Коготь с неприкрытой ненавистью взглянул на него, затем отвернулся и нырнул в гущу сражения.

Сильный толчок в затылок сбил Огнегрива с ног. Он обернулся и встретился взглядом с Камнем. Воин Речного племени уже размахнулся, чтобы нанести ему второй удар, но Огнегрив вовремя увернулся, и Камень налетел на Бурана. Белоснежный воин неторопливо обернулся и схватил Камня за шиворот. Огнегрив бросился на помощь, но чьи-то острые когти вцепились ему в заднюю лапу. Огнегрив обернулся — и увидел Серебрянку.

Лицо светло-серой кошечки было искажено яростью. Кровь стекала у нее по лбу, заливая глаза, и Огнегрив понял, что Серебрянка не узнает его. Вот она отвела назад сильную лапу, и Огнегрив совсем близко увидел ее длинные когти. Он зажмурился, ожидая удара, и вдруг услышал до боли знакомый голос:

Серебрянка! Нет! «Крутобок», — подумал Огнегрив. Серебрянка застыла, помотала головой и прерывисто вздохнула, узнав Огнегрива. Глаза ее округлились от страха.

Огнегрив действовал не раздумывая. Разгоряченный битвой, он кинулся на спину растерявшейся Серебрянке и прижал ее к земле. Она не сопротивлялась. Огнегрив запрокинул голову, приготовившись впиться ей зубами в плечо, когда почувствовал на себе взгляд Крутобока. Серый воин замер у края бушующей поляны и с ужасом смотрел на Огнегрива.

Боль и страх в глазах друга отрезвили Огнегрива. Он замер, втянул когти и ослабил хватку. Кошка выскользнула из-под него и стрелой пустилась в заросли утесника. Огнегрив содрогнулся, увидев, как Крутобок покинул поле битвы и бросился вслед за ней.

И тут он понял, что на него опять кто-то смотрит. Обернувшись, он встретился глазами с Частоколом, стоявшим на противоположном краю поляны. Огнегрив похолодел. Из-за Крутобока он впервые изменил своему племени — отпустил вражеского воина! Много ли успел увидеть Частокол? Раздумья Огнегрива прервал крик Ветрогона, звавшего на помощь. Полосатый кот отчаянно сражался с Черной Звездой, вероломным предводителем Сумрачного племени.

Не раздумывая ни секунды, Огнегрив прыгнул на спину Черной Звезде. Черный воин взвыл от ярости, почувствовав острые когти Огнегрива. Всего несколько лун назад они были союзниками и бок о бок сражались против жестокого Звездолома. Но теперь все изменилось, и Огнегрив вцепился зубами в спину Черной Звезды с той же яростью, с которой недавно боролся с бывшим предводителем Сумрачного племени.

Черная Звезда взвыл и забился, стараясь сбросить с себя врага. Пытаясь удержаться на его спине, Огнегрив вынужден был признать, что этого силача недаром избрали предводителем племени. Наконец Черная Звезда вырвался, но Ветрогон был уже наготове. Сцепившись, воины покатились по мерзлой земле. Огнегрив посмотрел на них, выжидая подходящий момент, а потом прыгнул. Расчет оказался безукоризненным. Огнегрив понял это, приземлившись прямо на загривок Черной Звезды. На этот раз он держал врага крепче и не давал ему вырваться. Ветрогон наседал на Черную Звезду со своей стороны. Вдвоем они царапали и кусали врага до тех пор, пока тот не заорал в голос. Только тогда они отпустили его и остановились, грозно размахивая выпущенными когтями.

Черная Звезда вскочил на лапы и злобно зашипел. В глазах его горела злобная ярость, однако он понимал, что побежден. Не говоря ни слова, он повернулся и побрел по поляне, обводя глазами поле боя, на котором воины Грозового племени уже начали теснить противников. Черная Звезда завыл, призывая свое племя к отступлению. В ту же секунду коты прекратили сражение и бросились в заросли утесника, окружавшие лагерь.

Воины Речного племени остались один на один с племенем Ветра и Грозовым племенем.

Огнегрив глубоко вздохнул, выравнивая дыхание, и смахнул кровь с глаз. Он видел, как Буран и Кисточка сражаются с Оцелоткой. Песчаная Буря отважно дралась с воином Речного племени, почти вдвое превосходящим ее в размерах, зато настолько же уступающим в проворстве. Огнегрив с удовольствием смотрел, как стремительная кошечка бросается на врага и отскакивает прочь, не давая ему опомниться до тех пор, пока тот не признал себя побежденным.

Рядом с ними Дым единоборствовал с темно-серым котом, в котором Огнегрив узнал Черного Когтя, того самого воина, который когда-то безуспешно гонялся за кроликом на землях племени Ветра. Дым упрямо не обращал внимания на град ударов и укусов, которыми осыпал его противник. Каждый раз, когда враг делал выпад, Дым отвечал ему тем же. Похоже, он не нуждался в посторонней помощи и не сказал бы спасибо тому, кто помешал бы ему самостоятельно закончить схватку.

Но где же Метеор? Огнегрив обвел глазами поле сражения. Найти предводителя Речного племени оказалось не трудно, поскольку после отступления воинов Сумрачного племени на поляне стало гораздо просторнее. Огромный светлый кот с вывихнутой челюстью, припав к земле, стоял перед Когтем. Два воина, не отрываясь, смотрели друг на друга, зловеще помахивая хвостами. Огнегрив почувствовал, как от напряжения у него кровь закипает в жилах. Кто же из них начнет поединок?

Первым не выдержал Метеор. Он прыгнул, но Коготь легко отскочил в сторону, и предводитель Речного племени промахнулся. И тогда Коготь повернулся, взлетел в воздух и приземлился на спину врагу. Он полоснул Метеора своими длинными когтями, и тот сразу обмяк. Затаив дыхание, Огнегрив смотрел, как Коготь обнажил зубы, наклонился вперед и глубоко впился в шею Метеора.

Огнегрив поперхнулся. Неужели Коготь убьет предводителя Речного племени?! Однако отчаянный вопль Метеора успокоил его — видимо, Коготь все-таки пощадил врага. Тем не менее этот укус решил исход поединка. Метеор поднялся на лапы и с воем помчался прочь из лагеря. Как только хвост его скрылся из виду, воины Речного племени прекратили сражение и бросились догонять своего предводителя.

В мгновение ока лагерь племени Ветра погрузился в тишину, нарушаемую лишь воем ветра в зарослях утесника. Огнегрив огляделся. Воины Грозового племени едва держались на ногах от усталости, но в целом выглядели гораздо лучше котов из племени Ветра. Те почти все истекали кровью, многие просто неподвижно лежали на мерзлой земле. Целитель племени, старый Корявый, уже сновал между лежащими, оказывая первую помощь раненым.

Звездный Луч, хромая, подошел к Когтю. Кровь стекала по щеке предводителя племени Ветра. Глядя на него, Огнегрив внезапно вспомнил свой старый сон. Тогда ему приснилось, будто Звездный Луч стоит на фоне яркого пламени, как воин, посланный Звездным племенем, чтобы принести избавление. «Огонь спасет племя», — сказала перед смертью Пестролистая. Однако теперь, глядя на измученных и израненных котов племени Ветра, Огнегрив стал сомневаться в своем сне. Разве могут эти слабые создания олицетворять собой спасительный огонь, посланный Звездным племенем?! Их самих все время приходится выручать! Вот и сейчас Грозовое племя вновь избавило их от беды!

Звездный Луч что-то тихо говорил Когтю. Слов не было слышно, но по склоненной голове предводителя племени Огнегрив догадался, что Звездный Луч благодарит Грозовое племя за спасение. Коготь сидел прямо и принимал благодарность с высоко поднятой головой. Огнегрив невольно скривился, возмущенный высокомерием глашатая. Он знал, что никогда не простит Когтю, что тот стоял и смотрел, когда Оцелотка рвала его в клочья.

— Это тебе! Тихий голос Синеглазки прервал его мысли. Кошка стояла рядом, держа полную пасть целебных трав. Огнегрив смущенно поблагодарил, и Синеглазка начала выжимать сок прямо в глубокие следы от укусов, покрывавших его спину и плечи. Сок сильно щипал, но его запах мгновенно перенес Огнегрива в прошлое, в те времена, когда Пестролистая была рядом. Много-много лун назад она давала ему те же травы, чтобы лечить раненую Щербатую. Аромат трав стал сильнее, и Огнегрив вспомнил сон, который приснился ему прошлой ночью. Берегись воина… Пестролистая предупредила его об опасности. Но о каком воине шла речь?

Страшная догадка мелькнула в мозгу Огнегрива, и его бросило в дрожь. Опасаться надо было не Крутобока, а Когтя! Как он мог заподозрить друга, когда знал, на что способен глашатай племени?! Теперь Огнегрив понял, что Горелый говорил чистую правду. После того как вел себя Коготь сегодня, Огнегрив больше не сомневался в том, что он мог убить Ярохвоста и спокойно вернуться в лагерь, не испытывая ни малейшего сожаления о содеянном.

Ты славно сражался, Огнегрив! — вывел его из задумчивости веселый голос Ветрогона. Бурый кот дружелюбно улыбнулся Огнегриву и пообещал: — Я обязательно расскажу об этом Синей Звезде!

— Конечно! — поддержала Синеглазка. — Ты отличный воин, Огнегрив. Звездное племя может гордиться твоей отвагой.

Огнегрив посмотрел на товарищей и пошевелил ушами от удовольствия. Он был польщен и растроган. Как приятно вновь ощутить себя частью родного племени!

Внезапно шерсть у него на спине встала дыбом. Через всю поляну к Когтю спешил Частокол. Он уселся возле глашатая и, дождавшись, когда Звездный Луч отойдет, что-то жарко зашептал ему на ухо, не сводя глаз с Огнегрива.

«Он все видел, — понял Огнегрив, холодея от страха. — Он видел, как я отпустил Серебрянку».

Ты в порядке? — встревожилась Синеглазка. Огнегрив понял, что дрожит с головы до лап.

А? Да… конечно… Просто немного задумался. Коготь уже шел к нему, и глаза его горели мрачной радостью.

— Ну смотри. Если ты в порядке, я побегу посмотрю, как там остальные, — мяукнула Синеглазка.

— Конечно! — обрадовался Огнегрив. — Спасибо тебе! Синеглазка подхватила свои травы и побежала прочь. Ветрогон бросился за ней следом. Коготь прижал уши к голове и выгнул нижнюю губу в грозном шипении.

— Частокол говорит, что ты дал уйти кошке из Речного племени!

Огнегрив понял, что пропал. Как бы ни был виноват Крутобок, он не мог предать его Когтю. Он снова вспомнил, как Коготь молча стоял и смотрел, когда глашатай Речного племени едва не убила его. Он мог бы сказать об этом, но кто ему поверит? Частокол тихо приблизился и встал позади Когтя. Если бы здесь была справедливая и мудрая Синяя Звезда, она заступилась бы за Огнегрива! Но Синяя Звезда была далеко, в лагере.

Огнегрив набрал в легкие побольше воздуха, готовясь к ответу. Коготь зловеще сощурил глаза. И тут Огнегрив понял, что глашатая тревожит вовсе не его возможная измена племени. Великий воин ненавидит его отнюдь не за это! Коготь все еще опасается, что Горелый мог рассказать Огнегриву о гибели Ярохвоста. Однако Огнегрив не собирался отступать, как отступил Горелый! Смело взглянув в глаза Когтю, он громко сказал:

— Что с того, что кошка убежала?! Метеор ведь тоже удрал от тебя, Коготь! Ты не убил его, так почему же я должен был убивать кошку? Коготь хлестнул хвостом по холодной земле.

— Частокол говорит, что ты даже не поцарапал ее! Огнегрив пренебрежительно пожал плечами.

— Откуда ему знать? Пусть догонит ее и посмотрит, прежде чем говорить! Частокол взвился на месте, но промолчал, а Коготь задумчиво проговорил:

— Частоколу нет необходимости делать это. Он видел, что твой друг бросился следом за этой кошкой, как только ты выпустил ее. Возможно, он и расскажет нам, как сильно ты ее поранил!

Впервые с начала битвы Огнегрив почувствовал на коже холодный ветер. В глазах Когтя светилась откровенная угроза. Неужели он все-таки догадался о том, что Крутобок влюблен в Серебрянку?

Огнегрив продолжал обдумывать слова глашатая, когда увидел и Крутобока, протискивавшегося сквозь заросли утесника, ограждавшего вход на поляну.

— Смотрите-ка, кто идет! — прошипел Коготь. — Не хочешь спросить у друга, как себя чувствует серая кошечка? Не торопись. Я могу угадать, что он нам скажет. Он сообщит нам, что, к сожалению, не смог ее догнать! Какая жалость! Коготь с откровенным презрением посмотрел на Крутобока и отошел, сопровождаемый Частоколом.

Огнегрив посмотрел на друга. Крутобок был мрачен от усталости и тревоги. Огнегрив пошел ему навстречу. Он не знал, перестал ли Крутобок злиться на него за былое недоверие. Может быть, он уже никогда не простит ему нападения на Серебрянку? Или все-таки поблагодарит за то, что он позволил ей убежать?

Крутобок стоял, повесив лобастую голову. Огнегрив вытянул шею и ткнулся носом в его холодный серый бок. Тот заурчал и поднял голову. Глаза его были грустны, но в них не было и следа былого гнева и раздражения.

— Она в порядке? — еле слышно спросил Огнегрив.

— Да, — ответил Крутобок. — Спасибо, что дал ей уйти. Огнегрив смущенно заморгал.

— Я рад, что она не пострадала. Крутобок посмотрел на него и прошептал:

— Ты был прав, Огнегрив. Все очень плохо. Битва была тяжелой. Я чувствовал, что сражаюсь не с врагами, а с собратьями Серебрянки, — он пристыжено опустил глаза. — И все же я не могу отказаться от нее! Огнегрив похолодел от дурного предчувствия, но жалость к другу пересилила опасения.

— Ты должен сам разобраться в этом, — просто сказал он. — Не мне судить тебя. — Крутобок поднял глаза, а Огнегрив продолжал: — Знай одно, Крутобок — что бы ты ни решил, я всегда останусь твоим другом.

В глазах Крутобока он увидел облегчение и благодарность. Не говоря ни слова, воины легли на поляну чужого лагеря, прижавшись носами друг к другу. Впервые за много лун они вновь были вместе. Засыпанный снегом утесник на время укрыл их от бури, бушующей над головами.